Чужая война часть 4

ЧУЖАЯ ВОЙНА

День за днём... Ежедневный отчет от вторжения до победы.

Часть 4

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Смертельный дождь

Это называется NGS*,- корабельная артиллерийская поддержка. Для любого на берегу, которому не повезло оказаться под ударом береговой бомбардировки, это звучит как ад. Смертельный дождь принес аргентинцам один из худших дней.

*Морская артиллерийская поддержка (NGFS) (также известная как береговая бомбардировка) - это использование морской артиллерии для огневой поддержки морских десантов и других войск, действующих в пределах их досягаемости.

Прятаться под артиллерийским обстрелом, несомненно, следует считать одним из самых неприятных способов времяпрепровождения, известных человеку. Возможность внезапной смерти или травмы значительно усугубляется абсолютной неспособностью сделать что-либо, чтобы смягчить ее последствия, кроме как заранее закопаться глубже. Солдат под обстрелом — жертва в прямом смысле. Слова не могут описать ужасающий шум и содрогание земли. Морская артиллерийская поддержка оказала решающую помощь всем британским наземным операциям на Фолклендах.

Проблема заключалась в том, что на него никогда нельзя было положиться, поскольку Королевскому флоту иногда приходилось заниматься другими делами с кораблями, несшими орудия. В дневное время эсминцы и фрегаты были необходимы для защиты авианосцев от атак с воздуха, надводных кораблей и подводных лодок. И они использовали дневной свет, чтобы посетить зону буксировки и логистики, чтобы пополнить свои запасы от Вспомогательного флота Королевского флота. Так или иначе, попытки NGS в течение дня были сопряжены со значительным риском воздушной и ракетной атаки Аргентины. «Ardent», «Plymouth» и «Glamorgan» были подбиты на линии огня или рядом с ней.

Следовательно, большая часть NGS происходила ночью. Однако даже ночью другие задачи для кораблей Королевского флота могут иметь приоритет. Корабли опоздали на линию огня или ушли раньше, особенно если они чувствовали, что им угрожают аргентинские самолеты, подводные лодки или быстроходные ударные корабли. Не все эсминцы и фрегаты способны к NGS.

Фрегат оперативной группы, «Канберра», тренируется со своим 4,5-дюймовым орудием по пути на юг.

Морская артиллерийская поддержка была первой при освобождении Южной Георгии в последнюю неделю апреля.

Ни один из четырех фрегатов класса «Leander» или двух фрегатов класса Type 22 не был вооружен орудиями более 40 мм Bofors, которые не годились для NGS. Из остальных кораблей те, которые были вооружены ракетами класса «земля-воздух» «Sea Dart», меньше всего использовались для NGS. Контр-адмирал Джон Вудворд не хотел, чтобы эти корабли выводились из-под прикрытия ПВО его авианосцев. HMS «Bristol» никогда не использовался для NGS, а эсминцы Type 42 использовались очень экономно, особенно после потери «Шеффилда» и «Ковентри». Таким образом, бремя NGS перешло к эсминцам класса «Каунти», фрегатам типа 21 и модифицированным фрегатам типа 12. «Arrow», «Avenger», «Glamorgan» и «Yarmouth» были самыми популярными кораблями среди наземных войск и произвели наибольшее количество выстрелов в составе NGS.

Пустые 4,5-дюймовые гильзы выбрасываются за борт после выстрела.

Оружие

Вооружение этих кораблей было двух типов; более старый 4,5-дюймовый Mark 6, установленный в сдвоенной башне на военных кораблях класса «County» и Type 12, и более современный 4,5-дюймовый Mark 8 с полностью автоматической одноорудийной башней на Type 21 (и на эсминцах Type 42 и Type 82). Mark 6 обладает большей огневой мощью, потому что со спаренными орудиями его скорострельность выше, а снаряд, который он использует, тяжелее - 55 фунтов по сравнению с 46 фунтами у Mark 8.

3 дюймовое / 70 (76,2 см) орудие Mark 6 на борту канадского HMCS «Restigouche» (DDE-257) в 1960 году.

Во всем остальном система пушек хуже, чем у Mark 8, чье единственное орудие стреляет быстрее, чем отдельный ствол Mark 6. Mark 6 — гораздо более тяжелая система, что является очень важным соображением для конструкторов кораблей, которые всегда борются с тенденцией к тому, чтобы военные корабли становились сверхтяжелыми. Он требует больше рабочей силы как для его эксплуатации, так и для обслуживания — еще один фактор, важный для конструкторов кораблей, которые пытаются снизить размер и стоимость военных кораблей. Mark 6 также менее точен, чем Mark 8, и менее интегрирован в боевые информационные системы корабля.

Орудие Mark 8 на борту эсминца класса Type 42 / «Sheffield»

4,5-дюймовая артиллерийская установка Mark 8 — это британская военно-морская артиллерийская система, которая в настоящее время используется на эсминцах и фрегатах Королевского флота, а также на некоторых британских эсминцах и фрегатах, проданных другим странам.

Стволы оружия закрываются крышками, когда они не используются, как для того, чтобы они выглядели элегантно, так и для защиты внутреннего ствола от коррозии.Толстый «рукав» посередине ствола представляет собой экстрактор* (выбрасыватель) дыма, жизненно важный элемент, который предотвращает попадание удушливого дыма обратно в башню после выстрела. Современный 4,5-дюймовый снаряд можно просто отрегулировать вручную, чтобы он взорвался в воздухе непосредственно перед приземлением или после погружения в землю. Снаряды поднимаются в башню с нижней палубы.

 *экстрактор - деталь оружия, обеспечивающая извлечение стреляной гильзы или патрона из патронника.

Тем не менее, какая бы артиллерийская система не использовалась, это, казалось бы, редкое вооружение может подавить такой же огонь, как эсминец времен Второй мировой войны, несущий четыре, шесть или восемь 4,7-дюймовых орудий. Более того, эти орудия могут выдержать обстрел в два-три раза мощнее, чем батарея из шести 105-мм легких орудий Королевской артиллерии; работая с постоянной скорострельностью. Пехотный батальон или подразделение аналогичного размера, поддерживаемое батареей 105-мм легких орудий, всегда рады иметь эсминец или фрегат для поддержки своей атаки.

Орудия Королевского флота могли покрыть огнем всю северную часть острова Хаст-Фолкленд, и ни одна потенциальная цель на любом из островов не находилась за пределами их досягаемости. Это, должно быть, вдвойне угнетало аргентинцев. Это означало, что на островах не было места, где они были бы неуязвимы для артиллерийского обстрела. С другой стороны, сами аргентинские силы не имели такой возможности. После падения их позиции Goose Green-Darwin их артиллерия не могла достичь зоны обслуживания бригады в Сан-Карлосе и заливе Аякс. Конечно, любая часть островов могла подвергнуться наземной атаке аргентинских истребителей, но это могло вызвать лишь временное разрушение, а не устойчивый хаос продолжительной бомбардировки.

Еще одним преимуществом NGS была его способность прикрывать операции сил специального назначения, когда Королевская артиллерия была либо вне досягаемости, либо не была развернута с его транспортных кораблей. Это означало, что любые спецназовцы, попавшие в беду, могли вызвать несоразмерно сильный артиллерийский обстрел, чтобы подавить сопротивление противника или, как в случае с рейдом на остров Пеббл, помочь уничтожить вражескую цель. NGS также оказала значительную помощь в ведении контрбатарейного огня по аргентинским артиллерийским позициям, при условии, что разведданные об аргентинских артиллерийских позициях были достаточно хорошими. В общем, NGS использовался только для поддержки атак в резервной роли.

Если цель находится в прямой видимости (1), корабль может вести огонь прямой наводкой без помощи передового наблюдателя (Forward Observation Officer) (FOO). Но если цель находится вне поля зрения (2), FOO становится жизненно важным для передачи точных инструкций по дальности и азимуту.Траектория снаряда должна быть высокой, чтобы засчитывались попадания.

Для собственной безопасности корабль артиллерийской поддержки должен продолжать движение (3), постоянно занимая позицию относительно точек на берегу.Оптоэлектроника облегчает наблюдения ночью или в пасмурную погоду. Наводчик также должен учитывать течение и направление ветра; компьютер помогает в сложных расчетах.

Артиллерийской стрельбе очень помогает, если и корабль, и FOO несут идентичные карты целевой области, которые можно точно указать в качестве привязки к сетке.

Делалась ставка на Королевскую артиллерию: их не отзывали, как корабли Королевского флота. Другим недостатком корабельных орудий было то, что в случае какой-либо неисправности в артиллерийской системе вполне вероятно, что вся огневая мощь эсминца или фрегата будет потеряна в бою. Если одно орудие выйдет из строя, останется еще пять огневых средств. Чтобы решить эту проблему, один фрегат NGS, вооруженный системой Mark 8, будет поддерживаться одним из кораблей, вооруженных артиллерийской системой Mark 6, который возьмет на себя управление в случае отказа. Эта система в целом предотвращала досадные бреши в NGS, и в целом надежность корабельных артиллерийских систем была хорошей. Только один раз произошел сбой в NGS с корабля с вооружением Mark 8, который не мог быть заменен кораблем Mark 6.

Ответственные мужчины

Эффективность NGSзависит от хорошего взаимодействия между службами. Контр-адмирал Джон Вудворд решал, сколько кораблей он может выделить, в то время как старшие командиры на берегу решали, где они будут наиболее полезны. Первоначально эта обязанность возлагалась на командира 3-го коммандос бригадного генерала Джулиана Томпсона и его старшего советника по артиллерии, командира 29-го полка коммандос Королевской артиллерии. Позже это стало обязанностью командующего сухопутными войсками на Фолклендских островах генерал-майора Джереми Мура и его старшего советника, командующего Королевской артиллерией полковника Б. Т. Пенникотта, бывшего командира 29 коммандос. На земле у них было около пяти передовых групп наблюдения за корабельной артиллерией, состоящих из офицера и четырех или пяти человек. Эти группы происходили из передовой наблюдательной батареи 148 коммандос (часть 29 коммандос) и были хорошо обучены особенностям морской артиллерийской стрельбы.

Фолклендская война: 148 коммандос передовой наблюдательной батареи после пристрелки оружия в Сан-Карлосе, май 1982 г.

Предполагалось, что они будут руководить артиллерийским огнем корабля через находящихся на борту офицеров связи морской артиллерии, которые были бойцами Королевской артиллерии, обученными преодолевать языковые различия и оперативные процедуры между Королевской артиллерией и Королевским флотом. Однако офицеры связи входили в состав территориальной армии и не были мобилизованы, поэтому их работу выполняли офицеры и унтер-офицеры 148-й батареи. Первоначально три корабельных передовых группы наблюдения за артиллерийским огнем были переданы в состав спецназа, а два оставшихся - в состав 3-й бригады. Но с высадкой 5-й бригады одна из бригад была выведена из состава 3-й бригады и направлена ​​в новую часть. Это означало, что будет доступно только ограниченное количество NGS, и поэтому 3-я бригада отправила свою команду туда, где, по их мнению, это будет наиболее эффективно, — головной батальон. Но 5-я бригада решила оставить свою команду в тактическом штабе бригады, чтобы координировать запросы NGS от обычных передовых наблюдателей Королевской артиллерии. Морская артиллерийская поддержка была важным дополнением к сухопутной войне на Фолклендах. Она могла обеспечить большую огневую мощь и большую гибкость на большем расстоянии, чем Королевская артиллерия, хотя и без такого же уровня 24-часовой надежности. И это помогло свести к минимуму британские потери, убедившись, что аргентинцы не сражаются, а опустили головы — по крайней мере, какое-то время.

Новые повороты в коридорах власти

Хотя Александр Хейг вернулся домой в Вашингтон, дипломатическая битва за предотвращение кровопролития еще не закончилась. Были найдены новые арбитры, предложены новые мирные планы. Можно ли найти какой-то компромисс даже в столь поздний час?

К концу апреля изнурительный трехсторонний трансатлантический вояж госсекретаря США Александра Хейга потерпел крушение, и США решили поддержать британцев. Но пока оперативная группа неумолимо продвигалась на юг, дипломаты продолжали отчаянные поиски решения. Никто на самом деле не хотел спровоцировать кровавую баню, но проблема заключалась в том, чтобы найти формулу почетного мира, которая удовлетворила бы двух все более непримиримых противников. Может ли быть достигнут компромисс до того, как британские войска действительно вернутся на Фолкленды? Это была дилемма, которая заполнила дневники дипломатов в начале мая. 1 мая был представлен так называемый перуанский план. Это было составлено Хейгом и президентом Белаунде из Перу. Белаунде, что редкость для Латинской Америки, был мягким, демократичным главой правительства. Хотя Перу традиционно было союзником Аргентины, оно также было союзником США и, похоже, искренне стремилось к соглашению между двумя воюющими сторонами. План предлагал 72-часовое перемирие, взаимный отход англичан и аргентинцев из спорного района и возобновление переговоров — на этот раз под эгидой Организации Объединенных Наций — о будущем Фолклендов. Тем временем министр иностранных дел Великобритании Фрэнсис Пим вернулся в Вашингтон, на этот раз в качестве союзника.

Первая попытка госсекретаря США Александра Хейга (справа) провести челночную дипломатию потерпела неудачу. Какие бы скудные уступки ему ни удавалось выбить у госпожи Тэтчер в Лондоне, генерал Галтьери (в центре) и министр иностранных дел Коста Мендес (слева) в Буэнос-Айресе не встречали внимания. Но даже после того, как 30 апреля США решили поддержать Великобританию, он все равно продолжал свои попытки посредничества.

Фрэнсис Пим отправился в здание ООН в Нью-Йорке 2 мая. Но в тот же день «Бельграно» затонул, унеся с собой, как многие думали, перуанский мирный план. Тем не менее, в тот вечер г-н Пим обедал с Генеральным секретарем ООН Хавьером Пересом де Куэльяром — по совпадению, еще одним перуанцем — и сэром Энтони Парсонсом, послом Великобритании в ООН, и их мысли обратились к посредничеству самого Генерального секретаря. 3 мая президент Галтьери отклонил перуанский план, сославшись на затопление «Бельграно». Этот инцидент — и последовавшая за ним гибель людей — начал настраивать мировое мнение против Британии, которая теперь рассматривалась как большой хулиган, толкающий маленькую Аргентину.

(слева) Президент Перу Белаунде стоял за так называемым перуанским планом. Вместе с Александром Хейгом он составил программу из шести пунктов, которая предлагала 72-часовое перемирие, взаимный уход британцев и аргентинцев из спорного района и возобновление переговоров о будущем Фолклендов.

(в цертре) Министр иностранных дел Великобритании Фрэнсис Пим прибывает в Вашингтон для очередного раунда консультаций — на этот раз в качестве союзника — и встречает в аэропорту Даллеса посла Великобритании в Вашингтоне сэра Николаса Хендерсона (справа).

(справа) На следующий день, когда Пим летит в ООН в Нью-Йорк, министр иностранных дел Аргентины Никанор Коста Мендес встречается с Александром Хейгом для переговоров.

4 мая Ирландия обратилась в Совет Безопасности с призывом к немедленному прекращению боевых действий и переговорам о дипломатическом урегулировании под эгидой ООН. Тем самым она нарушила единый фронт ЕЭС, существовавший с момента вторжения. Ирландия и Италия также обратились к ЕЭС с просьбой отменить экономические санкции, наложенные ею на Аргентину, хотя они не должны были быть продлены до 17 мая.

Тем временем СССР, который воздержался на дебатах в Совете Безопасности сразу после вторжения, 4 мая вышел из-под контроля, когда президент Брежнев назвал британское решение направить оперативную группу - «колониальным разбоем». В тот же день был подорван «Шеффилд».

К этому времени хунта, должно быть, осознала, что ее положение выглядит совсем неплохо. Разрушение «Шеффилда», похоже, не вызвало дипломатической симпатии к Британии. В военном отношении дела тоже шли хорошо. Аргентинские ВВС продемонстрировали, что оперативная группа уязвима для атаки «Exocet», и рассчитывала потопить по крайней мере один из британских авианосцев до того, как на Фолклендах будет произведена какая-либо высадка. Британские атаки на аэродром в Порт-Стэнли по существу провалились. Повреждения, нанесенные взлетно-посадочной полосе, были быстро устранены, и британская воздушная блокада продолжалась безнаказанно. Аргентинские войска на Фолклендах были хорошо вооружены, хорошо снабжены и хорошо окопались, по крайней мере, так это выглядело из Буэнос-Айреса. Конечно, не было никаких указаний на то, что Аргентина обдумывала военное поражение.

Разрушение «Шеффилда» укрепило мнение Великобритании, стоящее за оперативной группой. Но правительство знало, что для того, чтобы успокоить международное общественное мнение, необходимо, чтобы переговоры продолжались. Таким образом, на полном заседании кабинета министров 5 мая перуанский план был одобрен. Но 6 мая хунта во второй раз отвергла перуанский мирный план.

ООН вмешивается

7 мая Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр вернулся в игру и начал переговоры с представителями двух сторон по отдельности в ООН. Его план из шести пунктов предусматривал немедленное прекращение боевых действий, вывод британского флота, начало переговоров о будущем островов, отмену всех экономических санкций и создание временной совместной администрации под эгидой самой Организации Объединенных Наций.

С британской точки зрения, план имел как возможности, так и подводные камни. С положительной стороны он предусматривал вывод войск Аргентиной. Ведь этого требовала резолюция 502 от 3 апреля. Как только Аргентина начнет вывод войск, не будет возражений против возвращения оперативной группы в Портсмут и немедленного прекращения боевых действий. Великобритания по-прежнему была готова вести переговоры с Аргентиной о долгосрочном будущем островов при условии, что не будут выдвинуты предварительные условия. Было признано, что на британское правительство будет оказано огромное моральное давление, чтобы заставить его пойти на реальные уступки в отношении суверенитета Аргентине. Но все еще надеялись, что можно будет достичь какой-то формы соглашения о разделении власти или обратной аренде. Временная администрация ООН была бы горькой пилюлей, но опять же британское правительство было бы готово рассмотреть это при условии, что Фолклендам будет гарантировано существенное самоуправление.

(слева) Генеральный секретарь ООН Хавьер Перес де Куэльяр (слева) продолжает переговоры с послом Великобритании в ООН сэром Энтони Парсонсом. Ранее в тот же день Перес де Куэльяр провел переговоры с посланником Аргентины.

(в центре) Заместителя министра иностранных дел Аргентины Энрике Роса (справа) приветствует генеральный секретарь Перес де Куэльяр. Рос говорит, что переговоры по мирному урегулированию продолжатся, несмотря на британские атаки с моря и с воздуха.

(справа) Посол Хендерсон отзывается в Лондон. Его встречает постоянный заместитель министра иностранных дел сэр Энтони Акленд.

У Аргентины было меньше поводов для одобрения плана. Их вторжение было триумфом, и отступление без каких-либо гарантий, что «Мальвины» в конце концов будут возвращены им, было бы хуже, чем военное поражение. И среди аргентинских военных были опасения, что в любых переговорах о суверенитете — в соответствии с планом ООН или любым другим — они будут обмануты более высокими дипломатическими навыками британцев и их американских друзей. Однако более важным было ощущение, что хунта не может отступить, даже если бы захотела. Если бы Галтьери должен был приказать своим войскам сделать это, они вполне могли поднять мятеж и подорвать шаткую власть его слабого правительства. За этим последует хаос — преимущество, которым, естественно, воспользуется британский враг. Хунту поддерживала и собственная пропаганда. Они начали верить, что, если начнется война, Аргентина победит. Но им также было необходимо, чтобы их заметили на переговорах, чтобы удержать сочувствующее мировое мнение, которое все еще склонялось на их сторону.

Следовательно, 7 мая генеральный секретарь Перес де Куэльяр заявил, что он «воодушевлен» предварительными ответами на его план, хотя в тот же день г-н Пим ясно дал понять в Палате общин, что Великобритания не согласится на прекращение огня без предварительного обязательства Аргентины о выходе.

8 мая представитель министерства обороны Ян Макдональд объявил, что британский флот будет рассматривать как враждебные все аргентинские корабли и самолеты за пределами 12-мильной прибрежной полосы.

Предварительное условие суверенитета

9 мая министр иностранных дел Аргентины Никанор Коста Мендес заявил по американскому телевидению: «Мы хотим установить основы для признания суверенитета Аргентины. Мы не говорим, что Британия должна с самого начала принять наш суверенитет. Мы не ставим суверенитет в качестве предварительного условия для наших переговоров». Но дома он был менее насторожен. По аргентинскому телевидению он сказал: «Каждые переговоры должны неумолимо способствовать суверенитету Аргентины над Мальвинскими островами». Хунта обдумала предложения и отправила заместителя министра иностранных дел Энрике Роса обратно в Нью-Йорк с тем, что он назвал «очень интересным ответом». 11 мая Перес де Куэльяр указал, что аргентинцы пошли на драматическую уступку - они не призывали к включению суверенитета. На следующий день хунта признала, что «суверенитет не является предварительным условием» переговоров.

Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр и Фрэнсис Пим выступают перед СМИ. Именно их неформальная встреча за обедом впервые вызвала возможность некоторого посредничества со стороны самого Генерального секретаря.

Это не было «миром в наше время», как сообщили британские официальные лица вопрошавшим, Парсонс рассказал о «некоторых очень интересных предложениях, которые поступили от Переса де Куэльяра. Он был достаточно воодушевлен, чтобы признать, что в промежуточный период островами может управлять администратор ООН, а не британский губернатор. Слабенькие соглашения, казалось, были налицо, хотя то, что произойдет в будущем, оставалось неясным, а некоторые важные пункты (такие как Южная Георгия, которую британцы уже отвоевали) оставались подвешенными.

14 мая Парсонс и посол Великобритании в Вашингтоне сэр Николас Хендерсон вылетели обратно в Лондон для консультаций. А 16 мая побывали на заседании внутреннего кабинета в Chequers («Шашки» или «Шашечный» суд, является загородным домом премьер-министра Соединенного Королевства). Суть, которую подчеркивал Парсонс, заключалась в том, что дипломатическая двусмысленность была полезна только до определенного момента, и лучше всего было бы подробно изложить военные аспекты соглашения.

Последний шквал

Документ с изложением временного соглашения, который Парсонс передал Пересу де Куэльяру, когда он вернулся в Нью-Йорк 17 мая, стал кульминацией британских попыток достичь соглашения. Администратор ООН был официально принят, и вопрос о праве островитян на самоопределение был решен путем включения статьи 73 Устава ООН, в которой изложены права несамоуправляющихся территорий. Вопрос о суверенитете остался открытым. Временное соглашение будет оставаться в силе до тех пор, пока не будет достигнуто «окончательное соглашение» о будущем островов. Мяч был брошен обратно на аргентинскую площадку, где ему был дан тяжелый прием. И когда 18 мая Парсонс пришел в офис Переса де Куэльяра, чтобы ознакомиться с ответом Аргентины, сюрпризов не было. Их условия вывода означали бы возвращение оперативной группы в Портсмут, а ключевое предложение в британском проекте было исключено.

Удаленные слова гласят: «Переговоры должны быть инициированы без ущерба для прав, претензий и позиций сторон и без предвосхищения их исхода».

Переговоры, наконец, подошли к концу. Войска на борту оперативной группы готовились к вторжению.

Война призывников

«Некоторым парням со мной пришлось хоронить своих лучших друзей. Это было жалко. Я никогда не думал, что можно так страдать». Вот, по их собственным словам, жестокий опыт аргентинских призывников на островах. Здесь, на снимках их собственных фотоаппаратов, запечатлен моментальный снимок их войны.

«Я потерял несколько друзей, и что действительно больно, так это то, что эти мальчики погибли на войне, в которой они были безнадежно плохо обучены воевать. Мы были простой мишенью для английской артиллерии. Я часто чувствовал себя уткой в ​​воде, когда меня обстреливали со всех сторон. Я чувствовал себя ужасно беспомощным. Мы не чувствовали себя солдатами. Мы не хотели идти на войну. И поэтому мы чувствовали себя заключенными, приговоренными к каторжным работам».

Рассказывающий — аргентинский студент, изучающий архитектуру. Как и тысячи других новобранцев пехоты, пушечное мясо Фолклендской кампании, он прошел обязательную годовую национальную службу, но был призван, чтобы помочь освободить Мальвинские острова. На мгновение все это показалось хорошей школьной игрой. Некоторые пришли добровольно, загоревшись патриотическим энтузиазмом. Для других это было неприятностью, которая вскоре превратилась в кошмар. Призывная армия, многие из которых были еще подростками, испытала на себе голод, жестокое обращение со стороны своих офицеров и унтер-офицеров и все трудности плохо спланированной, дезорганизованной кампании. Студента зовут Гильермо, и он разговаривал с Даниэлем Коном, аргентинским журналистом.

Этого аргентинского солдата определенно не ждали в «Пуэрто-Архентино».

Интервьюер: «Как вы относились к перспективе войны?» Гильермо: «Это было странно. мне понравилось и не понравилось. Мне очень нравилась идея пережить приключение, которое я, возможно, никогда больше не испытаю. В то же время я понял, что должно произойти что-то ужасное.

Я знал, что дело будет не только в том, чтобы отправиться на острова и остаться там, пока англичане будут судорожно вертеть пальцами. Многие мальчишки думали, что ничего не произойдет, и немало офицеров тоже. Казалось, никто не знал о возможности войны. Я не знаю, как они себе это представляли. Возможно, они ожидали, что англичане повернутся и скажут: «Хорошо, все острова ваши». Или, может быть, они думали, что найдут какое-то дипломатическое решение. Для меня этот мир выглядел слишком беспорядочным, чтобы разрешить ситуацию мирным путем. «На следующий день после прибытия мы отправились на назначенные позиции. Мы окружили Пуэрто-Архентино (Порт-Стэнли) и достигли Муди-Брук, где раньше располагались казармы королевской морской пехоты. Там расположилась 10-я бригада генерала Жоффра. Остальные рассеялись по горам. Моя рота находилась на небольшом холме, примерно в трехстах-четырехстах ярдах, прямо перед Муди-Брук. Другие роты были разбросаны примерно в шести милях к западу, на горе Лонгдон. Я могу рассказать вам все эти детали сейчас, но в то время я понятия не имел, где я был.

Начнем с того, что многие аргентинские призывники, отправленные на «Мальвины», считали, что их ждет великое приключение. «Многие мальчишки думали, что ничего не случится, — сообщает новобранец Гильермо, — и немало офицеров тоже. Казалось, никто не знал о возможностях войны. Я не знаю, как они себе это представляли. Возможно, они ожидали, что англичане повернутся и скажут: «Хорошо, все острова ваши». Или, может быть, они думали, что найдут какое-то дипломатическое решение. На мой взгляд, в этом мире было слишком много беспорядка, чтобы разрешить ситуацию мирным путем. Я знал, что дело будет не только в том, чтобы отправиться на острова и остаться там, пока англичане суетятся». Другие взяли с собой камеры, чтобы заснять происходящее. Это снимки одного солдата, дислоцированного на островах.

«Возвращаясь на «Канберру», будучи в плену, я разговаривал с некоторыми англичанами, которые показали мне маленькую карманную карту с цветными точками, обозначающими наши позиции. Это были не офицеры, а обычные солдаты. Но в тот момент, когда они сошли на берег, они знали, где находятся и на какой горе они находятся, тогда как я не имел ни малейшего представления. Я знал, что нахожусь в двух-трех милях от Пуэрто-Архентино, потому что с моей позиции город был виден.

Но это было все, что я знал. Если бы вы взяли меня ночью в горы Кент или горы Лонгдон и спросили меня, где находится Пуэрто-Архентино или где север, я бы не смог вам ответить. Если бы мне сказали уйти, я уверен, что побежал бы в противоположном направлении. Мы просто не были готовы...

К моменту британской контратаки многие аргентинские войска были полностью подавлены. Особенно это касалось призывников, которые неделями пережили недоедание, садистскую дисциплину и суровые погодные условия. Сантьяго, выходец из бедной семьи на северо-востоке Аргентины, жил в том же окопе с 13 апреля, через два дня после своего прибытия на Фолкленды, до повторного взятия островов англичанами.

Хотя профессиональные солдаты, дислоцированные вокруг Порт-Стэнли, хорошо питались, многие новобранцы в «Лагере» плохо питались, плохо экипировались и с ними плохо обращались.

Интервьюер: «С какими проблемами вы столкнулись?»

Сантьяго: «Мы ужасно ели. До нас практически не доходила еда. Многие ребята начали убегать в деревню, чтобы воровать продукты со складов. Другие шли в столовую, которая была довольно далеко, и уговаривали детей дать им немного лука или моркови. Они также пытались получить еду от келперов*. Они показывали свой голод, поднося руки ко рту, или же указывали на огороды за домами, где келперы выращивали картофель, морковь и лук. Одни позволяли им что-то, другие — нет».

*келпер - это Фолклендский островитянин. Термин, используемый людьми, местными или знакомыми с Фолклендскими островами.

Аргентинцы очень хотели вызвать улыбку у островитян, особенно у девушек. Но эти две местные девушки отказываются даже смотреть в камеру и явно не в духе. Позже столы опустели, и голодающие призывники просили еду у келперов. Свой голод они показывали, поднося руки ко рту и указывая на участки, где местные жители выращивали овощи. Некоторые из островитян давали им еды;другие этого не делали.

В Порт-Сан-Карлос Джеральд Дикинсон, овцевод, рассказал репортерам, как он наблюдал, как двое 16-летних призывников были расстреляны за дезертирство. Он также видел множество завернутых в пластик тел, умерших от холода или голода.

«Аргентинские войска здесь пили испорченную воду, — сказал он, — и питались в основном мидиями с пляжа». Они были жалки. Они пришли просить хлеба, но мы им не дали». Вернувшись в предгорья горы Кент, Сантьяго и его товарищи голодали. Отсутствующие в поисках пищи карались с поразительной жестокостью.

Сантьяго: «Я знаю некоторых, которые во время кражи еды были вооружены пистолетами. Их почти всегда ловили. Прошел слух, что мальчики убегают из полков, поэтому была начата постоянная перекличка. Одного или двух всегда не хватало, и когда они возвращались, их наказывали. Их заставили снять длинные носки и пройти босиком по холодной воде, пока ноги не покрывались инеем. В другом взводе их раздели ниже пояса и положили на доску, а затем сильно ударили сзади. В моем взводе их заставили снять шапки и перчатки и, привязав ноги и руки к шесту палатки, оставили на ночь. Когда ребята начали замерзать, они цепенели от холода. Они даже не могли позвать на помощь. Им оставалось только плакать. В конце концов их развязали и после того, как их избили, а чтобы согреть их тела, положили к огню, чтобы они пришли в себя. Было ужасно видеть там парней, связанных, замерзших и брошенных на землю».

Фолкленды славятся своими овцами, и около пятидесяти из них были украдены одним голодающим призывником во время аргентинской оккупации.

 Солдаты регулярной армии были закаленными военными и хорошо показали себя во время кампании. Но для молодых призывников были большие лишения, которых избивали, пытали, а иногда и расстреливали собственные офицеры и унтер-офицеры.

Шли дни, а запасы продовольствия не поступали. Еда была там, в огромных количествах, на складах. Бойцы на складах хорошо питались, а в нескольких милях от них голодали.

Сантьяго: «Я два с половиной дня ничего не ел, даже ничего не попробовал. Когда принесли немного еды, она была холодной и водянистой. Некоторые из детей были настолько голодны, что сосали гнилые кости коров, которые были мертвы больше месяца. Меня тошнило. Коровы умерли давным-давно, сразу после нашего прибытия. Их убило, когда они топтались на минах.

Интервьюер: «Перед лицом таких страданий были ли мальчики, которые просто смирились с ситуацией?»

Сантьяго «Да. Некоторые говорили: «Да будет воля Божия. Если Бог хочет забрать меня, он заберет меня». Другие стреляли себе в ногу и были доставлены в больницу. Один парень, которого я знал, выстрелил себе в правую ногу, но пуля прошла между пальцами ног и только задела их. Его отдали под суд. Другие раздобыли полностью гнилой лук и ели его, пока не заболели, чтобы их отвезли в больницу. Всегда было какое-то несчастье. Однажды украли кусок мяса, который повесил сержант. Когда он узнал, кто это сделал, сержант избил его, растянул и пригвоздил к земле. Он делал с ним все что хотел, и после того, как его не кормили два-три дня, отправил на передовую, где он потом заснул в карауле. Этот парень сдался и на вопрос капрала, почему он так безответственно себя ведет, ответил: «Я ничего не хочу знать... кроме одного... Знаешь что я хочу? Я хочу, чтобы прилетел самолет и разорвал меня на мелкие дерьмовые кусочки. Я уже просил сержанта убить меня.»

Этот аргентинский унтер-офицер не новобранец. Обратите внимание, что в его самозарядной винтовке два магазина склеены вместе — уловка, используемая SAS для быстрой перезарядки.

Гильермо и его друзья сформировали группу, чтобы выжить, и в результате добились большего успеха, чем большинство.

Гильермо: «Еда в столовой становилась все хуже и хуже — когда ее вообще приносили, то есть часто не приносили. Парни из моей группы начали ходить по окрестностям, иначе мы бы умерли с голоду. Мы начали искать продукты на городских складах, которые охраняла военная полиция. Мы ускользали из своего полка, шли версты две-три до города и воровали продукты со складов, пока полиция не смотрит, как карманники. Мы были небольшой бандой, но без лидера. Всего нас было семеро, и мы были полностью организованы... У каждого человека в группе была особая работа. Один день они собирали дрова, на следующий день готовили, а еще через день воровала еду. Это было так же, как вставать, чтобы идти на работу. В конце концов, нас интересовало только выполнение дневной работы. Вы могли видеть, как атакуют «Харриеры», но это не так было важно. Важно то, что твоя очередь идти и красть еду из города.

Тишину сонных улиц Порт-Стэнли вскоре нарушил грохот бронетранспортеров.

VАО-08 из 7 автомобилей выстроились «как один», на главной дороге в Порт-Стэнли.

Взвод Фабиана продвинулся далеко вперед на горе Лонгдон и понес тяжелые потери в массированной британской атаке 11 июня. Он и его товарищи были отрезаны от своей пушки и от остального полка. Они спрятались в своем окопе, безоружные и напуганные.

Фабиан: «Это была худшая ночь в моей жизни. Всю ночь я дрожал, молился, чтобы нас не нашли, чтобы в нас не попала граната.

Сначала вокруг нас рвались гранаты, а потом по звукам голосов, которые становились все громче, мы поняли, что английская армия уходит...

Шли часы. Мы все еще лежали на земле и не сказали ни слова. Был момент, когда мы чуть не умерли от испуга. Какой-то англичанин, пробегая мимо и крича, прошел прямо над нашими головами. Они наступили на крышу нашей позиции, но как-то не обнаружили нас. Я думал, что умру. Мое сердце чувствовало, что вот-вот взорвется...

Наступил рассвет. Мы думали, что мы единственные выжившие из всей компании. У нас не было представление о том, что случилось с остальными. Мы начали разговаривать шепотом. "Что же нам теперь делать?" — спросили мы друг друга. — Если мы выберемся, может быть, нас убьют. В конце концов мы решили, что не можем прятаться вечно. . . Мы выбрались из окопа, подняв руки над головой. Я снова увидел свет, был солнечный день».

Нормальная рутина повседневной жизни должна продолжаться. Волосы растут даже во время войны. И в течение шести недель после первого вторжения многим аргентинским солдатам нечего было делать, кроме как сидеть и ждать.

После победы британцев Гильермо и его товарищам пришлось вернуться в Порт-Стэнли, чтобы дождаться перехода обратно в Аргентину в качестве военнопленных. Столица острова преподнесла несколько горьких сюрпризов.

Гильермо: «Это был полный хаос. Мы понятия не имели, кто погиб, а кто выжил, и пропало много людей. Но именно тогда мы начали обнаруживать склады, набитые до отказа едой. Когда мы спустились за едой, то нашли три или четыре склада, но теперь оказалось, что их было около сорока, и они были огромны, заполнены до потолка, настолько переполнены, что в некоторые из них даже нельзя было попасть. Но больше всего меня раздражало то, что еду нам давали англичане. Это был первый раз, когда я видел «официальные» коробки с продовольственным пайком, и это должен был быть английский солдат, который дал мне их. Мы ужасно возмутились. Почему не все раздали? Я до сих пор этого не понимаю». Некоторое время ужасы не заканчивались сдачей. Для других они никогда не закончатся. Фабиан и останки его взвода были вынуждены хоронить своих мертвых товарищей, и травма была почти такой же разрушительной, как и сама битва.

Фабиан: «Они сказали нам остановиться, и когда я увидел, куда нас ведут, мое сердце чуть не остановилось. Они начертили на земле большой квадрат, а рядом с ним лежала груда тел аргентинцев. Пришлось вырыть могилу и похоронить их. Мне дали лопату, и я вместе с другими парнями начал копать. Это было ужасно. Я копал и потом плакал, копал и потом плакал. . . Некоторые тела были наполовину обожжены гранатами. У других были пулевые ранения. Боец помог нам поднять одно тело, которое лежало лицом вниз. Это был капрал N, бедняга. Когда я увидел его, я снова начал плакать».

Захватчики снимают Union Jack (Юнион Джек), который веял над островами почти 150 лет. Оставаться внизу было недолго.

Освистывание Galtieri (Галтьери)

Когда военнопленные в Канберре, направлявшиеся в Аргентину, услышали, что Галтьери ушел со своего поста, раздались возгласы аплодисментов и освистывания. В Буэнос-Айресе молодого солдата посетила жена Гальтьери; в госпитале он узнал, что трое его близких друзей погибли в финальном сражении за острова. Когда госпожа Галтьери снова появилась в палатах, убитый горем солдат крикнул ей: «Опять ты. Что ты здесь делаешь. Убирайся отсюда! Убирайся отсюда и спроси у своего мужа, собирается ли он вернуть мне моих друзей. Спросите его, что он думает обо всем этом сейчас. Что кто-нибудь думает об этом сейчас?

Другой солдат резюмировал свою реакцию: «Я знал, что все это было ради дела — называйте это справедливым делом, если хотите. Это было то, что принадлежало мне, понимаете, и поэтому я отправился на Мальвины, полный гордости. Я бы поехал сегодня снова, но только при двух условиях: во-первых, я бы спросил у тех, кто решит послать нас на смерть, не способны ли они пропустить вместе с нами две-три ночи сна и еды, чтобы добиться нашей цели, и если это действительно неизбежно, что я должен пойти на войну, чтобы защитить свою страну. Тогда я пойду. Но только в том случае, если те, кто меня туда посылает, научатся вести и организовывать войну, и только если ружье, которое мне дали, не образца 1956 года, как то, что у меня было на Мальвинах».

День «Д» в Сан-Карлосе

Наступает решающий день. В последний момент флот меняет курс. Пункт назначения — Сан-Карлос-Уотер на Восточном Фолкленде. Бойцы, столпившиеся на десантных кораблях, проверяют и перепроверяют свое оружие. Под яркими звездами вот-вот начнется финальный спор.

21 мая

Началась самая критическая фаза операции. Вечером 20 мая, окутанные густым туманом и двигаясь со скоростью 11 узлов, одиннадцать кораблей десантных сил и их эскорт медленно двинулись в сторону Восточного Фолкленда. Напряжение на мостике усилилось, поскольку от британских подводных лодок и разведывательных групп, следивших за воздушным движением на материковой части Аргентины, поступали регулярные сообщения об активности аргентинской авиации. С мостика десантного корабля «Fearless» («Бесстрашный») пришел приказ от капитана Jeremy Larken (Джереми Ларкена), чтобы «Канберра» прекратила сбрасывать свой мусор в море, оставляя контрольный след для вражеского разведывательного самолета или патрульного корабля. Невероятно, но, хотя радар конвоя выдал многочисленные признаки активности аргентинской авиации, десантные силы не были замечены ни одним вражеским самолетом.

Наблюдая и ожидая. Аргентинцы ожидали нападения, но не на Сан-Карлос. Для них наиболее вероятным местом был Fitzrov (Фицров) или, возможно, Порт-Дарвин. Следовательно, когда началось вторжение, почти не было сопротивления.

На штурмовых кораблях «Intrepid» («Отважный») и «Fearless» («Бесстрашный») почти не было места для движения, так как морские пехотинцы и парашютисты отдыхали, как могли, в переполненных каютах, тамбурах и кладовых. На танковых палубах морские пехотинцы неуклонно работали на своих машинах, закрепляя брезент и устанавливая пулеметы. Было время подумать о том, что впереди, а также переварить мрачные новости о потере 18 мая 18 бойцов SAS, которые утонули, когда вертолет «Sea King», перевозивший их на «Hermes», был поврежден альбатросом и рухнул в море.

Точка невозврата была достигнута в 18:00 вечера 20 мая. От Нортвуда не было получено приказа десантным силам повернуть назад, и теперь они были готовы к высадке. С наступлением темноты самая большая опасность миновала. Несколько дней спустя, после того как аргентинские военно-воздушные силы продемонстрировали, какой хаос они могут причинить кораблям оперативной группы, стало ясно, как благосклонно улыбнулась удача десантным силам. Рассеяние тумана, согласованная атака аргентинцев и потопление одного из транспортных кораблей могли нанести сокрушительный удар по планам высадки.

