Чужая война часть 8
- Опубликовано: 06.05.2023, 09:26
- Просмотров: 8420
Содержание материала
ЧУЖАЯ ВОЙНА
День за днём... Ежедневный отчет от вторжения до победы.
Часть 8
Дверь закрывается за Menendez (Менендес)
Аргентина могла бы выиграть войну за Фаикленды. У них было домашнее преимущество, у них была численность, у них было все время, чтобы подготовить позиции на одном из самых легко обороняемых полей сражений, за которые сражалась британская армия. Но они проиграли.
Для аргентинских войск на островах невезение и недальновидность в совокупности сделали поражение неизбежным. Самая серьезная ошибка произошла 21 мая. Почти золотое правило контрдесантных операций состоит в том, что наилучшие шансы на успех обороняющегося заключаются в том, чтобы встретить захватчиков на плацдарме. Учитывая, что это было внезапное ночное нападение и не встретило сопротивления, ближайший аргентинский командующий все же должен был бросить большие силы, чтобы заслонить пляжи. Он мог предотвратить, (во-первых, соединение пляжей в периметр и, во-вторых, если бы периметр был установлен), любой прорыв. Даже если бы это не сработало, прорыв мог обойтись чрезвычайно дорого, тогда как у Менендеса все равно было бы достаточно войск, чтобы вести жесткую оборону Стэнли.
Марио Менендес (исп. Mario Menéndez; 3 апреля 1930 — 18 сентября 2015) — отставной бригадный генерал Вооружённых сил Аргентины
Напечатанная в аргентинском журнале «Gente» карта, показывающая войска, спешащие заслонить плацдарм, в данном случае была чистой фантазией.Аргентинцы, казалось, даже игнорировали сообщения своих собственных ОП (наблюдательный пункт), возможно, потому, что они не соответствовали их собственному прогнозу основной высадки в районе Порт-Харриет. Сообщается, что аргентинская рота на Фаннинг-Хед или другой ОП сообщила, что на пляжах находятся «тысячи британских солдат». Его отчет не получил ответа от сухопутных войск на острове.Только после того, как одинокий самолет (Pucara) пролетел над Сан-Карлос-Уотер, произошли какие-либо действия, и это были самолеты, базировавшиеся на материке.
Карта напечатанная в аргентинском журнале Genie, показывает, что, как говорили аргентинцам, происходило. На самом деле ничего подобного не произошло;не было никакого контрудара сухопутных войск по плацдарму, только серия дорогостоящих (для обеих сторон) ударов с воздуха, которые так и не достигли намеченной цели. Было бы слишком легко сказать, что британцы победили по умолчанию — это не отражает упорного сопротивления, которое многие аргентинцы оказывали даже в самой безнадежной ситуации.
По словам пилотов ВВС Флота и Королевских ВВС, остается загадкой, почему аргентинцы тратили столько времени и сил на атаки военных кораблей на линии огня. В контрдесантной операции приоритетными целями являются транспорты, суда снабжения и командный корабль. Их разведка (или, возможно, копия «Jane's Fighting Ships» («Боевых кораблей Джейн»*)) должна была сообщить им, что только HMS «Fearless» до сих пор оснащен десантным командным кораблем, поэтому потопление одного из двух LPD дало бы им 50-процентный шанс уничтожить местное командование. Потеря «Канберры» обошлась бы дорого как с точки зрения жизни, так и с политической точки зрения; она была почти такой же хорошей мишенью, как QE2 («Queen Elizabeth 2»).У «Elk» было достаточно боеприпасов на борту, как и у некоторых RFA, чтобы опустошить Сан-Карлос-Уотер, если бы он взорвался.И последующая потеря «Atlantic Conveyor» серьезно подорвала британскую операцию.
*Jane's Fighting Ships от Janes Information Services - это ежегодный справочник информации обо всех военных кораблях мира, сгруппированный по странам, включая информацию о названиях кораблей, размерах, вооружении, силуэтах и фотографиях и т. д. Каждое издание описывает и иллюстрирует боевые корабли различных национальных военно-морских сил.и военизированных формирований, предоставив данные об их характеристиках. Первый выпуск был проиллюстрирован собственными чернильными набросками Джейн — фотографии начали появляться с третьим томом в 1900 году. Нынешнее название было принято в 1905 году.
Что, если шесть потерянных военно-морских кораблей были шестью жизненно важными транспортными средствами?Вполне вероятно, что англичане были бы достаточно нейтрализованы. Похоже, аргентинские планировщики, политические руководители и полевые командиры просто не верили, что мы действительно будем воевать за острова.
Отправка оперативной группы была воспринята как дипломатический ход. Похоже, они даже придерживались этой точки зрения после повторного захвата Южной Георгии и потопления «General Belgrano». Атака на HMS «Sheffield» рассматривалась как повод для ухода Великобритании и Аргентины. Даже после высадки в Сан-Карлосе они, кажется, думали, что британцы просто улучшают свою позицию на переговорах. Они не думали, что мы пойдем до конца.
В отчетах аргентинской разведки (например, в специальной разведывательной сводке № 7/82, подготовленной бригадным генералом Альфредо Сотеро (? admin) 17 апреля 1982 г.) лобовая атака на Порт-Стэнли считалась наименее вероятным вариантом, который британцы предприняли бы, поскольку это было быслишком затратно с политической точки зрения и с точки зрения жертв среди британских войск и гражданского населения. Поэтому предполагалось, что британцы попытаются зайти непрямым путем, высадившись в каком-нибудь более отдаленном месте и атаковав всю страну.
Таким образом, они считали, что у британцев был выбор высадиться на полуострове Фресине (к северу от Порт-Стэнли), что привело бы их к быстрому столкновению с основными силами Аргентины. У этого были основные недостатки, заключавшиеся в том, что аргентинцы были бы наиболее сконцентрированы и существовал высокий риск жертв среди гражданского населения.Более вероятным вариантом считалась посадка в еще более удаленном месте. Они рассматривали три «Зоны».
Менендес думал, что легко получил место военного командующего Фолклендскими островами. У него были все основания надеяться, что он еще долго будет наслаждаться комфортом кабинета губернатора Рекса Ханта в Порт-Стэнли. Похоже, он так и не оправился от шока, когда узнал, что британцы намерены сражаться — и победить — в битве за острова. Он допустил несколько элементарных ошибок в своем ведении войны, возможно, вызванных угасающей надеждой на урегулирование путем переговоров.
Параметры
Зона 1 находилась между пределами Black Rock House (Блэк-Рок-Хауса) на его юго-западной оконечности и Fitzroy Settlement (поселения Фицрой) на северо-востоке. Зона 2 представляла собой полуостров Сент-Луис, который находится в конце узкого перешейка к северу от полуострова Fresinet (Фресинт). Зона 3 имела пределы северной стороны Сан-Карлос-Уотер в качестве северо-западной оконечности и северной стороны Foul Bay (залива Фаул) в качестве северо-восточной оконечности. Этим зонам не были присвоены приоритеты, чтобы показать, какой из них считается наиболее вероятным выбором Великобритании.
Зоны вероятного наступления англичан по версиям аргентинцев...
Часть менее вероятного варианта 1 (полуостров Фресинт) на самом деле была третьим вариантом. По сути, это была точная копия собственного вторжения аргентинцев 2 апреля и состояла из атаки со стороны аэропорта Порт-Стэнли, связанной с атакой со стороны Порт-Харриет. Однако предполагалось, что это будет скоординировано с «вертолетной атакой численностью до 500 человек в общем западно-восточном направлении (гора Estancia (Эстансия) или гора Kent (Кент) — гора Longdon (Лонгдон)… для завоевания ключевой территории и/или разрушения частинашей обороны».
Обычно ошибочно полагать, что противник сделает то, что вы хотите или ожидаете от него.Но по какой-то причине при планировании своих оборонительных позиций бригадный генерал Менендес, похоже, стремился прикрыть угрозу, исходящую от того, что британцы выбрали вариант Порт-Харриет или Зону 1, поскольку они имели в основном одну и ту же ось. На этот выбор могла повлиять дорога, ведущая из Дарвина в Порт-Стэнли через Фицрой, по которой могут проехать автомобили типа Land Rover. Было сочтено, что британцы будут сильно зависеть от вертолетов для переброски войск, если будет выбрано какое-либо другое место. В любом случае британцам в конечном итоге придется сражаться перед Порт-Стэнли. Таким образом, основные аргентинские силы были развернуты вокруг города, лицом к предполагаемому главному направлению наступления: к северо-востоку от Фицроя/Порт-Харриета.Резервные роты основных частей располагались на холмах к западу от города, а командирские подвижные резервные части размещались на горах Кент и Челленджер.
В записке бригадный генерал Sotero(Сотеро) (? admin) заявил, что «сокращение наших оборонительных позиций будет медленным и дорогостоящим, с непредвиденным риском прерывания операции из-за «дипломатического давления со стороны США и СССР» и «они рискуютпрекращение военных действий, форсированное дипломатией до завершения операции». О вариантах удаленной посадочной площадки он писал, что «выполнение военной фазы операции займет больше времени, с сопутствующим риском невозможности достичь реальной цели (захват Порт-Стэнли) до того, как дипломатия положит конец» боевым действиям».
Далее он полагал, и, вероятно, правильно, что тяжелые потери, понесенные британскими войсками или гражданским населением, будут считаться политически неприемлемыми.
Однако, если бы это была их интерпретация вероятной последовательности событий, аргентинцам следовало бы развернуть свои силы таким образом, чтобы наступление британцев на Порт-Стэнли было как можно более затратным и длительным. По сути, это означало бы, что за каждый холм и линию хребта нужно было сражаться, в то время как аргентинцы отступали по сужающемуся периметру к своему основному оборонительному району вокруг Порт-Стэнли. Согласно старой военной теории, им следовало «удерживать высоту». Они этого не сделали и без боя уступили лучшие позиции на пути британского наступления. Они выбрали для своего периметра вокруг Порт-Стэнли землю, откуда открывался вид на "Уайрлес-Ридж", гору "Лонгдон", "Две Сестры", гору "Тамблдаун", гору "Уильям" и "Саппер-Хилл". Эти холмы были, по крайней мере, «тактически важной территорией», если не «жизненно важной территорией», и поэтому каждый из них должен был удерживаться очень значительными силами;но это не так. Менендес мог позволить себе фактически поставить полк на каждом, обороняясь в глубину.
Снова журнал «Gente» — на этот раз с чуть более реалистичным изображением событий. Однако присмотритесь внимательно, и вы заметите, что тот, кто ретушировал фотографию корабля, никогда раньше не видел ни одного горящего. Учитывая, насколько нечетким выглядит корабль, самолет («Mirage»?) удивительно четкий. Утверждения, сделанные на этой обложке, по крайней мере, менее оптимистичны, чем частые впечатления художника от затопления HMS«Hermes»(«Гермеса»), которые регулярно появлялись в аргентинской прессе.
Умышленная слепота
Предполагая, что британское направление будет Фицрой/Порт-Стэнли, действия 2-й парашютной бригады в Дарвин-Гуз-Грин и последующая высадка 5-й пехотной бригады в Блафф-Коув, по-видимому, убедили аргентинцев в правильности их оценки.Похоже, они не желали менять свое мнение, несмотря на всю другую деятельность, происходящую в Дугласе, Тил-Инлет, Топ-Мало-Хаус, Эстансия-Хаус, Мюррелл-Хайтс и Маунт-Кент.Единственная передислокация, которая произошла в виде переброски 12-го аэромобильного полка в Гуз-Грин из Маунт-Кент и Маунт-Челленджер для встречи с 2 Para.
Холмы, которые Менендес решил защищать, давали отличный обзор подходов. Однако солдаты, находившиеся в их гарнизоне, получили мало советов о том, как лучше всего подготовить оборону.
Хотя пулеметные позиции в Гуз-Грин были удачно расположены и могли вести перекрестный поддерживающий огонь, похоже, мало внимания уделялось размещению позиций на холмах ближе к Стэнли.
Аргентинские призывники в пулеметном гнезде, где-то на Фолклендах, апрель-май 1982 года.
Однако артиллерия хорошо справлялась с обстрелом позиций, захваченных англичанами. Однако, хотя если в случае утраты вероятных направлений наступления, он, похоже, не был замечен и исправлен передовыми наблюдателями. У Менендеса была дюжина броневиков AML 90 Panhard, которые были захвачены целыми и неиспользованными в Стэнли - если бы они были перемещены на холмы, они могли бы дать прямой огонь - и даже вступили в бой с CVR (T), поскольку они поддерживали 2 Para на Wireless Ridge. Генерал Менендес сдался, так как его «лучший выстрел» все еще был в шкафчике — подготовленная оборона Порт-Стэнли, — но к тому времени его войска, казалось, не желали идти дальше, и, потеряв жизненно важные позиции, его позиция стала несостоятельной. Поэтому он признал поражение;была ситуация войны времён восемнадцатого века с обеих сторон. Тем не менее, конфликт можно было выиграть (или проиграть) за эти жизненно важные несколько дней на пляжахи в Сан-Карлос-Уотер с 21 по 27 мая. Немцы показали, как это нужно делать в Дьеппе в 1942 году, но аргентинцы предпочли проигнорировать этот пример.
13-14 июня
Парашютисты берут Wireless Ridge
Для бойцов 2 Para Wireless Ridge был просто еще одним сражением;после этого, думали они, последней будет уличная драка в Порт-Стэнли. Но до этого так и не дошло.Под их огневой мощью аргентинцы сломались.2 Para преследовали их в Порт-Стэнли.
Штурм и захват Wireless Ridge уникальны для Фолклендской кампании по двум причинам. Это было единственное сражение батальона, который уже участвовал в крупном сражении, и оно задействовало более широкий спектр оружия, чем любое другое сражение, что сделало его по-настоящему «всеродным» сражением.
Бойцы 2 Paraсражались в Дарвине и Гуз-Грин 28 мая, а 13-14 июня в Wireless Ridge они использовали уроки, которые они там извлекли. Мало того, что они привлекли артиллерийскую поддержку с моря и наземную артиллерию, они также задействовали CVR(T) «Scorpions» и «Scimitar», вооруженные вертолеты «Scout» и собственные минометы «Milan» и 81-мм минометы.
Из Фицрой 2 Para перебралась на вертолете в Маунт-Кент. Вернувшись под командование 3-й бригады, им изначально было поручено поддерживать атаки 3-го парашютного полка и 45-го коммандос в ночь на 1 июня. Но так как в них не было необходимости, они, после атак на гору "Лонгдон" и "Две Сестры" пешком двинулись на позицию к северу от горы Лонгдон, где они окопались в районе сбора под крутым склоном, что давало некоторую защиту от 105-мм аргентинских артиллерийских орудий и 155мм артиллерии.
Штаб батальона был довольно удивлен, когда получил приказ «Сегодня ночью Wireless Ridge » от подполковника Чаундлера, когда он вернулся с приказом из 3-й бригады 12 июня. Но запланированная на эту ночь атака была отложена на 24 часа, что дало им больше времени для подготовки подробных приказов. Сообщалось, что позиции на Wireless Ridge занимали бойцы 7-го аргентинского полка из Ла-Платы и 1-го аргентинского парашютного полка.
Атака семи аргентинских самолетов A4 «Skyhawk» едва не уничтожила штаб 3 Bde и вызвала задержку движения минометных и пулеметных взводов. Офицер передового наблюдения Королевской артиллерии также был задержан, и после прошлой ночи ему пришлось регистрировать цели с помощью осветительных снарядов.
На картине Дэвида Кобба изображена сцена на Wireless Ridge, когда 2 Para прокладывают себе путь к вершине. Явный вес огня, показанный полосами трассеров и ярким светом снарядов с белым фосфором, невероятен. Солдат за солдатом описывали ночные бои как внутреннюю часть фейерверка.
Во время планирования атаки 2 Para было обнаружено, что объект под названием Hill X к северо-востоку от горы Лонгдон все еще находится во владении врага. Небольшой мыс в устье реки Муррелл к северо-востоку от Wireless Ridge также удерживался противником, и позиции между ними, подходы к Wireless Ridge, удерживались с большей силой, чем сообщалось ранее. Поэтому был составлен новый план. Это потребовало четырехэтапной шумной атаки. Решение действовать шумно, а не использовать молчаливую тактику, применяемую другими батальонами, имело важное значение. Бесшумные атаки имели преимущество внезапности, но после того, как вступили в бой, иногда было трудно эффективно использовать NGS (Naval Gunfire Support- Морская артиллерийская поддержка) или артиллерийский огонь, потому что обе стороны были смешаны.
Новый план предусматривал, что рота D должна атаковать позицию к востоку от 3 Para. Роты A и B, должны пойти в центр и обеспечить огневую поддержку D, когда они повернут влево и атакуют Wireless Ridge с запада. Рота C, которая провела разведку маршрута вперед и обеспечила стартовую линию, должна была затем повернуть налево, чтобы занять позицию на берегу устья реки Муррелл.
«Drummy» незадолго до атаки «Skyhawk» (Скайхоков»), на фоне Wireless Ridge, 1982 год.
Огневая мощь!
После проблем с огневой поддержкой в Дарвине и Гуз-Грин 2 Para должны были иметь две батареи в приоритетном порядке, минометы, два легких танка «Scimitar» CVR (T) с 30-мм пушкой «Rarden» и два танка «Scorpion» с 76-мм орудиями.Также будет предоставлен NGS, а взводу «Милана» будет поручено укомплектовать свои огневые точки вперед для оказания непосредственной поддержки. Батальон выдвинулся на рассвете, в 20:30. Но когда они были в движении, подполковник Чондлер получил информацию о том, что на захваченной вражеской карте перед целями рот A и B было видно минное поле. Времени остановиться уже не было, поэтому атака продолжалась.
В 00:45 14 июня после 30-минутного артиллерийского огня рота D вышла на исходный рубеж. «Очередное нахождение линии старта оказалось интересным упражнением», — как они прокомментировали позже. Но вовремя пересекли его и захватили цель под названием ‘Rough Diamond’ («Необработанный алмаз»». Когда они заняли аргентинскую позицию, 155-мм снаряды воздушного подрыва заставили их нырнуть в укрытие. К большому удовольствию «томов», заместитель командира роты и парашютисты обнаружили, что они нырнули в уборные противника. Сама позиция некоторое время назад была освобождена противником.
На этой карте показаны приблизительные позиции и направления наступления британских войск, приближавшихся к Порт-Стэнли. Карта слишком мала, чтобы показать позиции некоторых артиллерийских батарей и войск поддержки. Масштаб также слишком мал, чтобы дать больше, чем общее руководство по детальной и очень сложной операции.
Роты А и Б наблюдали, как поддерживающий огонь велся по позициям противника. «Это было большим утешением — лучше, чем демонстрация огневой мощи Warminster», — сказал один парашютист. В ту ночь на позиции Аргентины упало более 6000 снарядов. CVR (T) с оборудованием ночного видения второго поколения могли поражать цели, даже когда использовались осветительные ракеты, дающие белый свет. (Ночные прицелы первого поколения временно становятся неэффективными, когда используются сигнальные ракеты.) Тактика CVR(T) заключалась в том, чтобы поразить бункер из своего основного орудия, а затем, когда противник попытается сбежать, вести по нему огонь из своих спаренных GPM. Эффект был драматическим, и парашютистам нравилась каждая минута.
Перевал Фурзе-Буш был одним из перевалочных пунктов во время марша 2 Пара вокруг горы Лонгдон
Роты А и Б начали наступление, но, приблизившись к своей цели, увидели, что противник убегает.Наличие там раций и телефонного кабеля указывало на то, что позиция, вероятно, принадлежала штабу 7-го полка. Огонь с других позиций был быстро подавлен. Затем, как и рота D, они попали под точный 155-мм огонь. Аргентинские артиллеристы переместили одно из своих 155-мм орудий французского производства в Стэнли, где его было трудно обнаружить и нейтрализовать. Обстрел продолжался около девяти часов, пока роты копались в размокшем торфе.
Они вели единственный общевойсковой бой в кампании, используя свою огневую поддержку, чтобы нейтрализовать оборону противника, особенно артиллерию...
