Почти женский роман… - 74
- Опубликовано: 28.02.2024, 20:50
- Просмотров: 15511
Содержание материала
В последнее время большими толпами горцы стали нападать только на крестьянские деревни, ибо в станицах отпор становился им очень дорого. Для угонки табунов они смело и глубоко впадают в границы наши, но в таком случае редко обходится без битвы. Самые лихие уздени стараются попасть в подобные наезды, чтобы снискать себе имя, которое ценят они выше всякой добычи.
Осенью, в 1819 году, кабардинцы и чеченцы, ободренные отсутствием главнокомандующего, собрались в числе полуторы тысячи человек сделать нападение на какую-нибудь деревню за Тереком, ограбить ее, увезти пленников, угнать табун. Предводителем был кабардинский князек Джембулат. Аммалат-бек, приехавший к нему с письмом от Султан-Ахмет-хана, был принят с радостию. Правду сказать, ему не дали никакого отряда, но это оттого, что у них нет никакого строя, ни порядка в войске — борзый конь и собственная запальчивость указывают каждому место в битве. Сначала сдумают, как завязать дело, как завлечь неприятеля... но потом нет ни повиновения, ни повеленья, и случай доканчивает сражение. Обославшись с соседними узденями и наездниками, Джембулат назначил сборное место — и вдруг по условному знаку во всех ущельях раздался крик: «Гарай! гарай!» (тревога), и в один час слетелись со всех сторон наездники чеченские и кабардинские. Во избежание измены, никто не знал, кроме вождей, где будет ночлег, где переправа. Разделясь на небольшие кучки, пошли они по едва видным тропам в мирный аул, где должно было скрыться до ночи. В сумерках все отряды уже сошлись туда. Разумеется, мирные встретили своих земляков с распростертыми объятиями, но Джембулат, не доверяя этому, оцепил селение часовыми и объявил жителям, что, если кто покусится уйти к русским,— будет изрублен в куски. Большая часть узденей разошлась по саклям кунаков или родственников, но сам Джембулат с Аммалатом и лучшими наездниками остался на чистом воздухе подле разведенного огня, покуда освежались усталые их кони. Джембулат, простершись на бурке, опершись рукою об руку, раздумывал распорядок набега; но далека была мысль Аммалата от поля битвы — она орленком носилась над горами Аварии, и тяжко, тяжко ныло сердце разлукою. Звук металлических струн горской балалайки (комус), сопровождаемый протяжным напевом, извлек его из задумчивости: то кабардинец пел песню старинную.
На Кас-бек слетелись тучи,
Словно горные орлы...
Им навстречу, на скалы
Узденей отряд летучий
Выше, выше, круче, круче
Скачет, русскими разбит,
След их кровию кипит!
На хвостах полки погони:
Занесен и штык и меч;
Смертью сеется картечь...
Нет спасенья в силе, в броне...
«Бегу, бегу, кони, кони!»
...Пали вы,— а далека
Крепость горного леска! *
Сердце наших русским мета...
На колени пал мулла —
И молитва, как стрела,
До пророка Магомета
В море света, в небо света,
Полетела, понеслась:
«Иль-Алла, не выдай нас!»
Нет спасенья ниоткуда!!
Вдруг, по манию небес,
Зашумел далекий лес.
Веет, плещет, катит грудой
Ниже, ближе, чудо, чудо!..
Мусульмане спасены
Средь лесистой крутизны!
* Редко случались примеры, чтобы мы стрелками своими могли выжитьгорцев из лесу, и потому лес считают они лучшею крепостью. Вся песня переведена почти слово в слово. (Замечание принадлежит автору)
— Так бывало в старину,— сказал с улыбкою Джембулат,— когда наши старики больше верили молитве, а бог чаще их слушал; но теперь, друзья, лучшая надежда — своя храбрость. Наши чудеса в ножнах шушки (сабли) — и нам точно должно показать их, чтобы не осрамиться. Послушай, Аммалат,— примолвил он, крутя ус свой,— не скрою от тебя, что дело может быть жаркое. Я сейчас проведал, что полковник Коцарев собрал отряд свой, но где он? но сколько у него войска? этого никто не знает.
— Чем больше будет русских, тем лучше,— отвечал Аммалат спокойно,— тем менее будет промахов!
— Зато труднее добыча!
— По мне, хоть бы век ее не было: я хочу мести, ищу славы!
— Хороша лишь та слава, которая несет золотые яйца, а то, с пустыми тороками воротясь домой, стыдно жене глаза показать. Близка зима: надобно запастись хозяйством на русский счет, чтобы угощать друзей и приятелей.