Порт-Сан-Карлос, маловероятный пляж для штурма, вскоре стал нарицательным во всем мире.

По мере приближения часа «Ч» старших офицеров штурмовых кораблей окутала спокойная уверенность. Jeremy Larken (Джереми Ларкен) вспоминал: «Атмосфера казалась подходящей. Все это, казалось, работало. Оружие под палубой было одержимо проверено, гранаты взведены, ременные боеприпасы заряжены. В 20.00 бойцы ели — бифштекс на «Канберре», тушеное мясо на тесных военных кораблях. По мере того, как тикали минуты, солдаты начали натягивать своё тяжелое боевое снаряжение и мазать лица черным камуфляжным кремом.

Маскировка перед высадкой...

Маршрут в Сан-Карлос

Одна из самых неожиданных и эксцентричных фигур, выброшенных Фолклендской войной, яхтсмен майор Ewen Southby-Tailyour (Юэн Саутби-Тайлиур) побывал на Фолклендах, исследуя и нанося на карту каждую бухту и залив на побережье Фолклендов.

Сан-Карлос Уотер и подступы – зарисовки Юэн Саутби-Тайлиур...

Глубокое знание островов обеспечило ему переход с оперативной группой, и его советы оказались неоценимыми, когда дело дошло до выбора места высадки для повторной оккупации Фолклендов.

Аден 1961 год... Подполковник Ewen Southby-Tailyour (Юэн Саутби-Тайлиур) (родился 18 января 1942 г.), офицер ордена Британской империи, писатель, моряк и морской пехотинец в отставке. Он прослужил 32 года в Королевской морской пехоте и вышел в отставку в звании подполковника.

После того, как планы прямого штурма Порт-Стэнли были оставлены, а высадка на Западный Фолкленд исключена, 8 мая из Нортвуда пришло подтверждение, что залив Сан-Карлос, расположенный в 50 милях к востоку от Порт-Стэнли на противоположном побережье Восточного Фолкленда, должен был статьплацдармом для 3-й бригады коммандос под командованием бригадного генерала Julian Thompson (Джулиана Томпсона).

На карте показаны пляжи для высадки и районы патрулирования различных подразделений, а также расположение «Канберры» утром 21 мая.

10 мая на борту «Fearless» Томпсон проинформировал командиров своих частей. Плацдарм в Сан-Карлосе должен был быть захвачен 2-м и 3-м батальонным парашютно-десантным полком и 40-м, 42-м и 45-м морскими коммандос при поддержке «Scorpions» и «Scimitars» от «Blues» и «Royals». Среди 60 с лишним офицеров военно-морского флота, армии и королевской морской пехоты, собравшихся в кают-компании «Fearless», прошел ропот, когда выяснилось, что «Канберра» войдет в залив Сан-Карлос.Тем не менее считалось, что в водах Сан-Карлоса им будет безопаснее, чем в открытом море, и к тому же «Канберра» несла припасы, жизненно важные для десантной операции. С несколько жестоким реализмом было подсчитано, что если «Канберра» попадет под удар и утонет в водах Сан-Карлос, она осядет на мелководье и останется в рабочем состоянии.

Морской пехотинец Ньютон из 45 Commandos проверяет свое снаряжение на борту одного из десантных кораблей «Intrepid». Все помещается в полиэтиленовый пакет, чтобы не высыхало. Когда в следующий раз он заглянет в свой рюкзак, он окажется на берегу залива Айакс и будет участвовать в войне. Правило на этом этапе — оставаться занятым, не думать о том, что ждет впереди.

Высадка морского десанта — самая рискованная из всех морских операций.Решение о том, когда и где высадиться, почти наверняка будет связано с компромиссом между сухопутными, морскими и воздушными командирами.

Выбор Сан-Карлоса не стал исключением. Бригадный генерал Джулиан Томпсон позже вспоминал, что он «никогда не был в восторге от Сан-Карлоса. Это было слишком далеко от того места, где вы должны были оказаться, как атаковать Кардифф через Бармут (смысл выражения см. ранее). Но независимо от того, сколько раз вы обходили его, как собака, обнюхивающая фонарный столб, вы всегда возвращались к нему». Оговорки Томпсона были понятны: Сан-Карлос находился в 50 милях от Порт-Стэнли, но всего в 13 милях от сильного вражеского гарнизона в Дарвине и Гуз-Грин. Пляжи были далеки от идеальных для выгрузки большого количества людей, оборудования и припасов. Были опасения, что аргентинцы могут предвидеть решение британцев, заминировать пляжи и подходы к морю и занять возвышенности, окружающие Сан-Карлос-Уотер. Эти недостатки перевешивались рядом жизненно важных соображений. Сан-Карлос обеспечил защищенную якорную стоянку вне досягаемости аргентинской артиллерии и в безопасности от атаки «Exocet». Оказавшись внутри якорной стоянки, окружающие возвышенности обеспечили бы отличную защиту от налетов аргентинской авиации. Как только они пересекут линию хребта, у их истребителей будет всего несколько секунд, чтобы выбрать и атаковать цель. В то же время они будут представлять цели для батарей «Rapier», расположенных на холмах, в точках, специально выбранных компьютерами исследовательского центра радаров в Малверне.

В начале мая подготовка к высадке стала набирать обороты. 13 мая Джулиан Томпсон дал своим уверенным и нетерпеливым командирам подразделений последние инструкции по операции «Sutton». Двумя днями позже, 15 мая, гражданским лицам на борту кораблей десантных войск зачитали Декларацию о действительной службе, которая наложила на них военную дисциплину. 18 мая десантные силы встретились с «Гермесом». В тот же день на борт авианосцев вылетело жизненно важное подкрепление в виде 12 «Харриеров», переброшенных с контейнеровоза «Atlantic Conveyor». На следующий день еще четыре «Харриера» (штурмовики GR3) прилетели после эпического перелета с заправками из Великобритании через остров Вознесения.

Вторжение начинается: LCU Королевской морской пехотыиз 4-й штурмовой эскадрильи (4ASRM) с HMS «Fearless» отправляются на пляж, битком набитые людьми и их снаряжением.

Адмирал Вудворд выделил из своей боевой эскадры семь фрегатов для противовоздушной обороны и артиллерийской поддержки с моря во время десантной операции. Чтобы обеспечить максимальную защиту, конвой сомкнулся как можно плотнее, образуя коробку, для последнего этапа до Сан-Карлоса.

Кроссдекинг* в последнюю минуту

*Cross-deck (или cross-decking)— это военно-морской жаргон , который может относиться либо к неформальному, специальному распределению ресурсов между военно-морскими судами (историческое использование), либо к использованию палуб авианосца (или вертолетных площадок на борту судна) для размещения самолетов иностранных судов. союзников, самолеты других кораблей того же флота или в качестве заправочных платформ для военно-морских самолетов, чтобы расширить полеты за пределы дальности полета этого типа самолета.

Оставалось принять еще одну предосторожность. Оставлять всю бригаду на «Канберре» было почти самоубийственным риском, и было решено рассредоточить части между кораблями. Перевозка 1800 человек во время атлантического шторма была опасной затеей, особенно если это вызывало пересадку по одному человеку.

3 Para попали на Грин-Бич в Порт-Сан-Карлос. К этому моменту уже совсем рассвело, и нервы были на пределе, пока командиры оперативной группы ожидали неизбежных воздушных атак. LCVP здесь загружены буквально под завязку — люди были очень уязвимы.

К счастью, погода смягчилась, и операция была завершена 19 мая при самом слабом волнении, что позволило легким транспортным средствам перевезти войска из нижних камбузных дверей «Канберры».

Был только один несчастный случай, когда морской пехотинец не вовремя совершил прыжок и в течение двух душераздирающих минут метался между «Канберрой» и десантным кораблем, прежде чем его благополучно затащили на борт.

40 коммандос переходят на "Fearless" прямо перед высадкой. Разрыв между«Канберрой» и LCU (Landing Craft Universal … Универсальный десантный корабль) был очень обманчивым: попадание между ними было очень реальной опасностью.

Только после того, как переправа была завершена, бригадный генерал Томпсон понял, что, хотя бригада была успешно рассредоточена, весь его штаб остался вместе на «Fearless» («Бесстрашном»). Если бы «Бесстрашный» потерпел повреждения, бригада осталась бы без лидера.

После рассредоточения бригады адмирал Вудворд получил от Нортвуда добро на указание бригадному генералу Томпсону высадиться на Фолклендах по своему усмотрению.

BARV — бронированная эвакуационная машина для пляжа — из полка тылового обеспечения коммандос выходит на берег. По традиции морские пехотинцы носят зеленые береты, а не каски во время штурма пляжа.

Таким образом, вечером 20 мая флот вторжения вошел в Полную зону отчуждения, взяв заведомо обманчивый юго-западный курс в сторону Порт-Стэнли.Только в последний возможный момент, когда десантные силы приблизились к побережью Восточного Фолкленда, они повернули на запад и направились к Фолклендскому проливу. Жребий был брошен. По мере того, как тикала последняя ночь, люди чувствовали приближение островов и — для большинства — первый вкус настоящей битвы в своей профессиональной жизни.

Замечены аргентинцами

К этому времени туман рассеялся, уступив место ночи с кристально чистым небом и почти пугающе ровному и спокойному морю. Над головой ярко сверкал Южный Крест, а остроконечные звезды освещали окружающие холмы. Примерно в 19:00 ночью 20 мая флот наконец был замечен высоко летящим аргентинским «Канберрой», который передал по радио сообщение Стэнли. Вскоре британский SIGINT* зафиксировал трафик в аргентинской военной сети, когда прошел отчет о предполагаемом противнике, приземлившемся в нескольких милях к северу от поселения Гуз-Грин.

*SIGINT(разведка сигналов) - это информация, полученная путем сбора и анализа электронных сигналов и сообщений данной цели.

Когда основной десант готовился к посадке, послышались звуки выстрелов. Южнее HMS«Plymouth» обстреливал Дарвин и Гуз-Грин, их огонь был вызван группой SAS на берегу.

Два «Eager Beavers» выходят на берег, первый оборудован для прокладки легких металлических гусениц для грузовиков и Land Rover, которые последуют за ними.

В Дарвине рейдовая группа SAS открыла огонь из всего, что у них было, убедив аргентинский гарнизон, что их атакуют силами батальона. В самом Сан-Карлосе подразделение SAS предприняло попытку незаметно захватить небольшой аргентинский аванпост на Фаннинг-Хед, полосе земли, которая вдается в воду Сан-Карлос и выходит на северный вход. Двадцать четыре человека SBS были доставлены с эсминца «Antrim», неся устрашающее множество оружия, включая не менее 12 пулеметов GP и переносную радиостанцию, с помощью которой они надеялись убедить аргентинцев сдаться. Под прикрытием пулеметного огня и залпов от HMS «Antrim», вызванных военно-морским офицером артиллерийской поддержки, испаноязычный офицер капитан Род Белл подполз на 200 ярдов к аргентинским позициям и призвал их сдаться. Его слова развеялись по ветру, и последовала короткая перестрелка, в которой одни аргентинцы были убиты, а другие бежали в ночь. Остальные были задержаны SBS на рассвете.

1. Fanningглавный рейд - приземление SBS на вертолете из Антрима; Аргентинские позиции обстреляны пулеметами под прикрытием Антрима

2. Дарвинский рейд - DSqdn SAS приземлился на вертолете, чтобы сдерживать аргентинские силы вокруг Дарвина и Гуз-Грин. Поддержка огнём из HMS «Ardent» в Grantham Sound

3. Амфибийные корабли - 1-я Штурмовая волна: Fearless- 40 Cdo (королевская морская пехота) от HMS «Fearless» LCU; MV «Norland» - 2 Para (Второй батальон парашютно-десантного полка) от HMS «Intrepid» LCU; 2-я Штурмовая волна: HMS «Intrepid» - 3 Para; RFA «Stromness»- 45 Cdo; РЕЗЕРВ: HMS «Канберра» - 42 Cdo; поставка транспортных средств– MS «Europic Ferry», «Fort Austin», «Sir Galahad», «Sir Geraint», «Sir Lancelot», «Sir Percivale», «Sir Tristram»

4. Сан-Карлос (Голубой пляж) - 40 Cdo RM и 3 Cdo Bde HQ, Arty Bty.Также 2 Para, которые двинулись в сторону гор Сассекс.

5. AJAX BAY (Красный пляж) - 45 Cdo RM.Также зона технического обслуживания бригады, CdoLogisticRegt, ArtyBty.

6. Порт Сан-Карлос (Зеленый пляж) - 3 Para.Также 42 Cdo RM, Arty Bty

7. Потерянная британская авиация чуть восточнее Порт-Сан-Карлос - Газели

В конце дня:

8. Вернулись к CVBG (Авианосная боевая группа (CVBG) — это военно-морской флот, состоящий из крупного авианосца и его большого количества кораблей сопровождения, вместе определяющих группу.)— DD «Antrim», Transports «Canberra», «Europic Ferry», «Norland»

9. Амфибийные корабли в водах Сан-Карлоса - Штурмовые корабли «Fearless», «Intrepid», RFA «FortAustin», «Stromness», LSL «Sir Galahad», «Sir Geraint», «Sir Lancelot», «Sir Percivale», «Sir Tristram»

10. Осталось сопровождение – «Антрим» (UXB повреждения), «Ardent» (потоплен), «Argonaut» (UXB повреждения), «Brilliant» (незначительные повреждения), «Broadsword» (незначительные повреждения), «Plymouth», «Yarmouth»

Операция высадки теперь проводилась с опозданием на час из-за небольшой навигационной ошибки, и на «Fearless» («Бесстрашном») возникли дополнительные проблемы, когда вышел из строя насос, и его посадочный док отказался заполняться. Взяв на себя расчетливый риск, капитан Jeremy Larken (Джереми Ларкен) открыл ворота корабельного дока и позволил его затопить, и первая волна десантных кораблей 40 Commandos вышла в воды Сан-Карлоса. С реквизированного парома P&O «Norland» («Норланд») солдатам 2-й парашютной дивизии было очень трудно взобраться на свои десантные корабли. Один воин потерял опору и был серьезно ранен. Загрузившись, десантный корабль решительно двинулся в неправильном направлении, и его пришлось перенаправлять вездесущему Юэну Саутби-Тайлеру.

Когда 45 Коммандос уже были на берегу, RFA «Stromness» ускользает на несколько ярдов от аргентинской бомбы. Воздушные атаки были безжалостными, но он выжил.

Бойцам из 2 Para должна достаться честь ступить на берег первыми. Пандусы их десантных кораблей опустились примерно в 30 ярдах от Голубого пляжа в Сан-Карлосе, оставив им короткий ледяной переход к берегу. К тому времени, как подошла вторая волна десантных кораблей, рассвело. На палящем ярком солнце уже работали вертолеты, жужжащие туда-сюда с припасами. Высадка прошла успешно, но вскоре аргентинцы нанесли ответный удар.

Rigid Raiders рейдерской эскадрильи номер 1 Королевской морской пехоты используют уникальную службу «такси» вокруг береговой линии. Чаще их пассажирами были SAS и SBS.

Последний в линейке героев

За возвращением Фолклендов стояли долгие воспоминания о десантной войне: уроки, извлеченные на горьком опыте в местах, все еще ярких в истории. От Дарданелл до Нормандии, от Дьеппа до Порт-Саида — пляж таит в себе одни и те же возможности, одни и те же опасности.

Когда и где высадиться — вот ключевой вопрос. Противоречивые факторы возникают при штурме, который охватывает три среды: сушу, море и воздух. Окончательное решение, как правило, представляет собой компромисс, который никого не удовлетворяет и требует от каждой ветви военной силы пожертвовать некоторым потенциальным преимуществом и принять некоторые недостатки. Лобовая атака может привести непосредственно к цели, но в равной степени можно ожидать, что она приведет к основной обороне. Атака на Дьепп в 1942 году проверила возможность захвата порта лобовым натиском. Это не удалось. С другой стороны, британские войска успешно высадились прямо на пляжи Порт-Саида во время англо-французского вторжения в Египет в 1956 году, положившего начало Суэцкой кампании. Сокрытие даты, времени и места нападения или смелый выбор маршрута подхода может стать ключевым фактором, который одержит победу. Генерал Джеймс Вулф взял Квебек в 1759 году совершенно неожиданным путем на Равнины Авраама. Для сравнения, британские силы, вторгшиеся на Мадагаскар в мае 1942 года, снова против французов, преодолели минное поле и очень трудный навигационный подход в темноте, чтобы высадиться в заливе Курриер на противоположной стороне острова от конечной цели, Диего Суареса. Ровно сорок лет спустя это решение было выбрано командирами Фолклендской войны.

Моменты из эпической истории морских десантов.

1- Танки выходят на берег в Дьеппе. Их неспособность захватить порт лобовым штурмом вскоре привела к идее Малберри-Харбор.

2- На Мадагаскаре британцы использовали ту же стратегию, что и на Фолклендах, высадившись на противоположной стороне острова от своей цели.

3, 3а- Высадка в Нормандии в 1944 году была одним из самых успешных десантных вторжений за всю историю, даже несмотря на то, что погода была против.

В любой высадке, в прошлом и в настоящем, есть много возможностей для беспорядка при высадке с моря в темноте или на рассвете, даже там, где нет сопротивления или попытки  боя, и высадки в не том месте. Лидерство колеблется, подразделения путаются друг с другом, скорость теряется, и кошмар десантной войны становится реальностью — штурм, задержка на берегу. Поэтому выбор пляжей должен включать не только местность, подходящую для развития действий десанта, но и такой подход со стороны моря, который дает экипажам десантных средств некоторую надежду на выявление своих целей. Видимость может быть плохой, море может быть неспокойным, навигационные средства могут давать сбои, штурманы могут терять контакт, так что задача молодых офицеров и рулевых десантных кораблей становится незавидной даже до того, как противник усугубит проблему.

Приходится признать, что некоторые наиболее привлекательные районы высадки, отвечающие критериям как сухопутных, так и морских сил, не ускользнут от внимания обороняющихся командиров. К счастью, наши силы на Фолклендах смогли воспользоваться ошибочной оценкой аргентинского командующего, который настроил свою оборону так, чтобы отражать атаки, направленные непосредственно на Порт-Стэнли.

И дело не только в том, чтобы высадиться на берег вместе со штурмовыми отрядами и занять слабый плацдарм. Должно быть место и соответствующие средства, чтобы десант мог создать эффективный оборонительный периметр, в пределах которого бронетехника и артиллерия могут быть доставлены на берег вместе с другим оборудованием, боеприпасами, горючим и запасами, без которых все предприятие зачахнет в руинах.

Планировщики должны знать уклоны пляжа, чтобы судно могло выйти на берег и убраться, не застряв в приливе. Плохие уклоны и отмели или ложные пляжи могут привести к тому, что тяжело нагруженные люди высаживаются из пучины, часто со смертельным исходом, а транспортные средства, даже если они должным образом оборудованы гидроизоляцией, могут быть затоплены. Мягкий песок или грязь, и даже зыбучие пески, которые могут быть созданы взрывами бомб, создают бесконечные проблемы для механизированных сил.

Даже самые продуманные планы вторжения могут пойти наперекосяк.

1 - Американская высадка в Нормандии столкнулась с трудностями из-за неправильной навигации.Хорошее обнаружение берега является ключевым фактором во всех подобных десантных нападениях.

2 - Беспрепятственный поток оборудования и подкреплений через плацдарм жизненно важен для поддержания наступления вторжения.В Нормандии при высадке пришлось строить плавучую гавань и подводный нефтепровод.

3 - В Порт-Саиде британцы использовали стратегию внезапности, переключившись с традиционной непрямой атаки на прямую атаку.

4 - В Сан-Карлосе, на Фолклендах, британские войска снова использовали с трудом приобретенный опыт штурма берегов.

На Фолклендах особой проблемой являются ламинарии, тяжелая и широко распространенная форма водорослей, и еще одна проблема — торф. У обоих есть свое применение, но не для поддержки морского десанта. Разведке приходится заниматься не только несущей способностью берега для установления «прохода» для танков и машин, но и выходами с берега, проблемами передвижения по пересеченной местности и наличием «твердой стоянки» для расположения транспортных средств, оборудования и складов. Торфяная почва вряд ли будет высоко оцениваться в оценках идеальных логистических зон, даже если в изобилии доступны пляжные настилы или разбросанный металл.