Рота С теперь двинулась к небольшому холму на западе. Здесь нашли брошенные палатки и даже «теплые сапоги», что свидетельствовало о поспешности ухода противника. А перед тем, как вернуться в батальон, командир роты майор Роджер Дженни имел удовольствие посидеть в заброшенной аргентинской офицерской столовой.
По мере реорганизации компаний A и B пришло время для компании D переместиться на новую стартовую линию в западной части Wireless Ridge.CVR (T) Blues and Royals (Королевская конная гвардия и 1-й драгунский полк) под командованием лейтенанта Робина Иннес-Кера двинулись к ротам A и B, чтобы вести прикрывающий огонь. Именно здесь пулеметный взвод устроил огневую базу. К концу операции они отстреляли более 40 000 патронов и почти сожгли три GPMG.
Наблюдая за тем, как CVR(T) заняли позицию, один парашютист прокомментировал: «Чертовы дураки, они застряли над линией горизонта и просто продолжали палить».— на протяжении всей кампании у них не было реальной возможности продемонстрировать, насколько эффективны их танки в действии.
Рота D быстро прошла «стартовую линию» и теперь была готова пройти вдоль Wireless Ridge. Но наступила пауза, пока согласовывалась огневая поддержка. У роты был неприятный опыт обстрела из собственных орудий в какой-то момент. Через 90 минут сочетание осветительных и осколочно-фугасных снарядов было признано правильным, и атака продолжилась.
Битва за Wireless Ridge — сражение Фолклендской войны, которое произошло в ночь с 13 на 14 июня 1982 года между британскими и аргентинскими войсками во время наступления на оккупированную Аргентиной столицу Фолклендских островов Порт-Стэнли.
Выживший аргентинец из 7-го полка по имени Guillermo вспоминал об атаке в Los Chicos de la Guerra (Лос-Чикос-де-ла-Герра): «Семь или восемь их пулеметов развернулись веером и начали стрелять по одному из наших. Они стреляли трассирующими пулями — они светились, так что вы могли видеть их траекторию в воздухе. И мы увидели град пуль, похожий на красный дождь в форме веера, который попал прямо в позицию».
Парашютисты продолжили атаку и попали под шквальный пулеметный и артиллерийский огонь. Реорганизация была также очень рискованной, так как они начали подвергаться критике со стороны. Tumbledown и гора William, которые еще не были очищены шотландской гвардией и гуркхами. Начавшаяся контратака аргентинских войск была остановлена огнем стрелкового оружия и артиллерии. Но лейтенант Page, новый командир 12-го взвода, получил неприятный случай. Снайперский выстрел «попал между двумя гранатами и пробил магазин по пути». Сержант-майор роты и сержант-квартирмейстер роты продолжали жизненно важную работу по перемещению боеприпасов вперед и раненых назад, когда аргентинский артиллерийский огонь вспыхнул над и вокруг их групп носилок и подвозчиков боеприпасов.
2-й парашютный минометный взвод ночью вел огонь осветительными снарядами, а с рассветом перешел на осколочно-фугасные. Общей проблемой на Фолклендах было то, что земля была либо слишком мягкой, либо слишком твердой для фундаментных плит миномета. На Wireless Ridge, когда 81-мм минометы вели огонь, четверо из взвода прижимали опорные плиты ногами, зная, какой сильный удар будет передаваться им по лодыжкам. Чтобы потушить огонь, парашютисты по очереди взяли на себя эту опасную обязанность, и в свою очередь четверо мужчин сломали лодыжки.
2 PARA Laing Up Point (LUP) (узел связи) перед штурмом Wireless Ridge, Фолклендские острова, 1982 г.
Батальон поддерживали бойцы из эшелона В. Это люди, которые обычно работают поварами, клерками и кладовщиками, но на Wireless Ridge они были в гуще событий в качестве дополнительных носильщиков и подносчиков боеприпасов. В свете своего опыта в Гуз-Грин 2 Para знали, что боеприпасы были жизненно важным приоритетом, как и быстрая эвакуация раненых. А «гонка на носилках», которую они помнили еще со времен их компании «Р» в Aldershot, приобрела новое мрачное значение.
С первыми лучами солнца 2 Para обнаружили, что они смотрят вниз через заснеженный склон в сторону старых казарм RM в Moody Brook. У них была возможность напиться и осмотреть вражеские позиции. Они были хорошо вырыты. Один командир взвода заметил, что в бункерах не замечено следов обстрела. Возможно, они сюда не дошли, но некоторые из аргентинцев точно почувствовали эффект обстрела. Бункеры были завалены одеждой, оружием и трупами.
Подполковник Чаундлер также узнал с первыми лучами солнца, что 2 SG заняли Tumbledown, и его люди не попали под огонь через Moody Brook. Примерно в то же время 2 Para подверглись неожиданной контратаке противника численностью около взвода. Считалось, что эту атаку организовали бойцы 1-го аргентинского парашютного полка.
Бойцы 2 Para наблюдали, как комбинация огня из стрелкового оружия с минометным и артиллерийским огнем остановила атаку. Провал атаки, казалось, сломил всякое сопротивление, и противник начал отступать. Направленный на них артиллерийский огонь заставил людей кувыркаться в снегу. Однако аргентинская артиллерия вела устойчивый и сильный огонь. Подполковник Чаундлер попросил нанести авиаудар, чтобы вывести их из строя. На том этапе погодные условия были неподходящие. Но два вертолета «Скаут» совершили две атаки ракетами SS11 по орудиям через долину от Moody Brook.
К этому времени уже были все признаки того, что враг разбит. Ротам A и B было приказано выдвинуться вперед с CVR (T) Blues и Royals. Когда они поднялись на горизонте Wireless Ridge, «это было похоже на сцену из зулусов», — говорит подполковник Чаундлер.
Сержант Данн приветствует новый день — 14 июня 1982 года, над Порт-Стэнли развеваются белые флаги. В холодном свете дня он может видеть отступающих аргентинцев, а на заднем плане — Порт-Стэнли.
У штаба 3-й бригады коммандос попросили разрешения продвинуться в Moody Brook и вдоль Порт-Стэнли-роуд. Но сначала это было отклонено, пока бригадный генерал не вышел вперед, чтобы увидеть ситуацию. В то время он все еще думал, что аргентинские силы выстоят. Теперь планировался заключительный этап с формальными нападениями на лагерь Moody Brook и Sapper Hill. Во время битвы за Wireless Ridge 2 Para потеряли трех человек убитыми и еще 11 ранеными. Из примерно 500 аргентинцев, оккупировавших хребет, около 100 были убиты, 17 взяты в плен. Остальные бежали.
«Сбросил десантный шлем и надел красный берет!» — так описывал этот момент полковой журнал «Пегас». Битва за Порт-Стэнли закончилась: гонка за Порт-Стэнли вот-вот должна была начаться. 2 Para выиграли с легкостью, что стало достойной наградой после их двух генеральных сражений и упорных прорывов к встрече.
13-14 июня
Крушение: финальная битва
Петля затянулась, и теперь аргентинцы были загнаны в угол на маленьком полуострове с горой Tumbledown (Тамблдаун) во главе. Его взятие решит их судьбу. Никто не знал, как яростно они будут защищать эту последнюю важную цель перед Стэнли.
Несмотря на катастрофу, постигшую сэра Galahad и сэра Tristram, 9 июня большая часть 5-й пехотной бригады прочно закрепилась в районе Bluff Cove-Fitzroy. Гуркхи и последние элементы поддержки направлялись из Дарвина на MV «Monsunen» (каботажное судно). И теперь можно было начинать подготовку к последнему наступлению на Порт-Стэнли.
Бригадный генерал Тони Уилсон собрал командиров батальонов в Фицрое, чтобы спланировать участие бригады в этой операции. Ему сказали, что 3-я бригада коммандос захватит «Two Sisters» и гору «Harriet» в ночь на 11 июня, а 3 Paraпроведет ложный маневр на горе Лонгдон. Затем перед 5-й бригадой должна была стоять задача уничтожить Маунт-Тамблдаун, Маунт-Уильям, Уайрлес-Ридж и Саппер-Хилл — последний объект перед самим Стэнли.
Первая идея бригадного генерала Wilson (Уилсона) заключалась в том, чтобы бригада атаковала следующей ночью, когда 2 Para взялись за Wireless Ridge, а гуркхи организовали активное патрулирование против Tumbledown и William в ту же ночь, когда 3-я бригада коммандос атаковала в надежде, что они тоже падут. Шотландские гвардейцы с ротой гуркхов под их командованием должны были двигаться в ногу с 3-й бригадой коммандос, прикрывая их южный фланг. Если Tumbledown and William не падут перед гуркхами, шотландская гвардия должна была атаковать их обоих с первыми лучами солнца 12 или 13 июня. В уэльской гвардии осталось всего две боеспособные роты, и генерал Уилсон намеревался оставить их в качестве своего резерва.
После дневной задержки шотландские гвардейцы были переброшены по воздуху на сборный пункт на Goat Ridge. Там их обстреливали большую часть дня, но сангары были выкопаны, и только один человек был ранен. Преимущество пребывания на открытой позиции в течение всего дня заключалось в том, что командиры взводов и отделений имели возможность видеть цель при дневном свете.
Подполковник Mike Scott (Майк Скотт), командующий 2-м батальоном шотландской гвардии (2SG), по возвращении с бригадного совещания в первую очередь беспокоился о докладе своего разведывательного взвода, который все еще находился перед Блафф-Коув на секретной патрульной базе. Он понадобится для других задач во время основного наступления. Он послал вперед вертолет, чтобы вернуть командира взвода для инструктажа. Но ближе к вечеру, прежде чем удалось отвести сам взвод, он попал под обстрел из минометов и стрелкового оружия, и казалось, что аргентинцы собираются атаковать.
Отступление под огнем
Взводной сержант Allum (Аллум) отдал приказ отходить.Этот маневр был совершен под интенсивным минометным огнем, в результате которого были ранены трое человек, в том числе сержант Аллум. Пострадавшие были доставлены на место экстренной встречи и доставлены на вертолете прямо к главному перевязочному пункту в заливе Аякс. Оставшаяся часть взвода пробралась через минное поле, препятствовавшее их отступлению, а затем отправилась в Блафф-Коув на танках «Scorpion» и «Scimitar» отряда «Blues» и «Royals», теперь уже состоящего в 5-й бригаде.Важным моментом в этой операции было то, что она показала, что аргентинцы были хорошо подготовлены к отражению любой угрозы с юга на пути от Блафф-Коув до Стэнли.
Эвакуация раненых c Goat Ridge после битвы за Тамблдаун проходила под огнем аргентинской артиллерии. Здесь дымовая завеса поля боя скрывает действие, когда «Wessex» взлетает.
Эта информация сделала подполковника Скотта недовольным необходимостью атаковать Тамблдаун с юга. Проведя совещание по планированию с командирами рот, вспомогательным командиром батареи, адъютантом, оперативным офицером и офицером разведки, они пришли к выводу, что долгий штурм в гору при дневном свете по суровой местности южных склонов Тамблдауна будет самоубийственным. Поэтому он вернулся к бригадному генералу Уилсону и сказал, что предпочел бы захватить Тамблдаун с фланга ночью, используя позиции, которые коммандос уже заняли на западе.Уилсон согласился и включил его в свой официальный приказ 10 июня.
Новый план заключался в том, что после того, как Тамблдаун будет захвачен, гуркхи возьмут гору Уильям, затем шотландские гвардейцы пройдут и захватят Саппер-Хилл.
Гуркх со своим 81-мм минометом на рассвете. После ночных стрельб по Tumbledown (Тамблдауну) и Mount William (Маунт-Уильям) опорная плита глубоко погрузилась в мягкий торф.
Скотт отдал приказ позже в тот же день. Его план состоял в том, чтобы провести бесшумную атаку в три этапа, каждый из которых основан на атаке компании, при этом компании будут проходить друг за другом, пока Tumbledown не будет захвачен. Для огневой поддержки ему были обещаны «Харриеры» в роли истребителей-штурмовиков, пять батарей 105-мм легких орудий, минометы 42 Commando RM и шотландская гвардия, морская артиллерийская поддержка с HMS «Active» и «Yarmouth». И незадолго до главного удара он запланировал отвлекающий удар с юга, откуда, как он полагал, аргентинцы ожидали его прихода.
Атаки 2 Para и шотландской гвардии теперь были запланированы на ночь 12 июня, и гвардейцы должны были быть переброшены в район их сбора к западу от Goat Ridge в 08:00 того же дня.Но вертолеты не прибыли, и подполковник Скотт отправился в штаб бригады, чтобы узнать, что происходит. Там он узнал об успехах 3-й бригады коммандос прошлой ночью. Ввиду задержки, вызванной нехваткой вертолётов, его наступление было отложено до следующей ночи. И он смог доставить своих ротных командиров вперед поближе на вертолете и дать им хороший обзор Tumbledown с высоты Goat Ridge.
На следующее утро вертолеты прибыли. Людей доставили по воздуху в район сбора, и были вырыты сангары, что было так же реально, как и то, что аргентинцы обстреливали позицию большую часть дня. Однако был ранен только один человек. Командиры взводов и отделений имели возможность выйти вперед и посмотреть на цель при дневном свете, что было бы очень полезно при захвате ее в темноте.В 14:00 Скотт отдал последние приказы.
Подход к горе Tumbledown. В ту же ночь, когда 2-й полк продолжал наступление, 3 Cdo Bde наступал на Стэнли с запада и севера, 5-й пехотный полк начал атаки на основные укрепления аргентинцев к юго-западу от столицы, 2-й шотландский полк стремился к Tumbledown и 1/7 гуркхи бились за гору William.
Первоначальная оценка заключалась в том, что у аргентинцев, вероятно, была рота, занимающая Тамблдаун, и что они, вероятно, были хорошо окопаны. Батальон будет продвигаться вниз по Goat Ridge в линейном строю ротами, с ротой G впереди, за которой следует левый фланг, а затем правый фланг. (Шотландские гвардейцы называют свои роты в честь позиций, которые они занимают на церемониальных парадах парадной формы: рота G находится в центре, а роты левого фланга и правого фланга по обе стороны.) Рота G должна была занять самую западную часть Тамблдауна, гдепредполагалось, что на нем будет один аргентинский взвод. Затем левый фланг проходил через них, чтобы разобраться со следующей частью, и, наконец, правый фланг захватывал оставшуюся часть.
H-час был установлен на 21.00 часов. Каждый боец был в легком снаряжении, оставив свой рюкзак в зоне сбора. Но на роту приходилось по шесть спальных мешков, чтобы помочь раненым. Фактическое нападение должно было быть совершено в беретах, так как стальные шлемы были неудобными при карабкании по труднопроходимой местности. Но каски можно было надеть, когда они подойдут близко к цели, для защиты от минометного и артиллерийского огня.
В 20:30 первая диверсионная атака была начата. Командовал этим майор Richard Bethell (Ричард Бетелл), который стажировался в SAS. Атака состояла из трех штурмовых секций по четыре человека из разведывательного взвода и группы огневой поддержки из штаба батальона и эшелона А1, непосредственного тылового подразделения батальона. В поддержку были члены Королевской конной гвардии и 1-го драгунского полка, а так же два сапера, передовой наблюдатель и диспетчер минометного огня.
Ранее, в течение дня, были замечены признаки врага, но теперь перед людьми Бетелла не оказалось ничего. Поэтому он отправил танки «Scorpion» и «Scimitar» в сторону Стэнли-роуд, чтобы вызвать на себя огонь. Головной налетел на противопехотную мину, к счастью, не травмировав экипаж и не привлек внимания. Наступление продолжалось пешком.
Затем был замечен сангар. Когда группа огневой поддержки заняла позицию, штурмовая группа сомкнулась. Они заметили еще сангары, там слышался шум. Группа разделилась, чтобы разобраться с этими блиндажами, и попала под шквальный огонь. Двое бойцов были убиты сразу и еще четверо ранены. Но после двухчасового упорного боя позиция в конце концов была захвачена. Затем последовал отход.
Аргентинская позиция на горе Тамблдаун. Эти сангары были оккупированы аргентинцами в течение нескольких недель, и многие из их неподготовленных войск были деморализованы. Но регулярные части 5-го аргентинского батальона морской пехоты не собирались уходить с места. Они боролись за каждую скалу, расчищая эти сангары и охраняя взятых в плен, перебили многих охранников, оставив майора Kiszely только с шестью людьми, трое из которых были ранены, к тому времени, когда он достиг вершины горы.
Майор Bethell (Бетелл) и сопровождавший его волынщик, прикрывавшие отход, были ранены осколками гранаты, а позже еще четыре человека были тяжело ранены на минном поле. Затем открылся огонь аргентинской артиллерии. К счастью, это мало повлияло, так как снаряды зарывались глубоко в торфяную землю. Но на этом этапе нужно было оставить мертвых, и группа вернулась на свои исходные позиции сразу после полуночи, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тамблдаун озаряется артиллерийским огнем и 0,5-дюймовыми трассирующими снарядами с горы Харриет.
Рота G продвинулась двумя параллельными колоннами на три километра от линии старта до своей цели. Среди беспорядочных снежных бурь, артиллерийского и минометного огня, а также звездных снарядов со стороны Стэнли им удалось добраться до своей цели, и обнаружить, что аргентинцы ее покинули.И они слышали, как выше по склону говорили по-испански, и остались незамеченными. Левый фланг прошел через них в 22:30.
Британские войска штурмуют аргентинские войска на вершине горы Тамблдаун во время войны за Фолклендские острова, с картины Steve Noon.
Рота G вела поддерживающий огонь. Это привлекло в их сторону минометный и артиллерийский огонь, и они понесли некоторые потери.
Тем временем два взвода левого фланга столкнулись с противником. Правый взвод попал под точный артиллерийский и пулеметный огонь и начал нести потери, в то время как левый под командованием младшего лейтенанта Джеймса Стюарта, который пробыл в батальоне всего четыре месяца, имел проблемы с преодолением скал. Его сержант взвода и еще один человек были убиты, еще двое ранены, в том числе старшина роты.
Шотландские гвардейцы атаковали во главе с ротой G, захватив западную часть Тамблдауна. Затем Левый фланг прошел за ними и вышел на вершину. Далее последовал Правый фланг, который захватил остальную часть горы и начал направлять артиллерийский огонь на Порт-Стэнли. Здесь 7-й взвод роты G достигает вершины. Тем не менее действие продолжалось. Две минуты спустя были замечены белые флаги.
Оба взвода пытались выбить противника 84-мм и 66-мм снарядами и гранатами М79, но аргентинцы, оказавшиеся штатными служащими 5-го батальона морской пехоты, не сдвинулись с места. Это был вопрос борьбы за каждую скалу.FOO и MFC вызвали огонь вниз, но у них возникли проблемы с тем, чтобы огонь попадал в нужное место, и существовала серьезная опасность того, что атака будет остановлена.
Командир роты майор John Kiszely (Джон Кизели) говорил по радио со штабом батальона незадолго до 02:30. Он сказал, что собирается атаковать с примкнутыми штыками, и повел своих людей в атаку. Сангары были захвачены, враг убит, но бой был упорным. Самому майору Кизели удалось избежать ранения. Вражеская пуля застряла в компасе на его поясе, и все же он убил штыком одного аргентинца.
В ночь с 13 на 14 июня 1982 года на острове East Falkland 2-й батальон шотландской гвардии атаковал хорошо укрепленные позиции противника на скалистом хребте горы Tumbledown, в семи километрах к западу от Порт-Стэнли. Майор Sir John Panton Kiszely, KCB*, MC*, DL* (родился 2 апреля 1948 года) командовал Передовой ротой, когда они приближались к последней фазе штурма.
*Награды Великобритании
Во время продвижения вперед охрана пленников и зачистка сангаров задействовала большую часть его людей. Майор Кизели оказался на вершине горы всего с шестью людьми, трое из которых были там же ранены. Затем он пережил несколько очень тревожных моментов: что ему делать, если аргентинцы контратакуют? К счастью, этого не произошло, и вскоре появился Правый фланг. Вся атака заняла семь часов тяжелых боев и стоила левому флангу семи человек убитыми и 18 ранеными.
Атакующие британские силы состояли из 2-го батальона шотландской гвардии (2SG), минометных отрядов из 42 коммандос, королевской морской пехоты и батальона герцога Эдинбургского собственного гуркхского стрелкового полка (1/7 GR), а также при поддержке отряда из Blues и Royals*, оснащенных двумя бронемашинами Scorpion и двумя Scimitar.
