"Морской дракон" - 9

Глава 5. ВЫХОДИМ В МОРЕ

Матросы и офицеры «Сидрэгона» толкались вокруг старых, одолженных на время письменных столов, поставленных в отведенном нам углу служебного помещения производителя работ. Повсюду велись горячие споры по поводу планов подготовки экипажа и предстоящих лекций. Столы были завалены бумагами, документами и наставлениями, на полу вырастали высокие стопки книг. Производитель работ на «Сидрэгоне» лейтенант Поль Диль с озабоченным видом выслушивал мои требования о предоставлении нам подходящей баржи или надлежащего места в здании заводоуправления для размещения людей, а также шкафов с выдвижными ящиками и запорами, где бы мы могли хранить секретную литературу по корабельным реакторам и блокноты с секретными записями. Непрестанно входили и выходили люди, которые докладывали мне о создании новых учебных пособий, о подготовке классных помещений или о состоянии наших синек. Две секретарши и несколько служащих верфи, сидевшие за письменными столами, пытались как-то продолжать свою работу под неумолчный рокот голосов и стрекот пишущей машинки, на которой стучал главный старшина писарь «Сидрэгона» Ричард Кейрон.
Однажды в этот бедлам попал инженер-капитан 1 ранга — непосредственный начальник производителя работ на «Сидрэгоне». Краска негодования залила его лицо. Он быстро прошел в свой кабинет и вызвал меня к себе.

— Вы должны соблюдать здесь тишину и порядок, — приказал он мне.
— Капитан, я не получил надлежащего помещения для своих офицеров и матросов, — гневно возразил я ему.
— Но мы не можем работать при таком гаме, — ответил он.
— Мне очень неприятно, что мы вам мешаем, попытаемся шуметь поменьше, но у меня, как вы можете видеть, сэр, тоже есть чем заниматься, а я не получил и пяти процентов того, что мне положено или что обещали предоставить нам. У нас нет классных помещений, у нас нет закрывающейся на ключ комнаты для наших секретных наставлений по корабельным реакторам. Я не останусь в вашей конторе ни одной лишней минуты после того, как вы дадите мне помещение!
Капитан 1 ранга заколебался. Он думал, вероятно, о том, что есть способ избавиться от всех нас вместе взятых. Он предложил мне сесть.
Как можно короче я объяснил ему, что нам предстоит сделать на верфи. Прежде всего нам нужно во всех самых мельчайших деталях понять принцип работы корабельной установки. Изучение теоретических работ и наставлений было закончено в Беттисе, теперь же нам нужно твердо запомнить место каждого клапана и выключателя, каждой детали, каждого витка трубопровода на этом очень сложном корабле. Атомная энергетическая установка подводной лодки впервые будет испытываться военными моряками. До того, как мы станем проводить такие испытания, нам нужно хорошо во всем разобраться.
Сами испытания очень сложны и требуют высокой точности. В ходе их нам придется выполнить сотни различных операций, прежде чем мы убедимся в правильности работы всех агрегатов. Нам нужно обнаружить даже самые незначительные погрешности в их работе. Ошибки, допущенные личным составом, могут привести к смертельному исходу или к увечьям, а также отсрочить на многие месяцы завершение строительства.