Наконец, военные действия и, возможно, десантные операции в особенности подвержены сильному влиянию погоды. Среди опасностей, которых следует ожидать, - туман, который сбивает с толку штурманов на подходе, ненастная погода, чтобы задержать десант и вывести войска из строя, неблагоприятные условия полета, чтобы нарушить воздушные операции и посадку вертолетов, и прибой, чтобы разбить десантный корабль и нарушить движение корабля к берегу. Все мастерство, изобретательность и мужество, которые люди применили при вторжении союзников в Европу в 1944 году, были почти сведены на нет штормами того рокового июня. Выбор даты, времени и места посадки должен производиться с полным учетом погодного фактора, предсказуемого и непредсказуемого. Это может оказаться фактором, который решит проблему между успехом и неудачей. Можно только восхищаться людьми, принимавшими решения перед лицом фолклендской погоды, и теми, кого они привели к успеху, несмотря ни на что.

21 мая

Окопался и готов к бою

Плывя во тьме Сан-Карлос-Уотер, британские войска столкнулись со всеми опасностями морского десанта на вражеском берегу. И с первыми лучами солнца, если им повезет, они променяют безопасность штурмовых кораблей на сырой окоп на открытом склоне холма.

В десантном корабле «Fearless» («Бесстрашный») штурмовые отряды 40 коммандос были в касках. Их тяжелая защитная «паутина» была закреплена, а лица почернели. Их бергенские рюкзаки были туго застегнуты. Гранатометы были заряжены, оружие взведено. Но самым важным снаряжением, которое у них было с собой, были лопаты. Позже в тот же день они будут копать для себя в сыром торфе Восточного Фолкленда, но им предстояло пройти долгий путь, прежде чем они увидят безопасность окопа. Они собирались высадиться на берег, удерживаемый противником. План на День Д был достаточно прост. Сама высадка должна была производиться в три фразы. Первый этап состоял из 40 коммандос, высадившихся на берег на десантных кораблях и обеспечивающих безопасность поселения Сан-Карлос. Им предстояло занять оборонительную позицию на обратных склонах прибрежных холмов.

По мере того, как на берег выходят люди и техника, из хаоса рождается порядок.

45 коммандос должны были высадиться и захватить комплекс залива Аякс, а затем занять оборонительную позицию на обратных склонах возвышенности на западе. На втором этапе 2 Paraдолжны были сойти на берег на десантных средствах, а затем продвинуться к точке формирования. Оттуда они должны были очистить территорию до гор Сассекс и установить оборонительный пункт. 3 Paraдолжны были высадиться и обезопасить поселение Порт-Сан-Карлос и подготовить оборонительную позицию на обратных склонах SettlementRocks, в то время как 42 Commandosдолжны были оставаться в резерве на борту корабля на случай, если случится что-нибудь непредвиденное. Поэтапность первоначальной волны десанта была необходима, потому что не хватало десантных средств, чтобы за один раз перебросить более двух основных подразделений размером с батальон. Blues и Royals* предоставили один из отрядов средней разведывательной эскадрильи на десантных кораблях с 40 коммандос на первом этапе, а другой их отряд с 3 парашютистами на втором этапе, чтобы продвигаться вперед и обеспечивать наблюдение и непосредственную огневую поддержку по мере необходимости с «Scorpion» и «Scimitar» в каждом из двух десантных кораблей в начальном этапе. Морскую артиллерийскую поддержку штурмовым батальонам должны были оказывать четыре фрегата — «Антрим», «Ардент», «Плимут» и «Ярмут». «Ardent» был оснащен одной 4,5-дюймовой орудийной башней Mk8, а три других корабля имели двухорудийные башни Mk6.

* Blues и Royals – (Королевская конная гвардия и 1-й драгунский полк) (RHG/D) — кавалерийский полк британской армии, входящий в состав Полка домашней кавалерии. Главнокомандующим является королева Елизавета II, а полковником полка - Анна, королевская принцесса. Это второй по старшинству полк британской армии.

Закопался — пора заваривать. Признаки перспективного планирования повсюду: нестандартная плита, термос, замаскированная винтовка на расстоянии вытянутой руки.

«Ardent» также должен был предоставить NGSдля диверсионной операции, которая должна была быть организована в районе Гуз-Грин и проведена специальными воздушными службами. Он должен был расположиться в Грэнтэм-Саунд, к юго-западу от гор Сассекс. Оттуда он мог обеспечить огневое прикрытие для обеих операций.

В третьей фразе плацдарм будет выстроен с высадкой остальных основных сил. Четыре полевые батареи 105-мм легких орудий (три из них были полевыми батареями 29-го полка коммандос Королевской артиллерии и одна батарея 4-го полка Королевской артиллерии) должны были выйти на берег как можно скорее после рассвета. Шесть орудий каждой батареи должны были оказывать непосредственную поддержку тому или иному из четырех штурмовых батальонов и коммандос.

Вертолеты все время летали. Здесь «Sea King» переправляет ракеты «Rapier» к одной из батарей ПВО высоко над плацдармом Сан-Карлос.

Противовоздушная оборона плацдарма должна была обеспечиваться ракетами «Rapier» батареи Т (отряд Шаха Суджа) из состава 12-го полка ПВО Королевской артиллерии. Они должны были развернуться с первыми лучами солнца и настроить свои огневые части, чтобы прикрыть весь плацдарм. Как только плацдарм был захвачен, подразделения тылового обеспечения и штаба могли сойти на берег, а силы поддержки могли приступить к выполнению своих задач. Королевские инженеры, например, должны были построить передовую базу «Harrier», используя отрезки переплетенных алюминиевых полос.

Приоритетом было укрытие сверху — и не только для защиты от дождя. Для защиты от воздушных атак на Фолклендах требовалось не менее 2 футов земли.

Время «Н» было назначено на 02:30 утра 21 мая. Это должно было стать моментом, когда первый десантный корабль спустился на воду. Но они задержались. Насос, заполнявший посадочный док на борту «Fearless» («Бесстрашного»), сломался, и капитану Джереми Ларкену пришлось пойти на значительный риск затопить док, просто открыв ворота и позволив морю затопить док. Столкнулись два десантных корабля, один из них вышел из строя, а один боец упал и сломал себе таз. Это задержало выход десанта почти на час.

Когда 40 коммандос отправились во тьму Сан-Карлос-Уотер, они не знали, чего ожидать. В отчетах разведки им сообщалось, что их высадка не встретит сопротивления. Но яростная перестрелка уже освещала небо вокруг Фаннинг-Хед позади них. Были ли еще аргентинцы, окопавшиеся вокруг плацдармов впереди? Патрули спецназа действовали в районе Сан-Карлос-Уотер с 1 мая, наблюдая за аргентинцами и сообщая об их силе и передвижениях персоналу на борт HMS«Fearless». Они также исследовали различные пляжи для высадки, чтобы убедиться, что они защищены. Именно разведывательные отчеты из этих источников дали разрешение на высадку, хотя они и предупреждали о возможности контратаки со стороны Дарвина над горами Сассекс. Только позже, в ночь перед высадкой, специальные лодочные службы сообщили о присутствии аргентинцев на Фаннинг-Хед.

Морские пехотинцы окопались на холмах, возвышающихся над Порт-Сан-Карлос. Обратите внимание на доски от забора и гофрированное железо, которые образуют покрытие, и дерн, который будет маскировать траншеи. Обратите также внимание, что винтовки находятся в пределах досягаемости, и что камуфляжный крем всегда нанесен.

Это была решающая позиция. Отсюда открывался вид на пляжи высадки и вход в Сан-Карлос-Уотер. В результате прямолинейный план, составленный 12–13 мая, пришлось изменить. Штурмовая группа SASдолжна была занять позицию Фаннинг-Хед в ночь высадки, до того, как десантно-штурмовая группа появится в пределах досягаемости Фолклендского пролива. SASдолжны были сковать гарнизон Дарвина, а высадку 2 Para следовало перенести на первую фазу операции.

Островитяне восприняли новое вторжение спокойно. Лори Эшбридж, RSM 3 Para, приветствует чашечку чая в поселении Сан-Карлос. На холме позади него есть еще окопы. Воздушные атаки еще не начались всерьез. Но больше никого ждать не приходится...

Залпы артиллерийского огня

Сразу после полуночи 21 мая 25 человек из 2 SBSи морская группа наблюдения за артиллерийским огнем высадились на вертолете на берегу и приземлились недалеко от аргентинской позиции на Фаннинг-Хед. Они точно определили позицию противника и примерно в 02:00 обрушили залпы морского артиллерийского огня из двух 4,5-дюймовых орудий HMS«Antrim». SBSоткрыли огонь из пулеметов и 60-мм минометов, и перестрелка продолжалась всю ночь. На рассвете говорящий по-испански офицер Королевской морской пехоты капитан Род Белл шагнул вперед с громкоговорителем и попросил аргентинцев сдаться. Но ветер дул не в ту сторону и аргентинцы плохо слышали. Некоторые, казалось, были готовы сдаться. Другие продолжали стрелять. Общее смятение и судорожная стрельба продолжались еще два часа. По истечении этого времени шесть аргентинцев сдались и привели войска SBSк еще трем раненым. Двенадцать аргентинцев лежали мертвыми, а остальные — примерно 80 аргентинцев — отступили.

Этот Scimitar— один из четырех, служивших на Фолклендских островах. Некоторые танки высадились на берег в первой волне, их 30-мм пушки «Rarden» были направлены над носовой частью десантных кораблей, чтобы обеспечить огневую поддержку приближающимся войскам. Оказавшись на суше, танки пришлось маскировать, а это означало копать их по самые башни в торфе.

Группа была вооружена 105-мм безоткатными орудиями Fabrica Militar Argentina образца 1968 года и французскими средними минометами Thompson-Brandt калибра 81 мм, направленными на пролив Зунд. Эти вооружения могли бы представлять значительную угрозу как для оперативной группы в проливе, так и для десанта на пляжах, если бы они оставались в руках Аргентины после восхода солнца. У них также были зенитные ракеты ShortsBlowpipeбританского производства.

Чтобы обмануть аргентинцев относительно реального плана вторжения, было предпринято множество диверсионных рейдов. Цель состояла в том, чтобы заставить их думать, что атаки типа Пеббл-Айленда должны оставаться в британском стиле еще какое-то время, и надежда заключалась в том, что фактические отчеты о контактах с места высадки будут звучать как очередной рейд. Это дало бы британцам драгоценное время, чтобы укрепить плацдарм и защитить его от контратак Аргентины.

Чтобы еще больше запутать картину, береговые цели были обстреляны артиллерийским огнем с моря, взлетно-посадочные полосы вокруг островов подверглись бомбардировке «Харриеров», а операции спецназа создали диверсии. В течении ночи. Боевые корабли оперативной группы из состава авианосной боевой группы, действуя отрядами по два-три эсминца и фрегата, обстреляли цели вблизи Блафф-Коув, Фицрой, Порт-Луи и Порт-Стэнли. Королевские ВВС «Харриеры» бомбили аэропорт Стэнли и взлетно-посадочные полосы в Гуз-Грин и Фокс-Бей.

Шум и путаница

SASпровела диверсионную атаку на гарнизон в Дарвине. Этот рейд также преследовал цель удержать аргентинцев связанными, чтобы они не могли вмешаться на пляжах для высадки вокруг Сан-Карлос-и-Уотер. Хотя в налете участвовало всего около 40 человек, они использовали автоматический огонь из пулеметов, противотанковых ракет и минометов, чтобы создать такой шум и суматоху, что гарнизон подумал, что его атакует пехотный батальон. Теперь сцена была готова для продолжения вторжения. В Сан-Карлос-Уотер десантный корабль с пыхтением удалился от «Норланда» и «Бесстрашного». Это была первая решительная акция операции «Sutton».

Место высадки 2 Para имело кодовое название «Blue Beach One», а 40 Cdo* на другой стороне залива Bonners— «Blue Beach Two». 3 Para и 42 Cdo, высадившиеся в поселении Порт-Сан-Карлос, должны были сойти на берег в «Green Beach One» и «Green Beach Two», а 45 Cdo, чьей задачей было поселение Ajax Bay, высаживались в «Red Beach». Первыми войсками на берегу должны были быть 2 Para и 40 Cdo(при поддержке 3 отрядов «Blues and Royals» средней разведывательной эскадрильи). Легкие танки «Scorpion» и «Scimitar» должны были вывести атакующих морских пехотинцев на берег. Все шло нормально. Но большая часть жизненно важного оборудования все еще находилась на борту. И все знали, насколько высок риск аргентинского возмездия.

*40 Cdo- 40 Commando RM- это формирование размером с батальон британской королевской морской пехоты и подчиненное подразделение в составе 3-й бригады коммандос, основного формирования коммандос, находящегося под оперативным командованием главнокомандующего флотом.

Те, кто были там...

21 мая

«Было опасно садиться в десантный корабль, потому что между лодкой и десантным кораблем был зазор, и вы идете по этой доске, и вы доберетесь до вершины и сломаетесь, чтобы вас схватил кто-то другой [на десантный катер 2 Para высадился через отверстие в борту MV «Norland». Один парень упал между бортами и сломал таз. Мы сели на корабль, и началась корабельная артиллерийская стрельба, это был HMS «Antrim» («Антрим») [«Антрим», на самом деле, обстреливал Фаннинг-Хед.]

Младший капрал 2 Para

«К тому времени, когда мы действительно забрались в десантный корабль, уже рассвело, и мы впервые увидели Фолкленды. [На самом деле задержка была вызвана потерями из 2 Para, которые задержали высадку примерно на час.] Когда мы переправились на десантном корабле, мы могли видеть, как над Фаннинг-Хед шли морские бомбардировки. Когда мы приближались, над нашими головами пронесся сильный огонь и трассеры, заставившие задуматься о том, что же нас ждет, когда мы, наконец, достигнем берега».

Морской пехотинец Yankee Company..

«Мы сели в десантный корабль. Ну, вы думаете, это будет легко, не так ли? Но мы несли эти бергены [рюкзаки], которые весили около 100 фунтов (45кг) каждый. Для этого нужно два парня, чтобы помочь вам встать. Были и эти «Blowpipes» [зенитные ракеты], а «Blowpipes» весят около 50 фунтов (23 кг), и они у нас на плечах. Невероятно.'

Младший капрал 2 Para.

«Он остановился, десантный корабль, и я оказался впереди второго ряда войск. Рампа опустилась, и этот морпех крикнул: «Войска прочь», и мы все недоумевали, что он имеет в виду — это морской приказ. Старшина увидел это и сказал: «Правильно, идите!»

Младший капрал 2 Para..

«К счастью, на пляже ничего не было. Мы были очень тяжело нагружены, все несли минометы. К счастью, мы бросили их сразу, и это действительно поразило нас, когда первый самолет пролетел над нами и увидел нас, и я подумал про себя: «Ну, я собираюсь воевать».

Морской пехотинец Yankee Company.

«Это был полный, кровавый хаос. В темноте сзади все выглядели одинаково в касках, невозможно было отличить никого из всех, кто подходит к тебе и говорит: «Знаешь, где тот-то и такой-то?» По сути, если бы там кто-нибудь был, это было бы самым большим фиаско. Все, что вам нужно, это 100 парней, пара пулеметов непрерывного огня или даже ручных пулеметов, ракетная установка, дождитесь, пока лодки окажутся почти на берегу, и просто стреляйте ракетами прямо в людей на борту. Нас бы точно всех перебили!

Младший капрал 2 Para.

«Я ожидал, и я думаю, что все ожидали вражеский самолет. Мы думали, что все будет как в Дьеппе, вы знаете, крики на пляже, повсюду пули, минные поля. Младший капрал 2 Para.

«Я практически все время видел, как вертолеты летали туда и сюда; они никогда не останавливались. И прибывали корабли. Это было нечто — вы никогда больше этого не увидите. Меня поразило, что это было совсем как фильмы о войне, точно такие же. Было на что посмотреть. Просто незабываемо».

Морской пехотинец Yankee Company.

«В конце концов я нашел сержант-майора в роте А, и мы пошли вдоль пляжа прямо туда, где проходила трасса. Мы стояли там, а там стояли два парня и смотрели на нас, одетые в белое защитное снаряжение. Один из них сказал:

- Здравствуйте, кто вы?, а старший сержант сказал:

- Мы 2 Para. Кто вы?

- Мы SBS. Что за . . . ты здесь делаешь?

- Ну, это вторжение, не так ли? «

Так он говорит:

- Ты не должен быть здесь до понедельника!»

Младший капрал 2 Para.

«Когда мы пересекли реку, там был парень из SBS, помогавший нам подняться, и я помню, как кто-то спросил его: «Сколько времени это займет?» От пляжа до самой вершины горы было всего 13 километров, и парень сказал, что это займет около 5-6 часов. Мы все думали: «B. . . s», но он был прав, почти до минуты!»

Младший капрал 2 Para.

«Нам не сказали, что это сигнал известил о приближающейся воздушной атаке, и мы все стояли вокруг, глядя друг на друга. Этот самолет внезапно перевернулся, и все просто нырнули в укрытие. Я думаю, он, должно быть, был удивлен так же, как и мы!

Морской пехотинец Yankee Company.

«Никто не проинструктировал томов [рядовых]. Во всяком случае, мне так и не сказали, что такое Air Alert Red. Так что это передавалось по радиосети, и радист подтверждал и выкрикивал это, и все хотели нырнуть под палубу. В конце концов мы поняли, что это находилось примерно в 50-60 милях от нас и, вероятно, все равно не направится к нам. Я, после того, как мы остановились, чтобы отдохнуть; (я сидел рядом с Сидом), поднял голову и подумал: «Какая забавная птица». Я подумал, что это альбатрос с растопыренными крыльями. Я не мог достать бинокль из кармана, поэтому повернулся к Сиду: «Посмотри на это, посмотри, что это такое». Он только что достал свой бинокль, и над палубой появился маленький красный огонек, и он взорвался - f. . ! Как только мы поднялись на вершину холма, увидели там патруль SAS, который 18 часов ходил по горам, даже не выглядел уставшим.

Младший капрал 2 Para.

«Rapier» («Рапира»): убийца самолетов

«Rapier» уже несколько лет является одним из основных средств противовоздушной обороны Великобритании. Однако до Фолклендской войны оно ни разу не выстрелило. Как только это произошло, она создала себе репутацию, которой завидуют другие производители зенитных ракет.

Спорные подозрения о том, что Оперативная группа была крайне уязвима для воздушных атак, не подтвердились в связи с гибелью HMS «Sheffield» 4 мая и подтвердилась 21 мая, когда 3-я бригада коммандос обосновалась в Сан-Карлосе. В тот первый день защиты плацдарма Королевский флот потерял HMS «Ardent», и в то же время HMS «Argonaut» и HMS «Antrim» были сильно повреждены неразорвавшимися бомбами, а HMS «Brilliant» и HMS «Broadsword» были обстреляны артиллерийским огнем. Ракетные системы кораблей не работали так близко к поверхности, и командир на борту «Гермеса» был разочарован тем, что основная наземная система ЗРК (ракета класса «земля-воздух») «Рапира» выстрелила десять раз, чтобы добиться всего трех поражений.

Настройка пусковой установки «Rapier». Проблемы, созданные долгим морским путешествием, и вынужденное грубое обращение с ними — помимо радиолокационных помех от дружественных кораблей — означали, что настройка была длительной и утомительной. Усилия неизменно стоили того.

Британцы потерпели бы поражение, если бы бомбы аргентинцев начали взрываться при контакте, если бы характеристики «Рапиры» не улучшились. В течение следующих трех дней экипажи «Rapier» («Рапиры») значительно улучшили характеристики своего оружия, и к концу войны было уничтожено 14 вражеских самолетов, а еще шесть, вероятно, уничтожены. Это было ценное выступление, доказавшее, что «Rapier» — ЗРК непревзойденной гибкости и эффективности в боевых условиях.

«Rapier» тестируется... Он хорошо зарекомендовал себя на полигоне.Так ли это будет на войне?

Универсальная, мобильная, но, прежде всего, простая в эксплуатации, «Рапира» могла быть почти создана для прикрытия в Фолклендской кампании. В мобильной форме вся система предназначена для перевозки на переоборудованном бронированном гусеничном автомобиле RCM 748 исключительной маневренности, но он не был развернут в британских войсках в мае 1982 года. Поэтому оперативная группа должна была обходиться буксируемым вариантом LandRover. Колесные машины были бесполезны на Фолклендах, но «Rapier» легко транспортировалась на вертолете, что давало ей большое преимущество перед аргентинской системой «Roland» международного производства на здоровенных грузовиках.

Fla Rak Rad «Roland»: 15-тонная система на базе грузовика MAN

Позиции для развертывания «Rapier» в Сан-Карлосе были выбраны компьютером еще в Британии. Это был момент, который вызвал наибольшее недоверие к действиям «Рапиры»: он должен был использоваться для защиты самой высадки, а не частей флота, стоящих в Фолклендских водах на некотором расстоянии от берега. Хотя он обеспечивает хорошие характеристики против целей на большой высоте, он обладает исключительными характеристиками против высокоманевренных низколетящих целей, таких как аргентинские ВВС.