* Blues and Royals (Королевская конная гвардия и 1-й драгунский полк) (RHG/D) — кавалерийский полк британской армии, входящий в состав Домашней кавалерии. Полковник полка - Анна, королевская принцесса. Это второй по старшинству полк британской армии.
Враг все еще держал последнюю часть Tumbledown. А в 6 часов правый фланг выдвинулся на борьбу с ними. Майор Simon Price (Саймон Прайс) планировал вести бой с правого фланга двумя взводами, используя свой третий для прикрытия огня. Ему нужно было двигаться быстро, так как через полчаса рассветало. У него не было артиллерийской поддержки и очень мало минометного огня.
Он атаковал, а передовые части стреляли из противотанковых орудий на ходу. Рикошеты от камней разлетались во все стороны, и противник открыл шквальный огонь. Гвардейцам удалось занять передовую позицию. Но затем, как и в случае с Левым Флангом, это стало вопросом каждого, использовать свою инициативу для продвижения вперед. Было зафиксировано множество подвигов. К 08:00 цель была окончательно захвачена: несколько аргентинцев убиты и 14 взяты в плен. Правый фланг добился этого ценой пяти раненых, в том числе лейтенанта Robert Lawrence (Роберта Лоуренса), который позже был награжден MC*.
Ночная атака горы Tumbledown
Tumbledown оказался чрезвычайно крепким орешком из-за характера земли и решимости его защитников. Для батальона, который всего два с половиной месяца назад выполнял церемониальные обязанности в Лондоне, взятие Тамблдауна было замечательным достижением.
Война новобранцев
«Мы ждали приказа, мы не знали, что делать. Мы были одни, и на нас обрушился град пуль. Мы отползли еще немного и из-за каких-то камней начали стрелять туда, где были видны вспышки выстрелов. Было невозможно добраться до пушки; у нас не было никаких приказов, поэтому мы делали то, что считали лучшим.
Я начал стрелять первым, из «PAM» я сделал два выстрела, целясь как мог. Они продолжали кричать внизу, все громче. Согласно тому, чему нас учили, это было неправильно, потому что выдавало нашу позицию. Никто из аргентинцев не кричал. Их голоса то и дело перемежались криком боли, ужасными криками, криками во весь голос. Иногда они выкрикивали имя, но хуже всего были крики боли; это были сильные крики.
Я не знаю, ты просто стреляешь. Может быть, вы подумаете позже, но в то время вы только и делаете, что стреляете. Я не знаю, попал ли я в кого-нибудь из британских солдат; было очень темно. Во всей этой неразберихе не разобрать.»
Аргентинские солдаты во время небольшого отдыха...
«Впервые я увидел большую рану вскоре после этого. Нам пришлось нести солдата Mercante, у которого была осколочная рана в ногу. Мы положили его на носилки и понесли вчетвером, по одному на каждый угол. Боец был укрыт одеялом. Но по дороге носильщик впереди меня, уронил носилки, они выскользнули из-за того, что он был в перчатках. Конечно, мне пришлось нести всю тяжесть этой стороны, и раненый парень немного соскользнул. Раненная нога была обнажена, и тогда я впервые испытал серьезный шок.
Обнажилась кость, прорезавшая плоть. Боец стонал, у него очень болела нога. Постепенно я к этому привык. Мне пришлось нести Santos, парня, у которого рука была практически оторвана бомбой, которая также вспорола ему живот. Он был в очень плохом состоянии. А потом много других потерь, почти всегда ночью, во время финального боя. Должен признаться, что посреди тьмы мы не особо обратили внимание на то, кто был ранен или что случилось. Сработали быстро, доставляли пострадавших на медпункт...»
Эффект Мура
Большинству солдат нравится заканчивать службу с размахом. Генерал-майор Jeremy Moore (Джереми Мур) закончил свою службу незабываемо, как командующий британскими сухопутными войсками, участвовавший в одной из самых амбициозных операций в истории морских десантных войн.
Генерал-майор Sir John Jeremy Moore (сэр Джон Джереми Мур) , KCB*, OBE*, MC & Bar* (5 июля 1928 - 15 сентября 2007) был британским старшим офицером Королевской морской пехоты, который служил командующим британскими сухопутными войсками во время Фолклендской войны в 1982 году. Мур получил капитуляция аргентинских войск на островах. Генерал-майор Джереми Мур держит акт о капитуляции, подписанный командующим аргентинскими силами.
John Jeremy Moore (Джон Джереми Мур) был зачислен в Королевскую морскую пехоту в 1947 году. Его первое назначение привело его в Малайю в качестве командира отряда 40 коммандос. Чрезвычайная ситуация в Малайе, которая длилась почти десять лет, была в самом разгаре, и молодой офицер быстро отличился, заработав первый из двух своих МС. После службы в составе 40 коммандос на Мальте и в зоне канала он вернулся в Великобританию.
Его опыт работы в Малайе оказался полезным во время его назначения инструктором в школе унтер-офицеров, где он проработал 18 месяцев. Его следующее назначение было в 45 Commando, где он стал адъютантом во время Чрезвычайной ситуации на Кипре.
По возвращении в Великобританию он на три года стал инструктором Королевской военной академии в Sandhurst, где занимался отбором и обучением армейских офицеров. Его возвращение к активной военной службе произошло в 1962 году, когда он присоединился к 42 коммандос на Дальнем Востоке, снова в качестве адъютанта. Всего через несколько месяцев он был назначен командиром L Company 42 Commando и почти сразу же получил свой второй MC в Limbang в Брунее. Операция в Limbang представляла собой десантный рейд в стиле Entebbe по освобождению британских заложников, удерживаемых повстанцами в королевстве Бруней в Юго-Восточной Азии.
В 1963 году он вернулся на Борнео, где кампания конфронтации с Индонезией была в самом разгаре. Здесь снова британцы должны были применить методы «Hearts and Minds» («Сердца и разума»), которым они научились в Малайе и которые должны были стать частью военной жизни Мура в более поздних антитеррористических кампаниях, в которых он участвовал.
В 1971 году он получил звание подполковника и вернулся в 42 Commando в качестве командира. К этой работе он привнес более чем 20-летний опыт десантной и контртеррористической войны, который он должен был немедленно применить в Северной Ирландии. В 1972 году он принял участие в операции «Motorman» по демонтажу запретных для республиканцев районов в Белфасте, а год спустя он стал обладателем ордена OBE. (Орден Британской Империи (OBE) присуждается лицам, внесшим значительный вклад на местном уровне или чья работа приобрела общенациональный статус.)
Улыбающийся Jeremy Moore (Джереми Мур) инструктирует шотландскую гвардию на Goat Ridge перед битвой за Тамблдаун. Как офицер, командующий сухопутными войсками на Фолклендских островах, он имел под своим командованием как солдат, так и собственную морскую пехоту. Обладатель двух MC, его кампания в Южной Атлантике - последнее действие, в котором он участвовал. С тех пор он вышел на пенсию.
Следующими его назначениями были должности командующего Королевской морской пехоты и коменданта Музыкальной школы Королевской морской пехоты. В 1975 году он получил звание полковника и поступил в Королевский колледж оборонных исследований. В 1977 году он стал бригадным генералом и принял на себя командование 3-й бригадой коммандос. На этом назначении он сам узнал, насколько сложно управлять десантными силами во враждебной среде арктической Норвегии. Он командовал бригадой в течение двух лет, прежде чем, 8 августа 1979 года, ему было присвоено звание генерал-майора сил коммандос Королевской морской пехоты.
Именно в этом назначении он принял командование Сухопутными войсками Великобритании на Фолклендских островах (LFFI), когда в апреле 1982 года была собрана Фолклендская оперативная группа.
Он смог привнести в работу сочувственное понимание того, что именно должны делать его люди — за свою карьеру он сам выполнял практически все важные работы на том или ином этапе. Более того, он не был каким-то сидящим на стуле воином — его репутация храбрости и лидерства в корпусе гарантировала ему лояльность его людей. Это была победа стратега и организатора. Он мог понять и мотивировать людей, которых он возглавлял, и не питал иллюзий относительно сложности своей работы.
«Conqueror» и «Fearless»
В то время как атомная подводная лодка «Conqueror» сдерживала аргентинский флот в порту, десантный корабль «Fearless» был спасен от уничтожения, чтобы сыграть жизненно важную роль в высадке в Сан-Карлосе. Оба корабля были необходимы для победы Великобритании на Фолклендах.
Хотя между британской атомной подводной лодкой и аргентинским военно-морским флотом была одна встреча — «Conqueror» потопил «General Belgrano», — их присутствие или предполагаемое присутствие было достаточно, чтобы привести к полной беспомощности многочисленный и сравнительно хорошо оснащенный аргентинский флот.
Хотя страх, который они вселяют в обычные военно-морские силы, огромен, сами атомные подводные лодки, на удивление, невелики. При общей длине 285 футов (87 м) «Conqueror» более чем на 10 футов (3м) короче обычных лодок O-класса. Однако она довольно широкая — 33,3 фута (10м) по сравнению с 26,5 фута (8м). Атомные подводные лодки сконструированы таким образом, чтобы обеспечить оптимальную эффективность подводного плавания, их практически неограниченная выносливость позволяет им оставаться в подводном положении в течение всего времени патрулирования, в то время как конструкция обычных подводных лодок восходит к тому времени, когда дизельной лодке необходимо проводить значительную часть своего времени на поверхности.
Более крупные пропорции атомной лодки позволяют ей иметь максимальный внутренний объем при минимальной смоченной площади поверхности. Размеры «Conqueror» дают ему водоизмещение в подводном положении 4900 тонн, что более чем в два раза больше, чем у более длинного обычного борта O-класса, и он имеет экипаж из 103 человек вместо 69.
Редкий снимок «Conqueror». Современная атомная подводная лодка предназначена для пребывания под водой, в отличие от обычных дизельных лодок класса О, которые большую часть времени проводят на поверхности.
Заложенный в 1967 году и завершенный в 1971 году, «Conqueror» принадлежит к трем последователям «Valiants» типа C, которые сами в значительной степени основаны на прототипе «Dreadnought». Было опубликовано несколько деталей реактора, но он относится к типу реактора с водой под давлением. Тепло, вырабатываемое ядерной реакцией, переносится непрерывно циркулирующей водой через теплообменник, где вторичный контур используется для нагревания пара в обычном котле. Это приводит в движение турбину, которая соединена с единственным главным валом через понижающую передачу. Фактическая мощность винта составляет 15 000 лошадиных сил. Электродвигатель и аккумулятор также предназначены для аварийного использования.
Использование ядерной энергии позволяет совершать безостановочные высокоскоростные подводные переходы без необходимости дозаправки. Это позволило «Conqueror» и ее сопутствующим лодкам прибыть в спорную зону и установить санитарный кордон задолго до прибытия оперативной группы. Однако высокие скорости следует использовать осмотрительно. Они производят шум, и мир подводной войны — это мир тишины. Высокие подводные скорости также требуют точного управления. Лодка должна «летать», как самолет, в сравнительно узком канале между поверхностью и безопасной рабочей глубиной. При максимальной скорости 28 узлов лодка движется со скоростью более 47 футов в секунду (14м), и, чтобы быть в безопасности, ей нужно много свободного пространства. Одним из больших ограничений операций на Фолклендах было то, что они проводились на мелководье континентального шельфа. «Conqueror» носил различное оружие. Через свои шесть носовых торпедных аппаратов он мог запустить капсулированную противокорабельную ракету «Harpoon», торпеду большой дальности «Tigerfish» или торпеду малой дальности «Mark-8».
«Conqueror»
1 Носовые крышки и жалюзи; 2 Блок преобразователей; 3 Торпедные аппараты; 4 отсек №2; 5 Загрузочные люки вооружения; 6 Носовая спасательная камера; 7 Носовые рули глубины; 8 отсек №3; 9 Жилые помещения офицеров; 10 Пункт управления; 11 Прохладные и холодные комнаты; 12 Жилые помещения старших матросов; 13 Радиолокационная служба; 14 Помещение бытовое; 15 Жилые помещения младшего состава; 16 Штурманский пульт; 17 Топливный бак; 18 Мачта РЛС; 19 Перископ; 20 Мачта вытяжная (шнорхель); 21 Мачта впускная (шнорхель); 22 Мачта связи; 23 Гидроакустический преобразователь; 24 Реактор; 25 Выпускной клапан; 26 Щиты машин реакторной установки; 27 Дизель-генераторы 1 и 2; 28 Щит переменного тока; 29 Главные турбины; 30 Редуктор; 31 Кормовая спасательная камера; 32 Пиротехнический рундук; 33 Резервный резервуар для воды; 34 Измеритель вращения винта 35 Руль направления; 36 Гребной винт; 37 Левый кормовой руль глубины
В варианте запуска с подводной лодки «Harpoon» выстреливается из трубы в капсуле, которая выбрасывается на поверхность. Затем он исчезает, оставляя ракету следовать по заранее запрограммированной траектории, наконец, используя активное самонаведение, чтобы приблизиться к цели. «Harpoon» имеет дальность до 60 миль, что почти вдвое больше, чем у «Exocet». Он также движется по волнообразной траектории и несет боеголовку весом 500 фунтов по сравнению с 363 фунтами у «Exocet».
Торпеда «Tigerflsh» относится к современному поколению крупногабаритных орудий с хорошей выносливостью и управляемостью. Хотя официально это не объявлено, его радиус действия составляет не менее 20 миль, и он может быть запущен по заранее запрограммированной схеме поиска для захвата цели, когда активная головка самонаведения вступает в работу. Управляющий провод, прикрепленный к торпеде, обеспечивает двусторонний обмен данными между орудием и подводной лодкой, поэтому, если она отклонится не на тот корабль или на «приманку», ее система наведения может быть отключена.
1 На этапе пуска от торпеды и подводной лодки разматывается провод управления. 2 Команды наведения генерируются компьютерной системой подводной лодки и передаются на поверхности управления торпеды ее собственным компьютером. 3 Когда торпеда находится в пределах досягаемости своей цели, она переходит в конечную фазу. Управление наведением переходит на бортовой гидроакустический комплекс орудия. Но в любое время подводная лодка может отключить компьютер торпеды, чтобы прервать атаку. 4 Бортовая гидроакустическая система наведения. 5 Выдвижные крылья обеспечивают стабилизацию крена. 6 Винты встречного вращения. 7 Управляющие рули. 8 Бортовая катушка для провода.
Но на деле «General Belgrano» потопили именно «Mark 8». Это было старое и испытанное оружие, но ему не хватало дальности действия, и, вероятно, был бы необходим подход в пределах трех миль. Сопровождающие эсминцы были образца времен Второй мировой войны — бывшие военно-морские корабли США, не имевшие ни противолодочного оружия, такого как ASROC, ни вертолета. Риск был приемлемым до тех пор, пока можно было произвести уход на высокой скорости.
Хотя атомные подводные лодки использовались для сопровождения Оперативной группы, их основная функция - охотиться на себе подобных, оспаривая контроль над Северной Атлантикой над флотами Варшавского договора.
Проблема, стоящая перед атомными подводными лодками НАТО, заключается в том, что нужны ракеты всё большей дальности, советским подводным лодкам с баллистическими ракетами едва ли нужно покидать свой порт. Ракетные подводные лодки могут скрываться под полярной шапкой, всплывая в полынье или тонких участках, чтобы запустить свое оружие. Они могут находиться там тихо и практически бесконечно долго. Любая подводная лодка, ищущая их, должна действовать осторожно. Контакт с ледяной крышей, которая может быть плоской и находится всего в нескольких футах от поверхности, часто называют десантным кораблем, но это расплывчатый термин, охватывающий многие типы, и его можно более точно описать как амфибийный транспортный док.
Истоки «Fearless» («Бесстрашного») лежат в танкодесантных кораблях времен Второй мировой войны, не более чем в прочных обувных коробках с большими тяжелыми дверями, которые давали союзникам возможность в Европе и на Тихом океане перебрасывать войска и технику на берег, а не полагаться на приобретение крупного порта. Десантный корабль-док представлял собой дальнейшее развитие, по сути, самоходный плавучий док с высокими мореходными качествами, отвечающий требованиям дальних операций. Вместо открытых концов дока был добавлен нос и большие откидные ворота на корме. Надстройка перекрывала доковый трюм в носовой части, а в узких боковых пространствах по бокам дока было добавлено оборудование.
HMS «Fearless»
1 Док-кран. 2 Десантный корабль (LCM9) входит в док. 3 Вертолетная площадка и автостоянка. 4 Затопленный док. 5 Ракеты Sea Cat. 6 Места для хранения транспортных средств. 7 Дымовые трубы. 8 Десантный катер (LCVP). 9 Радиолокационное и радиооборудование. 10 Командный штаб и оперативная комната. 11 40-мм зенитная автоматическая пушка «Bofors».
Хотя внешне LPD (Landing Platform Dock (док для посадочной платформы)) очень похож на «Fearless», у него более короткий стыковочный отсек. Длина этого отсека в «Fearless» не разглашается, но для размещения четырех LCM (Landing Craft Mechanized (десантный корабль механизированный)) в укладке два на два она должна быть не менее 180 футов x 45 футов (45м х 14м). Меньший док дает больше места для размещения войск, их бронетехники, колесной техники, боеприпасов и складов. Компоновка корабля сложна и имеет много общего с современным накатным паромом. Из основного корпуса только часть от мостика вперед предназначена для нужд личного состава корабля численностью в 570 человек. Та часть корабля, которая находится позади правого борта, примыкает к к доковому трюму, а в центральной части находятся транспортные средства и складские помещения. Войска размещаются в основном в нижних надстройках.
Основными десантными средствами корабля являются четыре LCM9. Эти механизированные десантные корабли представляют собой 85-футовые суда с рабочим дедвейтом около 100 тонн, которые могут состоять из колесных транспортных средств или двух основных боевых танков. Чтобы отстыковать LCM, «Fearless» берет на борт почти 5000 тонн воды, что придает ей тяжелую корму. На этом этапе палуба докового трюма (в основном палуба надводного борта и, при нормальной дифферентовке, выше ватерлинии) полностью погружена в воду, поступившую внутрь. После высадки и с одинаковым уровнем воды внутри и снаружи «Fearless» может опустить корму и позволить кораблю отойти. После того, как они оставили свои грузы на берегу, судно возвращается за новыми.
Десантный катер механизированный (LCM) — десантный катер, предназначенный для перевозки транспортных средств. Они получили известность во время Второй мировой войны, когда их использовали для высадки войск или танков во время морских десантов союзников.
Их можно допустить к затопленному доковому трюму по двое в ряд и расположить их носовые аппарели против фальшивого стального поля, которое ведет прямо к палубе, где находятся танки, что позволяет бронетехнике напрямую садиться на меньшее судно. Другая колесная техника и артиллерия могут перебрасываться на эту палубу по пандусам из мест их хранения на других уровнях, включая открытую палубу, перекрывающую задний конец докового трюма. Под тяжелыми шлюпбалками, по два с каждой стороны, «Fearless» несет четыре LCVP (десантный корабль, транспортный персонал). Поставляемые версии Mk2 имеют грузоподъемность 5 тонн, которые могут быть использованы в качестве альтернативы либо для 35 полностью экипированных военнослужащих, либо для двух автомобилей типа Land Rover. Краны в кормовой части могут передавать арсенал непосредственно на суда.
HMS «Fearless» в эксплуатации
а) Морское состояние
1 Кормовые ворота подняты, и закрыт вход в док. 2 Четыре LCM9. 3 Половина палубы для перевозки 20 автомобилей Land Rover LWB или эквивалентных. 4 Дополнительный колесный транспорт на верхней палубе. 5 Подъемные рампы, соединяющие палубы транспортных средств. 6 Четыре LCVP на шлюпбалках. 7 Танковая палуба, вмещающая до 15 ОБТ. 8 Дополнительное хранилище.
б) Приспособлен для десантной операции
9 Краны разгружают тяжелое оборудование на LCVP или LCM стоящих рядом. 10 Вертолеты доставляют войска или технику прямо на берег. 11 LCVP спущены со шлюпбалок. 12 Кормовые ворота опущены. 13 LCM9 загружает ОБТ с танковой палубы через внутренний пляж. 14 Корабль на якоре. Два кормовых якоря также доступны для использования в сложных условиях.
