Полынь-трава горькая... - 27

(Продолжает Г. Медведев)...

29 апреля правительственная комиссия оставила Припять и пере­ехала в Чернобыль.

А в это время в Москве Минэнерго СССР обеспечивало срочную и массированную переброску специальной техники и, материалов в Чернобыль через Вышгород. Снимали отовсюду и переправляли в район катастрофы миксеры, бетоноукладчики, краны, бетононасосы, бетонные заводы, трейлеры, автотранспорт, бульдозеры, сухую бе­тонную смесь и другие строительные материалы...

Об аварии я узнал в понедельник утром 28 апреля от начальника главного производственного управления по строительству Минэнерго СССР Евгения Александровича Решетникова, когда пришел к нему доложить о результатах командировки на Крымскую АЭС. 29-го утром замминистра Садовский по нашей справке докладывал о случившем­ся Долгих и Лигачеву. Потом стало известно о пожаре на крыше машзала, о частичном обрушении кровли. И только в последующие дни в Москве в министерстве стало окончательно ясно, что на Чернобыль­ской АЭС произошла ядерная катастрофа, какой не было равных в атомной энергетике.

Организовали непрерывное дежурство, контроль грузопотоков на Чернобыль, удовлетворение первоочередных нужд. Выяснилось, что нет механизмов с манипуляторами для сбора радиоактивных деталей. По всей площадке вокруг блока взрывом разбросало реакторный гра­фит и обломки топлива. Договорились с одной из фирм ФРГ о закупке за миллион золотых рублей трех манипуляторов для сбора топлива и графита на территории АЭС. В ФРГ срочно вылетела группа наших инженеров во главе с главным механиком Союзатомэнергостроя Н. Н. Константиновым для обучения и для приемки изделий. К со­жалению, задействовать их так и не удалось. Они работают только на ровненькой площадке, а в Чернобыле были сплошные завалы. Тогда забросили их на кровлю для сбора топлива и графита на крыше деаэраторной этажерки, но роботы запутались там в шлангах, оставлен­ных пожарниками. В итоге пришлось собирать топливо и графит ру­ками...

Специализированный транспортный робот СТР-1 (STR-1) хочется вынести в отдельный эпизод при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Робот был разработан на базе лунохода за 3,5 месяца после аварии, и уже в сентябре 1986 года приступил к очистке кровельных конструкций станции. Робот был полностью радиоуправляемым, что позволяло свести к минимуму деятельность человека при управлении машиной в высокорадиоактивных точках. Также, специально разработанные электромеханические шасси на базе лунохода позволили эффективно передвигаться по кровельным конструкциям ЧАЭС, которые в 86-м году напоминали собой скорее рельеф Луны, чем ровную поверхность здания. Также, такая конструкция шасси позволяла достаточно легко дезактивировать ее химическими растворами.

Робот MF-2. Совершенно бесполезными в условиях Чернобыля оказались немецкие роботы MF-2 и MF-3.

4 мая 1986 года.

В субботу 4 мая из Чернобыля прилетели Щербина, Майорец, Марьин, Семенов, Цвирко, Драч и другие. В аэропорту Внуково их встретил спецавтобус и всех увез в 6-ю клинику. Цвирко, с большим давлением и кровоизлиянием в оба глаза, ухитрился удрать в крем­левку. «Откуда?» — спросили там. «Из Чернобыля... Облучился...» «Такое лечить не умеем...» Тогда он пошел в 6-ю клинику. Там всех «обнюхали» датчиком, раздели, обмыли, обрили. Все было очень ра­диоактивное. Один Щербина не дал себя обрить. После обмывки пе­реоделся в чистое и с радиоактивными волосами ушел домой. (Щер­бина, Майорец и Марьин отдельно от других обрабатывались в сосед­ней с 6-й клиникой медсанчасти.)

Всех, кроме покинувшего клинику Щербины и быстро отмытого Майорца, оставили на обследование и лечение в 6-й клинике, где они находились от недели до месяца. На смену Щербине в Чернобыль улетел новый состав правительственной комиссии во главе с замести­телем Председателя Совета Министров СССР Силаевым.

