Чужая война часть 6
- Опубликовано: 12.02.2023, 14:44
- Просмотров: 7386
Содержание материала
ЧУЖАЯ ВОЙНА
День за днём... Ежедневный отчет от вторжения до победы.
Часть 6
Исцеление ран войны
Шансы на выживание были высоки для тех, кому посчастливилось вернуться в медицинский пункт. А медики, невоспетые герои конфликта, работали быстро и неустанно в условиях, требовавших всей их изобретательности и силы импровизации.
21 мая-14 июня
В полевом госпитале, в старой холодильной установке, в заливе Аякс, один аргентинский пленный только что прошел в реанимационное отделение, а анестезиолог майор Малкольм Джовитт вернулся в импровизированную операционную, чтобы дать газ другому. Тут-то и упали бомбы. Бригада хирургов нырнула под стол, когда на кухне взорвалась первая бомба. Вторая и третья врезались в здание, не взорвавшись. Четвертый снаряд попал в крышу и вышел, почти через дверь. От удара все здание содрогнулось, и с потолка в зал упало несколько ржавых крюков для мяса. Потом все стихло, пыль осела, и медики вернулись к работе. Четыре бомбы и 26 раненых. Еще шестеро мужчин погибли. Но работа внутри госпиталя продолжалась под аккомпанемент рвущихся боеприпасов.
Быстрая случайная эвакуация (casevac*)— эвакуация с поля боя на операционный стол — была жизненно необходима. Оказавшись в операционной, раненые почти наверняка выживали. Этот факт, а также обещание, что раненые будут доставлены в больницу в течение двух часов, подняли боевой дух британских войск.
*Основное различие между CASEVAC и медицинской эвакуацией (MEDEVAC) заключается в том, что MEDEVAC использует стандартное и специальное транспортное средство для оказания медицинской помощи в пути, в то время как CASEVAC использует нестандартные и неспециализированные транспортные средства, которые могут оказывать или не оказывать помощь в пути.
Участие медиков в войне за Фолклендские острова началось с небольшой работы в «плаще и кинжале» еще до того, как SS «Canberra» вернулся в Великобританию. 6 апреля 1982 года командующий хирургами Королевского флота Rick Jolly (Рик Джолли), офицер, командующий медицинским полком тылового обеспечения коммандос, находился в Гибралтаре, изображая из себя офицера таможни, и осматривал лайнер, намереваясь превратить его в главный корабль-госпиталь. К тому времени, когда он вернулся в Великобританию, он точно знал, где и как он хочет, чтобы его медицинское оборудование было установлено на борту.Только когда «Канберра» направлялась к острову Вознесения, Рик Джолли услышал, что «Уганда» станет главным госпитальным кораблем.
Бригады армейских медиков были, пожалуй, лучше всех подготовлены благодаря своему многолетнему опыту работы в Северной Ирландии. Они также извлекли уроки из американского и австралийского опыта во Вьетнаме и знали о лечении раненых в боях больше, чем кто-либо другой. Лечение раненого начинается на поле боя. Когда кого-то ранят, его «оппо» («аптечка») оказывает немедленную первую помощь — перевязочная повязка на рану и укол морфия из шприца, которые есть у всех чинов. Затем его обслуживает медик Компании, который является санитаром, обученным оказывать немного более сложную первую помощь. Затем пострадавшего доставляют на полковой медпункт в штабе батальона, где его обслуживает полковой медик. Наконец, его эвакуируют (эвакуируют вертолетом или автомобилем) в соответствующее хирургическое учреждение.
Некоторые сотрудники Ajax Bay («Аякс Бэй»), включая дантиста и священника, позируют перед импровизированной больницей, старой холодильной установкой, в которой до недавнего времени содержались овцы.
На Фолклендах этот длительный процесс работал хорошо. Пострадавшие добирались до операционного стола всего через 45 минут после получения ран. Но позже в походе, во время ночных боев, линии связи стали длиннее. Вертолеты не могли летать ночью, поэтому эвакуация производилась по возможности с первыми лучами солнца. Это может означать задержку до 12 часов до доставки раненых на операционный стол. Многие прибыли с очень слабой надеждой на жизнь. В одном случае раненый прибыл в залив Аякс примерно через три дня после ранения. Он выжил.
