Это было в Берлине - 10

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В то время, когда Леонид находился в гостях у подполковника, Анни срочно собиралась выехать в Париж по заданию коменданта. Она торопилась, ведь послезавтра ей надо быть у русской комендатуры. Она понимала, что не успеет, и это ее раздражало. Анни не могла себе объяснить свое состояние по этому поводу. Казалось бы ничего серьезного. Не пришла, значит, не смогла. Но это почему-то ее угнетало. Она хотела видеть Леонида, хотя понимала, что он ей не пара. Для этого было много причин, не считая даже его молодость. И все-таки ей не хотелось его терять.

Она мысленно подсчитывала: сколько времени понадобиться, чтобы доставить пакет по назначению и получить для комендатуры новые инструкции и документы. И еще надо зайти к брату полковника, – вспомнила она и глубоко вздохнула. «Надо выяснить причину: почему брат не может в ближайшее время приехать в Германию». – Повторила она для себя и оглянулась на дверь. В приоткрытую дверь заглянул дежурный и коротко сообщил: «К полковнику, быстро!»

Войдя в кабинет коменданта без стука, она увидела его говорящим по телефону. Прикрыв рукой трубку, он быстро проговорил:

– Садись в машину и на аэродром. Через полчаса самолет летит на Париж. Успеешь!

Он махнул рукой, указав на дверь. Анни забежала к себе, схватила приготовленный чемоданчик, и через несколько минут уже сидела в машине.

– Теперь я успею, – радостно подумала она, поднимаясь по трапу в самолет. Вместе с ней по трапу поднялись трое военных, и самолет сразу же поднялся в воздух. В 10 часов вечера Анни была уже в своей парижской квартире. Дома находилась только ее тетя. Тетя, с дочерью, три месяца назад перебрались из провинции в Париж и поселились у племянницы. Анни очень редко видела свою сестру, ровесницу по возрасту. Она поздно приходила домой, когда Анни уже спала. Анни даже не знала, где работает ее сестра. Это ее не интересовало, у нее была ответственная работа в комендатуре, и жить приходилось на два дома. Вот и сейчас дома сестры не было, а ей нужен был совет. Она не могла терять время, ведь ей нужно поговорить с братом полковника. Комендант ее об этом очень просил. И тогда у нее останется только одно: сдать почту и получить новую. А время было уже позднее, и она не решалась позвонить и договориться о встрече. Её злило, что напрасно теряется время, и она спросила тетю:

– Поздно ли сейчас позвонить герою Франции, летчику «Нормандия-Неман»?

– Если по делу, то никогда не поздно, – ответила седая женщина и указала на телефон.

Анни решительно подошла к телефону и набрала номер. Ей тут же ответили, что хозяина нет дома, и добавили:

– Если вам очень нужно то позвоните Жозефу Риссо, у него сегодня собираются летчики, его друзья по эскадрильи «Нормандия-Неман». Его телефон…

– Спасибо, я знаю телефон Жозефа.

Она радостно заявила и повесила трубку, и тут же перед ней всплыло лицо Жозефа. Память оживила воспоминания: «Он был года на два старше ее и люто ненавидел фашизм, – вспоминала она. – Его с трудом сдерживали от опрометчивых поступков. Он окончил летную школу и был направлен в Алжир. Это была колония Франции. Будучи тогда еще школьницей, ей казалось, что он ухаживает за ней. Она улыбнулась наплывшим воспоминаниям: «Вскоре я узнала, что он бежал в Англию и там продолжал изучать летное дело. Сопротивлению потом стало известно, что французы-добровольцы из Англии отправились на Восточный фронт. В это время, – продолжала вспоминать Анни, – я находилась в подполье, и познакомилась с «русским французом». Его звали Лев Углов, сын деникинского подполковника. Он активно участвовал в движении Сопротивления, а затем подался в Сирию, которая не признала маршала Петена. Туда съезжались военные летчики перед отправкой в Россию. Углов тоже был среди них. И вот теперь, – она всплеснула руками, – я узнаю, что Жозеф жив, героически сражался в прославленной эскадрилье на территории России. Он, наверно, знает и об Углове»…

Она села, чтобы успокоиться и унять дрожь в теле. Ей не было известно, что в конце 1944 года Риссо, получивший очередную награду – «Крест Освобождения» уехал в отпуск на освобожденную родину и получил назначение в сводную авиадивизию «Франция», где и закончил войну в звании капитана. Она помнила его телефон и взволнованно набрала номер. Трубку подняли не сразу, а когда подняли, был слышен только шум, затем голос, попросивший тишины. Анни сразу узнала этот голос. Он остался таким же бодрым и веселым, как и его хозяин. Проглотив комок в горле, Анни назвала себя.

– Это ты, Анни!

Хрипло переспросил Жозеф и замер, переваривая информацию. Затем, будто очнувшись, спросил:

– Где ты?

– Я дома, – тихо ответила она.

– Никуда не уходи! Я сейчас приеду. – И он положил трубку.

Через полчаса она знакомилась с его друзьями. От его товарищей по оружию она узнала, что летчик Риссо счастливчик и очень удачлив был в России. Фашисты, как ни старались, но не могли ни разу его подбить. Сам же Жозеф Риссо сбил 15 фашистских самолетов. Летчики с удовольствием рассказывали о тяжелых воздушных боях, о своих командирах.

– А почему ваша эскадрилья называется «Нормандия» и «Неман»? – Спросила разрумяненная от оживленного разговора и выпитого вина Анни.

– Хороший вопрос! – оживленно, со смехом воскликнули рассказчики. – Сейчас Жозеф популярно и доступно объяснит. Тебе слово, Риссо. – На правах старшего, проговорил Луи Дельфино.

– В Англии находился французский национальный комитет, – начал свое объяснение Жозеф, – который возглавлял генерал де Голль. Между комитетом и советским правительством было принято соглашение, по которому французские летчики должны были представлять «Сражающуюся Францию» на советско-германском фронте. Этой авиагруппе, по желанию летного состава, было присвоено наименование «Нормандия» в честь французской провинции, которая больше других пострадала от немецкой оккупации. Так возникла истребительная французская эскадрилья, которая приняла и герб провинции Нормандия – квадрат красного цвета с двумя золотистыми львами. Впоследствии она была пополнена и стала полком, в состав которого входили уже три эскадрильи, трех главных нормандских городов: «Руан», «Гавр» и «Шербур». Первых летчиков было всего 14 человек. Первым командиром французских летчиков был майор Жан Луи Тюлян. Он погиб в бою летом 1943 года. Всех замечательных наших пилотов сразу и не перечислишь. Нашей гордостью уже тогда были три мушкетера (их так все и называли), это лейтенанты: Лефер, Альбер и Дюран. Только эти три аса сбили в сумме сорок немецких самолетов. В июле 1943 года на базе нашей эскадрильи был сформирован 1-й отдельный истребительный авиационный полк «Нормандия», состоявший уже из четырех эскадрилий: «Руан», «Гавр», «Шербур» и «Кан». Командиром полка стал майор Пьер Пуйяд. А в мае 1944 года командиром полка был назначен наш Луи Дельфино. – И Жозеф, склонив голову, указал на улыбающегося Луи. За участие в освобождении Белоруссии полк получил наименование «Неманский» – так родилось двойное имя «Нормандия-Неман».

• Назад