Свидетельствует Г. А. Шашарин:

«4 мая нашли задвижку, которую надо было открыть, чтобы слить воду из нижней части бассейна-барбатера. Воды там было мало. В верхний бассейн заглянули через дырку (отверстие) резервной проходки. Там воды не было. Я достал два гидрокостюма и передал их военным. От­крывать задвижки шли военные. Использовали также передвижные насосные станции и рукавные ходы. Новый председатель правитель­ственной комиссии Силаев уговаривал: кто откроет, в случае смер­ти— машина, дача, квартира, обеспечение семьи до конца дней. Участвовали: Игнатенко, Сааков, Бронников, Грищенко, капитан Зборов­ский, лейтенант Злобин, младшие сержанты Олейник и Навава...»

Петр Павлович Зборовский...(справа) Служил до 1993 г. ... на пенсию отправили его в звании майора. Звание подполковника присвоили как офицеру запаса.

Свидетельствует Б. Я. Прушинский:

«4 мая я вылетел на вертолете к реактору вместе с академиком Велиховым. Внимательно осмотрев с воздуха разрушенный энерго­блок, Велихов озабоченно сказал: «Трудно понять, как укротить ре­актор...»

Это было сказано после того, как ядерное жерло было уже засы­пано пятью тысячами тонн различных материалов...»

5 мая 1986 года.

Эвакуировали Чернобыль. Объявлена тридцатикилометровая зо­на. Эвакуированы население и скот. Штаб правительственной комиссии отступил в Иванков. Выброс. Резко возросла активность воздуха.

Маршал Оганов тренировался с помощниками на пятом блоке по взрыву комулятивных зарядов. Помогали офицеры и монтажники. 6 июня придется стрелять в реальных условиях по аварийному блоку. Дыра (отверстие) нужна для протаскивания трубопровода подачи жидкого азота под фундаментную плиту для охлаждения.

6 мая 1986 года.

Пресс-конференция Щербины. В его выступлении занижен радиа­ционный фон вокруг блока и в Припяти. Зачем?

Председатель Госкомитета по использованию атомной энергии СССР А. М. Петросьянц произнес кощунственные слова, оправдывая чернобыльскую катастрофу: «Наука требует жертв».

Маршал Оганов стрелял комулятивными зарядами на аварийном блоке. Заряд приделали к стене ВСРО со стороны третьего блока, по­дожгли бикфордов шнур. Пробили дыру (отверстие) в стенах трех помещений. Но на пути оказались трубопроводы и оборудование, которые меша­ли протянуть трубопровод. Надо было сильно расширять дыру (отверстие). Не ре­шились...

В. Т. Кизима предложил другое решение: не стрелять, а прожи­гать сварочной дугой со стороны транспортного коридора. Есть там такое 009-е помещение. Начали подготовку к работам. Чтобы умень­шить горение графита и доступ кислорода в активную зону, подклю­чили азот к реципиентам и подали его под крест аппарата...

Активность в Киеве (воздух) составила 1 и 2 мая около 2 тысяч доз. Сообщил приехавший монтажник. Данные требуют проверки.

7 мая 1986 года.

Организован штаб Минэнерго СССР в Москве для оперативной и долговременной помощи Чернобылю. Дежурство до 22.00 в кабинете первого замминистра Садовского.

Совещание у замминистра Семенова. Обваловку аварийного бло­ка с помощью направленного взрыва специалисты Главгидроспецстроя признали невозможной. В грунтах Припяти в основном песок, который направленному взрыву не поддается. Необходимы тяжелые грунты, а их там нет. Песок же просто разметет взрывом во все сто­роны. А жаль! Надо бы ставить атомные станции на тяжелых грун­тах, чтобы потом в случае чего заваливать их землей, превратив в по­добие скифского кургана.

В Чернобыль прибыли первые радиоуправляемые бульдозеры: японские «камацу» и наши «ДТ-250». В обслуживании большая разни­ца: наш заводится вручную, а управляется дистанционно; если мотор заглохнет в зоне работы, где высокая радиация, надо посылать челове­ка, чтобы снова завел. Японский «камацу» заводится и управляется дистанционно.

Робот-бульдозер. Этот небольших размеров робот-бульдозер зачищал мусор возле взорвавшегося реактора после больших бульдозеров, управляемых людьми.