Нам нужно установить распорядок работы нашего инженерно-технического персонала и написать мн-струкции для аттестации матросов и для вахтенных. Технические операции, описания которых хватило бы на толстую книгу, нужно изложить с максимальной тщательностью, особенно такие разделы, как система выключения реактора, система загрузки охладителя и автоматического управления клапанами, а также вспомогательная система циркулирующей воды.
Я подчеркнул, что подчинен не начальнику военно-морской верфи, а только начальнику Первого военно-морского района с центром в Бостоне. Как будущий командир корабля я никому не подчинен на верфи, а должен только руководить вверенными мне людьми, как это записано в соответствующей статье морского устава.
Капитан 1 ранга понимающе покачал головой.
— Да, вы, конечно, находитесь здесь, чтобы подгонять нас и жаловаться на нас, — сказал он, криво усмехнувшись.
— Если потребуется, то и жаловаться, сэр, — согласился я. — Но мы оба заинтересованы в том, чтобы сделать «Сидрэгон» хорошим кораблем.
— Хорошо, что вы от меня хотите? — осторожно спросил он, желая поскорее очистить свою канцелярию от меня и от моих людей.
И на следующий день мы получили свою канцелярию, классное помещение и что-то вроде баржи. Мы нашли ее стоящей в сухом доке рядом с «Сидрэгоном». Ее днище было залатано в нескольких местах. Эта стальная однопалубная баржа длиной около тридцати и шириной около двенадцати метров в действительности оказалась в гораздо худшем состоянии, чем мы предполагали. Войдя внутрь, я увидел, что на ящики с запасными частями, предназначенными для ремонтных работ на подводных лодках, стекают струйки дождевой воды. Паровое отопление действовало плохо, хотя стояли типичные для этого времени года в Новой Англии холода. Наши ноги коченели от соприкосновения с холодной стальной палубой. За многие годы использования ее экипажами подводных лодок, поставленных на капитальный ремонт, баржа превратилась в изношенную, ржавую посудину. Но эта лоханка теперь стала нашей, и мы приступили к работам по ее оборудованию и утеплению, чтобы сделать наше пребывание на ней более или менее сносным.
День за днем мы ползали по всей подводной лодке, прослеживая трассы трубопроводов, изучая только что установленное оборудование и знакомясь с каждой ее деталью. У команды установились дружеские отношения с рабочими. В конечном счете от их мастерства зависело, насколько хорошо мы будем чувствовать себя в открытом море. Мы нашли, что американский рабочий не очень любит торопиться: он предпочитает выполнять работу в своем собственном темпе и, как правило, тщательно и искусно. Для людей, которым он симпатизирует, он готов сделать все возможное.
Но дела на верфи обстояли так, что я вынужден был признать правоту начальника верфи: мы прибыли сюда слишком рано. После того как экипаж «Сидрэгона» прибыл на верфь, рабочих, занятых на нашей лодке, перебросили на другие корабли. И вот теперь, в декабре, монтаж основных агрегатов подводной лодки отставал от плана практически на шесть месяцев. В который уж раз я пошел на прием к адмиралу Муру с просьбой ускорить работы.
— Джордж, — раздраженно выпалит он, -— от того, что ты надоедаешь мне, дело быстрее не пойдет. Я закончу твою лодку вовремя и совершенно не нуждаюсь в напоминаниях о том, что мы отстаем от плана.
— Адмирал, — отвечу я ему, — вы единственный человек на заводе, который считает, что лодка будет закончена в срок. Вы должны лично дать толчок работам на ней, как это было с «Содфишем».
— Кто говорит, что мы не уложимся в срок? — спросит он, хватаясь за телефонную трубку.
И многим из сомневающихся достанется от своего начальника.
Мур просто отказывался слушать неприятные новости, так как он точно знал, что можно сделать. И когда очередной корабль покидал верфь, сразу же увеличивался приток рабочих, обслуживающих «Сид-рэгон», число их доходило порой до тысячи человек в день.
Пока на верфи велась эта борьба за сроки, мы неоднократно собирались по вечерам и вместе — иногда только одни офицеры, а иногда и весь экипаж— проводили свободное время. В один из таких вечеров у меня впервые возникла по ассоциации мысль о движении подо льдом. Одно дело, когда имеешь о чем-либо абстрактное представление, и совсем другое, когда испытаешь это.
Как-то после ужина на слабо освещенном замерзшем пруду катались на коньках шесть пар — офицеры со своими женами. Вечер был безоблачным и ужасно холодным. Чтобы согреться, мы начали играть в пятнашки. На мне были коньки для фигурного катания с зазубренными носами, и я неуклюже убегал от Бабетты Бёркхалтер: она прекрасно каталась на своих бегашах и была в этот момент водящей. Тяжело упав, я заскользил по льду на животе. Не знаю почему, но в этот момент я явственно ощутил под собой темную воду и представил нашу подводную лодку подо льдом выглядывающей через отдушину из черноты холодного подледного мрака. Я знал, что скоро отправляется в поход «Скейт», и меня всего передернуло от этих мыслей.
Весной 1959 года на кораблестроительную верфь вернулся SSN-579 Swordfish («Содфиш») — атомная подводная лодка того же типа, что и «Сидрэгон». Ее поставили на многомесячное завершение ремонтных работ, после чего она должна выйти в Тихий океан. Командир подводной лодки Шеннон Крамер был непреклонен в своем стремлении быстрее закончить все работы на корабле.
— Ты знаешь, Джорж, достаточно тебе свистнуть «Содфишу», и он, как собачка, побежит за тобой к пирсу, так много у нас узлов с твоей лодки, — сказал он мне однажды, после того как у нас исчезла панель с приборами для контроля за температурой.
— Не стоит благодарности, Шеннон, — ответил я, поняв его намек, зная, что ремонтирующийся корабль имеет преимущество перед строящимся. 

• Вперед