Rapier Field Standard A (FSA) и Field Standard B (FSB) в значительной степени являются одной и той же версией, при этом FSB представляет собой небольшое обновление FSA (исходной версии), а FSB добавляет ряд базовых обновлений. Кроме того, поисковый радар был модернизирован, чтобы его можно было легко отключить в случае атаки противорадиолокационными ракетами. До сих пор мы не обнаружили существенных визуальных различий между этими двумя версиями и не совсем уверены, какая из этих двух версий действительно использовалась во время Фолклендской войны, но это было либо, либо. У этой версии также всегда по какой-то причине, в которой мы не совсем уверены, колеса снимались при развертывании для боя. Эта версия может нести до 4 ракет одновременно, при этом основной поисковый радар является частью пусковой установки (большой круглый купол вверху, в центре). Оператор сидит в нескольких метрах от пусковой установки и смотрит через оптический блок, который соединен с пусковым устройством длинным кабелем, а оператор смотрит через этот оптический блок своим взглядом прямо над ним и отслеживает ракеты к цели с помощью этого оптического блока.

Поскольку многие аргентинские атаки были направлены на корабли оперативной группы, а не на ее наземные части, британские ЗРК столкнулись с некоторыми необычными целями. Не так много систем, которые могли бы справиться с задачей ведения огня вниз по окутанным туманом долинам, хотя бы потому, что земля создавала бы такие помехи для радаров. Вдобавок к этому аргентинские самолеты заходили очень низко.

Система «Слепой огонь»

Современные подразделения «Rapier» используют радиолокационную систему «Blindfire», которая может работать в любую погоду, днем ​​и ночью, но батарея из 12 единиц, которая изначально защищала высадку в Сан-Карлосе, не имела «Blindfire» и полагалась на оптическое сопровождение цели. При использовании этого метода цель сначала обнаруживается на радаре обнаружения, который спрашивает ее, чтобы выяснить, является ли она дружественным или вражеским самолетом.

Система наведения «Rapier».

1 Оптический прицел. 2 Линия видимости. 3 Сигнальная ракета для отслеживания. 4 Командная линия связи. 5 Компьютер передатчика команд.

Наводчик реагирует на радиолокационный контакт с вражеским самолетом, обнаруживая его в широкоугольном прицеле, затем поворачивается в узкоугольный прицел и ждет, пока компьютер не сообщит ему, что цель находится в пределах досягаемости, прежде чем стрелять. Пусковая установка получает команду выровняться с прицелом. Когда ракета влетает в поле зрения, телекамера-трекер обнаруживает сигнальные блики в хвостовой части ракеты и измеряет любое отклонение от линии визирования, которое корректируется по радиокоманде.

Блок оптического прицела относительно маленький, несмотря на наличие двух типов линз.

Ракета имеет настолько высокие шансы поразить цель, что ее боевая часть оснащена контактным, а не неконтактным взрывателем. Если наводчик будет держать прицел на цели, следящее устройство направит ракету в цель.

Вскоре пришел ответ — ракета уносится прочь от своей пусковой установки, преследуя аргентинский самолет.

В бою в Сан-Карлосе возникли необычные трудности с радаром. Радары кораблей работали на той же частоте, что создавало помехи, а постоянные движения вертолетов посылали на запросный радар сводящий с ума поток импульсов дружественных самолетов. В конце концов, некоторые операторы игнорировали радар обнаружения, чтобы выровняться со своими целями по природной смекалке. Принятие этой техники подчеркивает гибкость системы, а растущий уровень попаданий продемонстрировал ее эффективность.

Мозги «Рапиры»: командный передатчик (маленькая параболическая антенна) с управляющим компьютером в большом куполе позади. Здесь бросается в глаза небольшой размер ракеты, но Rapier может позволить себе быть маленькой: ее точность практически обеспечивает попадание, поэтому заряд взрывчатого вещества и блок взрывателя могут быть меньше, чем в ракете с неконтактным взрывателем.

Структура «Rapier»

1 Приводы выходных газов. 2 Сигнальные ракеты. 3 Плоскости управления. 4 Секция управления. 5 Кабельные каналы. 6 Стартовая лапка. 7 Крылья. 8 Мотор. 9 Электроника и автопилот. 10 Боевая часть, взрыватель, а также предохранительно-взрывной блок

21 мая

Нет сопротивления на пляжах

План состоял в том, чтобы использовать восемь больших вспомогательных десантных кораблей, восемь меньших кораблей с двух десантных кораблей «Fearless» («Бесстрашный») и «Intrepid» («Интрепид») - всего 16 - для принятия на борт 1200 человек и оборудования и переброски батальонов и коммандос по очереди на пляжи. Единственная загвоздка заключалась в том, что экипаж «Norland» («Норланда») забыл погасить огни в носу и корме, во время десантирования. Позднее отключение этих огней имела эффект домино и означала, что 3 Para опоздали на час с откладыванием второй фазы посадки.

Первые люди были на берегу в 04:00, а высадка на Голубых пляжах 1 и 2 из 2 Para и 40 Cdo, ведущая по гравийному пляжу Bluesand Royals, была завершена к 07:30. Сопротивления не было, но парашютисты были недовольны морскими пехотинцами, высадившимися на мелководье посреди пляжа. Это оставило более крутые края для парашютистов, которым приходилось пробираться к берегу вброд по пояс в воде. Они вышли на берег, где их встретила группа неряшливых бородатых сотрудников SBS, которые за несколько дней до этого разбили лагерь на склоне холма. Сразу после рассвета, когда рассвело, 45 Cdoвысадился в заливе Аякс недалеко от Стромнесса. Приблизительно в 09:30 3 парашютно-десантных корабля были доставлены на берег с «Интрепида» катерами с «Бесстрашного» вместе с 4-м отрядами Medium Recce Squadron, Blues and Royals.

42 Cdo остались в резерве, готовые вступить в бой везде, где они понадобятся. Оказавшись на берегу и удалившись от пляжа, 2 Paraповернули на юг и с трудом поднялись на высоту 3000 футов, чтобы обезопасить линию горного хребта Сассекс от угрозы нападения со стороны гарнизона Дарвина. Когда хребет был захвачен, батальон занял оборону на обратных склонах горы и начал окапываться. 40 Cdo отошли от своего берега в восточном направлении и поднялись на горы Верде, где заняли оборонительную позицию на обратном склоне. Это давало оборонительную линию рядом с пляжем от контратак с востока и юга, а с позицией 45 Cdo в ​​заливе Аякс, также и от морского десанта с запада.

Карта перемещения войск 21-31 мая...

На Зеленом пляже 1 — месте приземления, выбранном для 3 Para— непредвиденная песчаная отмель примерно в 50 ярдах от пляжа означала, что в последнюю минуту пришлось сделать несколько импровизаций. Рота «Б», приземлившаяся первой, действительно промокла. Следующей роте пришлось покинуть свой десантный корабль, севший на препятствие. Корабль роты «С» причалил к берегу примерно в полумиле от берега, и им пришлось маршировать к нужному месту высадки со своими 50-фунтовыми бергенами и другим снаряжением. Командир их роты, майор Мартин Осборн, считал, что этот «вклад в полмили до минометной линии» был справедливым обменом на сухую посадку в холодных, но солнечных условиях.

Рота «B» закрепила плацдарм, а рота «A» прошла через них в поселение Порт-Сан-Карлос. Они постучали в двери и быстро обнаружили, что поблизости нет аргентинцев. Поселенцы проснулись, их разбудил шум приближающихся десантных кораблей и морская бомбардировка.

Они ждали англичан несколько дней. Вскоре началась плановая уборка дома. Рота «C» поднялась на 600-футовый кольцевой контур Settlement Rocksи окопалась на обратных склонах. В течение следующих нескольких дней 3 Paraочистили район Фаннинг-Хед от выживших аргентинцев и наблюдательных пунктов. Второй этап операции «Саттон» был обеспечен, и 42 Cdo были доставлены на берег из Канберры в 10:00 и высадились на Грин-Бич 2. Когда вся пехота была на берегу и заняла оборонительные позиции, они стали рыть траншеи и строить брустверы, и теперь оставшуюся часть техники можно было переправить через пляжи.

Воздушная тревога! Тревожные глаза морского пехотинца осматривают небо в поисках вражеского самолета. Люди находились так высоко над кораблями, на окружающих холмах, что часто стреляли по самолетам и так же часто непреднамеренно стреляли по кораблям.

Приоритетом было поставить артиллерию на место. Три полевые батареи 29-го полка RА с приданной батареей 4-го полевого полка, всего четыре батареи 105-мм легких орудий, и «Рапиры» Т-батареи 12-го полка RА были доставлены на берег вертолетами.

К 09:30 большинство выбранных мест для «Рапир» были подготовлены, но некоторые на возвышенностях все еще оставались нерасчищенными. Группы разведки были переправлены в эти точки вертолетами «Sea King» в сопровождении двух вертолетов «Aerospatiale Gazelle» из 3-й бригады коммандос с пулеметами, установленными в их кабинах. Именно во время этой операции две «Газели» были сбиты аргентинским огнем, в результате чего погибли трое королевских морских пехотинцев. Это были единственные потери британцев в результате беспрепятственной высадки.

 «Blowpipe» имел ограниченный успех против быстрых аргентинских самолетов, но, похоже, лучше работал против более медленных «Pucaras» и вертолетов. Из-за веса ракеты ее было трудно носить с собой, и она была крайне непопулярна. Этот морпех построил себе защитный бруствер из деревянного бруса.

Глупость войны

Накануне дня «Д» отряд SBS из четырех человек был отправлен на берег с авианосца HMS «Brilliant» («Бриллиант») в качестве последней проверки возможных позиций противника — двойная страховка, поскольку SBS уже объявила этот район незащищенным. Когда они приблизились к Фаннинг-Хед, у северного входа в Сан-Карлос-Уотер они были обнаружены, услышав испанские голоса, они немедленно поплыли обратно к «Бриллианту» со своими тревожными новостями.

Затем был высажен отряд SBS численностью в две дюжины человек с приказом захватить аргентинцев — по возможности бесшумно. Им не повезло, но после короткой перестрелки аргентинское сопротивление прекратилось, хотя были основания полагать, что часть аргентинских сил растворилась в ночи.

Утром, после беспрепятственной высадки, 3 Paraвыдвинулись в Порт-Сан-Карлос и обнаружили еще более тревожные доказательства того, что прогнозы разведки оказались ошибочными. Около 40 аргентинцев только недавно покинули поселение, оставив свои завтраки наполовину съеденными. Куда они бежали?

К сожалению, на самом деле к несчастью, отчет 3 Paraоб этой находке достиг «Канберры», но не дошел до пилотов вертолетов, которым было поручено доставлять оружие и припасы для передовых частей.

Трагедия теперь была неизбежна. Вертолет «Sea King» с ракетами «Rappier» в сопровождении легкого вертолета «Gazelle», вооруженного установленным на цапфе пулеметом и ракетами SNEB, установленными на гондоле, пролетел прямо над аргентинской группой, которая укрылась в холмах над Сан-Карлосом. «Sea King» скрылся, но плотный и точный огонь из пулемета попал в «Gazelle», смертельно ранив ее пилота, сержанта Энди Эванса. Несмотря на это, ему удалось отвернуться от огня и он  упал в воду. Член его экипажа, сержант Эд Чандлиш, сумел вытащить Эванса на берег, где тот умер у него на руках.

«Gazelle» 3-й бригады коммандос. Этому повезло — в фонаре видны пулевые отверстия. Другим не очень: два были потеряны в Сан-Карлосе.

Через несколько минут — снова не подозревая об опасности впереди — второй вертолет «Gazelle» следовал по тому же маршруту, но был обстрелян из пулемета снизу. Вертолет рухнул на землю в огне, и когда спасатели вытащили экипаж из горящих обломков, они нашли их мертвыми, с пробитой грудью.

Командир-хирург Рик Джолли на борту «Канберры» стал свидетелем первого инцидента и немедленно вылетел на вертолете «Wessex», чтобы оказать помощь.

Он прибыл как раз вовремя, чтобы увидеть кровавую бойню во время второй атаки. Были четкие инструкции не забирать трупы оперативной группе, но Джолли решил их проигнорировать. По его мнению, у тех, кто находился на борту «Канберры», было несколько нереальное ощущение своей неуязвимости. Те, кто был свидетелем короткого и кровавого столкновения, были возмущены тем, что аргентинцы продолжали стрелять, пока выжившие из первой «Gazelle» боролись в воде. И была резкая критика тех, кто отправил «Gazelle» на столь опасную миссию. Это была одна из глупостей войны, признался офицер.

Чтобы обеспечить местную противовоздушную оборону, пока устанавливались посты «Rapier», секции «Blowpipe» из отряда противовоздушной обороны штаба 3 Cdo Bde и эскадрильи связи были распределены вокруг атакующей пехоты. Секция номер один отправилась с 2 Para в горы Сассекс, 2 секция высадилась в заливе Аякс с 45 Cdo, 3 секция вышла на берег в поселении Сан-Карлос с 40 Cdo, а затем была прикреплена к штабу бригады.

Британские солдаты высаживаются из самолета Wessex HU.5 (XT450) эскадрильи морской авиации в Порт-Сан-Карлос.

Передовое управление воздушным движением обеспечивалось во время приземления и на более поздних этапах кампании путем прикрепления групп тактического управления воздушным движением (TACP) из штаба и эскадрильи связи. 605 TACP идет с 42 Cdo, 611 TACP с 45 Cdo и 612 TACPс 3 Para.

Зона технического обслуживания бригады (BMA) должна была быть создана в заливе Аякс. Это была сложная задача, поскольку ответственному полку тылового обеспечения коммандос отчаянно не хватало личного состава и вертолетов. На заброшенной холодильной установке в заливе Аякс была быстро открыта больница, которой руководил старший хирург Рик Джолли. Это заведение получило название «Красно-зеленая машина жизнеобеспечения». Оно состояло из персонала Королевского флота, Королевской морской пехоты и Медицинского корпуса Королевской армии, а позже был усилен людьми из 16 полевой скорой помощи RAMC.

С первыми лучами солнца к вертолетной переброске людей и оборудования присоединились вертолеты морской оперативной группы. К концу дня более 3000 человек и почти 1000 тонн припасов и оборудования были успешно переправлены на берег. Медицинская эскадрилья была одной из последних частей, покинувших корабли, высадившись с «Канберры» в 22:00, как раз перед тем, как «Канберра»  вышла из опасных вод залива Сан-Карлос.

Вертолеты все время летали: более приземленной, но не менее важной была работа по доставке оборудования на берег.

В 08:45 был первый воздушный налет, как предупреждение об очень опасном дне. Пять минут спустя в поле зрения влетел одиночный противоповстанческий самолет «Pucara», разведывавший пролив. Затем он атаковал HMS«Argonaut», выпустив по нему восемь ракет, которые едва не попали в цель. Затем он обратил свое внимание на «Канберру», выпустив по ней еще несколько ракет. Он снова промахнулся, но был атакован некоторыми из 50 пулеметов, прикрепленных к поручням круизного лайнера, и зенитно-ракетными комплексами «Blowpipe», выпущенными с палубы. В итоге самолет был сбит снарядом из 4,5-дюймовой пушки одного из фрегатов.

В 09:30, когда войска 2-й парашютной дивизии высаживались на берег, аргентинские высокопроизводительные самолеты нанесли первый удар с воздуха. Два «Миража» атаковали десантно-штурмовую группу. Эти воздушные атаки усиливались в течение дня и в последующие дни. Это было особенно неприятно для солдат на земле, которые беспомощно наблюдали, как аргентинские самолеты атаковали корабли в Сан-Карлос-Уотер.

Панорамный вид на корабли в Сан-Карлос-Уотер с местом рассредоточения вертолетов в нижней части снимка. Эта фотография показывает, насколько уязвимыми были корабли.

В конце концов солдаты и морские пехотинцы присоединились к оборонительному огню из пулеметов. Некоторые даже использовали свои винтовки. 3 Paraутверждают, что «Mirage» был сбит пулеметным расчетом в районе Фаннинг-Хед.

По мере ввода в строй постов «Rapier» они играли все более важную роль в бою ПВО. Первые поражения «Rapier» были приписаны почтовому позывному «33 Charlie» под командованием сержанта Таффа Моргана, который сбил два A4 «Skyhawk». По крайней мере, один из двух или трех сбитых в тот день «Pucaras» стал жертвой зенитных ракет «General Dynamics Stinger», используемых SAS.

Первые пленные были взяты почти сразу после того, как оперативная группа сошла на берег. Этот аргентинский офицер морской пехоты не предоставил никакой информации

Поначалу, похоже, возникли некоторые трудности с «Rapier» («Рапирами»), чья тонкая электроника была нарушена долгим путешествием. Вскоре с ними стали работать специалисты из Royal Engineer.

Начнем с того, что зенитный огонь велся бессистемно и, по-видимому, с его управлением возникали определенные трудности. В конце концов направления огня были распределены и скоординированы, а распознавание самолетов улучшилось. После того, как дисциплина управляемого огня была установлена, она нанесла ущерб атакующим аргентинским самолетам, а лучшее распознавание самолетов позволило «Sea Harrier» вести боевое воздушное патрулирование, не рискуя быть пораженными ракетами ПВО с кораблей в Сан-Карлос-Уотер.

Вероятно, он был одним из тех, кто сбил две «Gazelle». Его униформа говорит о том, что он служил в спецназе.

Во время всей этой деятельности в воздухе вертолеты оперативной группы продолжали доставлять боеприпасы, продовольствие, бензин в контейнерах и канистрах, а также другие припасы, подвешенные под их фюзеляжем. Десантный корабль доставил людей, оборудование и транспортные средства, в том числе рабочие лошадки кампании, Volvo BV 202 E Snocats, на посадочные пляжи, и к концу дня большая часть 3-й бригады коммандос была на берегу.

Три BV 202 пересекают пересеченную местность Фолклендов во время войны, обратите внимание на «Bergen», подвешенные по бокам.

В последующие дни склады и оборудование продолжали высаживаться, подвергаясь постоянному риску аргентинской воздушной атаки. Они продолжались с максимальной интенсивностью в течение четырех дней: 21, 23, 25 и 30 мая. Но, впустив британцев на берег без сопротивления, позволив им закрепить и развить свой плацдарм, а затем позволив им прорваться без сопротивления, аргентинцы отказались от сухопутного сражения.

Те, кто были там...

«Первый воздушный налет был довольно страшным, вы не знали, каким он будет. Через некоторое время стало ясно, что они действительно охотились за лодками, Они были выстроены в хороший аккуратный ряд, и было бы трудно не попасть в них. Это было настоящее зрелище. Первая волна приходила в одно и то же время каждый день, сразу после 12:00 по нашему времени по Гринвичу. Пока они пролетали над каждым, просто все открывали по ним огонь от ГПМГ до 9мм пистолетов и SLR (самозарядная винтовка L1A1). Конечно в азарте мы не понимали что мы стреляем в сторону кораблей а они стреляют нас. Это действительно было на что посмотреть.

Моряк Yankee Company.

«Вдруг раздался этот свист, и мы все оглянулись и ничего не увидели. Потом был самолет. Моя первая мысль была о фотоаппарате – я хотел сделать снимок. Не говоря уже о том, чтобы стрелять! 

Младший капрал 2 Para.

«Первая крупная воздушная атака, по-настоящему крупная, когда вы видели «Скайхоки», «Миражи» и все, что они использовали, прошла у нас за спиной. Наша рота была на вершине холма, а минометы внизу. Везде летал свинец, и один из «Миражей» прошел низко и ударил пушечной очередью по минометам. Я никогда не забуду одного из парней, Джорджа Смита, который встал в своей палатке и крикнул: «Что за… это было?»

— Минометам, вообще-то, было много работы, когда самолеты стали постоянно подлетать, я имею в виду, мы были на вершине холма, а они сидели внизу, все просто бездельничали, и вдруг самолет появился, и они все набросились на него.. Повсюду полыхал огонь, и вдруг этот оператор «Blowpipe» встает и бац!.., эта ракета летит прямо к самолету. Но как только она приблизилась на 50 ярдов до самолета, она затормозила и упала вниз прямо посреди минометов. Один из сержантов-минометчиков встал и сказал: «Правда, кто стрелял?» Оператор плохой старой «Blowpipe» рвал на себе волосы!»

 Ланас - капрал 2 Para

«Они были смелыми мальчиками, смелыми, смелыми мальчиками [для British Para это действительно высокая похвала]. Я помню, как эти три самолета пролетели над нами, и они пошли прямо вниз по склону, я имею в виду, что они действительно летели по контуру холма и они увидели корабль, ближайший к нам. Три самолета летели почти крылом к ​​крылу и летели прямо. Можно было даже увидеть, как от них отлетают маленькие черные штучки, похожие на маленькие яйца, но они промахнулись!