Еще одним подспорьем в быстром создании плацдарма является способность «Бесстрашного» («Fearless») нести до пяти вертолетов размера «Wessex» («Уэссекс») на кормовой палубе. Ангарное пространство не предусмотрено, поскольку такой самолет прикрепляется только временно для определенных миссий, но войска и легкая поддержка, высаживаемые этими вертолетами, будут иметь задачу установить временное командование над ограниченной территорией, которая затем будет быстро усилена.
Чрезвычайно высокая грот-мачта поддерживает необходимые антенны связи, которые являются жизненно важной частью роли «Fearless» как штабного корабля. В ее громоздкой надстройке размещается персонал и оборудование для управления высадкой морского десанта и позволяет штабу армейской бригады временно контролировать операции, пока он не сможет сойти на берег.
«Fearless» несет по четыре пусковые установки «Sea Cat» на каждом углу надстройки. Также у него есть две одиночные 40-мм пушки на крыльях мостика. Кроме того, он несет две девятиствольные пусковые установки для метания небольших снарядов и инфракрасные ракеты для отвлечения противокорабельных ракет.
Во время чрезвычайной ситуации в Южной Атлантике и «Fearless», и «Intrepid» должны были быть утилизированы досрочно, хотя им было всего 15 лет. Их очевидная незаменимость в сбалансированном флоте заслужила им отсрочку. Однако, поскольку и Корпус морской пехоты США, и российская морская пехота используют несколько десантных кораблей, роль десантных кораблей никогда не была так высока. Кажется невероятным, чтобы «Fearless» и «Intrepid» были отправлены на разборку.
В нормальных морских условиях уровень палубы в доковом трюме «Fearless» находится выше ватерлинии и действует как палуба надводного борта, которая самоосушается, если кормовые ворота открыты. Но здесь кормовые ворота опущены (открыты), а доковый трюм затоплен, что придало кораблю большой дифферент. В обычном положении носовая осадка составляет 23 фута. Когда доковый трюм затоплен, носовая часть опускается только на 20,5 футов. В то время как десантные корабли переправляют войска и транспортные средства из затопленного докового трюма, вертолеты поднимают другое оборудование на берег с полетной палубы на корме.
14 июня
Mount William (гора William): на грани победы
Когда шотландские гвардейцы сражались на Tumbledown, а 2 Para на Wireless Ridge, может начаться следующий этап плана 5-й бригады. Теперь настала очередь гуркхов застрять — и валлийской гвардии отомстить за свои потери в Фицрое.
Задача гурхов состояла в том, чтобы захватить гору Mount William, лежащую к юго-востоку от горы Тамблдаун, а затем позволить валлийской гвардии захватить Саппер-Хилл, последнее препятствие перед Порт-Стэнли. По оценкам разведки, аргентинское сопротивление состояло из двух рот на горе Mount William и еще одной в резерве.
Битва гуркхов началась поздно. «Jocks» (шотландские солдаты) пришлось нелегко на Тамблдауне, где они столкнулись с аргентинскими морскими пехотинцами — лучшими войсками Менендеса на острове, — которые окапались целым батальоном. Для подполковника David Morgan (Дэвида Моргана), командующего гуркхами, задержка была неприятной. Его батальон ждал, застыв, в строю к северу от Goat Ridge, прислушиваясь к битве, ведущейся на востоке. Морган подошел к командному пункту Гвардии, чтобы предложить подполковнику Скотту некоторую помощь, но ему сказали, что помощь не нужна.
Мифы, слухи и недоразумения о гуркхах, особенно во время Фолклендско-Мальвинской войны, были созданы в основном аргентинскими СМИ и бывшими аргентинскими оккупационными войсками на островах. Гуркхи — непальцы, а не британцы, и их репутация на полях сражений (не в последнюю очередь времен Первой и Второй мировых войн) добавляет загадочности.
Однако Морган был обеспокоен. Чем дольше продолжалась битва за Тамблдаун, тем меньше было шансов, что его люди предпримут атаку под покровом темноты. В конце концов бригадный генерал Тони Уилсон приказал ему выдвигаться. К тому времени, когда они достигнут цели, шотландские гвардейцы должны быть тверды в своих намерениях. Теперь возникла другая проблема — мины. К северу от Тамблдауна было минное поле почти в треть квадратной мили. Гуркхи могли либо обойти его с севера, либо пробраться через него на южном конце. Морган, не теряя времени, решился, хотя и сомневался - за и против: он приказал своим людям пройти через него на южной оконечности.
Немедленно весь батальон двинулся в одну длинную линию. Когда они пересекли перешеек, отделявший их от цели, они попали под артиллерийский огонь, но не дрогнули. Маленькие человечки из Непала храбро брели вперед, решив вступить в схватку с врагом. Морган усвоил уроки Гуз-Грин и намеревался использовать их с пользой — все пулеметы батальона и «Milan» ушли с ними, а минометчики устроили огневую базу возле Goat Ridge, чтобы дать им и «Jocks» прикрытие огнём. Среди оружия гуркхов была подборка 0,5-дюймовых браунингов. При весе в 84 фунта (38 кг) каждый без боеприпасов они были страшной нагрузкой для миниатюрных горцев. Но, как позже сказал подполковник Морган: «Они ценили огневую мощь, даже если им не очень нравился вес».
Эта аргентинская 155-мм гаубица французского производства обстреливала британские войска во время последних боев за холмы вокруг Стэнли. Любой, кто сталкивался с огнем 155-мм снаряда воздушным или ударным взрывателем, до сих пор вспоминает об этом с уважением. Обнаружение и атака этих орудий оставались главным приоритетом Королевской артиллерии и Королевских ВВС до конца кампании.
Его план состоял в том, чтобы обойти северный край горы Тамблдаун под прикрытием огня шотландской гвардии, затем зайти на юг, чтобы обойти самую восточную позицию «Jocks» (шотландские солдаты) и атаковать гору «Mount William» с севера.
Реальность была немного другой, но хоть минное поле они прошли. Однако аргентинский артиллерийский обстрел уже унес жизни восьми человек к тому времени, когда они приблизились к Тамблдауну. Когда батальон поднялся по небольшому склону, чтобы приблизиться к вершине, рота B повернула влево, чтобы занять восточный конец выступа. Там они взяли в плен часть резервной роты, планировавшей контратаку. Само присутствие гуркхов изменило их дух. Ближайшая к ним рота шотландских гвардейцев почувствовала большое облегчение; в ходе их кровавой рукопашной битвы за вершину у них почти закончились боеприпасы.
Члены роты D, 7-го стрелкового гуркхского полка герцога Эдинбургского, окапываются на нижних склонах горы «Mount William». «Tumbledown» («Тамблдаун») находится на заднем плане. Эти люди были немного разочарованы. Их репутация опередила их, и аргентинцы спасали свою жизнь, когда увидели их приближение.
Следующий этап плана заключался в том, чтобы рота А и всё вспомогательное вооружение сформировали огневую базу на вершине, чтобы поддержать атаку роты D на гору «Mount William», которая теперь находилась всего в миле.
Именно на этом этапе собственная пропаганда аргентинцев обернулась против них. Ходили слухи, что гуркхи изображались полулюдьми-каннибалами, которые никогда не брали пленных и шли в бой, обезумев от наркотиков. Аргентинцы на горе «Mount William» уже чувствовали себя неуверенно после падения горы «Tumbledown» и «Wireless Ridge». Когда они поняли, что вот-вот нападут гуркхи, это стало для них уже слишком.
Один аргентинец, охваченный благоговейным трепетом, вспоминает, как маленькие человечки из роты D приближались к ним, вопили и кричали. Он сбежал. Так же поступили и его товарищи, почти целый батальон. План подполковника Моргана снова дал осечку — гора William была взята без сопротивления, и его люди были горько разочарованы.
Многие аргентинские мифы существуют о гуркхах и по сей день. В Фолклендской войне не было убитых гуркхов.
Тем временем на «Тамблдауне» шотландская гвардия была озабочена попытками эвакуировать с горы своих раненых, некоторые из которых были в плохой форме. Они доставили раненых к западному концу сооружения, где выступ скалы служил некоторым укрытием от непогоды. Теперь шесть спальных мешков, которые каждая рота взяла с собой в бой, пригодились вовремя, согревая раненых.
Но чтобы доставить носилки обратно на полковой медпункт, который находился за «Goat Ridge», в самой дальней точке, где готовились к посадке вертолетов, потребовалось 3,5 часа переноски, и это было сделано только в одном случае, если не считать количество ходячих раненых. Беспорядочный артиллерийский огонь все еще шел, и были серьезные опасения, что один или два раненых шотландских гвардейца могут не выжить в суровую погоду. В этот момент пилот «Gazelle» армейского авиационного корпуса капитан Sam Brennan (Сэм Бреннан), который когда-то был унтер-офицером в полку, вызвался лететь вперед, в Тамблдаун, и наносить более тяжелые потери. Это он и сделал, выполнив ряд миссий, и за его хладнокровие, храбрость и бескорыстие он позже был награжден Крестом за выдающиеся лётные заслуги.
Атака на «Sapper Hill»
Теперь настала очередь «Morgans» («морганов») — гвардейцев Уэльса. Их боевой порядок изменился после трагедии в Фицрое. Ужасные потери оставили им только одну боеспособную стрелковую роту, поэтому в дополнение к ним были призваны люди из 40 коммандос. 10 и 11 июня были переброшены роты А и С вместе с 40-м минометным отрядом коммандос, чтобы укомплектовать батальон под командованием подполковника Johnny Ricketts (Джонни Рикеттса).
Johnny Rickett родился в Уэльсе и был призван на военную службу в 1959 году. Он был зачислен в Уэльскую гвардию и через 35 лет покинул армию бригадным генералом. Он служил по всему миру, главным образом на Ближнем и Дальнем Востоке, в Восточной Африке, Европе и США. Он свободно говорит на арабском, немецком и французском языках. Он активно служил в Адене, Северная Ирландия, и он командовал своим батальоном во время Фолклендской войны в 1982 году.
Однако впереди было больше изменений. Взвод разведки гвардейцев Уэльса поддержал атаку 42 коммандос на гору Харриет, обеспечив их стартовую позицию, в то время как взвод «Milan» обеспечил сокрушительное прикрытие огнем для поддержки основного наступления. Гвардейцы Уэльса чувствовали, что возвращаются к своим силам, хотя и медленно, а остальная часть батальона и приданные им морские пехотинцы с нетерпением ждали финальной битвы.
Проведя некоторое время взаперти в Сан-Карлосе, они жаждали действий.
Им предстояла беспокойная ночь. Ожидая в районе сбора, они подверглись как воздушному, так и артиллерийскому обстрелу. Затем, той же ночью, ожидая в качестве резерва шотландскую гвардию, они совершили изматывающий ночной марш через минное поле. В течение семи часов они шли гуськом, а саперы шли впереди, чтобы проверить наличие мин.
Именно на «Sapper Hill» аргентинцы надеялись выстоять, но после короткой перестрелки эта задача пропала, оставив гвардии вид аргентинских войск, отступающих в беспорядке на Стэнли.
Единственная стрелковая рота Уэльской гвардии, 2-я рота, должна была захватить дорогу Darwin Road; она уже попала в руки шотландской гвардии во время их отвлекающей атаки перед битвой у горы Тамблдаун. Разозлившись, они пошли дальше. К этому моменту все основные цели перешли к британским частям, и над Порт-Стэнли появились первые белые флаги. Джонни Рикеттс подумал, что пора действовать — «Sapper Hill» должен быть взят в ближайшее время, а учитывая массовое отступление аргентинцев, самый быстрый способ сделать это — добраться туда на вертолете. Было запланировано нападение размером с роту, и 40-я рота коммандос была отправлена вперед, чтобы взять на себя эту функцию.
Они вели короткую перестрелку с отставшими аргентинцами, в результате чего 2 человека были ранены, прежде чем «Sapper Hill» пал перед ними, а остальная часть батальона последовала за ними пешком. К 16:30 гвардейцы Уэльса прочно закрепились на «Саппер-Хилл», и с вершины они видели, как аргентинцы в беспорядке отступают.
Для гвардейцев Уэльса это был финал. 40 Коммандос, которым не терпелось воевать, получили ещё одно задание в Сан-Карлосе - через пару дней они были отправлены на Западные Фолкленды, чтобы принять капитуляцию аргентинского гарнизона. Это не была война для них, к их бесконечному сожалению.
Гуркхи плохо были подготовлены к погодным условиям Фолклендов. Здесь ординарец подполковника Дэвида Моргана стоит тепло укутанный от ветра и снега на горе «Mount William».
Стремление к Стэнли
Когда высота над Порт-Стэнли оказалась в руках британцев, а улицы города были забиты подавленными аргентинскими войсками, конец был близок. Когда их артиллерийский огонь начал обрушиваться на аэродром, британцы приготовились к последнему удару.
Положение в Аргентине стало теперь безнадежным. 2 Para двинулись к Wireless Ridge, 3 Para находились на горе «Лонгдон», 42 коммандос удерживали гору «Харриет», 45 коммандос находились на «Двух Сестрах». У шотландской гвардии был «Tumbledown». Гуркхи взяли «Mount William», а гвардейцы Уэльса двинулись на «Sapper Hill». В руках противника не осталось возвышенностей.
Войска генерала Менендеса теснились на узких улочках самого Порт-Стэнли. Многие из аргентинских призывников, отступивших замерзшими и голодными от тягот пребывания в горах, впервые увидели склады, доверху набитые продовольствием, которое так и не дошло до них. Единственной другой позицией, имеющей стратегическое значение, которую занимали аргентинцы, был аэропорт.
Аргентинские солдаты в Порт-Стэнли, 1982 год
Теперь британские войска приготовились отбросить врага в море. Они зашли так далеко и сделали так много. У них не было никаких сомнений в том, что они могут взять Порт-Стэнли практически по своему желанию. Но какой ценой? Рукопашный бой на улицах привел бы к тяжелым потерям с обеих сторон. И мирные жители должны были пострадать. Но британские войска потеряли многих товарищей, и теперь уже был виден приз всей кампании.
На улицах Стэнли аргентинские солдаты тоже закалились. Но некоторым из молодых призывников было трудно подготовиться к финальной битве.
«Когда наступает момент расплаты, вы чувствуете полный кризис. Все ваше тело, даже мышцы лица, невероятно напрягаются. Я думаю, что человек становится машиной. Больше всего я это почувствовал в последний день, когда нам приказали готовиться к рукопашному бою. Этот тип боя действительно жесткий, очень трудный. У меня уже было все подготовлено, все мое снаряжение было готово, и я вошел в этот кризис. У меня были патроны повсюду, в кармане, на полу. Время от времени я пробовал свой Fal (аргентинская винтовка). Это был невероятный кризис. Даже сейчас, когда я рассказываю вам об этом, мне становится жарко. Смотри, мои руки вспотели.»
Аргентинские солдаты маршируют возле Порт-Стэнли, столицы Фолклендских островов.
«Большинство из нас были в странном состоянии. Другие просто действовали весьма бессвязно. В этот момент какой-то старый малый, майор, начал ходить вокруг стола, засунув руки в карманы, в этой абсолютной тишине. Каждый переживал это по-своему, преодолевая свой кризис; но шаги парня эхом разносились по комнате — так, так, так, так. Если бы вы остановились, чтобы посмотреть на эту сцену, вы бы сошли с ума».
Тем временем 2 Para наблюдали за передвижениями в Стэнли со своей позиции на Wireless Ridge. Они стремились продвигаться вперед и первыми добраться до Порт-Стэнли. Это, по их мнению, было их правом. Но прежде чем им разрешили выдвинуться, бригадный генерал Джулиан Томспон, офицер, командующий 3-й бригадой коммандос, настоял на том, чтобы выдвинуться вперед на вертолете, чтобы он мог сам увидеть позицию.
Окруженные тлеющими обломками войны, бойцы 2-й парашютной группы (2 Para) продвигаются из казарм Moody Brook — бывшего дома военно-морской группы 8901, гарнизона на Фолклендах во время вторжения.
Порядок продвижения
По прибытии он дал зеленый свет подполковнику David Chaundler (Дэвиду Чаундлеру). Приказ наступать был отдан в 13:00, и рота В двинулась от Wireless Ridge и вниз через Moody Brook (Муди-Брук), мимо руин казарм королевской морской пехоты — бывшего дома военно-морской группы 8901, гарнизона Фолклендских островов — и на возвышенность по другую сторону долины.
Кавалерийский полк британской армии, двинулся вдоль хребта, чтобы при необходимости дать прикрытие огнем, а рота А, за которой следовали D и C, двинулись к Порт-Стэнли.
Члены 2 Para передвигаются по улицам Порт-Стэнли. Боец в центре снял патронташ со своего GPMG и повесил его на плечи.
Аргентинцы видели их приближение, но их реакция была сбита с толку. «Парни из роты, которые остались в Муди-Брук, видели, как англичане спускались с холмов, крича и воя, как сумасшедшие», — говорит один из них. «Кажется, командир моей роты не хотел отступать. Он хотел продолжать бой, пока не будет выпущена последняя пуля. Я понимаю, что в то время было довольно много неразберихи, и во многих случаях решение об отступлении принимали отдельные офицеры в каждой роте. Этот капитан хотел сопротивляться, но в какой-то момент BIM 5, батальон морской пехоты, прошел через Муди-Брук. Они героически сражались на одном из фронтов.
Королевский морской пехотинец укрывается за брошенным аргентинским броневиком «Panhard» AML 90. Эти машины были захвачены целыми и не участвовали в боевых действиях.
Морские пехотинцы были хорошо экипированы и очень хорошо обучены, но в конце концов им тоже пришлось отступить. Когда они увидели мальчишек из моей роты, которые остались там, они сказали: «Что вы еще здесь делаете? Нас целый батальон, и мы отступаем, потому что бои почти закончились, а вы все, вы сумасшедшие, хотите драться. Да ладно, нас тысячи, oни спускаются, крича, что нам крышка...
«К тому времени повсюду были английские солдаты. Они приспустили аргентинские флаги, а английские уже развевались. Я чувствовал себя очень плохо в тот момент, очень деморализован. Мимо прошла группа английских солдат и поздоровалась. На них была полностью водонепроницаемая одежда и резиновые сапоги. Наши отступившие машины «Panhard» стояли все на одной улице, за углом дома генерала. И целая куча английских солдат буквально разбирала их, унося домой в качестве сувениров. Я стоял парализованный, наблюдая за ними, и я начал испытывать настоящую ненависть. Мне не нравилось то, что они делали. Машины были частью нашего снаряжения, единственного, что у нас было, и они их уничтожали. Потом я попытался успокоиться и подумал: «Черт возьми, они такие же, как мы. Их тоже привезли сюда, как и нас.»
Улыбающиеся лица бойцов 45 коммандос, когда они входят в Порт-Стэнли в конце тяжелой кампании. Обратите внимание, как главный герой держит свой LMG на руках, что позволяет ему нести его на большие расстояния. Он также несёт гражданский рюкзак.
Когда подполковник Hew Pike (Хью Пайк) из 3 Para на горе Лонгдон отдал приказ атаковать Муди-Брук той ночью, они услышали по радио, что 2 Para уже прошли. Это раздражало остальные войска. 2 Para «снова не подчинялись приказам».
Как только рота 2 Para подошла к ипподрому Стэнли, они сняли шлемы и надели береты. Парашютисты продвинулись в Стэнли и очень гордились тем, что были первыми британскими войсками, вошедшими в город с начала аргентинской оккупации.
«Сбросил десантный шлем и надел красный берет!» — так описывал этот момент полковой журнал «Пегас». Битва за Порт-Стэнли закончилась: гонка за Порт-Стэнли вот-вот должна была начаться. 2 Para выиграли с легкостью, что стало достойной наградой после их двух генеральных сражений и упорных прорывов к встрече.
CVR (T) (боевые машина пехоты) кавалерийского полка британской армии отошли от Wireless Ridge и добавили легкий штрих ко Второй мировой войне, когда они переправляли парашютистов по дороге. Robin Innes-Ker (Робин Иннес-Кер) изготовил великолепные полковые знамёна и прикрепил их к радиоантенне своего «Scorpion».