Из Вышгорода, где концентрируется техника для Чернобыля, зво­нил диспетчер. Сказал, что сконцентрировано уже колоссальное ко­личество машин. Водителей очень много. Неуправляемы. Трудно с организацией жилья и питания. Повсеместно пьют. Говорят, для дез­активации. Активность в Киеве и Вышгороде: воздух —0,5 миллирент­гена в час, на поверхности дорог и асфальта — 15—20 миллирентген в час. Приказ: водителей разбить на десятки и поставить во главе ка­ждой наиболее сознательного. Неподдающихся отправлять по домам. Впредь принимать людей, исходя из необходимости иметь непрерыв­ный резерв на подмену выбывающих из строя, то есть взявших дозу 25 бэр.

В Чернобыле временами резко возрастает активность воздуха. Плутоний, трансураны и прочее. В этих случаях — срочная передис­локация штабов и общежитий на новое, более удаленное место. При этом оставляют постельное белье, мебель. На новом месте оборудуютвсе заново. Когда в зону бедствия приезжал Председатель Совета Министров Н. И. Рыжков, люди, в частности, жаловались ему на плохое медицинское обслуживание. Премьер разнес в пух и прах министра здравоохранения Петровского и его замов.

К сожалению, у нас в стране нет необходимой специальной тех­ники для устранения и локализации ядерных катастроф, подобных чернобыльской. Такой, как машины «стена в грунте» с достаточной глубиной траншеи, робототехники с манипуляторами, и прочего. Зам­министра А. Н. Семенов вернулся с совещания у замминистра оборо­ны маршала Ахромеева. Рассказал: совещание представительное, че­ловек тридцать генерал-полковников и генерал-лейтенантов. Был на­чальник химвойск В. К. Пикалов. Маршал распекал собравшихся.

Звонок из Чернобыля от начальника стройки В. Т. Кизимы, Жа­луется на нехватку легкового транспорта. Водители с машинами, при­бывшие с разных строек, выбрав дозу, уезжают самовольно на своем радиоактивном транспорте. Отмыть машины не удается. Активность в салоне достигает 3—5 рентген в час. Просит дозиметры-накопи­тели и оптические. Острая нехватка. Дозиметры воруют. Уезжающие увозят с собой в качестве сувениров. Самое больное место — органи­зация дозиметрической службы у строителей и монтажников. Экс­плуатация деморализована, не обеспечивает и себя...

Через гражданскую оборону получено «добро» на 2 тысячи ком­плектов оптических дозиметров с блоками питания и зарядки с киев­ской базы. Передал координаты Кизиме. Просил его направить ма­шину.

Приборы радиоционного контроля...

В штаб Минэнерго СССР звонят по телефону, приходят многие советские граждане, просят направить их в Чернобыль. Большинство, конечно, не представляют, какого характера работа их ждет. Но облу­чение почему-то никого не беспокоит. Говорят: ведь из расчета 25 рентген... Иные прямо заявляют: хотим заработать. Узнали, будто в зоне, примыкающей к аварийному блоку, платят пять окладов.., Но большей частью помощь предлагают бескорыстно. Один демобилизо­ванный солдат из Афганистана сказал: «Ну и что, что опасно? В Аф­ганистане тоже была не прогулка. Хочу помочь стране».

Подготовили проект постановления правительства по Чернобылю «О мерах по ликвидации последствий аварии» (обеспечение техникой, автотранспортом, химикатами для дезактивации, льготы для строите­лей и монтажников). Министр Майорец доложит сегодня на заседа­нии Политбюро.

20.00. Принято решение подавать жидкий бетонный раствор на завал, чтобы забетонировать куски топлива и графита и уменьшить радиационный фон. Для монтажа трубопровода срочно требуются шестьдесят сварщиков. Приказ замминистра А. Н. Семенова началь­нику Союзэнергомонтажа П. П. Триандафилиди: выделить людей. Триандафилиди запальчиво кричит Семенову: «Мы сожжем сварщи­ков радиацией! Кто будет монтировать трубопроводы на строящихся атомных станциях?!» Последовал новый приказ Семенова Трианда­филиди: подготовить список сварщиков и монтажников и передать в Министерство обороны для мобилизации.

В связи с ожидаемыми ливневыми дождями в районе Чернобыль­ской АЭС — приказ председателя правительственной комиссии зам­преда Совмина СССР Силаева: «Срочно приступить к перемонтажу ливневой канализации города Припяти на водохранилище пруда-охладителя. (Ранее была в реку Припять.— Г. М.) Всему штабу правительственной комиссии выехать к аварийному блоку для организации срочных мер по закрытию активных кусков графита и топлива, вы­брошенных взрывом...»

• Назад