Младший капрал 2 Para.

21 МАЯ

Конец HMS «Ardent» (F184) («Пылкого»)

То, что аргентинская авиация сделала с «Ardent» в тот день, придает новое значение слову «гибель». За одну атаку в него попало десять бомб. К концу дня по нему было нанесено не менее 17 авиаударов, в результате которых он был потоплен, а 22 человека погибли.

Эмблема HMS«Ardent»

Приблизительно половина военных на берегу взяты без сопротивления: для сухопутных войск британской оперативной группы первые лучи солнца в пятницу 21 мая принесли чувство достижения и облегчения. Для бойцов, оставленных на борту кораблей в Сан-Карлос-Уотер, это вызывало жуткое ощущение жизни в долг. Приближаясь накануне к Сан-Карлосу средь бела дня, колонна, наиболее уязвимая, избежала нападения. Отчасти это было связано с пасмурной погодой, но сегодня, напротив, было прекрасно ясно. Это был просто вопрос ожидания того, чего все боялись больше всего: аргентинской воздушной атаки. Это был лучший шанс аргентинцев навлечь беду на британцев: нанеся воздушные удары по кораблям снабжения, теперь представленным как «на тарелочке» - в пределах одной бухты, - они могли уничтожить необходимую поддержку людей на берегу, делая их бесполезными через несколько дней, которые потребуются для того, чтобы их продовольственные припасы и боеприпасы закончились.

Как и ожидалось, аргентинские ВВС нанесли в тот день тяжелый урон оперативной группе, но по причинам, по которым до сих пор ведутся споры, «Скайхоки» и «Миражи» пошли почти исключительно за боевыми кораблями. «Argonaut» был подбит; «Antrim» был поврежден бомбами и ракетами; «Arrow» был поражен пушечным огнем, как и «Broadsword». В военный транспорт «Norland» несколько раз промахивались, а «Canberra» пережила неоднократные атаки; как он увернулся, до сих пор остается загадкой. Но самой заметной жертвой того жестокого дня, несомненно, стал фрегат «Ardent», который затонул — в конце концов — после того, как принял на себя основной удар аргентинских ВВС.

На «линии стрельбы»

На рассвете 21 мая «Ardent» («Ардент») оказался на «линии огня» к югу от прикрытия боевых кораблей, защищавших район десантных операций в водах Сан-Карлос. Ему было приказано обстрелять Гус-Грин из 4,5-дюймового орудия, что было типичной задачей для фрегата Тип 21. Помимо огневой поддержки, его роль заключалась в том, чтобы служить прикрытием от воздушного нападения. «Экран» в данном контексте — эвфемизм, ибо фрегаты, если уж на то пошло, расходный материал. Они располагаются на окраинах группы сопровождения и при необходимости приносятся в жертву, чтобы сохранить основные подразделения. «Ардент» ожидал, что в этот день будет тяжело.

Первое предупреждение о воздушном налете в 07:00 по местному времени ни к чему не привело. В 08:45 было несколько относительно неброских атак со стороны «Pucaras» и «Aermacchis», базировавшихся на островах, за которыми вскоре последовали серьезные атаки «Skyhawk» и «Mirage». В течение следующих шести часов волна за волной совершали 400-мильное путешествие от материка.

Бой на Фолклендах... глазами художника...

Они быстро обратили свое внимание на «Ардент», почти наверняка потому, что ее единственное 4,5-дюймовое орудие вело точный огонь по аргентинским самолетам  «Pucara» («Пукара») в Гуз-Грин и по позициям войск в Камилла-Крик и Порт-Дарвин. Кажется, «Ардент» уничтожил целых три «Pucara» на взлетно-посадочной полосе Гуз-Грин и все утро держал в скованном положении два аргентинских батальона.

Налеты происходили с интервалом примерно в полчаса; в одном «Ardent» был остановлен, но не поврежден бомбами, и ему, видимо, удалось поразить «Skyhawk»; записи не показывают, было ли это поражено 4,5-дюймовой пушкой или ракетной системой «Sea Cat».

Его капитан, коммандер Алан Уэст, должно быть, почувствовал, что это утро было не только удачным, но и полезным. Привлекая на себя значительную долю ударов с воздуха, «Ардент» ослабил давление на другие корабли; и кажется, что, кроме одной атаки на пункты в горах Сассекс, в этот решающий первый день больше никаких полетов «Pucara» против позиций британских войск на берегу не производилось. После захвата Гуз-Грин стало понятно, насколько ценной была артиллерийская поддержка «Ардента», поскольку, если бы «Pucara» прилетели в тот день, они вполне могли бы сбросить огромное количество напалма, обнаруженное парашютистами после того, как они захватили взлетно-посадочную полосу. Результаты напалмовой атаки могли быть разрушительными.

Еще один фрегат окружен бомбами в Сан-Карлос-Уотер.Всплески были драматичными, но другие виды и звуки были более драматичными, особенно когда бомбы, ракеты, пушки и стрелковое оружие взорвались одновременно.

Из жаровни

Когда его миссия огневой поддержки была завершена, «Арденту» было приказано занять позицию дальше на север и прямо в центре Фолклендского пролива, чрезвычайно незащищенную позицию, где, как надеялись, он разделит удары вражеской авиации, идущие с юга. С тех пор попадание аргентинских пилотов в цель было лишь вопросом времени.

Вскоре два «Скайхока» атаковали вместе, сбросив 500 фунтовые бомбы на его кормовую оконечность. Командующий Уэст позже прокомментировал с военным хладнокровием: «Они нанесли большой ущерб кормовой части, списав нашу кормовую ракетную систему. Мы были в огне и пускали дым.» С его кормовой пусковой установкой «Sea Cat» — его основным зенитным орудием — из строя, вместе с ее 4,5-дюймовым орудием, «Ардент» мало что мог сделать, кроме как уйти на защиту Сан-Карлос Уотер.

Однако его команда еще не закончила свою дневную работу. Группа из пяти человек во главе с лейтенант-командиром Джоном Сефтоном схватила стрелковое оружие, прикрутила пулеметы к рельсам и продолжила огонь по атакующим самолетам. В них снова попали, и Сефтон был убит. Три «Skyhawk» подошли к корме и точно заложили три 500 фунтовых бомбы, нанеся более серьезные повреждения.

Третья бомба пробила кормовое отделение вспомогательных машин, но не взорвалась. Кормовой распределительный щит был серьезно поврежден, что привело к отключению питания некоторых ключевых объектов, таких как главное орудие. Ангар был охвачен пламенем, экипаж пострадал.

Тогда в него попало не менее десяти бомб. Рулевое управление было потеряно; в действии остался только один маленький пулемет, которым руководил гражданский менеджер NAAFI, 33-летний Джон Лик.

Затем атаковала волна из пяти «Миражей». Когда они поднялись примерно на 30 футов над водой, на них набросились два «Sea Harrier». Двое были сбиты, еще двое умчались, оставляя за собой шлейф черного дыма.

Один из «Миражей» неожиданно упал на Джона Лика. Бывший солдат и инструктор по обращению с оружием, Лик когда-то был экспертом по универсальному пулемету. Теперь, наверное, впервые в жизни, он использовал его в гневе — и с разрушительным эффектом. К концу дня ему приписали одно подтвержденное уничтожение «Миража» — и одно вероятное повреждение, возможно, одно из двух, в результате одной и той же атаки. Его мужество, казалось, символизировало упорное сопротивление «Ардент», когда он боролся за свою жизнь в Зунде.

Джон Лик присоединился к HMS «Ardent» в качестве гражданского управляющего столовой NAAFI. По пути на Фолкленды он вызвался служить в Royal Navyи получил звание старшины, действуя как пулеметчик и нанёс повреждения аргентинскому самолету «Skyhawk».

Последняя воздушная атака на «Ардент» — 17-го числа — была нанесена «Aermacchi». Он сбросил две 500 фунтовые бомбы и 14 68-мм ракет, последняя проделала огромную дыру в левом борту «Ардента». До заката оставалось два часа. Весь корабль за дымовой трубой был объят пламенем. Двадцать два члена его экипажа погибли. Жар и ярость действия заставляли людей сплотиться; теперь шок начал брать верх. Было время поразмыслить о невообразимых вещах, которые бомбы сделали с их друзьями; нужно было справиться с 30 ранеными.

Скрывая слезы, Уэст отдал приказ покинуть тонущий корабль. Другой фрегат, «Yarmouth» («Ярмут»), прижался кормой к носу Ардента, и выжившие просто перешли на него.

«Ярмут» берет на борт выживших с «Ardent» («Ардента»). Степень повреждения кормовой части «Ardent» хорошо видна на этом снимке.

Вертолеты «Wasp» компании Yarmouth доставили раненых в Канберру. Неподвижный остов «Ардента» продолжал гореть в ночи, затонув через несколько часов, что вполне уместно у близлежащего мыса под названием Точка Крушения.

В своем рвении покончить с этим единственным одиноким фрегатом аргентинские пилоты упустили многие из своих лучших шансов потопить транспортные суда и корабли снабжения в заливе Сан-Карлос. Ни одно такое судно не затонуло; и ни одному солдату не помешали сойти на берег.

21-23 мая

Битва на Bomb Alley (Аллее Бомб)

Никто не сомневался в мужестве аргентинских пилотов, когда они атаковали британские корабли в Сан-Карлос-Уотер. Когда «Скайхоки» и «Миражи» приблизились, они попали в огненную завесу, которая потребовала всего мужества, благодаря которому они прославились на весь мир.

Пятница, 21 мая 1982 года. Над Фолклендским проливом рассвело ясно и ярко. Утренний свет показал концентрацию кораблей, собравшихся для поддержки британской высадки, которая началась вскоре после полуночи 20-го числа.

На борту различных кораблей, в том числе огромного белого силуэта «Канберры», преобладала одна мысль: будут ли аргентинские ВВС атаковать наиболее предпочтительные военные цели, корабли, высаживающие десант? Примерно в 08:50 на этот вопрос был дан ответ, когда первый самолет «Pucara» появился над Восточным Фолклендом и направился к кораблям. Так начался трехдневный воздушный бой на «Аллее Бомб».

События 21-23 мая были хорошо зафиксированы с британской точки зрения, но как насчет аргентинского экипажа, который сражался и погиб из-за того, что они стали называть «Долиной смерти»? Пусть читатель попробует представить себя в их числе с рассказом о битве «муха на стене» из кабины «Skyhawk» («Скайхока»).

«Skyhawk» 3-A-305, пилотируемый CC Philippi на борту авианосца ARA «Veinticinco de Mayo» в первые дни мая 1982 года. «Skyhawk» 3-A-305 сбросил бомбы во время атаки 21 мая на фрегат HMS «Ardent» и нанес прямое попадание, в конечном итоге потопив корабль.

В полумраке рассвета пилоты «Skyhawk» V. Brigada проводят последние визуальные проверки своих самолетов. «Скайхоки» сидят низко на своих шасси, отягощенные тяжестью бомб и топливных баков, подвешенных под их крыльями. Четыреста миль — долгий путь для этих крохотных бомбардировщиков, и технические специалисты потратили долгие часы, рассчитывая оптимальное соотношение топлива и вооружения, чтобы доставить самолеты к цели, атаковать и вернуться с запасом прочности.

Как показали события, такие расчеты оказались слишком точными, особенно для эскадрилий «Миражей». Над «Долиной Смерти» было время только для одного захода на цель, и использование максимальной мощности для уклонения от ракет, артиллерийского огня или «Харриеров» означало почти верный конец вылета, а не приятная перспектива зимой в Южной Атлантике.

Британская оперативная группа подвергается атаке аргентинцев в Сан-Карлос-Уотер после высадки десанта, чтобы вернуть себе Фолкленды. MV «Norland» окружен бомбами, когда он готовится отправиться в открытую воду после высадки людей из 2-го парашютного полка. Слева RFA «Stromness», а справа HMS «Intrepid».

Сказать, что «Skyhawk» тесный, значит ничего не сказать. Одетый в громоздкие комбинезоны, спасательные жилеты, корсеты и леггинсы, защищающие от перегрузок, даже относительно невысокому человеку трудно устроиться поудобнее. После того, как вы пристегнуты, опытные глаза и руки проделывают знакомую стартовую процедуру.

Оказавшись в воздухе, начинается автоматическое визуальное «сканирование» приборов внутри кабины, за кабиной и обратно, постоянно отслеживая необычное. Особенно важны сегодня утром скорость и расход топлива; отклонение от плана полета означает вполне реальную возможность нехватки топлива. За стеклянным пузырем купола — море, от горизонта до горизонта, никаких ориентиров для навигации. Кажется, что компас заметно увеличивается, когда глаза проверяют и перепроверяют направление. Как это соотносится с заметками о полете, прикрепленными к наколеннику? Механики перепроверяли настройки, как их просили?

Аргентинские пилоты проходят инструктаж на Comodoro Rivadavia. Иногда брифинги кажутся смехотворно расплывчатыми. В Оперативной группе ходили слухи о том, что пилотам просто сказали лететь в Сан-Карлос и «ударить по чему-нибудь серому». Конечно, пилоты были введены в заблуждение относительно силы противовоздушной обороны. С другой стороны, пилоты добились очень согласованных атак, например, на HMS «Ardent». И они научились находить бреши в дугах обстрела кораблей, например, у фрегатов над кормой.

Вскоре «Скайхок» находится в 250 милях от нас, и нашему пилоту становится очень одиноко. С момента взлета сохранялось радиомолчание, а ощущение одиночества теперь усиливается при входе в «страну «Харриеров». Построение теперь находится в зоне действия радаров Оперативной группы, а где-то там вражеские перехватчики. Чтобы хоть как-то защититься от радаров, наш пилот опустил нос «Скайхока» так, чтобы он оказался всего в нескольких футах над волнами. То, что до сих пор было почти скучным полетом по приборам, теперь становится отчетливо захватывающим.

Медленный под своим грузом бомб и топлива, «Скайхок» теперь начинает брыкаться и пинать органы управления, когда попадает в турбулентность на низком уровне над морем. Частота пульса подскакивает, когда волны уклоняются, а не летают над ним, и глаза устремляются в небо в поисках точки на горизонте, которая вырастет в «Харриера». Если бы ворчливый новобранец, которого заставили как следует почистить фонарь, был бы здесь сейчас, он бы понял почему, ведь именно в таких условиях малейшая пылинка легко становится для напряженных глаз вражеским самолетом.

Первый взгляд на Восточный Фолкленд - почти облегчение. Вид земли на мгновение возвращает ощущение дискомфорта от катапультируемого кресла и его ремней безопасности, но оно вскоре исчезает, когда в поле зрения мелькают первые британские корабли. На брифинге требовалось, чтобы атака началась над главным островом, чтобы она исходила со стороны солнца.

Действия в кабине становятся чисто автоматическими: пушечный предохранитель — выключен, прицел — включен; бомбовая панель — живая; жгут натянут. . . Снаружи это вопрос ориентации; это Сан-Карлос-Уотер слева, так что Фаннинг-Хед должен быть где-то впереди. . . Внизу есть корабли, сколько? Внезапно появляются злые белые кляксы дыма, первый зенитный огонь. Справа вверх вздымается столб белого дыма — ракета! Красные бусины лениво выгибаются к кабине, чтобы пронестись мимо с необычайной скоростью. Среди этих трассирующих снарядов есть осколочно-фугасные снаряды, которые, хотя и невидимы, могут смертельно вывести из строя летящий «Скайхок».

Аргентинский пилот сигнализирует об успешной миссии. В полном описании того, что выглядит как эсминец Тип 42, утверждается, что самолет совершил «уничтожение» (половина контура означает только повреждение), которого не могло быть: 12 мая не было потоплено ни одного британского корабля.

Теперь над главным островом - и в мучительном повороте на 180 градусов. Зрение становится серым, когда гравитация отталкивает кровь от головы, а G-костюм болезненно вонзается в бедра и живот, чтобы предотвратить полное затемнение. Снова прокачав уровень, выберите цель; там! Серая надстройка начинает заполнять поле зрения, усыпанная мерцающими дульными вспышками, когда экипаж использует все оружие, которое только может. Все больше и больше растет серая фигура. Мимо мелькают трассеры; тело пилота напрягается от, казалось бы, неизбежного удара снаряда. Будут ли они запускать ракеты? Корабль теперь заполняет все лобовое стекло. Еще немного, еще немного. . . сейчас! «Skyhawk» прыгает вперед, освобождаясь от сопротивления и веса бомб. Калейдоскоп изображений - самолет проносится над целью на высоте мачты, здесь перевернутое лицо, там лонжерон, антенные провода в опасной близости.

Почти окруженный холмами Сан-Карлос-Уотер, или «Аллея бомб», на самом деле было нелегко бомбить: у пилотов, летевших над возвышенностью, было всего несколько секунд, чтобы выбрать свои цели.

Оказавшись над кораблем, есть еще один крутой поворот, чтобы уйти от взрыва бомбы, и шанс бросить быстрый взгляд на корабль. Из-за скорости и беспорядка действительно невозможно сказать, была ли поражена цель, если только не произойдет действительно большой взрыв. Насколько позволяет уровень топлива, «Skyhawk» направляется домой. Восточный Фолкленд мелькает так же быстро, как и раньше, и впереди маячит долгий морской переход.

Ракетная установка «Sea Dart». Эта система, установленная как на аргентинских кораблях, так и на британских, должна была стать основным противодействием аргентинской воздушной атаке. Аргентинские пилоты знали о его точности по целям на высоте более 2000 футов (600м), и это было одной из причин, почему они летели так низко прямо к своим целям.

Теперь есть две опасности; «Харриеры» и внезапный настойчивый взгляд, если загораются индикаторы уровня топлива. Наполовину воспринимаемый взрыв означает что британский «Sidewinder» разрывает на части самолет коллеги. Кто это был? Он вышел? Подберут ли его британцы? Поднимет ли его кто-нибудь? — мысли летного экипажа в такие моменты универсальны.

По мере увеличения пролета обратной дороги, напряжение начинает немного ослабевать, сменяясь усталостью и тоской по дому. По мере приближения к берегу тревожные глаза пристально вглядываются в указатели уровня топлива; достаточно ли осталось, чтобы дотянуть меня домой? Наконец, знакомые ориентиры вокруг аэродрома вырисовываются в поле зрения, и уставшие конечности и разум включаются в рутинную посадку. Возможно менее удачная посадка..., «Skyhawk» погибнет.

21 мая, в первый день аргентинских воздушных атак против кораблей на «Аллее бомб», «Антрим» подвергся артиллерийскому обстрелу и получил неразорвавшиеся бомбы. Один пилот описал, как после успешного удара он смотрел на корабль, алюминиевые пластины которого летели в воздух «как конфетти». Некоторые оценивали пилотов «Mirage» так же хорошо, как и израильтян, часто заявляя, что они лучшие в мире.

Оставив нашего представительного аргентинского пилота на разборе полетов, мы, возможно, получили некоторое представление об интенсивности боев в Фолклендском проливе и над ним в период высадки британцев. К концу 21 мая вся радость по поводу «поедания фасоли» аргентинцами улетучилась. За несколько коротких часов «Fuerza Aerea» (Военно-воздушные силы) серьезно повредила HMS «Argonaut», потопила «Ardent» и поразила «Antrim», «Brilliant» и «Broadsword» бомбами, которые, к счастью, не взорвались. Действительно, к понедельнику, 24 числа, общее количество затонувших или поврежденных кораблей возросло до десяти, а HMS «Antelope» взорвался самым эффектным образом в Сан-Карлос-Уотер. Эта бойня обошлась аргентинским ВВС в 26 самолетов.

Аргентина «лучшая»

Нет сомнений в том, что описанный полет требует большого мужества и мастерства. Это многое говорит о моральном состоянии аргентинских пилотов. Журналист Garasino сообщает, что настроение на таких базах, как Рио-Гальегос, в мае мало чем отличалось от того, что чувствовали RAF ‘Few’ британских ВВС во время Битвы за Британию, и что пилоты считали себя «лучшими» в Аргентине. Влияние потерь, понесенных «Fuerza Aerea», определить труднее. Пилоты, с которыми разговаривал Garasino, признали, что потери за день составили до 15 человек, но выразили облегчение по поводу того, что они были намного меньше, чем ожидалось. С другой стороны, лейтенант Лусеро, который катапультировался над Сан-Карлосом 25-го числа и был подобран «Fearless», сообщил, что он был «очень удивлен» мощью защиты, поскольку ему сказали, что она будет минимальной.