Остановка на ипподроме
Когда они готовились войти в Порт-Стэнли, пришел приказ не пересекать ипподром. Причина остановки заключалась в том, что аргентинцы дали понять, что готовы обсудить условия капитуляции. Это стало кульминацией четырехдневной психологической операции, которую вели полковник SAS Mike Rose (Майк Роуз) и капитан Rod Bell (Род Белл), говорящий по-испански, офицер Королевской морской пехоты. Они вели трансляцию для больницы Порт-Стэнли из радиорубки HMS «Fearless». Вскоре после 13:00 вместе с радистом они вылетели на вертолете в Порт-Стэнли, чтобы встретиться с генералом Менендесом и его штабом. Пока шли эти переговоры, всем частям было приказано оставаться на месте.
Бойцы 2 Para в полной экипировке прошли на трибуны ипподрома и ждали там. С ними был журналист Max Hastings (Макс Хастингс). Сообщая о войне для «London Standard» и «Daily Express», он не подвергался военной дисциплине. И перспектива сенсации была для него слишком велика. Он снял рюкзак и камуфляжную куртку, чтобы укрепить свой гражданский статус. Затем в гражданском анораке (куртка с капюшоном), сжимая в руке трость, он зашагал по городу, как собаковод из родного округа, прогуливающийся по Даунсу.
«Прямо за поворотом дороги стояло большое здание с зимним садом, который, как я вдруг понял по воспоминаниям о фотографиях, был домом правительства», — говорит он. «Его подходы были усеяны бункерами, заняты они или нет, я не мог видеть. Чувствуя себя довольно глупо, я остановился, ухмыльнулся им, поднял руки вверх и стал ждать, что произойдет».
Ничего не произошло. Мистер Хастингс зашагал по дороге мимо группы аргентинских солдат, которым он радостно сказал: «Доброе утро». Дальше по дороге он поговорил с несколькими кельперами (житель Фолклендских островов), которые направили его к офицеру на ступеньках аргентинского административного блока. Он представился корреспондентом «Times» — единственной британской газеты, о которой, как он полагал, аргентинцы могли слышать.
Двое морских пехотинцев братаются с местными жителями возле полицейского участка Порт-Стэнли, пострадавшего в результате одиночного вертолётного налёта накануне. Поверх ботинок крепятся горные и арктические гетры, препятствующие просачиванию снега в ботинок.
Для 600 мирных жителей, которые решили остаться в Порт-Стэнли после вторжения, облегчение было окрашено полным истощением, когда боевые действия подошли к концу. Недели аргентинской оккупации неизбежно превратили город в руины.
Парашютисты разбираются в хаосе одного из огромных аргентинских продовольственных магазинов, обнаруженных в Порт-Стэнли. Очень мало этой еды, если вообще было, дошло до аргентинских войск в полевых условиях.
Обстрел, предшествовавший капитуляции Аргентины, сказался. Ипподром, с которого Макс Гастингс отправился в свое одинокое продвижение в Порт-Стэнли, превратился в трясину, напоминающую пейзаж времен Первой мировой войны.
Фотография аргентинских солдат, ожидающих сдачи оружия в Порт-Стэнли после капитуляции, 1982 год.
Британский артиллерийский обстрел, подбиравшийся все ближе к центру Порт-Стэнли, вывел из строя городскую фильтровальную станцию, оставив запас воды из низкоуровневых резервуаров, которого хватило бы еще на несколько дней. Ночью жители Порт-Стэнли слышали свист 4,5-дюймовых снарядов Королевского флота, когда они пролетали над городом в направлении аргентинских позиций. Когда британские сухопутные войска приблизились к Стэнли, келперы уже привыкли к оглушительному грохоту аргентинской тяжелой артиллерии, расположенной в самом городе. Теперь пушки замолчали, и островитянам оставалось предвкушать последствия конфликта.
Рота C 3 Para празднует торжество в Порт-Стэнли. В центре флаг их подразделения. Несмотря на холод и сырость, боевой дух поднялся после того, как мужчины смогли привести в порядок свои личные вещи. Однако у многих бойцов было очень плохое временное жилье.
14-15 июня
Как появились новости
Когда в Порт-Стэнли начали развеваться первые белые флаги, новости по радио разослали по цепочке управления и по всему острову. В заливе Ajax сообщение было передано, отражено от спутника высоко над Атлантикой и отправлено в Northwood (Нортвуд), Middlesex (Миддлсекс).
Утром в субботу 12 июня, когда премьер-министру были переданы первые сообщения о последнем штурме, она и министр обороны поспешили в оперативный штаб в Northolt (Нортхольте), чтобы узнать новости по мере их поступления. На этом заключительном этапе войны лишь горстка людей в Британии знала о том, что происходит. В их число входили сотрудники Northolt, сама миссис Тэтчер и небольшое количество высокопоставленных министров, с которыми она поддерживала постоянную телефонную связь в выходные дни. Редакторы с Флит-стрит и их аналитики знали, что конфликт достиг драматической стадии, но от их людей в Южной Атлантике не поступало ни слова по той очень веской причине, что Джон Нотт издал специальную инструкцию, запрещающую подачу каких-либо копий документов журналистам на Фолклендах. Напрасно репортеры, которые следовали за войсками через острова и в сам Стэнли, писали свои истории, умоляли поднять их на вертолетах, чтобы доставить их к корабельным передающим средствам, но они были остановлены у последнего «забора» непреклонными «смотрителями» Министерства обороны США.
«Я боюсь, что есть полное закрытие новостей. Вы вообще не можете общаться до особого распоряжения», — сказал старший специалист по связям с общественностью первому репортеру, прибывшему с рассказом о падении Порт-Стэнли. В конце концов разочарованные корреспонденты должны были испытать окончательный удар, услышав сообщение о капитуляции по Всемирной службе Би-би-си.
Вернувшись в Англию, в понедельник утром премьер-министр услышала из Нортхолта (Northolt), что противник, похоже, сдается. Пришло время сделать объявление, которого все ждали, но мало кто верил, что оно произойдет так быстро. На рассказы журналистов наложено эмбарго специально для того, чтобы сама миссис Тэтчер могла быть подательницей триумфальной депеши в парламент.
В тот день Палата общин послушно вела бесконечные и скучные дебаты о профессиональном обучении. Голосование было проведено в 22:00, и обычно ряды депутатов начали редеть. Но в воздухе гудело. Что-то происходило. Двумя часами ранее премьер-министр получила окончательное подтверждение от Нортхолта о начале капитуляции. Она заняла свое место в зале, сжимая небольшую пачку наспех написанных от руки заметок, в окружении своих военных министров.
В 10.12 премьер-министр встала, чтобы вмешаться по порядку ведения заседания. Немедленно раздались воодушевляющие возгласы ее собственных задних скамеек, когда они почувствовали торжество в воздухе. Миссис Тэтчер сказала, что хотела бы предоставить Палате самую свежую информацию о битве за Фолкленды. Она обратилась к своим записям и медленным, четким голосом начала читать: «После успешных атак прошлой ночью генерал Мур решил продвигаться вперед. Аргентинцы отступили. Наши силы достигли предместий Порт-Стэнли. Большое количество аргентинских солдат бросили оружие».
Это было то, что услышали ее сторонники, и со скамейки консерваторов раздались аплодисменты. «Говорят, что они развевают белые флаги над Порт-Стэнли». Снова раздались аплодисменты, теперь громче, и не ограничивались ее собственной группой.
Измученная, но торжествующая, премьер-министр Маргарет Тэтчер разговаривает с толпой у дома № 10 на Даунинг-стрит после своего объявления в Палате общин о поражении Аргентины. По случаю толпа приветствовала ее волнующим исполнением «Rule Britannia».
Отличное настроение поднялось
«Нашим войскам приказано не стрелять, кроме как в целях самообороны. Сейчас ведутся переговоры между генералом Менендесом и нашим заместителем командующего бригадным генералом Уотерсом о капитуляции аргентинских войск на Восточных и Западных Фолклендах».
Michael Foot (Майкл Фут), лидер оппозиции, подвергся критике со стороны многих членов Лейбористской партии за его раннюю поддержку «Оперативной группы» (Task Force). Но, казалось, несогласных не было, когда он встал, чтобы поздравить миссис Тэтчер. Он поблагодарил ее за хорошие новости, поздравил победившие британские войска, а затем под возгласы обеих сторон продолжил: «У нас есть много дел, по которым нам придется обсудить и, может быть, спорить о происхождении этого дела и других вопросах, но я хорошо понимаю тревогу и давление, которые должны были быть на нее в течение этих недель, и я могу понять, что в этот момент это давление и тревога могут ослабнуть и... Он сделал паузу, ... «Я поздравляю ее.»
В Портсмуте жены членов «Оперативной группы» собрались под только что поднятыми флагами, чтобы порадоваться, а не утешить новых вдов, как они это часто делали в течение долгих недель. В Плимуте новости о прекращении огня и капитуляции также принесли огромное облегчение. Пресс-секретарь жен сказала: «Теперь мы все можем спать спокойно. Теперь есть только один вопрос. Пожалуйста, когда они вернутся домой?»
Как появились новости, достаточно хорошо известно; не так хорошо известен маршрут, по которому они прибыли в Палату общин.
Первые белые флаги увидел командир передового отделения 1, который немедленно сообщил своему командиру взвода 2. Командир роты 3 и командир батальона 4 передали новости обратно в штаб дивизии в заливе Аякс, где находился спутниковый терминал 5 и спутник 6 передает информацию в штаб-квартиру флота в Нортвуде 7. Телефон-шифратор передаст их на Даунинг-стрит 10, 8, что позволило премьер-министру проехать в Палату общин 9.
11-12 июня
«Королева» вернулась!
Это была смесь, предназначенная для того, чтобы пробудить патриотизм во всех, кроме самых нерешительных: знаменитый океанский лайнер, драгоценный груз выживших, победоносное возвращение домой. Для тех, кто там встретится с ними, Саутгемптон-Уотер никогда больше не будет таким запоминающимся.
В субботу 12 июня QE2 («Queen Elizabeth 2»), флагман компании Cunard Line и самый известный из гражданских судов, реквизированных для несения службы в Южной Атлантике, направился вверх по реке Solent в порт приписки Southampton (Саутгемптон), где был встречен торжественным приемом, невиданным с самого конца второй мировой твойны.
За месячное эпическое путешествие могучая «Королева» преодолела 14 000 миль, ее огромные двигатели двигали ее 67 000 тонн по одним из самых опасных вод в мире. Когда лайнер начал собирать свой приветственный эскорт из небольших лодок на его медленном пути в Southampton Water (Саутгемптон-Уотер), его палубы были заполнены почти всеми 629 выжившими с кораблей HMS «Coventry», HMS «Ardent» и HMS «Antelope».
12 июня в сопровождении множества небольших судов QE2 направляется в Саутгемптом. На борту находились 629 выживших с подбитых военных кораблей «Coventry», «Antelope» и «Ardent».
Лайнеру потребовалось всего 13 дней, чтобы вернуться домой. Обратный путь пролегал далеко на восток, чтобы убедиться в отсутствии опасности со стороны аргентинских самолетов наземного базирования, хотя, как заметил один из офицеров его экипажа, всегда существовала опасность атаковать одностороннего камикадзе. Один раз QE2 заправлялся от танкера Вспомогательного Королевского флота, это была первая заправка в море.
Облегчение и радость написаны на лицах мужчин на QE2, ожидающих, пока они пришвартуются после завершения 16 000-мильного обратного пути из Южной Атлантики.
Среди выживших на борту был 21 раненый, и семеро из них провели обратный путь в корабельном госпитале под квалифицированной помощью сестры Jane Yelland и ее персонала. Некоторых раненых она лечила от поверхностных ожогов, но у других осколочные ранения были гораздо более серьезными. Это была дань уважения команде госпиталя QE2, что после высадки только один человек все еще нуждался в госпитализации.
Таблоиды (малоформатная газета со сжатым текстом, бульварная газета) были в восторге от возвращения QE2. Слева QE2 изображена 11 июня, за день до прихода; справа ее приветствует 24 часа спустя Королева-мать, ожидающая на борту «Britannia» в Саутгемптоне.
Возможно, самой важной услугой, оказанной экипажем Cunard из 700 человек на обратном пути, было повышение морального духа пассажиров. Эти люди испытали шок от бомбардировок и потопления, потеряли друзей и товарищей в самых ужасных обстоятельствах и возвращались скорее выжившими, чем победителями. Экипаж Cunard, должно быть, сделал свою работу, потому что люди на палубе были в поистине праздничном настроении. 22-м женщинам из экипажа Cunard предстоял бурный обратный путь, и дни были забронированы на несколько недель вперед. Были даже заменены подвязки для чулок и трусиков на менее гламурные трусы цвета хаки,как у их подопечных.
За пять часов до швартовки QE2, к лайнеру на вертолетах RAF прилетела группа журналистов, чтобы взять интервью у всех, кто готов с ними поделиться информацией. Еще в Соленте (Solent), одной из первых, лайнер встретила королевская яхта «Britannia». В то время как моряки шумели позади нее, Королева-мать махала рукой с носовой палубы и получала дикие аплодисменты от бойцов на QE2. Теперь флотилия маленьких лодочек начала увеличиваться в количестве, и волнение нарастало. Были буксиры и прогулочные суда, каботажные суда и яхты. Снова и снова они давали лайнеру салют из трех залпов, и каждый раз отвечал звонкий гудок лайнера. В небе над головой грохотали вертолеты и кружили легкие самолеты. С громким ревом промчался военный самолет, взмахнув крыльями в знак салюта.
Оркестр Королевской морской пехоты приветствует QE2.
На пристани на морском бризе развевались флаги и украшения, а два военных оркестра состязались в патриотическом звучании, а толпа ревела. Более 6000 человек заполнили набережную, аплодируя, держа детей на руках, смеясь и плача. Когда огромный корабль подходил к причалу, люди у поручней могли прочесть свои имена на специально напечатанных футболках с надписью «Добро пожаловать домой».
Высадились по порядку. Первыми сошли 255 человек с HMS «Coventry». Затем 177 человек с HMS «Ardent». Затем 197 человек с HMS «Antelope». Они несли свои вещмешки, и многие до сих пор носили резиновые шлепанцы, которые носили на палубе. Они казались очень молодыми. Играли оркестры, смех и слезы смешивались, а жены, дети и родители старались не выглядеть слишком испуганными при виде только что заживших шрамов. Для большинства это было первое и последнее путешествие на океанском лайнере.
Первые неуверенные шаги вернувшихся героев на берегу.
Сам лайнер QE2 должен идти на реконструкцию, переоборудование, ремонт. Следующий список пассажиров будет выглядеть совсем иначе, когда он отправится в Нью-Йорк в августе. Но экипаж не забыл в спешке этот необыкновенный человеческий груз.
14-15 июня
Поднятие флага
Морскому пехотинцу Sean Egan (Шону Игану), недавно служившему в военно-морской группе 8901, было приятно вернуться в Порт-Стэнли. Он и его товарищи закончили то, что начали; теперь все было кончено, и он мог идти домой, зная, что хорошо сделал свою работу.
«Чувствовалась напряженная атмосфера в комнате, когда майор Norman (Норман) информировал нас. После этого мы все попрощались друг с другом». Морской пехотинец Sean Egan (Шон Иган) был пулеметчиком в секции № 2 морской группы 8901; утром 2 апреля 1982 года он произвел более 2000 выстрелов из пулемета, защищая Порт-Стэнли от аргентинцев. Его подразделение уничтожило аргентинский Amtrak в White City. Удивительно, но все они выжили. «Мы все были так же счастливы, как мальчишки в песочнице, что после этого все в порядке. Когда мы вернулись в Великобританию, все, что мы знали, это то, что мы вернемся. Мы не знали, в чем будет заключаться наша работа». В составе 42-й роты «Juliet» их война была тихой. «У нас вообще не было реальных контактов. К тому времени, когда мы добрались до вершины горы Харриет, все было кончено.»
«Мы были просто рады, что все закончилось. Военно-морской отряд 8901 поднимает флаг Фолклендских островов у Дома правительства. Людям, так храбро защищавшим Порт-Стэнли в апреле, пришло время вернуться домой. Sean Egan (Шон Иган), все еще держащий в руках автомат, сидит на корточках справа в компании своих товарищей.
«Третья фаза плана дивизии заключалась в том, чтобы мы прошли через Порт-Стэнли. 42-й должен был стать дозорным отрядом, а «Juliet» — дозорной ротой — наверное, потому, что мы лучше всех знали город. В конце концов они сдались, слава богу».
«Мы переехали в Стэнли, и компания расположилась в ангаре Beaver. Наша работа заключалась в проверке всех пленных на аэродроме. Примерно через три дня после капитуляции мы пошли в Дом правительства, чтобы поднять флаг. Флаг, который мы подняли, снял какой-то офицер много лет назад. Он отдал его нам, чтобы мы вернули его на место.»
«Каково это было? Мы были просто рады, что все закончилось. Мы закончили работу и захотели домой. Было ощущение: «Давайте займемся этим, закончим и пойдем домой».
14-15 июня
Сдавайтесь!
Наконец-то все было кончено. Rod Bell (Род Белл) и «полковник Рейд» уговорили Менендеса на условную капитуляцию, затем генерал-майор Moore (Мур) официально подписал документ. Британцы победили; точка была сделана, и принцип был поддержан.
Спокойное подписание окончательного документа о капитуляции генералом Марио Менендесом стало результатом многодневной терпеливой работы уникальной команды из двух человек — некоего «Col Reid» («полковника Рейда») из 22-й SAS (полковник Hugh Michael Rose) и капитана Rod Bell (Рода Белла) из Королевской морской пехоты. Примерно 7 июня они сделали серию передач на аргентинский гарнизон. Оба имели хорошую квалификацию. Опыт полковника SAS включал переговоры во время захвата заложников. Капитан Белл идеально владел южноамериканским испанским языком и, что более важно, вырос в Латинской Америке. Он был знаком с аргентинскими социальными установками и ценностями.
Слева- Генерал сэр Хью Майкл Роуз (Sir Hugh Michael Rose), KCB*, CBE*, DSO*, QGM* (родился 5 января 1940 г.), часто известный как Майк Роуз (? admin... «Col Reid»), является генералом британской армии в отставке. Роуз командовал операциями специальной службы на театре военных действий во время Фолклендской войны, после чего 30 июня 1982 г. он был произведен в полковники. Он вел переговоры с аргентинскими войсками, чтобы организовать их капитуляцию, используя некоторые навыки, которым он научился во время осады иранского посольства.
Справа – Капитан Род (Родерик) Белл (Rod Bell). Белл был сыном чиновника Организации Объединенных Наций и вырос в Коста-Рике. Испанский был его первым языком, он прекрасно говорил на нем и считал, что понимает латинский темперамент и может общаться с аргентинцами в дружеской и честной манере.
Одним из устойчивых убеждений было то, что британцы были людьми слова. В конце концов, это были крепкие и умелые инженеры, проложившие железные дороги в Аргентине. Коммерческие и культурные контакты на протяжении столетий создали старомодное представление об англичанах как о благородных, пунктуальных и эффективных людях. Напротив, латиноамериканский идеал чести и мужественного поведения в большей степени выражался словом «мачизм*».
* Мачизм (от испанского macho 'мужчина') - это чувство «мужественности» и самоуверенности. Концепция, связанная с «сильным чувством мужской гордости: преувеличенная мужественность». Мачизм - это термин, появившийся в начале 1930-х и 1940-х годов, который лучше всего определяется как гордость за свою мужественность. В то время как этот термин связан с «обязанностью мужчины обеспечивать, защищать и защищать свою семью», мачизм прочно и последовательно ассоциируется с доминированием, агрессией, демонстрацией и заботой.
Первоначально целью передач было установить контакт с гарнизоном для обсуждения жертв, пленных и других связанных с этим гуманных тем. Фолклендские острова с их небольшими разрозненными общинами были связаны телефонной и радиосвязью. Преимущество использования радио заключалось в том, что его слышало большее количество людей. Но на каком-то этапе в качестве альтернативного средства связи использовалась телефонная связь между Estancia House и Stanley. Обычно команда «психологов» из двух человек вела трансляцию с десантного корабля «Fearless» два раза в день.