Красно-зеленая машина жизни
В день высадки в Сан-Карлос, высадился передовой отряд Медицинского отряда No1, чтобы разведать подходящее место для госпиталя. Лучшим из них оказалась старая холодильная установка в заливе Аякс, которая незадолго до этого была занята овцами. Холодильная установка была подметена и очищена, и готова к прибытию основной массы медиков на следующий день. Чтобы подчеркнуть, что полевой госпиталь в заливе Аякс был совместным учреждением парашютистов с красными и зелеными беретами, и командир Джолли написал на двери: «Красно-зеленая машина жизни». Непосредственно 21 мая группа Рика Джолли на «Канберре» приняла участие в первых потерях вертолетов HMS «Ardent» и «Gazelle», сбитых возле Фаннинг-Хед. Но в ту ночь было решено, что два больших лайнера, «Канберра» и «Норланд», слишком уязвимы и должны быть немедленно перемещены. У медицинских бригад на борту было всего три часа, чтобы сойти на берег и обосноваться в заливе Аякс, что они и сделали незадолго до рассвета 22 мая.
«Uganda» («Уганда») была основным судном-госпиталем, и показанная здесь палата обслуживала пациентов, выздоравливающих после операции в полевых госпиталях.
В первые несколько дней наземной кампании было сравнительно немного потерь, первоначально в результате контакта «синий против синего» 23 мая, когда 3 Para получил огнестрельные ранения после стрельбы по своим людям. Однако позже в тот же день в HMS «Antelope» попали бомбы, и в госпиталь поступило еще много раненых. У них были различные раны, но в основном ожоги, и ситуация стала напряженной.
Полевая хирургия преследует одну основную цель: спасать жизни в, возможно, трудных условиях. И его требования немного отличаются от гражданской хирургии. Огнестрельные ранения, например, в отличие от других рваных ран, не следует зашивать сразу. Это может привести к нагноению раны, так как не оставляет второго шанса удалить омертвевшие ткани. Другим примером является анестезия. Чтобы поддерживать высокую пропускную способность хирургических случаев, использовался редкий анестетик «Кетамин», который быстро приводил пациентов в чувство после операции, с добавлением небольшого количества «Диазепама», чтобы облегчить их во время этой внезапной реанимации. Некоторым так понравился «Диазепам», что они просыпаясь, напевали песни о регби.
Анестезиологический аппарат Tri-Service использовался в полевых госпиталях.
На начальном этапе развертывания, структура ранений изменилась мало — огнестрельные, ожоги и траншейная стопа*.
*Траншейная стопа — это тип повреждения стопы из-за влаги. Начальные симптомы часто включают покалывание или зуд, которые могут прогрессировать до онемения.Ноги могут стать красными или синеватыми. По мере ухудшения состояния, ноги могут начать опухать и пахнуть гнилью. Осложнения могут включать повреждение кожи или инфекцию.
Со всем этим можно было справиться на ограниченных возможностях в Ajax Bay. Но тут посыпались бомбы. Группа по обезвреживанию бомб Королевских ВВС исследовала неразорвавшиеся бомбы, но конкретный тип бомбы мог быть оснащен взрывателем с 36-часовой задержкой, и невозможно было определить, были ли они так вооружены или нет. Командир Джолли приказал хирургическим бригадам отойти подальше от бомб в приемную госпиталя. Это уменьшило рабочее пространство примерно на 50 процентов. К настоящему времени 2 Paraатаковали Гуз-Грин, и потери стали прибывать большими и быстро. Во время стрельбы госпиталь был перестроен. Сама больница подверглась обстрелу. Майор Джовитт обнаружил неразорвавшуюся минометную бомбу на дне своей огневой траншеи. Медики обнаружили, что единственный способ справиться с воздушными налетами — игнорировать их. На крыше больницы не было красных крестов. Здание находилось в центре зоны обслуживания бригады, и нанесение красных крестов на здание больницы нарушило бы Женевскую конвенцию.
Неотложную медицинскую помощь оказывали даже в условиях обстрела. Здесь парашютисты лечат своих раненых на горе Лонгдон. Затем санитары несли их для эвакуации в полевой госпиталь.