Британская оборона в течение этого трехдневного периода состояла из 4,5-дюймовых корабельных орудий, орудий «Bofors», стрелкового оружия, ракеты «Sea Wolf», «Sea Dart», «Sea Cat» и «Sea Harrier». (Для полной точности к этому списку следует добавить ракеты «Rapier», как только они будут доставлены на берег.) Из них «Харриеры» оказались наиболее эффективными. Официальные британские данные за кампанию в целом приписывают этому типу 16 подтвержденных и одно вероятное поражение ракетами, а также четыре подтвержденных и два вероятных поражения огнестрельным оружием.

Три ракеты «Sea» за всю кампанию для 21 самолета, и их можно считать в целом эффективными, не в последнюю очередь благодаря сдерживающему эффекту их хорошо заметных взрывов. Ракеты морского базирования оказались менее мощными, чем армейская система «Rapier», на которую, несмотря на проблемы, пришлось около 20 самолетов.

Трехдневное воздушно-морское сражение на «Bomb Alley» («Аллее Бомб») развеяло все сомнения в том, что Фолклендская кампания будет «прогулкой», и доказало, что обе стороны намерены вести бой с большим мужеством. Когда британские войска продвинулись вглубь суши, а основные действия сместились из Сан-Карлоса, осталась одна интересная маленькая загадка: почему аргентинцам не удалось потопить «Канберру» в первый день высадки? Это была физически большая, плохо вооруженная цель, которую было бы чрезвычайно трудно не заметить, и которая, если бы она была потоплена или повреждена, имела бы огромный пропагандистский потенциал. Четкого ответа на эту загадку пока нет, но вполне вероятно, что «Fuerza Aerea» (Военно-воздушные силы) сначала сосредоточились на поражении кораблей сопровождения, а затем обратили свое внимание на «большой». Они были настолько успешны в этом отношении, что «Канберра» была поспешно отведена в ночь на 21-е и никогда больше не оставалась такой уязвимой.

23 мая

Судьба Амазонки

Огонь достиг складов боезапаса HMS «Antelope», и тьма Сан-Карлос-Уотер была освещена самыми драматичными взрывами войны. Для тысяч сотрудников Оперативной группы, наблюдавших за происходящим, это был самый тяжелый момент из всех.

22 мая, на следующий день после гибели «Ардента», англичане укрепили свои позиции на берегу. SASликвидировала несколько аргентинских наблюдательных постов на западной стороне Фолклендского пролива, и это могло убедить аргентинские ВВС не использовать самолеты для дальнейших атак в тот день. Точно так же они могли «зализывать раны», полученные накануне. Было потеряно не менее 16 самолетов — ни одна авиация не может принять такой уровень ежедневных потерь.

Когда ближе к темному времени суток аргентинцы так и не появились, все в Сан-Карлос-Уотер и вокруг него вздохнули с облегчением. Теперь могли произойти некоторые жизненно важные передислокации, включая замену поврежденного «Антрима» и вывод людей из «Канберры» (все ее люди теперь на берегу) с несколькими кораблями снабжения.

Воскресенье 23 мая началось спокойно, но надежды на настоящее затишье в воздушных атаках вскоре рассеялись. Атаки «Скайхоков» и «Миражей» возобновились, вероятно, привлеченные тем фактом, что группа резервных кораблей и кораблей сопровождения возвращалась в Сан-Карлос-Уотер. Однотипный корабль «Арденту» HMS «Antelope», был развернут в Фолклендском проливе, снова обеспечивая защиту кораблей внутри залива, снова без защиты холмов. Примерно в 14:00 по местному времени два «Скайхока» появились из-за холмов Западного Фолкленда, круто развернулись над проливом и пронеслись примерно в 40 футах над поверхностью. Первый был сбит ракетой «Rapier» с холмов над Сан-Карлосом. Второй быстро сбросил бомбы и исчез.

HMS «Antelope» (F170) — фрегат типа 21 Королевского флота, участвовавший в Фолклендской войне. Он был заложен 23 марта 1971 года Воспером Торникрофтом (Vosper Thornycroft) в Вулстоне, Саутгемптон, Англия. Он был введена в строй 17 июля 1975 года. Это была единственная единица этого класса, которая никогда не оснащалась пусковыми установками «Exocet». «Antelope» принимал участие в Фолклендской войне. 23 мая 1982 года, когда «Antelope»  дежурил у входа в Сан-Карлос-Уотер, защищая плацдарм, созданный двумя днями ранее, подвергся атаке аргентинских самолетов A-4 «Skyhawk».

Почти сразу же началась крупная атака. Волны «Миражей» и «Скайхоков» пролетели над якорной стоянкой и вниз по Зунду, кружась и пикируя над кораблями, отчаянно пытаясь уклониться от обстрелов. Неизбежно, некоторые прорвались сквозь завесу огня, созданную всеми доступными видами оружия. Четыре «Скайхока» приблизились к «Antelope», один из них промчался по правому борту на высоте вершины мачты. Ведущий матрос Jeffrey Warren (Джеффри Уоррен), управлявший 20-мм пушкой правого борта, успел влепить в него снаряды.

Существенный ущерб

Когда самолет пролетел над кораблем, его брюхо врезалось в грот-мачту, согнув ее. Были выпущены две 500-фунтовые бомбы; затем самолет развалился. Одна бомба вызвала пожар, а другая не взорвалась и застряла в машинном отделении. К счастью, жертв было немного: 18-летний стюард погиб, еще трое получили ранения. Вскоре пожар был потушен, причинив значительный ущерб. С неразорвавшейся бомбой на борту капитан «Antelope» Nick Tobin (Ник Тобин) решил искать безопасное место в заливе Сан-Карлос. Он надеялся, что более спокойные условия позволят безопасно обезвредить бомбу и отремонтировать корабль.

Brian Hanrahan (Брайан Ханрахан), репортер Би-би-си, описал прибытие корабля: «Он медленно шел вверх по заливу, выпуская дым, его грот-мачта наклонилась под углом. Вдоль его борта были пробоины, и он бросил якорь в полумиле». Когда он двинулась внутрь, экипаж, который не нужен для управления кораблем или управлять вооружением, собрался на кормовой палубе корабля в своих оранжевых спасательных костюмах «только один раз». «Антилопа» бросила якорь.

Третий раз не повезло

На этом этапе воздушной войны аргентинцы использовали бомбы конструкции времен Второй мировой войны. Они были снабжены пропеллерами, которые вращались в проходящем воздушном потоке, так что взрыватель детонировал только после сброса с определенной высоты. Поскольку пилоты летели так низко, чтобы избежать обнаружения радаров и британских ракетных систем, их бомбы не были полностью заряжены при спуске. Вот почему бомба, вошедшая в «Антилопу», не взорвалась. Позже аргентинцы осознали ошибку и применили бомбы, полет которых задерживался на парашютах. О неисправных взрывателях широко сообщалось в британской прессе на этом этапе конфликта, к большому гневу обслуживающего персонала, который думал, что это могло предупредить аргентинцев о необходимости переналадки.

Группа специалистов по обезвреживанию бомб во главе с сержантом Джимом Прескоттом (Jim Prescott) из Королевских инженеров была доставлена ​​на «Антилопу» на вертолете. Весь экипаж подняли на палубу. Корабельный вертолет «Lynx» взлетел с инструментами и жизненно важными запчастями — на случай, если больше нечего будет спасать. По словам репортера BBC Роберта Фокса, Прескотт на самом деле дважды извлекал взрыватель из бомбы, но, будучи неуверенным в том, насколько стабильно оружие работает без него, каждый раз возвращал его обратно. Он все время передавал членам своей группы радиокомментарий о том, что он делал, на случай, если авария помешает ему передать ценные знания для будущих встреч с подобными бомбами. Понятно, что он извлекая фитиль в третий раз, взрывчатка в бомбе перегрелась и сдетонировала. Прескотт был убит мгновенно. Один из саперов потерял руку. Большая часть экипажа корабля была выброшена на палубу, трое получили ранения.

James Prescott (Джеймс Прескотт) (24 февраля 1945 года - 23 мая 1982: Возраст 37 лет), его родители Томас и Джанет поженились в Инсе, Ланкашир, в 1944 году, и Джеймс был первенцем, старшим из четырех детей. Семья переехала в Окинлек в Шотландии, откуда родом его мать. Джим посещал местную начальную школу. Отец Джима служил во время Второй мировой войны и был шахтером в Окинлеке, когда Джим был ребенком. Он женился на Терезе в 1970 году, и у них родилось двое детей Кэрол и Анджела.

Бомба вызвала серию крупных пожаров в машинном отделении и прилегающих отсеках. Пожарные бригады пытались потушить пламя, но вскоре отключилось электричество и давление воды упало. Огонь вышел из-под контроля; алюминиевая надстройка начала плавиться, разрушаясь сама по себе. Было уже темно. Тобин был вынужден отдать приказ покинуть корабль. Корабельные шлюпки с некоторой помощью десантных средств переправили всю роту, но на случай, если кого-нибудь окажется в воде, территорию просматривали вертолеты. Остальные корабли в Сан-Карлос-Уотер и тысячи людей на берегу были свидетелями этих событий в подавленном, зачарованном ужасе. Им не пришлось долго ждать до нашумевшего финала. Всего через десять минут после того, как последний человек покинул ее, огонь достиг артиллериского погреба «Антилопы». Ночь озарила яркая огненная молния и серия сильных взрывов: корабль раскрылся, как консервная банка. Фотограф Ассоциации прессы Мартин Уивер ждал со своей камерой, чтобы сделать самый драматичный снимок войны.

Фотограф Ассоциации прессы Мартин Кливер сделал снимок взрывающегося HMS «Antelope», потому что знал, что огонь в конечном итоге должен достичь его складов боезапаса. Это был всего лишь вопрос ожидания — и холодных пальцев.

Фейерверк еще не закончился. Остаток ночи корабль раскалился добела, стреляя в воздух светящимися обломками. К рассвету пламя несколько поутихло, но громада еще раскалялась докрасна. Верхняя палуба представляла собой месиво из расплавленного металла. На следующий день «Антилопа» сломала себе спину, и море положило конец мучениям, подняв похоронную пелену белого пара. Нос и корма поднялись из воды вызывающей буквой «V», а затем медленно пошли ко дну.

Наблюдающие могли разглядеть, что корма «Антилопы» торчит в воздухе примерно под тем же углом, что и ее нос, образуя букву «V», когда она, наконец, сломала хребет и затонула.

Это, по словам офицера по вооружению одного из эсминцев оперативной группы, было «нашим самым низким уровнем». Видеть, как корабль тонет в первый раз, — это отрезвляющий опыт, и он основательно потряс тысячи свидетелей. Их беспокоила бесполезность потери корабля и легкость, с которой это произошло.

Им казалось, что аргентинцы могут открыть свой жизненно важный внешний защитный экран в любое время, за исключением, возможно, ночи. Они задавались вопросом, сколько еще они могут взять. Возможно, гораздо больше кораблей последовало бы за «Антилопой» и «Ардентом», если бы Сан-Карлос не был выбран местом высадки. И «Антилопа», и «Ардент» в Фолклендском проливе были сидячими утками. Внутри Сан-Карлос-Уотер они вполне могли выжить.

Это потому, что заслон холмов выходит на вход с трех сторон. Аргентинские самолеты могли приближаться с наземной стороны, но у них оставалось всего несколько секунд, чтобы выбрать и атаковать свои цели. В основном это означало атаковать первый корабль, попавший в поле зрения, и это отчасти объясняет, почему пилоты не смогли выбрать стратегические цели, такие как корабли снабжения. Самолеты действовали на пределе своего радиуса действия, так что через несколько секунд над Сан-Карлосом им приходилось возвращаться домой — иначе на обратном пути закончилось бы топливо. Многие считают, что без этих факторов, действующих против аргентинцев, высадка была бы катастрофой.

«Харриеры» были мощным оружием против аргентинских воздушных атак, но их было слишком мало, и они тоже работали с ограничением топлива. В целях безопасности авианосцы должны были действовать далеко в море, вне досягаемости «Миражей» и «Скайхоков». Это означало, что присутствие «Харриеров» над районами операций было резко сокращено. Когда самолеты меняли «смену», в прикрытии «Харриера» были бреши, и из-за огромного количества прибывающих аргентинских самолетов некоторым приходилось пробиваться. 21 мая «Харриеры» чаще всего сбивали «Миражи» или «Скайхоки» после нападения на корабли.

Корпус «Антилопы», все еще горящий и раскаленный докрасна, каким он выглядел утром 24 мая перед тем, как она затонула.

25 мая

Четвертый раз не повезло

В течение, казалось бы, бесконечного дня 25 мая HMS «Coventry» с огромным мужеством и мастерством отражал атаки аргентинской авиации. После того, как они сбили три вражеских самолета, ситуация, казалось, изменилась в их пользу. Но тут появился четвертый...

По словам капитана David Hart-Dyke RN (Дэвида Харт-Дайка Р.Н.), 24 мая было «хорошим днем» для HMS «Coventry» (Ковентри). Радар эсминца позволил самолетам «Sea Harrier» в составе Combat Air Patrol (CAP) (Боевой воздушный патруль) уничтожить три самолета, а раннее предупреждение, данное кораблям и ракетным батареям «Rapier» в Фолклендском проливе, помогло им уничтожить еще шесть атакующих. Но сам их успех привел к тому, что «Ковентри» и ее «товарищ по команде», фрегат «Broadsword», были обречены на быстрое возмездие.

Капитан David Hart Dyke (Дэвид Харт Дайк) CBE*, LVO*, ADC* (родился 3 октября 1938 г.) - офицер Королевского флота в отставке, бывший адъютант королевы Елизаветы II и бывший командир HMS «Coventry» , затонувшего во время Фолклендской войны .

CBE*, LVO* - награды Великобритании

*Адъютант (ADC) был определен в 1875 году как «конфиденциальный офицер, прикрепленный «лично» или «частный персонал генерала». На поле боя он действовал как «носитель письменных или устных приказов своего командира, и когда он использовался в качестве рупора генерала, ему нужно безоговорочно подчиняться. Однако в гарнизоне или казармах его обязанности носили скорее социальный характер: «он следит за домашним хозяйством генерала, пишет и отвечает на приглашения и т. д.» выполнял эквивалентные обязанности: «передавал приказы адмирала различным кораблям лично или по сигналу».

«Ковентри» был построен британской судовой компанией «Cammell Laird» в Биркенхеде между 1973 и 1978 годами. Как и его однотипный корабль «Sheffield» («Шеффилд»), он был эсминцем с управляемым ракетным вооружением Тип 42, предназначенным для защиты надводных сил от атак с воздуха. Для этого он был оснащен радаром дальнего действия (Тип 965) и полуактивными самонаводящимися ракетами «Sea Dart».

HMS«Coventry» — эсминец типа 42 (типа «Sheffield») Королевского флота. Заложенный компанией «Cammell Laird» и «Limited» в Биркенхеде 29 января 1973 года, он был спущен на воду 21 июня 1974 года и принят в эксплуатацию 20 октября 1978 года. Цена 37 900 000 фунтов стерлингов.

Сила фронта

В соответствии с ролью «Ковентри» и его «сестры» «Шеффилд» и HMS «Glasgow» сформировали передовой заслон ПВО вокруг авианосцев «Invincible» («Инвинсибл») и «Hermes» («Гермес»). Это включало отслеживание и управление «Sea Harriers», чтобы разместить их в нужном месте для перехвата аргентинских воздушных атак, задачу, которую «Ковентри» превосходно выполнял с 1 мая. Помимо «Sea Harriers», ракеты «Sea Dart» давали оперативной группе единственный шанс уменьшить превосходство аргентинцев в воздухе, и поэтому «Ковентри» и «Глазго» использовались на «линии фронта» для атаки самолетов, доставлявших припасы в Порт-Стэнли. После того, как 12 мая «Глазго» был выведен из строя неразорвавшейся бомбой, «Ковентри» был последним кораблем ПВО, пока не прибыло подкрепление из Соединенного Королевства.

HMS «Coventry» уже одержал две выдающиеся победы; 3 мая его вертолет «Lynx» выпустил первые ракеты «Sea Skua» по кораблю снабжения у Порт-Стэнли, а 9 мая он выпустил первые действующие ракеты «Sea Dart», уничтожив два самолета «Skyhawk» и вертолет «Puma» с военными.

Эмблема HMS «Coventry» ...

Максимальный урон

На прошедшей неделе «Ковентри» было приказано действовать с фрегатом «Broadsword», вооруженным ракетами «Sea Wolf», в надежде, что комбинация средней дальности ракет «Sea Dart» (25 миль) и точности «Sea Wolf» на ближней дистанции (5 миль) нанесет максимальный урон аргентинской воздушной атаке. Два корабля должны были координировать общую противовоздушную оборону амфибийной операционной зоны в Фолклендском проливе, используя свои радары и комплексные средства прокладки и связи, чтобы направлять «Sea Harrier» на волны атакующих самолетов. 25 мая оба корабля подверглись сильным атакам с воздуха. В середине дня были совершены две отдельные атаки, с которыми «Ковентри» справился мастерски, сбив три самолета ракетами «Sea Darts». Действуя к северо-западу от Фолклендского пролива, два корабля находились в незащищенном положении, и остаток дня, должно быть, казался бесконечным. Конец, когда он наступил, был быстрым. Четыре самолета вышли из-под прикрытия земли, где корабельный радар не мог их обнаружить, и промчались последние десять миль, прижавшись к поверхности моря. «Ковентри» стрелял всем, что было... «Sea Dart», 4,5-дюймовым орудием, 20-мм орудиями и даже GPMGи винтовками, но, хотя три самолета были поражены, четвертый прошел и сбросил четыре бомбы. Три из них врезались в левый борт, разорвав обшивку и взорвав внутреннюю часть корабля.

HMS «Coventry» — эсминец Type42.

25 мая он храбро защищался от атаки с воздуха, используя ракеты «Sea Dart», прежде чем погиб от трех смертоносных бомб.

Сразу за кормой HMS «Broadsword» был беспомощным зрителем; он выслеживал «Skyhawk» с помощью своего трекера «Sea Wolf Type 910», но резкое изменение курса «Ковентри», конечно же, привело к тому, что передние сектора обстрела были перекрыты. На мгновение офицеры корабля «Broadsword» подумали, что они могли непреднамеренно выстрелить из «Sea Wolf» в «Ковентри», но у них были другие проблемы, так как одна из 1000-фунтовых бомб «Skyhawk» отскочила от моря и прошла через вертолетную палубу не взорвалась, хотя и уничтожила вертолет.

Оперативное помещение «Ковентри» приняла на себя всю силу взрыва бомбы, и многие из 19 убитых были там, входя в команду из 30 человек, руководившую сражением. Переполненное помещение тут же наполнилось густым черным дымом — загорелась одежда военных, отключилось электричество и освещение.

Позже капитан Hart-Dyke (Харт-Дайк) рассказывал, как он был настолько потрясен и дезориентирован, что наощупь пробрался к левому крылу мостика и приказал кораблю двигаться на большой скорости на восток.

Капитан Харт-Дайк возвращается домой, все еще страдая от ожогов. Напряжение испытания и горе по поводу потери «Ковентри» ясно видно на лицах тех, кто ждал, чтобы поприветствовать его.

«Ковентри» на самом деле накренился на левый борт под углом 50 градусов, быстро затапливался и горел.

Аргентинские бомбы сделали свое дело, и «Ковентри» сильно кренится влево. Вскоре после этого она должна была исчезнуть под обманчиво дружелюбными водами Южной Атлантики. Прошло некоторое время, прежде чем стало известно о потере HMS «Coventry».

Никто не помнит, чтобы прозвучал приказ «Покинуть корабль», но судно было явно обречено, и офицеры и матросы поспешно надели спасательные жилеты и яркие «одноразовые» скафандры. Два старшины все еще находились внизу, по собственной инициативе проверяя отсеки, чтобы убедиться, что у кого-то из оставшихся в живых есть шанс выбраться наверх. По крайней мере, один рядовой обязан своей жизнью этим поискам в последнюю минуту, поскольку он был найден без сознания лежащим поперек люка над одним из машинных отделений. Все это приходилось делать ползком по палубе, в небольшом пространстве, свободном от ядовитых паров, в темноте.

К счастью, погода была безветренной, и выжившие смогли сосредоточиться на помощи сильно обгоревшим людям в спасательных плотах. Помощь прибыла с других кораблей, и вертолеты вспомогательного Королевского флота из Форт-Остин подобрали 55 выживших. Всё погружение корабля заняло чуть более получаса; кораблю потребовалось примерно 15 минут, чтобы опрокинуться, а затем он оставался плавающим килем вверх еще 15 минут.