В этой операции «Рейду» и Беллу помогал офицер по воздушным операциям вице-коммодор Vera, который был схвачен в Гуз-Грин. Он утверждал, что Менендес не будет отвечать на радиопередачи, и предложил установить контакт через бригадного генерала Castelliano (Кастеллиано) из ВВС в Стэнли, который поговорит с Менендесом.
Для Vera были подготовлены сценарии, и он с большой искренностью передал их старшему командованию в Стэнли. Vera был искренне заинтересован тем, чтобы в Стэнли не было жертв среди гражданского населения, а боевые действия были прекращены.
К счастью, существовала общая радиочастота, которую Белл и «Рейд» могли использовать. Радиочастота 45,5 кГц обычно использовалась Мемориальным госпиталем короля Эдуарда в Стэнли для линии медицинских консультаций по островам, и первые контакты были с доктором Alison Bleaney (Элисон Блини), исполняющей обязанности старшего врача. Его также услышал аргентинский унтер-офицер, который вызвал офицера, капитана Мельбурна Hussey (Хасси). Он продолжал прослушивание, но не выходил на связь в эфире.
Хотя «Рейд» и Белл не получали ответа на свои обращения, они были убеждены, что передачи прослушиваются. Позже они поняли, что были правы, когда их более ранние предложения и обещания были подняты на переговорах о капитуляции.
Повышение давления
Когда бои приблизились к Порт-Стэнли, стало ясно, что уничтожение гарнизона теперь было вопросом времени. Поэтому Белл усилил давление в своих трансляциях два раза в день.
«Положение аргентинских войск теперь безнадежно, вы окружены британскими войсками с обеих сторон. Если вы не ответите на это сообщение и в Порт-Стэнли будет ненужное кровопролитие, мир осудит вас соответствующим образом», — сказал он.
В воскресенье, 13 июня, доктор Блини заставила капитана Хасси ответить. 11 июня в результате стрельбы Королевского флота в Стэнли погибли трое мирных жителей — Дорин Бернс, Сью Уитни и Мэри Гудвин, которые жили в домах к западу от Военного мемориала, которые, по данным британской разведки, не были заняты. Эти смерти придали новую мрачную актуальность британским призывам.
Доктор Элисон Блини (Alison Bleaney) получила медицинскую степень в Абердинском университете, Шотландия, и два года проработала в Абердинской королевской больнице. Затем она переехала на Фолклендские острова в 1977 году в качестве терапевта-анестезиолога и работала там гражданским лицом во время войны на Фолклендских островах, продолжая работать старшим врачом Гражданской медицинской службы с 1982 по 1984 год.
Хотя он не знал о смертях, Белл настаивал на том, чтобы встреча состоялась сейчас — связь между двумя противоборствующими силами оставалась открытой.
Доктор Блини попросила британцев снова выйти в эфир в полдень после того, как она прослушает их 1000-ю трансляцию. Она заставила Хасси выслушать, но он не мог ничего предпринять, пока не свяжется со своим начальством. Вернувшись в радиотелефонную контору на Джон-стрит, Хасси сообщил «Рейду» и Беллу по радио, что Менендес будет готов к разговору через три часа.
На борту «Fearless» был подготовлен вертолет «Gazelle» с белым парашютом, подвешенным под его фюзеляжем в качестве флага перемирия, и они отправились на футбольное поле в Порт-Стэнли. Фактически, пилот посадил вертолет в 500 ярдах (460м) от поля в 15:00. «Рейду», Беллу и их связисту пришлось пробираться через проволочные заграждения, прежде чем они встретили капитана Хасси. Это вызвало теперь часто цитируемый диалог: «Что случилось, вы приземлились не в том месте?» Белл ответил: «Мы не знаем Стэнли так хорошо, как вы».
Конец пути для Менендеса, когда британская переговорная группа направляется в Стэнли, чтобы обсудить капитуляцию с аргентинским генералом.
Группа двинулась по дороге мимо больницы, где они обменялись несколькими словами с доктором Блини. Когда они прибыли в Секретариат, генерал Менендес вместе с двумя своими заместителями встретил их у своего кабинета. К удивлению британской стороны, конференц-зал был аккуратно обставлен для встречи. Места обеспечили бумагой, карандашами и водой. Позже во время обсуждения был приготовлен кофе.
Полковник Рейд отсалютовал генералу Менендесу как старшему офицеру, и переговоры начались с кратких обменов комплиментами по поводу жесткой, но благородной борьбы, которую вели обе стороны.
С Менендесом были офицеры, представляющие военно-воздушные силы и флот, а также юрисконсульт военно-воздушных сил. Всем было ясно, что битва вокруг Стэнли почти подошла к концу, хотя люди еще гибли, пока шли переговоры. Основная область обсуждения заключалась в том, может ли Менендес сдать Западный Фолкленд или нет.
Аргентинцы утверждали, что, поскольку между ними и гарнизонами в Фокс-Бей и Пеббл-Айленд была вода, технически они были отдельным гарнизоном, не подчинявшимся Менендесу. Следовательно, он не имел права сдавать его. Белл возразил, что, хотя Менендес правильно цитировал Женевскую конвенцию, статья, на которую он ссылался, предназначалась для применения к островам, которые не были частью континентального шельфа. Западный Фолкленд географически входил в состав Фолклендской группы и, следовательно, находился под командованием и юрисдикцией генерала Менендеса.
Переговоры в разгаре...
Капитан Rod Bell (Род Белл), RM; Carlos Blumer-Reeve (Карлос Блумер-Рив), полковник SAS и капитан Melbourne Hussey (Мельбурн Хасси), ВМС Аргентины. За Беллом стоит капрал Королевской службы связи, а за ним Max Hastings (Макс Гастингс) из London Standard.
Ключ к картине: 1 капитан Melbourne Hussey (Мельбурн Хасси), ВМС Аргентины. 2 Капитан Rod Bell RM (Род Белл RM). 3 Бригадный генерал Menendez (Менендес). 4 V/Cdro Carlos Blumer-Reeve (Карлос Блумер-Рив) AAF. 5 полковник Brian Pennicott RA (Брайан Пенникотт RA). 6 подполковник Geoff Field RF (Джефф Филд RF). 7 Генерал-майор Jeremy Moore (Джереми Мур) CINCLFFI. 8 «Colonel Reid» («Полковник Рейд») SAS. 9 капрал R Sig. 10 полковник Tom Seccombe RM (Том Секкомб RM). Не показан аргентинский юрисконсульт.
Затем генерал попросил британскую сторону дать им время для дальнейшего обсуждения. Тем временем британская переговорная группа информировала Whitehall по спутниковой радиосвязи о каждом из этапов переговоров. На аргентинских офицеров произвел впечатление тот факт, что они, по сути, разговаривали напрямую с Лондоном.
Аргентинская сторона заявила, что готова к финальной встрече. Пришло время вызвать генерала Мура. Но снежная буря задержала его полет, и каждой стороне пришлось ждать в отдельных комнатах, пока он не прибыл.
Заключительный раунд переговоров начался в 23:00 и прошел в том же формате, что и первый раунд. Генерал Менендес встретил генерала Мура возле конференц-зала. Они отдали честь, но не пожали друг другу руки. Менендес сказал, что обе стороны хорошо сражались, и Мур ответил тем же. Тогда английский генерал сказал, что им пора приступать к делу, и предъявил документы о капитуляции. Было бы неверным сказать, что это была безоговорочная капитуляция. Менендес вычеркнул из документов слово «безоговорочный». Ему обещали, что капитуляция будет с «достоинством и честью» в передачах Белла и «Рейда».
Парашютисты наблюдают за разоружением аргентинских военнопленных в Порт-Стэнли — наконец, все кончено.
Менендесу также удалось добиться скорейшей эвакуации своих войск в качестве одного из условий капитуляции. Но британцы не позволили ему вставить слова «Мальвинские острова» вместо «Фолкленды». В 23:59 документ был официально подписан и засвидетельствован полковником Pennicott (Пенникоттом).
Генерал Мур с гордостью демонстрирует акт о капитуляции, который он и Менендес подписали за несколько минут до этого.
Когда все было кончено, генерал Менендес спросил, может ли он присоединиться к своим людям на аэродроме, где они должны были собраться перед возвращением на Родину. Когда ему отказали, у него на глазах выступили слезы. На следующее утро его эвакуировали на HMS «Fearless».
История медсестры
Дебора Блини работала медсестрой в Порт-Стэнли, когда вторглись аргентинцы. Она все еще была там, когда бойцы 2 Para шли по дороге от Wireless Ridge. Она видела все — от первой капитуляции британцев до освобождения Порт-Стэнли.
Отец Деборы Майкл и ее мачеха Элисон, которые были первоначальным контактом между оперативной группой и аргентинским высшим командованием во время подготовки к переговорам.
Те, кто был там...
«Ходило так много слухов о том, что мы должны делать. Главное, чего все боялись, это того, что в городе будет один всемогущий удар, потому что здания в Стэнли в основном деревянные, бетонных домов очень мало. Там не должно было остаться очень много зданий. Это место, без сомнения, было бы уничтожено. Как ни странно, я начала ночное дежурство 12 июня, и моя подруга Рода обернулась и сказала: «О, они придут, когда ты будешь дежурить в ночное время». Два аргентинских врача работали в захваченной ими части больницы. Один из них, его звали доктор Рейхард, он был австрийского происхождения, спустился вниз и сказал, что было бы неплохо, если бы мы подняли Элисон, потому что он только что слушал радио, где сообщалось, что весь город, расположенный к западу от Собора, считался безопасной зоной, и он предположил, что именно поэтому британцы не стреляли в этом районе и что они думали, что мы все в Соборе. Все думали, что Собор был безопасным местом, а он сказал, что это не так, потому что мы были не в Соборе, мы были по всему городу.»
Однако было несколько проблем: в результате бунта некоторых пленных этот магазин сгорел до того, как насилие было подавлено минометным взводом 2 Para.
Род Белл, офицер Королевской морской пехоты на «Fearless», позвонил Элисон, чтобы подтвердить, что происходит, и она сказала: «Нет! мы ничего об этом не знаем (на счет Собора...), так что, ради бога, перестаньте стрелять». Это было, должно быть, около 13-го числа. Когда в тот день Элисон встала около 6 утра, Рейхард обсудил с ней это, он достал дорожную карту города и сказал: «Ну, британцы думают, что все здесь... (в Соборе)».
«Так что следующее, что мы узнали, она была на станции RT, и ей удалось договориться с аргентинцами. Они дали ей высказаться и сказали, знаете, на самом деле мы не в этом безопасном районе — мы по всему городу.»
Детям понравилась щедрость британских войск — здесь они носят коллекцию британской экипировки, а один размахивает чем-то вроде урезанной винтовки M16 Armalite!
Рано утром 14-го все встали, знаете ли, было очень трудно уснуть, столько было предвкушения. На самом деле аргентинцы в нашем госпитале сказали: «Очень скоро война прекратится».
Мы могли видеть холмы. Если зайти в западное крыло госпиталя, то действительно можно было увидеть Саперную горку, Двух сестер, можно было увидеть все горы вдалеке, и можно было услышать и увидеть, как идут бои, можно было увидеть днем клубы спускавшегося дыма или что-то в этом роде, а по ночам некоторые из нас иногда открывали дверь в западном крыле, стояли в темноте и смотрели, что действительно очень походило на фейерверк.
Что мы на самом деле чувствовали тогда, зная, что в горах есть люди, пробивающиеся к нам? Знаешь, ты всегда думаешь, что стреляют в аргентинцев, ты никогда не хотел полагать, что, вероятно, там умирали британцы, британцы всегда побеждали, вот и все. Это было все, что имело значение.
История не знает, выжил ли аргентинский солдат, приклеивший эту Мадонну скотчем к прикладу винтовки.
Когда у нас была возможность послушать мировые новости, всегда стояла тишина, потому что все слушали, и, конечно, мы также слушали «Позвони на Фолкленды», что было большим утешением. Когда «Sheffield» попал под удар, никто толком ничего не сказал, вообще не хотелось об этом говорить. В каком-то смысле вы действительно не хотели в это верить, и, очевидно, это был шок. Возможно, в некотором смысле мы чувствовали, что они недооценили аргентинские силы. Я лично так не считаю, я к тому, что с момента вторжения я верила, что англичане ответят, у меня не было ни тени сомнения. Мы всегда верили, что они доберутся сюда, и когда был подбит «Galahad», я помню, что меня лично это очень тошнило. В некотором смысле мы чувствовали, что, возможно, британские войска были слишком самоуверенны. То, как это было показано в новостях, об открытых площадях, о Bluff Cove и то, на что похож этот район, я помню, как подумала: «О Боже, это был плохой ход». Это было очень грустно.
Дебора с двумя медиками оперативной группы после капитуляции.
Было одно время собрание англо-аргентинцев, присланных на самолете «El Presidente’s», они все вышли и вручили нам эту петицию с просьбой присоединиться к аргентинскому народу, к отечеству. Они совсем охренели. У нас была встреча в почтовом отделении, и туда пошла куча людей, и некоторые люди были так рассержены, много местных жителей, и они просто пришли туда и сказали: «Послушайте, нас это не интересует», мы не любим вас, нам не нравится ваш образ жизни. Мы всегда были британцами и останемся британцами».
Мне никогда не приходило в голову, что со мной должны обращаться в соответствии с Женевской конвенцией. Вы знаете, в такой ситуации вы в основном заботитесь о себе, и мы все сплотились и помогли друг другу, несмотря ни на что. Но в некотором смысле униформа медсестры была отличной формой защиты, потому что, если мы выходили на улицу, аргентинские офицеры приветствовали нас просто потому, что на нас была униформа. Мы нашли это забавным.
«Красный Крест» договорился с британскими войсками, что определенная территория вокруг церкви в Порт-Стэнли будет передана гражданским лицам и обозначена как нейтральная территория, свободная от любых форм военных действий. Очевидно, это так и не дошло до аргентинцев или гражданских лиц. Ужасно! Слава Богу за здравый смысл Melbourne Hussey (Мельбурна Хасси).
— Парашютисты здесь!
Мы ждали и ждали прибытия британских войск, и в конце концов они пришли. Утром 14 июня я пришла с ночной смены и не могла уснуть — была слишком взволнована. Затем, около 10 утра, должно быть, я выглянула с западного крыла и увидела эти красные береты, идущие по дороге. Вот и все, подумала я: «Парашютисты здесь, теперь я могу лечь спать».
Цена Победы...
Операция стоила 750 миллионов фунтов стерлингов. Вместе с заменой утраченного оборудования и размещением гарнизона на Фолклендах до 1986 года общий счет составит около 2,6 миллиарда фунтов стерлингов. Эти огромные расходы ставят некоторые вопросы о роли Великобритании в мире.
Некоторые использовали опыт Фолклендских островов, чтобы доказать, что Британии все еще нужен глобальный военный потенциал, основанный на ее морской мощи; другие видят в стоимости операции показатель того, что Великобритания больше не может позволить себе участвовать в конфликтах за пределами континента Западной Европы.
Накануне аргентинского нападения континентальное лобби, несомненно, имело первостепенное значение. Их убеждения были закреплены в обзоре обороны, представленном парламенту Джоном Ноттом (John Nott), под названием «Программа обороны Соединенного Королевства: путь вперед». Это была последняя попытка осмыслить британскую оборонную политику под двойным давлением уменьшающейся мировой мощи и растущих расходов.
В конце 1960-х Денис Хили (Denis Healey) приказал вывести британские войска с востока от Суэца. А в 1975 году Рой Мейсон (Roy Mason) составил список оборонных приоритетов, в котором Европа впервые оказалась на первом месте. К 1981 году Джон Нотт (John Nott) просто следовал тенденции, навязанной его предшественникам ослаблением экономической мощи Великобритании.
Наконец пришла долгожданная победа, и авторы заголовков кричали об этом с крыш. Цена, как с точки зрения денег, так и человеческих жизней, была высока. И под ликованием было ощущение, что, возможно, сокращения обороны за годы зашли достаточно далеко.
Расходы на оборону составляли 14,400 миллионов фунтов стерлингов в 1981–1983 годах, или примерно 5,2 процента валового годового внутреннего продукта страны — «один из самых высоких показателей в альянсе НАТО», — отметил Нотт. И правительство обязалось ежегодно увеличивать на 3 процента в реальном выражении в соответствии с соглашением НАТО. Правительство также хотело заменить свои ракеты «Polaris» системой «Trident», увеличив расходы на оборону примерно на 500 миллионов фунтов стерлингов в течение следующих 10-15 лет.
Решение Нотта явно подразумевало, что у Британии не было ни ресурсов, ни необходимости развертывать крупные силы за пределами территории НАТО, поэтому ее глобальный потенциал можно было сократить в целях экономии денег. Было подчеркнуто, что альянс НАТО находится «на вершине приоритетов правительства». Упоминались обязательства «за пределами зоны НАТО», но они имели явно второстепенное значение и должны были выполняться совместно с союзниками по НАТО.
Что касается армии и RAF (Royal Air Force - королевские воздушные силы), это мало что изменило. В конце 1970-х годов обе службы уже были переведены в основном на европейское направление, и Нотт не мог найти способов сократить свои расходы. Силы в Западной Германии должны были быть реорганизованы из четырех в три танковые дивизии.
Планируемая Королевскими ВВС замена самолета «Jaguar» была отменена. Но заказы на новый «Tornado» были увеличены, и в общей сложности было обещано 60 AV8B «Harrier» последнего поколения. Действительно, можно утверждать, что британская авиация была усилена, с новым упором на истребительную защиту Великобритании, усиленные морские удары и разведку за счет развертывания «Nimrod» II, а также множество новых или улучшенных ракет класса "воздух-воздух" и "воздух-земля".
Сокращения ВМФ
Основная тяжесть пересмотра Ноттом легла на Королевский флот, роль которого была переоценена в свете европейского приоритета. Великобритания развернет только два авианосца вместо запланированных трех и сократит свой флот эсминцев/фрегатов с 59 до «около 50» кораблей. Сокращение его надводного флота имело ряд побочных эффектов. При меньшем количестве кораблей, размер Королевского флота мог быть сокращен, и количество верфей могло быть уменьшено.
«Fearless» и «Intrepid» должны были быть законсервированы. «Invincible» был предложен австралийцам, а «Hermes» предназначался для сокращения. Самое главное, что ледовый патрульный корабль «Endurance» — единственное военно-морское судно, постоянно дежурившее в Южной Атлантике, — не подлежало замене после окончания его текущего похода (в марте 1982 г.).
Возможно, повезло, что аргентинцы не отложили атаку еще на несколько месяцев. Как бы то ни было, и «Invincible», и «Hermes» все еще были пригодны, «Endurance» еще не вернулся домой, а «Fearless» и «Intrepid» могли быть подготовлены для службы в оперативной группе. Тем не менее, Королевский флот был растянут кампанией, развернув почти две трети своего надводного флота «за пределами зоны действия НАТО».
В декабре 1982 года, в качестве одного из последних действий Джона Нотта перед уходом в отставку, он представил в парламент новый документ защиты под названием «Фолклендская кампания: уроки». В нем было объявлено о ряде изменений. Для Королевских ВВС должны были быть предоставлены новые широкофюзеляжные самолеты-заправщики, а 3 бригады коммандос и 5 пехотных бригад должны были оставаться доступными для аварийных операций, не входящих в НАТО. Сокращения флота были остановлены. Предстояло сохранить три авианосца и флот эсминцев / фрегатов из 55 кораблей. «Fearless», «Invincible», «Intrepid» и «Endurance» должны были быть сохранены.
В некотором смысле это была победа лобби военно-морского флота, но, несмотря на тяжелую работу старших офицеров, таких как адмирал сэр Генри Лич, первый морской лорд, оборонные усилия Великобритании по-прежнему направлены на оборону Центрального региона НАТО с участием Королевского флота, неся оперативную и финансовую ответственность за британские средства ядерного сдерживания. Мало, что изменилось, как считают многие; стоимость защиты Великобритании остается высокой.
«Harrier» продолжают патрулировать
«Harrier» столкнулись с лучшим, что могла предложить Аргентина. Имея численное превосходство, они все же терпели болезненное поражение. И когда война закончилась, они позаботились о том, чтобы лучшим аргентинцам ничего не сошло с рук.