По мере того как бушевала битва при Гуз-Грин, росло количество ранений осколками и минами, а также доля аргентинцев среди раненых. Крови стало мало. Ранее... по пути на юг, её подарили солдаты и моряки. Но так как складские помещения на берегу были плохими, было решено, что на берег будет доставлено только около 80 пинт крови групп А и О, с положительным и отрицательным резусом. Все это хранилось в холодильнике для вина «Norland». Мешки с кровью были доставлены на берег в изолированных контейнерах, и они некоторое время хранились примерно при правильной температуре хранения. Но после битвы при Гуз-Грин запасы стали истощаться. У всех, кто проходил мимо, было взято немного крови, но этого оказалось недостаточно. Аргентинских военнопленных попросили сделать пожертвование. Но присутствовавший старший аргентинский офицер отказался, полагая, что кровь будет использоваться только для британских раненых. Майор Джоуитт, в обязанности которого входил сбор крови, провел офицера по больнице и показал ему работу, проводимую с военнопленными, многие из которых были серьезно ранены. Затем офицер приказал военнопленным с желаемой группой крови сдать кровь, и кризис прошел.
Драгоценная кровь собрана. Крови не хватало, пока ее не сдали аргентинские военнопленные.
Многие жертвы с обеих сторон потеряли бы свою жизнь, если бы не была быстрая эвакуация с поля битвы батальонами медиков. По крайней мере, половина бойцов 2 Para получили по 450 мл. физиологического раствора/декстрозы, чтобы заменить кровь, потерянную от кровотечения. Стандартное лечение заключается в том, чтобы вводить эту жидкость внутривенно, но интенсивный холод затруднял это. Так много капель вводили через прямую кишку - как форму анестезии. Санитары, которые носили носилки приобрели репутацию трудолюбивых работников. В битве при Альт Лонгдоне они способствовали двойной функции, несли боеприпасы на передовую и обратно несли раненых. В некоторых случаях они работали так в течение 24 изнурительных часов.
Система поступления раненых в полевую больницу, оценивалась в соответствии со срочностью, а затем действуовала по мере того, как освобождались столы. Эта система была подвергнута серьезным стрессам, но она никогда не ломалась.
Показатели выживаемости были невероятно высокими - почти 100 процентов - как только они попадали в хирургическое отделение. Хотя это хорошо говорит о мастерстве медицинского персонала, следует помнить, что многие мужчины умерли от ран во время эвакуации. Во Вьетнаме, например, с таким количеством вертолётов американская система эвакуации была невероятно гладкой, но многие люди впоследствии погибли в госпиталях армии США. Они были так тяжело ранены, что не имели никакой надежды. Их аналоги на Фолклендских островах умерли раньше эвакуации, их смерть ускорили холод и сырость.
Такие раны от шрапнели могут быть очень неприятными, если они не обработаны немедленно. Но шрапнель и огнестрельные ранения редко бывают столь же серьезными и уродливыми, вызванные разрывами снарядов и мин, особенно противопихотными.
Холод всегда был проблемой. Часто мужчины должны были согреться перед операцией. Они помещались в сухой спальный мешок или алюминизированное космическое одеяло, упакованное с бутылками горячей воды, изготовленными из пустых соляных капельных пакетов. Жидкости, которые должны были вводиться в организм, также должны были нагреваться. Это делалось путем прокладки трубки через старую банку запеченных бобов, полную теплой воды, или персонал прижимал холодные мешки с жидкостью к своим телам.
Самые тяжелые ранения в ходе войны получил Gurkha, который был ранен в ноги, спину, грудь, руки и голову. Он выжил, несмотря ни на что. Ещё более удачным оказался 17-летний аргентинский конспект, найденный двумя парашютистами после битвы за Гус Грин. Он пролежал три дня на дне траншеи с ранами на бедре и лице. Его тело было подобрано похоронной командой, когда он внезапно зашевелился. После лечения в Ajax его вернули на Родину.
Одному тяжелораненому офицеру парашютистов случайно дали три дозы морфия перед прибытием в залив Аякс. Этого должно было быть достаточно, чтобы убить его, но то, что предотвратило полную депрессию дыхательной системы - это был холод. В условиях холода Фолклендских островов организм просто не мог поглотить много морфина.
Поток пациентов в Ajax Bay был довольно стабильным и составлял около 30 пациентов в день. Одни пострадали от авианалетов, другие от мин и огнестрельных ранений. В то время как 3 Para и 45 Commando направлялись из Сан-Карлоса в Teal Inlet, было несколько раненых с вывихнутыми лодыжками или септическими волдырями и тревожно высоким уровнем заболеваемости траншейной стопой. Во враждебной среде фолклендской зимы трудно, если не невозможно, высушить ноги или постирать носки.