Спор бушует по сей день; были ли самолеты вертикального взлета и посадки пригодны для работы по поддержке оперативной группы, или у нас должны были быть обычные самолеты, такие как «Phantom» и «Buccaneers», работающие с большого авианосца, такого как «Ark Royal»?
На самом деле есть только один ответ на этот вопрос, и адмирал сэр Henry Leach (Генри Лич), Первый морской лорд, дал его: «Без «Sea Harrier» не было бы никакой оперативной группы». С первого дня воздушного боя и до того дня, когда «Харриеры» были заменены «Фантомами» Королевских ВВС на аэродроме Порт-Стэнли, «Sea Harrier» и GR3 Королевских ВВС действовали в условиях, при которых обычные самолеты оставались бы на земле.
С капитуляцией Аргентины война закончилась — по крайней мере, для сухопутных войск. Королевский флот и Королевские ВВС продолжали работать, возвращая аргентинские самолеты, выполнявшие «неприятные» миссии, в британское воздушное пространство вокруг островов. Однако их роль изменилась. После выполнения миссий по наземным атакам против аргентинских войск, самолеты RAF «Harrier» GR3 присоединились к своим военно-морским аналогам в организации воздушного патрулирования, чтобы отразить нежелательных посетителей. У них не было особых трудностей — за последний месяц они полностью деморализовали аргентинские ВВС и совершенно убедительно продемонстрировали свое превосходство.
Боевое крещение
«Си Харриеры» RN, а позже и GR3 Королевских ВВС отправились воевать на совершенно неожиданном театре военных действий — в 8000 милях от дома без какой-либо наземной поддержки в пределах легкой досягаемости. Действуя в одиночку и вдали от партнеров по НАТО, «Си Харриеры» прошли боевое крещение в одиночку и в незнакомой роли.
Уже не новый... — первый пострадавший от войны «Sea Harrier» получил эту пробоину от снаряда 20-мм пушки после первого налета на Порт-Стэнли.
К тому времени, когда оперативная группа достигла Вознесения, эскадрильи были полностью подготовлены, и на втором этапе своего путешествия на юг они впервые встретились с разведывательным самолетом «Boeing» 707 ВВС Аргентины (AAF). Никаких действий предпринято не было, и эти ежедневные посещения прекратились после того, как Южная Георгия была возвращена.
Наконец, 1 мая в бой вступили «Sea Harrier». Все самолеты оперативной группы были запущены — все 12 самолетов «Hermes» должны были бомбить аэродромы Порт-Стэнли и Гуз-Грин, а «Invincible» обеспечивал прикрытие с воздуха. Как только самолеты вернулись, то «Hermes» были быстро перевооружены для смены роли - воздушного боя. Все они были вооружены ракетами AIM9L «Sidewinders» и снова были запущены в течение 30 минут, готовые встретить ожидаемые ответные атаки.
Хотя несколько самолетов AAF были сбиты, а ни один «Sea Harrier» не был потерян, дневных воздушных боев было недостаточно для установления превосходства Великобритании в воздухе. Это еще предстояло. После 1 мая активность в воздухе несколько снизилась из-за плохой погоды, которая фактически ограничила полеты на пару дней.
Во время перерывов во время ужасной погоды, обе стороны запускали самолеты, как только могли. ВВС, находившиеся в 400 милях от действий, часто сталкивались с хорошей погодой на материке и туманом над Фолклендами, поэтому они не могли провести операцию. Однако оперативной группе обычно приходилось бороться с плохой погодой, и именно в этом «Sea Harrier» доказал свою ценность. Самолету не позволяли летать только в самую ужасную погоду, но он запускался и восстанавливался в условиях, которые никогда не были бы выполнены с обычным самолетом.
Пока солнце пытается пробиться сквозь мрак, лежащий над «Hermes», «Sea Harrier» отправляется в очередной боевой воздушный патруль (БВП). Всего через несколько дней воздушных боев пилоты поняли, что у них есть преимущество над врагами — аргентинские пилоты никогда не пытались «совмещать это».
Новоприбывшие из эскадрильи № 1 (F) RAF и 809 NAS присоединились к оперативной группе 18/19 мая, четыре «Sea Harrier» отправились на авианосцы, а шесть RAF GR3 все отправились на «Hermes» из-за его большей грузоподъемности. Однако к настоящему времени на «Гермесе» стало очень тесно, так как на борту было около 21 «Харриера», стоящих на палубе или внизу в его ангаре, а также его увеличенный вертолетный состав.
В этот период погода была плохой, густой туман скрывал оперативную группу от ВВС. Хотя он мешал летать, он имел то преимущество, что скрывал десантные силы на их медленном и осторожном подходе к Фолклендскому проливу и вверх к Сан-Карлос-Уотер. Но 21 мая произошло полное изменение и весь день был с чистым небом. Неудивительно, что AAF нанесла удар.
Волны «Mirage», «Dagger» и «Skyhawk» AAF атаковали оперативную группу, на этот раз направляясь к военным кораблям; «Coventry», «Antelope» и «Ardent» подверглись атакам в течение следующих нескольких дней, а другие были повреждены.
Аргентинский «Mirage» V проходит между британскими кораблями после бомбардировки во время Фолклендской войны, 1982 г.
Во время CAP (Combat Air Patrol - боевые воздушные патрули) «Sea Harrier», летевшие низко, не могли полностью использовать свои радары «Blue Fox» из-за помех, создаваемых близлежащими массивами суши. Если бы они набрали высоту, «Blue Fox» мог бы стать и действительно стал более эффективным, один «Sea Harrier» подхватывал приближающиеся «Skyhawk» на расстоянии, намного превышающем заявленное производителем. Но самолету нужно лететь низко, чтобы сблизиться с местом атаки. Это означало от 50 до 500 футов (15м-150м), а не 15 000 (4500м). Поэтому «Sea Harrier» должны были полагаться на сторожевые корабли, которые снабжали их необходимой информацией и направляли их в позицию, где они могли получить визуальный обзор. Когда они это делали, всегда была одна и та же схема: три или четыре вражеских самолета против двух «Sea Harrier». И в то время как «Sea Harrier» были развернуты на CAP, GR3 подходили очень близко к наземным позициям аргентинцев, оказывая непосредственную поддержку сухопутным войскам Великобритании. Первая атака, которую они предприняли «по-настоящему», была на склад боеприпасов в Фокс-Бей, который взорвался эффектным огненным шаром.
800 NAS Sea Harrier FRS1 в малозаметной окраске.
Во время своей части войны GR3 понесли значительные боевые повреждения из-за большого количества имеющихся зенитных орудий. Но самолеты оказались прочными, хотя и получали невероятное количество повреждений, которые были отремонтированы на борту «Hermes», когда самолеты возвращались. И из всех GR3, потерянных во время конфликта, ни один пилот не погиб, хотя у двух были интересные истории ухода, а у третьего была захватывающая аварийная посадка. В начале июня Королевские инженеры завершили установку алюминиевой полосы MEXE в Сан-Карлосе, которая служила временной заправочной точкой для «Sea Harrier» и «Harrier», которые не израсходовали свое вооружение. Это означало, что «Sea Harrier» на CAP могли совершить свой первый патруль, дозаправиться в Сан-Карлосе, провести второй патруль и затем вернуться на авианосцы. Это означало также увеличение числа самолетов оперативной группы над Фолклендами или в любой момент в течение дня.
На заключительных этапах воздушной войны налеты наземных войск приобрели новую форму с появлением бомб с лазерным наведением (LGB). Было совершено две атаки, обе потребовали двух проходов. Техника заключалась в том, чтобы подойти к цели из-за холма, подняться на 30-градусный набор высоты и сбросить бомбу, подняв ее вверх по дуге. На пике этой дуги передовой авиадиспетчер (FAC) включал свой лазерный осветитель и наводил его на намеченную цель. Затем датчик в носовой части бомбы улавливал отраженный луч и поворачивал стабилизаторы бомбы таким образом, чтобы траектория следовала за лучом к ее основанию — цели.
Первый запуск каждой из них был неудачным, поскольку FAC осветил цель слишком рано, до того, как бомба достигла пика своей дуги, поэтому она сбилась со своей траектории раньше, чем планировалось, и, естественно, не достигла цели. При втором заходе каждый раз это было прямое попадание, которое привело к многочисленным жертвам.
Последняя атака так и не была нанесена. GR.3 с бомбами приближались к цели, когда было объявлено о капитуляции и атака была прервана. Понятно, что преднамеренная радиопередача между пилотами «Харриеров» сообщила аргентинским командирам, что целью должен был быть их собственный штаб, но это не подтверждено.
Первоначальное намерение ВВС Великобритании в этой войне состояло в том, чтобы использовать «Harrier» GR.3 в качестве «истребителей», вооруженных ракетами класса «воздух-воздух», предвидя высокие потери «Sea Harrier». К счастью для британских войск, этого не произошло, поэтому GR.3 вернулись к своей основной роли: непосредственной авиационной поддержке (CAS).
После прекращения огня Королевских ВВС, «Harrier» покинули «Hermes», чтобы действовать с пустынного аэродрома Порт-Стэнли. Заваленный брошенным вооружением, боеприпасами и фугасами аэродром, естественно, требовал особой осторожности. Территория для «Harrier», с его короткой взлетно-посадочной полосой несколько раз проверялась и фактически обходилась одним офицером RN. Даже край самой взлетно-посадочной полосы был закрыт для персонала, поскольку некоторые участки были известны как минные поля.
Теперь «Invincible» был отпущен, чтобы покинуть Южную Атлантику, чтобы провести две недели самообслуживания, прежде чем вернуться и позволить «Hermes» отплыть домой. «Hermes» по-прежнему поддерживал регулярные оповещения и CAP, пока не прибыл к Вознесению. Группа самолетов, возвращавшихся на «Гермесе», прибыла в Йовилтон для быстрого и капитального ремонта, прежде чем снова отправиться на юг с HMS «Illustrious», который сменил «Invincible». Наконец, сам «Illustrious» был возвращен, когда F4 «Phantom» взяли на себя роль противовоздушной обороны. Первый бой «Харриеров» закончился.
«Sea Harrier» - "Морские гончие"...
Те, кто был там...
«Это храбрый парень, который знает, что на него летят «Харриеры», и все еще упорно движется к цели». Майк Блиссет делает такие заявления с совершенно невозмутимым видом. Robin Kent (Робин Кент) согласно кивает. Затем, с волчьей ухмылкой, притворно-напыщенно добавляет: «Харриер» представляет собой серьезную угрозу для современных боевых самолетов».
Лейтенант-коммандер Майк Блиссетт и лейтенант-коммандер Робин Кент из 800-й и 801-й эскадрилий морской авиации соответственно являются пилотами «Sea Harrier» и оба служили на Фолклендах. Оба пилота приложили руку к первым ударам «Харриеров» по взлетно-посадочной полосе Порт-Стэнли 1 мая.
Лейтенант-коммандер Mike Blissett (Майк Блиссет) приземляется на «Гермесе» после того, как сбил первый из двух своих «Skyhawk». Одна из двух его ракет " Sidewinder" была выпущена. Окончательный результат Майка Блиссета: два подтвержденных попаданий, одно вероятное.
— Девять самолетов попали в цель, — сказал Майк Блиссет, — три секции по три. Одна секция была подброшена бомбами VT (переменного времени или замедленного действия) с парашютным замедлением. Одна секция приступила к атаке с напуском (нырянием), а одна сбрасывала кассетные бомбы BL755. Мы не могли надеяться на то, что взлетно-посадочная полоса будет разбита воронками, но мы хорошо поработали над зданиями и горюче-смазочными материалами и уничтожили несколько самолетов на земле».
А как же зенитный огонь? «Больше всего на свете это раздражало, — сказал Робин Кент. — Действительно, очень красочно, особенно ночью!»
У Майка Блиссета есть мрачные воспоминания об одной атаке, которую он устроил на аэродроме: «Мы попали под обстрел когда были довольно низко, и после того, как мы разбомбили это место, мы бродили вокруг, чтобы посмотреть, что произошло. Огонь был довольно сильным, поэтому мы ушли вверх, чтобы уйти от него, и нам оставалось только подниматься дальше. В конце концов мы поднялись на высоту 28 000 футов (8500м) и находились под обстрелом около 23 минут!»
В этот же день состоялись первые воздушные бои. Ни один британский пилот не сражался в воздухе; воздушное столкновение со времен Корейской войны; как это было? «Волнующе», — сказал Робин Кент. «Если бы Вы были в CAP (боевом воздушном патрулировании) и получили бы вектор на приближающийся самолет. К тому времени, как Вы это подтвердите, даже не сознавая, что сделали что-либо, самолет будет идти в правильном направлении, и ваша рука будет широко открывать дроссель. Ваш ведомый поступил бы точно так же. Вы бы думали вместе, реагировали бы автоматически. Было вполне обычным делом, когда двое мужчин на CAP работали вместе в полной гармонии, не обмениваясь ни словом». Вы, должно быть, испугались? «У тебя нет времени беспокоиться, — говорит Кент. «Быстрый перехват — очень занятная работа. Кроме того, это не значит, что ты беспомощен, нет. Вы хозяин своего окружения. Ты можешь что-то изменить.
После капитуляции RAF «Harrier» GR3 действовали с неподготовленного аэродрома Порт-Стэнли. Снег, мины и примитивное жилье крайне усложняли жизнь, но летать приходилось.
Первый воздушный контакт Майка Блиссета произошел 21 мая, когда оперативная группа высаживалась на берег. «Нас направили на одинокий корабль, но мы не смогли установить контакт, затем нас предупредили о налете, приближающемся с юго-запада, на низком уровне над Fox Bay. Это были четыре «Скайхока». Когда мы их перехватили, они стали уходить. Мы пошли за ними; мой ведомый уничтожил один, я уничтожил один с помощью «winder» (ракетой «Sidewinder»), и я уничтожил еще один, с помощью моей пушки».
Как «Sidewinder» повел себя? — Как мы и ожидали, — сказал Блиссет. Мы обучены запускать ракету, исходя из ее параметров, и вот мы это сделали. Аргентинские пилоты не смогли уйти от этого, и это одна из причин их неудач».
— Вся их тактика была неправильной, — продолжал Кент, — и, похоже, они так и не изменили ее. У них явно не было AWI (инструкторов по воздушной борьбе) и они не «знали» своё вооружение, не смогли «повязать» наши истребители».
Утверждалось, что британцы так и не достигли превосходства в воздухе, но «Как вы определяете превосходство в воздухе?», возражает Робин Кент, аргентинцы никогда не могли свободно летать над островом. Если это не превосходство в воздухе, то что? Казалось бы, это окончательная постановка вопроса.
«Sidewinder» («Сайдвиндер»), «Shrike» («Шрайк») и «Paveway» («Пейввей»)
Впервые Королевские ВВС и авиация флота в гневе применили «Sidewinder», «Shrike» и бомбы с лазерным наведением. Мы смотрим, как они работали, и как это оружие развивалось. От Вьетнама до Южной Атлантики они достигли завидных рекордов.
Американская ракета AIM9 «Sidewinder» является отцом целого поколения управляемого оружия класса «воздух-воздух». Семейство AIM9 включает 13 различных моделей, три из которых, AIM9B, 9G и 9L, использовались британскими войсками на Фолклендах. Первая из них была самой ранней серийной моделью и производилась для европейских стран НАТО консорциумом во главе с немецкой фирмой «Bodenseewerk Geratetechnik». В стандартной форме AIM9B имеет длину 9 футов 4 дюйма (2.8м), диаметр 5 дюймов (0.128м) и размах 1 фут 10 дюймов (0.33м).
AIM9 «Sidewinder» ...
Направление обеспечивается двумя комплектами килей, установленных в хвосте и сразу за носом, а ракета приводится в действие твердотопливным ракетным двигателем Rocketdyne, развивающим тягу в 600 фунтов. Наведение обеспечивается инфракрасной системой самонаведения, которая захватывает тепло выхлопных газов двигателя цели. Убойная сила AIM9B обеспечивается зарядом осколочного действия весом 24 фунта (10,9 кг). Его максимальная скорость составляет 2 Маха. Если во время Фолклендской войны было создано какое-либо секретное оружие, то AIM9L Королевского флота должны быть сильными претендентами на это звание. AIM9L, узнаваемый по переднему стабилизатору с двойным треугольником, является гораздо более эффективным оружием, чем более ранние модели, использовавшиеся RAF. Секрет его улучшенных характеристик заключается в использовании системы наведения и управления AN/DSW29, которая, как считается, «значительно расширила зону стрельбы».
Самый большой истребитель в мире — RAF «Nimrod» с четырьмя «Sidewinder» под крыльями.
«Диапазон стрельбы» — это область, в которой эффективен инфракрасный наводчик оружия. В более ранних моделях AIM9 это был суженный конус с выхлопом двигателя цели в его центре, и это означало, что перехватчик должен был находиться почти прямо за целью, чтобы обеспечить наводку ракеты на цель. Боевые действия, особенно во Вьетнаме, показали, что резко маневрирующая цель может довольно легко уйти.
В AIM9L чувствительность системы наведения такова, что пусковая платформа не должна так жестко располагаться за целью, чтобы обеспечить попадание. А переработанные поверхности управления сделали её гораздо более маневренной.
Использование AIM9L на Фолклендах стало неожиданностью. Все такое оружие, хранившееся в Великобритании, было частью военных запасов НАТО, то есть оружием, которое поставлялось исключительно для использования в операциях НАТО. Быстрое и тайное пополнение запасов из США позволило восполнить эти запасы во время кампании. Так незаметно для кого-либо — меньше всего для аргентинцев — «Sea Harrier» оперативной группы вступили в бой, вооруженные самыми последними «Sidewinder». За всю кампанию в ярости было выпущено 26 AIM9L, из которых 25 исправно функционировали. Около 16 привели к подтвержденным «уничтожениям» 11 «Миражей», 4 «Скайхоков» и «Канберры» и одному вероятному «попаданию».
Атака на Tumbledown
1 «Harrier» приближается к цели низко и быстро с ЮЗ; 2 «Харриер» выходит на набор высоты 30° и запускает «Paveway» вверх; 3 Лазерный наземный целеуказатель «Ferranti» «подсвечивает» цель; 4 Поднявшись на высоту 1500 футов, «Paveway» попадает обратно в лазерную «корзину» и наводится на цель; 5 Лазерная «корзина», отраженная от цели
«Harrier»
1 головка самонаведения и лазерная боевая головка; 2 Защитная шторка-«веко»
Атака на аэропорт Stanley
1 «Harrier» освещает взлетно-посадочную полосу Stanley; 2 «Harrier» запускает ракету «Paveway» в лазерную «корзину»
Первый «Shrike» («Шрайк») был разработан ВМС США в начале 1960-х годов и предназначался для вывода из строя наземных радаров противника. AGM45 представляет собой ракету длиной 10 футов (3м) с четырьмя стабилизаторами, сгруппированными вокруг хвостовой части, и четырьмя управляющими поверхностями, что дает ей размах крыльев в 3 фута (0.9м), установленных в середине фюзеляжа.
«Shrike»
Корпус ракеты имеет диаметр 8 дюймов (0.2м), а вся система весит 390 фунтов (177кг). Одна только осколочно-фугасная боеголовка весит 145 фунтов (66кг). «Shrike» оснащен твердотопливным ракетным двигателем Mk39 Mod 7 или Mk53, который обеспечивает максимальную скорость в районе 2 Маха на расстоянии от 7 до 10 миль. Сердцем «Шрайка» является приемник, настроенный на частоту атакуемого радара.
Боевое применение показало, что оружие имеет ряд недостатков. Его систему наведения можно вывести из строя, просто отключив на короткое время радар цели, например, оставив ракету без сигнала для наведения. Тот же эффект создается за счет использования оборудования с быстрой перестройкой частоты.
AGM45 обычно не находится на вооружении RAF и использовалась в качестве замены в последнюю минуту, когда возникло подозрение, что англо-французский AS37 «Martel» не подходит для условий. «Paveway» от «Texas Instruments» — это не ракета, а управляемая бомба. Она состоит из взрывной части стандартной бомбы свободного падения, соединенной с хвостовой частью, несущей четыре раскрывающихся крыла, и носовой частьи, несущей четыре стабилизатора управления, компьютер и лазерную головку самонаведения.
AGM45 Shrike, который использовался для обстрела аргентинских радиолокационных установок. Он имел неоднозначный успех, но, безусловно, будет использоваться снова.
В оперативном отношении система «Paveway» состоит из двух отдельных блоков: самого оружия и отдельного лазерного целеуказателя. Целеуказатель может находиться на другом самолете или на земле. В любом случае устройство используется для направления луча лазерного света на цель. «Paveway», освобожденный от носителя, ищет лазерный луч, отраженный от цели, своей головкой самонаведения. Ракета фиксируется на источнике света, а установленный в носу компьютер направляет его с помощью стабилизаторов к цели.
«Paveway» («Пейввей»)
1 оптический/кремниевый детектор; 2 Детектор аэростабилизации; 3 Компьютер и жилье; 4 Блок управления, генератор горячих газов, тепловая батарея; 5 Рулевые кили (4); 6 Предохранитель; 7 боевая часть; 8 Механизм разблокировки крыла; 9 Крылья расправлены (4)
Во время Фолклендской кампании «Paveway» оперативно использовалась эскадрильей № 1, которая пыталась использовать бомбы «Paveway» против аэродрома Порт-Стэнли в начале боевых действий до прибытия целеуказателей. Один «Харриер» пикировал на цель, а второй «Харриер» подсвечивал цель бортовым лазерным дальномером. К началу июня 1982 года целеуказатели окончательно догнали передовые войска и впервые были применены 13 числа. Утром два самолета атаковали аргентинские позиции на горе Тамблдаун. Первый полет ракеты «Paveway» не удался, так как обозначение было использовано слишком рано. Но второй сделал прямое попадание.
«Мозги» бомбы «Paveway» с лазерным наведением: лазерная головка, прикрепленная к ее носу. Бомба наводится на лазерный луч, отраженный от цели, и следует за ним до точки попадания.
Во второй половине дня 1-я эскадрилья вернулась в строй, на этот раз целясь в гнездо крупнокалиберного пулемета или в огневую точку 105-мм гаубицы на Тамблдауне. Снова первый полет «Paveway» потерпел неудачу, а второй нанес прямое попадание.
Неразорвавшийся кошмар
Это было похмелье всех времен. Как только победа была в сумке, командиры оперативных групп поняли, что жизнь жителей Фолклендских островов, их детей и животных может быть на неопределенный срок омрачена тысячами неразорвавшихся мин и бомб.
Масштаб ужасающего кошмара аргентинской минной проблемы стал очевиден только после капитуляции Аргентины 14 июня. Немногие Королевские инженеры, которые тогда осознали его масштабность и растущую силу, были потрясены беспомощностью из-за отсутствия ресурсов или возможностью, чтобы справиться с ним. Они были потрясены потенциальной смертельной угрозой, которую таким образом представляли для жителей Фолклендских островов и их образа жизни — и особенно для их детей, — которая неизбежно будет сохраняться еще долгое время после освобождения и победы.
Позже было подсчитано, что вокруг района Стэнли и его аэродрома было заложено более 12 000 мин, сгруппированных в более чем 185 отдельных минных полей. Опасность, конечно, усугублялась угрозой со стороны множества неразорвавшихся бомб и ракет, лежащих закопанными и непогребенными вокруг одного и того же района и принадлежащих обоим участникам; из множества мин-ловушек; и, наконец, из-за почти невероятного количества полуоткрытых и выставленных напоказ боеприпасов всех видов, которыми, казалось, были покрыты улицы, сады и тротуары Стэнли. Всю сцену вполне можно было бы описать как пещеру Аладдина, саперов и технических офицеров артиллерийского корпуса Королевской армии. «Это не поддается описанию», — сказал капитан Дик Джилл, сотрудник ОВД оперативной группы.
Майор Roddy Macdonald (Родди Макдональд), командир 59-й эскадрильи коммандос RE и первый старший сапер, вошедший в Стэнли, прибыл с 2 Para из Вайрлес-Ридж. Именно на него легла ответственность за первоначальное открытие и то, что с этим делать. «Впервые за время кампании, — сказал он, — я столкнулся с огромной проблемой, не имея средств для ее решения — очень изолированное положение, и я чувствовал себя очень одиноким».
Майор Roderick Macdonald (Родди Макдональд) с группой по планированию разминирования.
Перед тем, как достичь Фолклендов, Королевские инженеры оперативной группы были обеспокоены тем, что они так мало знают о аргентинской минной войне — «ожидайте итальянских мин» — вот все, что им сказали. Первая кровь пришлась на битву 2 Para за Goose Green, и этот опыт позже оказался бесценным. Там поддерживал разведывательный отряд 59-й эскадрильи коммандос во главе с лейтенантом Клайвом Ливингстоном. Все они прошли через аргентинские минные поля, а некоторые даже временно укрылись в расщелинах от взрывов мин, взорвавшихся под блуждающим скотом.
Сразу после боя войска разыскали аргентинского капрала, ответственного за минную постановку, — его звали как Гарсия, — чтобы выяснить, какие именно мины использовались, как они работали и по каким процедурам устанавливались. Затем старший сержант Тревор Коллинз вместе с капралом начал обезвреживать мины, в то время как майор Макдональд и уорент-офицер 2-го класса Пит Эллис набили свои карманы минами, схватили вертолет «Си Кинг» и тут же полетели, чтобы проинструктировать остальную часть своего подразделения, а майор Крис Дэвис, 9-я парашютная эскадрилья RE, о том, что они теперь знали.
Всего в нескольких ярдах от магазинов и домов сапер «прочесывает» траву для аргентинцев. В конце концов, кошмар келперов не закончился — многие из них все еще были заключенными в своих собственных домах, которым угрожали тысячи мин, беспорядочно разбросанных по Порт-Стэнли.
Кривая обучения, таким образом, началась с удвоенной силой, особенно с жизненно важной информации о том, что имевшиеся у Оперативной группы миноискатели были практически бесполезны: они едва ли могли обнаруживать какие-либо современные сложные аргентинские, итальянские и испанские мины, большинство из которых были изготовлены из пластика. Все будущие обнаружения должны будут осуществляться с помощью минного щупа, который похож на длинный шампур с ручкой, втыкаемый в землю через каждые несколько дюймов, или человеческим глазом: оба утомительны в использовании, и ни один из них не гарантирует надежность. Некоторые саперы предпочитали тыкать штыком.
Учитывая неизбежную капитуляцию Аргентины и хорошо усвоенный урок Гуз-Грин, майор Макдональд со своим разведывательным отрядом был готов с 2 Para на Wireless Ridge, войти в Стэнли. 14 июня, как только он смог, он разыскал главного аргентинского инженера, подполковника Дораго, и сказал, что хочет чтобы он немедленно передал ему все данные об аргентинских минах. Он также попросил показать бойцов, занимавшихся установкой. К вечеру обе просьбы были выполнены. Но по мере того, как Макдональд и его эксперты изучали записи всю ночь, у них начали формироваться подозрения.
Порядок укладки мин в Аргентине
Обычно аргентинцы устанавливали около восьми мин подряд, закапывая их непосредственно под небольшие маркерные кольца, расположенные неравномерно — до четырех ярдов друг от друга — вдоль линии минной постановки. Минная панель длиной около 35 ярдов (32м) и глубиной 27 ярдов (25м) обычно содержала около трех расположенных в шахматном порядке рядов мин.
Минное поле содержало от двух до шести панелей, расположенных по прямой или изогнутой линии. Обычная маркировка варьировалась от низкого штакетника или одной нити колючей проволоки на «домашней» стороне до полноценного забора из двух нитей колючей проволоки. В целях регистрации, базовые или опорные точки были связаны с промежуточными точками и, следовательно, с исходными точками панелей мин, с помощью магнитных пеленгов и расстояния.
Аргентинцами было заложено не менее девяти различных типов мин: 1 — аргентинская противопехотная мина FMKI; пластик диаметром около 3 дюймов (7,6 см); содержание взрывчатого вещества около 5 унций (0,14 кг), давление детонации около 110 фунтов (50 кг). 2 - израильская противопехотная мина No 4; коробчатого типа, обычно используется с растяжкой, нажимными или тянущими выключателями в качестве мины-ловушки; около 5 ½ дюймов в длину (0,14 м); содержание взрывчатых веществ около 5½ унций (0,16 кг); давление детонации около 17 ½ фунтов (8 кг). 3 - испанская противопехотная мина P4B; пластик; диаметр около 3 дюймов (7,6 см); взрывчатое вещество около 6 унций (0,17 кг); давление детонации примерно 22-31 фунтов (10–14 кг). 4 - итальянская противопехотная мина SB33: пластик; диаметр около 3 дюймов (7,6 см); содержание взрывчатого вещества около 1 унции (0,03 кг); давление детонации около 17½ фунтов (8 кг). Можно устанавливать вертолетом; её поверхность поглощает мелкие частицы пыли из окружающей среды, помогая маскироваться. 5 - Противотанковая мина US MI, выпуск 1944 г.: металлическая и обнаруживаемая; диаметр около 113/4 дюйма (0,3 м); взрывчатое вещество около 6 фунтов (0,17 кг); давление детонации около 248-497 фунтов (112-225 кг). 6 - аргентинская противотанковая мина FMK3: пластик; диаметр около 9½ дюйма (0,24 м); взрывчатое вещество около 13½ фунтов (6 кг); инициированный FMK1, чтобы взорваться примерно при 330-616 фунтах (150-280 кг). 7 — испанская противотанковая мина C3B: пластик, диаметр около 111/4 дюйма (0,28 м); содержание взрывчатого вещества около 11 фунтов (5 кг): давление детонации около 200 фунтов (90 кг). Иногда находят связанными с большими закопанными бомбами. 8 - итальянская противотанковая мина SB81: пластик: диаметр около 9½ дюймов (0,24 м), содержание взрывчатого вещества около 4½ фунтов (2 кг); давление детонации около 330 фунтов (150 кг). Водонепроницаемость и возможность переброски на вертолете. 9 - израильская противотанковая мина N'o 6. Аналогичено советскому типу ТМ46. Корпус металлический и обнаруживаемый: диаметр около 12 дюймов (0,3 м): содержание взрывчатого вещества около 13 фунтов (6 кг): давление детонации около 572 фунтов (260 кг).
В основном противопехотные мины предназначены для вывода из строя человека; противотанковые мины для подрыва транспортных средств. Фактическое давление детонации варьируется в широких пределах — инженеры никогда не приводят точных цифр.
Вскоре стало ясно, что аргентинские морские пехотинцы и армейские инженеры устанавливали мины, и что некоторые из их отдельных следов на карте даже перекрывались. Занявшись этим, подполковник Dorago (Дораго) пресытился и, похоже, не интересовался работой морских пехотинцев. Хуже было впереди.
Рано утром 15 июня отряд разведки, к которому присоединился уорент-офицер 2-го класса Ellis (Эллис), объединился с 14 ключевыми аргентинскими инженерами-минными постановщиками. Разделившись на небольшие совместные группы, они вышли «на землю», чтобы изучить масштабы проблемы. Тем временем 59-я эскадрилья коммандос организовала в здании правительственного секретариата штаб по разминированию, чтобы собирать информацию и руководить работой.
Хаос
Когда группы вернулись поздно вечером 15 июня, постепенно сложилась ужасающая картина истинной ситуации. Во-первых, было очевидно, что сами аргентинцы не знали ни общего количества мин, ни того, где они действительно были заложены, и что они не могли даже быть уверены в точном местонахождении тех мин, о которых у них были записи. Некоторые следы были неточными: отсутствовали важные контрольные пикеты, определяющие местонахождение минных панелей; мины на пляжах были занесены морем или глубоко засыпаны песком.
Во-вторых, аргентинская пехота, морская пехота и некоторые артиллерийские подразделения были снабжены минами на более поздних этапах битвы за Стэнли, и многие из них были заложены совершенно незарегистрировано. Например, на полуострове Муррелл были замечены пострадавшие от мин животные, а автомобили были взорваны в районах, предположительно не заминированных. Другие области были обнаружены просто с заминированными взрывчатыми веществами.
Это была ужасающая, смертельная картина, без четких граней, жестоко появляющаяся в то время, когда после победы должно было быть время для отдыха. То, что не было доминирующей проблемой во время кампании, теперь, безусловно, мгновенно стало таковой, потому что это было мирное время.
Удовлетворение от уничтожения мин и неразорвавшихся боеприпасов было мгновенным; было еще много чего найти.
Мины были сосредоточены в основном вокруг пляжей полуострова Stanley Airport и к югу от Stanley Common, прикрывая то, что первоначально считалось аргентинцами наиболее вероятными британскими подходами. Они были тяжелыми в районе Sapper Hill, на юго-западном подходе по дороге Darwin track и к северу от Wireless Ridge. Наконец, все районы боевых действий в горах к западу от Стенли и прямо к морю в Port Harriet были заминированы, многие из которых были установлены после высадки британцев. На Западном Фолкленде мины были заложены в Port Howard, Fox Bay East и Fox Bay West..
Хотя к 17 июня стало очевидно, что задача гигантская и очень, очень долгосрочная, разминирование и маркировка минных полей начались. В разведывательных войсках теперь была исключительно слаженная команда из 35 аргентинских офицеров-саперов и мужчин-добровольцев, помогавших им. Но 14 июня капрал «Бас» Морган потерял ногу на мине, а 21 июня, идя сразу за аргентинцем, таким же образом потерял ногу младший капрал «Молли» Моллисон.
Для бойцов 59-й эскадрильи коммандос RE победа не принесла облегчения. Теперь им предстояла опасная задача по обезвреживанию мин.
Однако это было мирное время, и больше нельзя было допустить, чтобы такая ситуация сохранялась. При решительной поддержке подполковника Джеффа Филда, командира 36-го инженерного полка, и бригадного генерала Джулиана Томпсона ключевое решение было принято генерал-майором Джереми Муром. Он заключался в том, что помимо жизненно важных приоритетных задач, связанных с неизбежным разминированием, и до тех пор, пока не будет предоставлено нужное оборудование для обнаружения, впредь будет осуществляться только идентификация и ограждение аргентинских минных полей. В этот момент 59-я эскадрилья коммандос вернулась домой, передав ответственность за мины своим коллегам по инженерной эскадрилье оперативной группы, 9 Para.
Фолклендская война в марках
Прочная сноска к Фолклендской войне записана в филателии островов. Война в марках бушевала годами, и сами марки отражали претензии и встречные претензии. И филателия составляет большую часть доходов островов.
В то время как внимание всего мира было приковано к главным событиям Фолклендской войны, почтовое отделение в Порт-Стэнли вместе с миром коллекционирования марок в целом пережило некоторые собственные потрясения: не первое, но, безусловно, самое драматическое событие. участие в филателистической войне между Аргентиной и Великобританией, которая бушует уже несколько десятилетий.
С 1936 года, когда появилась карта, показывающая Фолкленды как часть Аргентины, аргентинские марки претендовали как на острова, так и на их зависимые территории. Обычные «британские» выпуски, разумеется, рассматривались как филателистические узурпаторы, и не раз «Encotel», почтовое отделение Аргентины, отказывалось признать их действительность.
Аргентина напечатала марки, на которых название Мальвинские острова, по-видимому, относится к этим же островам и которые заявлены как часть ее национальной территории. АРГЕНТИНА, 1964 г. Авиамарка. Карта Фолклендских островов.
Фактически, в период с 1967 по 1972 год почтовое отделение Буэнос-Айреса не принимало письма, отправленные на острова.
5 апреля 1982 года, когда сотрудники Encotel возглавили (заняли) почтовое отделение Порт-Стэнли, существующие проблемы Фолклендов были закрыты.
Письма, уже отправленные по почте и ожидающие еженедельного вылета, подвергались «лечению по-мальвински». Их фолклендские марки были перечеркнуты, а конверты отмечены специальным гашением с надписью «9409 Islas Malvinas» (9409 — почтовый индекс почтового отделения ISLAS MALVINAS). Почтовых служащих Фолкленда это не испугало: в знак пассивного сопротивления они перевернули штамп с датой и поставили аргентинский флаг ниже, а не над датой.
Почтовый конверт того времени...
С 8 апреля аргентинские марки стали официальными почтовыми отправлениями островов. Две недели спустя в Буэнос-Айресе было выпущено два миллиона аргентинских марок номиналом 1700 песо с демонстративной надпечаткой «Las Malvinas Son Argentinas».
Марки «Las Malvinas Son Argentinas»
Коллекционеры марок, специализирующиеся на Фолклендах, даже тогда большая группа, были очарованы. Это представляло собой превосходный новый сценарий для их альбомов, а выпуски Фолклендских островов, всегда популярные благодаря своему интересу и привлекательному дизайну, стали одними из самых востребованных марок того времени.
В отличие от Аргентины, которая выпускает марки миллионами, Фолкленды выпускают четыре-пять высококачественных наборов в год, которые, как и положено маркам, дают представление об островной жизни и истории в миниатюре. Это сохраняет интерес коллекционеров, а также вносит вклад в финансы Фолклендов, около 14 процентов валового внутреннего продукта острова поступает от продажи его марок.
Памятные даты Фолклендов посвящены овцеводству (1976 г.), ламинариям и водорослям (1977 г.) или открытию аэропорта Стэнли (1979 г.). Британская связь часто подчеркивается.
Аргентинские почтовые марки 1961-1974 годов...
Более крупные стандартные наборы дают более полное представление об истории Фолклендских островов, а в случае столетнего стандарта 1933 года фактически подтолкнули к этому. Серия 1933 года была первой, на которой было изображено что-либо, кроме головы правящего британского монарха, и аргентинцы вызвали яростные возражения, в частности, против двух марок: 3-й, на которой изображены Восточные и Западные Фолкленды со всеми их английскими географическими названиями, и 1 фунт стерлингов, на котором изображен портрет Георга V с головой и плечами. Этот набор остается самым ценным из всех выпусков Фолклендских островов, его стоимость составляет 2500 фунтов стерлингов и более.
Празднование столетия оккупации Британское правительство в ознаменование столетия оккупации Фолклендов в 1933 году Королевской почтой (британской почтой) выпустило памятные марки островов, на одной из которых была изображена карта островов с их английскими названиями.
Последняя стандартная серия (11 марок) была выпущена 3 января 1983 года в ознаменование 150-летия британской оккупации.
Почтовые марки 1983 года...
Выпуск аргентинской карты 1936 года, выпущенный в ответ на ее стандартные карты 1933 года, предварил пропагандистскую кампанию Peron (Перона) после 1947 года, направленную на притязания на Фолкленды и зависимые территории. После того, как Перон был свергнут в 1955 году, его политика марок на Мальвинских островах не ослабевала, и в течение следующей четверти века в большинстве таких выпусков фигурировал сегмент Антарктиды, на который Аргентина претендовала совершенно незаконно. Большинство из них были марками-картами, на которых острова были обозначены как территория Аргентины.
Почтовый конверт с маркой Антарктиды...
Надпечатка «Мальвинские острова, сын Аргентины» 1982 года порвала с этим вкрадчивым подходом, и 10 июня, всего за четыре дня до своей капитуляции, аргентинцы выпустили свою самую вопиющую и самую большую марку за всю историю — картографический выпуск за 5000 песо, 3,5 дюйма (9 см) шириной. (425d-2a)
Почтовая марка за 5000 песо...
Марки Фолклендов как таковые никогда не соизволили опровергнуть какие-либо претензии Аргентины, но война обязательно оставила свое филателистическое наследие: гигантские марки «восстановления» номиналом 1 фунт стерлингов, выпущенные в июле 1982 года.
Марки Содружества («Восстановления»: 14 июня 1982 г.: Конец Фолклендской войны.
14 июня 1983 года, в первую годовщину освобождения, появился набор из четырех марок Фолклендских островов, посвященный армии, Королевскому флоту, Королевским военно-воздушным силам и торговому флоту. Это также была годовщина отъезда сотрудников Encotel из Стэнли ранним утром. Вместе с ними ушли и их аннулированные 9409 Islas Malvinas — с филателистическим завершением.
Почтовые марки, посвященные первой годовщине освобождения Фолклендских островов, около 1983 г.