Первая помощь на горящем корабле
Нападения на «Sir Galahad» и «Sir Tristram» привели к огромному количеству ожогов, ситуация осложнялась тем фактом, что в то время на борту «Sir Galahad» находилось 16 полевых машин скорой помощи. Они потеряли все свое снаряжение, многие были убиты или ранены. Но многие другие жертвы выжили, потому что раненые члены 16-й полевой бригады скорой помощи мужественно оказали первую помощь на борту горящего корабля, прежде чем их эвакуировали. Более 150 выживших прибыли в залив Аякс на вертолете;некоторые солдаты и матросы получили до 60 процентов ожогов. Большинство этих раненых, как и другие боевые потери, были доставлены на «Uganda» или «Canberra» на вертолете в течение двух дней после операции в заливе Аякс (Ajax Bay). Там многие прошли дальнейшее лечение перед репатриацией. Медицинская поддержка была переведена в Teal Inlet (Тил-Инлет), затем в «Fitzroy», где было создано еще одно хирургическое отделение, на этот раз в здании с красными крестами на крыше. Когда бушевали ночные бои за Порт-Стэнли, хирурги и анестезиологи в Фицрое работали изнурительно по 16 часов в день в условиях плохого освещения.Когда пришла капитуляция Аргентины, количество жертв, естественно, уменьшилось.Но потом им пришлось иметь дело с жертвами минных полей вокруг Стэнли.
Нет никаких оснований полагать, что показанный здесь ангар для гидросамолетов действительно является госпиталем. На самом деле, это всего в миле или около того от полностью оборудованной больницы в Порт-Стэнли. Считается, что аргентинцы разместили здесь войска и использовали красные кресты, чтобы предотвратить атаку «Harrier».
Тот, кто был там...
История болезни 17-летнего аргентинца олицетворяет чудеса, совершенные в полевом госпитале в заливе Аякс. Медицинская этика не позволяет упоминать его имя, но все подробности записаны в записях пациента. Тяжело раненный во время боя у Гуз-Грин, он три дня пролежал в траншее незамеченным. Когда его нашли, его срочно доставили в бухту Аякс.
Аргентинский пациент...
По прибытии ему поставили диагноз «гипотермия». очень низкая температура тела. Хотя он и был в сознании, он был смущен и напуган. У него были огнестрельные и вторичные осколочные ранения лица и левого бедра, в котором была сломана основная кость, бедренная кость. На левой ягодице имелось зияющее огнестрельное ранение. Его живот был жестким и болезненным, но без внешних повреждений. Взрыв разорвал его лицо и вонзил в него бесчисленные крошечные осколки. У него было ужасное проникающее ранение правого глаза. Ему дали морфин от боли и другие препараты для борьбы с инфекцией, и примерно через два часа после прибытия его прооперировали.
Бедро было вскрыто и исследовано. Всю мертвую ткань срезали, а полученные отверстия закрыли рыхло набитой марлей и профлавином. На ногу наложили шину. Его живот был вскрыт и осмотрен. Глаз, не подлежащий восстановлению, был удален. На протяжении всей операции его жизненно важные функции поддерживались искусственно.Теперь настал момент истины. Ему дали лекарства, чтобы отменить действие анестезии, но, увы, не было никаких признаков дыхания. В течение следующего часа ему дали еще лекарств, но с временным улучшением дыхания. Ему пришлось поддерживать дыхание с помощью ручного мешка Laerdal еще в течение полутора часов.
Его температура все еще была тревожно низкой, и на протяжении всего выздоровления его обогревали космическим одеялом и бутылками с водой. Через десять часов он был в полном сознании. Через тридцать шесть часов после операции его эвакуировали на «Canberra». Через десять дней после первой операции он снова оказался на операционном столе для обследования ягодиц и бедер. Было удалено больше мертвых и инфицированных костей. Но его рана не переставала сочиться, и его гемоглобин — жизненно важный компонент крови — упал. Бедро пришлось повторно исследовать в экстренной операции;большая артерия была обнаружена кровоточащей и ее зашили. Его раны были зашиты только через 18 дней после первой операции. В то же время сломанное бедро было повторно выровнено и вставлен штифт. Вскоре после этого он был возвращен в Аргентину.
Медицинская карточка аргентинского пациента...