Драматический вид на последние минуты HMS«Coventry», снятый с мостика HMS «Broadsword». То, что потери были сравнительно небольшими, в значительной степени было связано с эффективным использованием спасательных плотов, один из которых можно увидеть слева на картинке. Это был один из самых черных дней для оперативной группы: 25 мая SS «Atlantic Conveyor»* также подвергся нападению и был потерян со многими потерями.

*SS «Atlantic Conveyor» — теплоход британского торгового флота, зарегистрированный в Ливерпуле, который был реквизирован во время Фолклендской войны.

После затопления «Ковентри», за три недели было потеряно всего четыре корабля. (Другими были «Sheffield», «Ardent» и «Antelope».) Как и другие потерянные корабли, «Coventry» также был одним из самых современных кораблей флота. Однако, к счастью для операции «Corporate», гибель HMS «Coventry» не означала прекращения противовоздушной обороны, поскольку 23 мая боевая группа была усилена эсминцами HMS «Bristol» и HMS «Cardiff», вооруженные ракетами «Sea Dart», а так же HMS «Exeter» с гораздо более эффективной РЛС Тип 1022, присоединился на день или два раньше. Кроме того, прибыли еще... один корабль с ракетами «Sea Wolf», фрегат «Andromeda», четыре старых фрегата и три RFA. Ход битвы наконец повернулся в пользу Оперативной группы.

Гибель эсминца HMS "Coventry"...

Оперативная группа ПВО моря и суши

Как только Королевский флот покинул свою обычную базу в Северной Атлантике, стало ясно, что надводные крупные корабли очень мощной военно-морской оперативной группы могут оказаться на удивление уязвимыми для простых самолетов и устаревших ракет «Exocet» третьего класса мощности. Заявления, сделанные в отношении британских ЗРК, были проверены в непредвиденных условиях, которые имели как преимущества, так и недостатки. Преимущество заключалось в качестве аргентинских систем вооружения. Самолеты «Mirage», «Super Etendard» и «Skyhawk», которые были лучшими самолетами Аргентины, обладали завидной скоростью и маневренностью, но не могли летать в любую погоду или в ночное время, а аргентинские военные не пытались использовать электронные средства противодействия (РЭБ), чтобы блокировать радар или выстреливать сигнальные ракеты, которые могли бы сбить с толку наведение теплозащитных ракет.

Хотя эти самолеты должны были представлять незначительную угрозу над открытым морем, их пилоты смогли извлечь жизненно важное преимущество из того факта, что флот был вынужден действовать довольно близко к берегу. Все боевые корабли, потерянные Королевским флотом, были потеряны из-за аргентинских самолетов, которые использовали это преимущество, чтобы приблизиться к ним по суше, тем самым ускользнув от британских радаров. На Фолклендах основной армейский зенитно-ракетный комплекс «Rapier» можно было передвигать только на вертолете, несмотря на то, что он претендует на звание самой легкой, прочной и маневренной системы с радаром в мире — безусловно, намного лучше в этом отношении, чем аргентинская система «Roland», которая была размещена в эквиваленте грузовика с шарнирно-сочлененной рамой.

Система вооружения «Roland» представляет собой всепогодный, автономный и устойчивый к РЭБ зенитно-ракетный комплекс, разработанный в рамках германо-французского сотрудничества в 1970-х годах для борьбы с низколетящими и сверхнизколетящими самолетами.

К разочарованию британских батарей «Rapier», аргентинские ВВС совершили очень мало вылетов против позиций войск на своих передовых сверхзвуковых самолетах, так что весь потенциал ракет не мог быть реализован должным образом.

Несмотря на его окончательный триумф, мало кто сомневается, что Королевский флот сначала не предполагал, что его современные системы ЗРК должны быть подкреплены артиллерийским огнем. Поскольку у оперативной группы не было системы раннего предупреждения с воздуха, а ее самолетов «Harrier» было слишком мало, чтобы обеспечить постоянное дневное прикрытие всего флота, было очевидно, что британская авиация не сможет перехватить каждый боевой вылет аргентинцев.

Основная нагрузка по защите крупных кораблей и невооруженных кораблей легла на эсминцы и фрегаты, оснащенные ракетами ЗРК, которых в оперативной группе было 23. Большинство этих кораблей были оснащены ракетами «Sea Cat», разработанными в конце 1950-х годов и впервые принятыми на вооружение в 1962 году. Хотя системы управления огнем с радиолокационным наведением для «Sea Cat» уже были разработаны, базовая система управлялась оптическим способом. Она управляется наводчиком, который использует бинокль для обзора цели и ракеты, а также наведение ракеты на цель по радиокоманде, подаваемой через джойстик. Ракета имеет сравнительно малую дальность полета и она несложная по современным меркам, и тем не менее на её счету было восемь аргентинских самолетов, а еще два, вероятно, были уничтожены.

Пусковая установка «Sea Cat» и блок управления GWS-22 на HMNZS «Wellington», фрегате класса Leander. Видны камера видеонаблюдения оператора на блоке управления и оранжевый купол, в котором находится антенна для передачи команд на ракету.

«Seacat» был британским зенитным ракетным комплексом малой дальности, предназначенным для замены вездесущей 40-мм пушки «Bofors» на борту военных кораблей всех размеров. Это была первая в мире действующая корабельная ракетная система точечной обороны, и она была спроектирована таким образом, чтобы орудия «Bofors» можно было заменить с минимальной модификацией корабля-получателя и (первоначально) с использованием существующих систем управления огнем. Мобильная наземная версия системы была известна как «Tigercat».

«Sea Cat», безусловно, очень полезное оружие, но страхи аргентинцев и надежды британцев были больше сосредоточены на эшелонированной защите, обеспечиваемой современными системами «Sea Dart» и «Sea Wolf». ВМС Аргентины были настолько впечатлены работой «Sea Dart», что приобрели эту систему для своих кораблей, и аргентинские пилоты на протяжении всей войны относились к ней с большой осторожностью. «Sea Dart» была ракетой большой дальности в британской концепции «эшелонированной обороны» с дальностью действия не менее 45 км. Она была развернута для уничтожения любого самолета, появившегося у самой кромки экрана «Харриеров».

Учебные ракеты "Sea Dart" на HMS «Edinburgh» в 2012 г.

«Sea Dart», или GWS 30, представлял собой зенитный ракетный комплекс Королевского флота, разработанный в 1960-х годах и поступивший на вооружение в 1973 году(? admin). Он устанавливался на эсминцы Type42 (Великобритания и Аргентина), эсминцы Type 82 и авианосцы класса "Invincible" Королевского флота.

Теоретически любые самолеты или ракеты, пролетавшие мимо «Sea Dart», должны были наткнуться на последний рубеж обороны ультрасовременных ракет «Sea Wolf» Королевского флота, которые обладали точностью и быстрой реакцией, чтобы перехватить 4,5-дюймовый снаряд в полете. К сожалению, в оперативной группе было только шесть эсминцев, вооруженных «Sea Dart», и два фрегата Type22 с ракетами «Sea Wolf».

Из-за низкого уровня уязвимости «Sea Dart» и отсутствия достаточного количества фрегатов, вооруженных «Sea Wolf», британцы, как правило, развертывали одну комбинацию «Sea Dart»/«Sea Wolf» на позициях наибольшей опасности. Система достигла как выдающегося успеха, так и катастрофы. Это позволило «Sea Dart» сбить вражеские самолеты, которые не ожидали, что части британского флота окажутся на таких незащищенных позициях, но «Sea Wolf» добился неоднозначного успеха в защите комбинации из двух кораблей. 12 мая «Brilliant» («Sea Wolf») и «Glasgow» («Sea Dart») действовали вместе, когда они были атакованы волной из четырех «Skyhawk». Как только цели были идентифицированы как враждебные и находились ниже той высоты, на которой мог действовать «Sea Dart», в дело вступала чрезвычайно быстрая обработка данных и автоматическое управление «Sea Wolf», передавая по радио команды корректировки своим ракетам, когда он отслеживал их и вел по линии визирования по ряду целей. Два «Скайхока» были быстро уничтожены, а третий загнан в море, прежде чем четвертый скрылся. За успехом последовала неудача. Позже в тот же день другая волна «Skyhawk» атаковала те же два корабля, и в этом случае управление огнем «Sea Wolf» было сбито с толку из-за множества целей и положения HMS «Glasgow» между HMS «Brilliant» и атакующими. В HMS «Glasgow»  попала бомба, которая, к счастью, не взорвалась.

Несмотря на эти неудачи, «Sea Wolf» стал самым востребованным британским ЗРК морского базирования во время войны Фолклендской кампании. Отчасти это произошло из-за опасений, вызванных французскими ракетами «Exocet», которые использовались аргентинцами. «Экзосет» врезался в сознание британцев 4 мая, когда «Шеффилд» был потоплен ракетой, запущенной с самолета, который приблизился по суше на расстояние 14 миль от корабля, прежде чем был обнаружен радаром HMS «Sheffield». Более того системы «Sea Wolf» могли бы предотвратить уничтожение кораблей, защищавших высадку в Сан-Карлосе. В конце концов, грозная армейская система «Rapier» взяла на себя эту обязанность и с 21 мая использовалась для защиты важных целей на берегу с очень большим успехом. Было совершено 14 подтвержденных и шесть вероятных поражений.

Однако из-за отсутствия «Tracked Rapier» на гусеничных машинах и нехватки имеющихся вертолетов армия была вынуждена проводить большую часть своих операций без поддержки своей самой мощной системы ПВО и отказались от использования вторичного ЗРК «Blowpipe».

«Shorts Blowpipe» — это переносная зенитная ракета (ПЗРК), которая использовалась британской армией и Королевской морской пехотой с 1975 года. Она также использовалась в других вооруженных силах по всему миру. Большинство экземпляров было снято с производства к середине 1990-х годов. Он уникален среди ПЗРК тем, что наводится на цель вручную с помощью небольшого джойстика, отправляя ракете корректировки наведения по радиоканалу управления.

«Blowpipe» встретился с довольно переменным успехом во время кампании. Это запускаемое с плеча оружие, управляемое по радио с помощью монокулярного прицела. Если наводчик держит прицел на цели, остальное должна сделать ракета, что и произошло во время войны, сбив девять вражеских самолетов.

Вызывает удивление тот факт, что британские ЗРК не обеспечили оперативной группе полной защиты от аргентинских ВВС, но такова природа вещей, что быстрый и маневренный нападающий будет диктовать условия боя. Никакая система ЗРК не может заменить идеальное прикрытие с воздуха, обеспечиваемое системой раннего предупреждения с воздуха, и адекватную защиту истребителей. Имея это в виду, кажется, что лучшие британские ЗРК были лучше, чем любая международная альтернатива, и они почти наверняка были усовершенствованы еще больше в свете боевого опыта.

Худший враг

Скорость, с которой огонь пронесся по эсминцу «Sheffield», и последующая потеря «Coventry», «Ardent» и «Antelope» вызвали общественный резонанс по поводу конструкции британских военных кораблей. Были ли они плавучими огненными ловушками или критика была плохо информирована?

Огонь и его разрушительное воздействие на современные боевые корабли стали одним из решающих факторов Фолклендской войны. Потеря эсминцев «Шеффилд» и «Ковентри», а также фрегатов «Ардент» и «Антилопа» высветила некоторые из наиболее важных проблем, стоящих перед современными конструкторами военных кораблей. Фрегаты и эсминцы, шедшие в Южную Атлантику, мало похожи на тяжеловооруженные броненосцы, которые когда-то рыскали по морским путям Британской империи. Они легкие, с тонким корпусом и легко повреждаются ракетами или бомбами. Каждое судно разделено на водонепроницаемые и воздухонепроницаемые отсеки, так что в случае пробоины или возгорания поврежденный участок можно будет изолировать. Если склад со снарядами загорится, его можно затопить; если в одной из кают экипажа возникнет пожар, площадь можно уменьшить, чтобы предотвратить распространение дыма и ядовитых газов по всему кораблю. Все современные военные корабли оснащены огромным набором средств пожаротушения и пожаротушения, начиная от автоматических спринклеров и устройств обнаружения и заканчивая переносными установками пожаротушения и двухкомпонентными химическими огнетушителями AFFF с сухими агентами для борьбы с пожарами в каютах экипажа.

Танкер горит у причала. Военно-морские архитекторы и проектировщики, которые проектируют корабли Королевского флота, хорошо знают об опасности пожара на борту корабля. Все военно-морские корабли оборудованы обширным противопожарным оборудованием, но оно зависит от источника электроэнергии, что трудно гарантировать, когда корабль сильно поврежден в бою.

Включение необходимых элементов противопожарной защиты и защиты от повреждений на военном корабле налагает на проектировщика штраф за вес, особенно если корпус и переборки сделаны из стали. Сталь прочна и легко обрабатывается. Она не горит и имеет высокую температуру плавления. Но если металл использовать выше ватерлинии, корпус корабля может чрезмерно увеличиться в размерах, чтобы вместить приемлемую полезную нагрузку оружия и радаров. Алюминий, который легче стали, представляет собой привлекательную альтернативу, но имеет ряд существенных недостатков. Пожалуй, самый главный из этих недостатков касается традиционного кошмара моряка — пожара. Военных кораблей больше не делают из дерева и не украшают смоляными веревками, но, как показали события на Фолклендах, огонь все еще может бесконтрольно проноситься по современному военному кораблю. Хотя алюминий не горит до тех пор, пока не станет газообразным при температуре около 2000°C (что выше точки плавления стали), он чрезвычайно эффективно передает тепло. от пожара в одном отсеке к соседним отсекам, которые сами могут быстро достичь уровня возгорания. В результате любой пожар может, если его быстро не остановить, очень быстро распространиться.

Группы пожаротушения и аварийно-спасательных служб проводят регулярные учения, но их эффективность зависит от их численности и личного снаряжения.

В Соединенных Штатах предпринимаются значительные усилия для решения проблемы плавления путем разработки кевлара, чрезвычайно прочного арамидного волокна. В сочетании с алюмосиликатным преломляющим войлоком он может обеспечить специальную изоляцию для задержки теплопередачи на срок до тридцати минут, жизненно важную передышку, в которой можно взять огонь под контроль.

Современный военный корабль содержит буквально мили кабелей и проводов, извивающихся вокруг воздуховодов и каналов. Пожары в любом машинном отделении особенно опасны, поскольку окружающие их провода в большинстве случаев покрыты ПВХ (поливинилхлорид) или ХСП (хлорсульфированный полиэтилен), оба из которых выделяют токсичный газ при высоких температурах. При температурах до 200°Cизоляция из ПВХ начинает разлагаться и выделяет хлористый водород. Хлористый водород не только смертелен, но и вызывает сильную коррозию металлического оборудования. Если оборудование жизненно важно для функционирования корабля — например, распределительное устройство или радиоаппаратура, — то коррозия может оказаться столь же смертоносной, как и ядовитый газ. Предпринимаются шаги по производству кабелей с минеральной изоляцией (MI), таких как стандартные фитинги Pyrotenax, на борту как военных кораблей, так и торговых судов. В кабелях с минеральной изоляцией обычно используется изоляция из оксида магния в медной оболочке, который действует как изолятор и огнестойкий материал. Во второй функции он превосходит любой известный органический материал — он не горит и не выделяет дыма, чрезвычайно прочен и будет продолжать проводить электрический ток при температурах до 1000°С.

Самое лучшее в мире противопожарное оборудование (и оно должно быть в числе первых) не спасет сильно поврежденный корабль, экипаж которого в основном ранен или мертв, а энергосистемы разрушены. Больше, чем любой другой тип корабля, военный корабль очень подвержен пожару и взрыву, и очевидно, что лучшая форма лечения — это профилактика. Системы пены, сухого пороха, углекислого газа и воды не справляются со взрывающимися ракетными и артиллерийскими боеприпасами, особенно когда проблемы усугубляются сжиганием ракетного топлива и корабельного масла. Если огонь загорается и продолжает гореть, выделяемое тепло быстро распространяется, так что все, даже отдаленное горючее, также загорается. Нужно совсем немного, чтобы огонь вышел из-под контроля. К счастью, большинство пожаров, возникших на поврежденных кораблях, удалось локализовать благодаря оборудованию на борту и мужеству многих членов экипажа. В ответ на угрозу многие современные военные корабли имеют облицовку из кевлара, чтобы уменьшить передачу тепла через металл.

Смертельный газ

Еще одна потенциальная опасность заключается в большом количестве легковоспламеняющихся материалов, таких как поролон, который используется в современных военных кораблях, чтобы сделать их более удобными для экипажа. Пенопласт и синтетические волокна могут быть убийцами, когда они загораются, а густой дым и ядовитые пары, которые они испускают, убивают больше людей, чем пламя. Опасны даже ткани, которые были обработаны для придания им огнестойкости, поскольку огнестойкие химикаты выделяют свои собственные смертельные пары. Ясно, что на современных военных кораблях необходимо соблюдать баланс между безопасностью и комфортом — одно дело путешествовать с комфортом, и совсем другое — без нужды задыхаться.

Пострадали не только корабли; экипажи тоже. Этому обгоревшему выжившему с «Шеффилда» очень повезло, но многие из его товарищей получили ужасные ожоги, когда искусственные волокна в их униформе расплавились и обожгли их.

Мало что можно было сделать, чтобы спасти некоторые из кораблей, потерпевших крушение во время Фолклендской войны. Перед тем, как вспыхнул пожар на HMS«Antelope», он получил серьезные повреждения на своем бомбовом боезапасе, что вызвало ряд пожаров, в основном в кормовой части, которая больше всего пострадала от воздушных атак. Причиной крупного пожара стал взрыв неразорвавшейся бомбы в машинном отделении, когда специалист по обезвреживанию бомб пытался ее обезвредить. Машинное отделение на корабле является одним из самых опасных мест, где может произойти взрыв. В этой зоне значительное количество топлива проходит через подводящие трубопроводы к двигателям.

Тепло, выделяемое при неконтролируемом взрыве в таком замкнутом пространстве с множеством топливопроводов, должно было привести к сильному пожару. Так и случилось... В течение нескольких минут в машинном отделении и нескольких смежных отсеках вспыхнул неконтролируемый крупный пожар.

Пожар на борту RFA «SirTristram» в конце концов потух благодаря усилиям пожарных. Корабль отбуксировали обратно в Порт-Стэнли для возможного спасения.

Команды аварийно-спасательных служб, которые в RN чрезвычайно хорошо обучены практически любым ситуациям, предприняли отважные попытки справиться с пожарами. Однако в момент взрыва большая часть корабля была закрыта. На самом деле HMS «Antelope», стоял на якоре, и большая часть экипажа (за исключением аварийно-спасательных бригад) была наверху на случай, если бомба случайно взорвется.

Взрыв и его непосредственный эффект в машинном отделении серьезно повредили пожарную магистраль. Питание насосов пропало. Давления воды практически не было, и бригады аварийно-спасательных служб мало что могли сделать, чтобы сдержать бушующий пожар на миделе.

Потеря HMS«Antelope», не может быть объяснена алюминием. Очаг пожара находился далеко от основной площади алюминия, и за некоторое время до того, как алюминий начал поражаться, пожары практически достигли неконтролируемого уровня. Обстоятельства пожара в «Шеффилде» были совершенно другими. И снова вопрос был запутан необоснованными заявлениями о том, что алюминий широко использовался в надстройке «Шеффилда». На самом деле, использование алюминия было минимальным и ограничивалось такими областями, как обрезки, удерживающие панели на месте. Ключевой фактор в понимании судьбы «Шеффилда» заключается в ответе на один общий вопрос: каковы были непосредственные последствия удара ракеты? Ракета не взорвалась, когда попала в «Шеффилд», но разорвала верхний топливный трубопровод. Топливо вылилось из разорванного топливного бака, и оно воспламенилось от тепла самой ракеты, от ее все еще горящего двигателя и от трения, возникшего, когда она врезалась в жизненно важные органы корабля. Также считается, что неизрасходованное твердое топливо ракеты загорелось, и возникшие в результате этого пожары, подпитываемые корабельным топливом из разорванных трубопроводов, вскоре свирепствовали. Когда ракета сгорела, она фактически создала кислород, который еще больше разжег пламя.

Тем не менее, по идее, пожар в «Шеффилде» еще можно было сдержать. Вскоре на место происшествия прибыли аварийно-спасательные группы, и нервный центр, механическая диспетчерская (MCR), не пострадал в результате нападения. Но вмешался еще один фактор, жестко затормозивший и в итоге сведший на нет все усилия пожарных. Тепло от пожаров подожгло много легковоспламеняющихся материалов поблизости. К сожалению, большая часть этого материала состоит из покрытий или наполнителей на основе пластика. Так, кабели с ПВХ-покрытием, пенопластовые матрацы, пластиковые панели стен и стулья с пенопластовыми сиденьями горели и выделяли густые черные облака ядовитого дыма.

Спасение может быть невозможным: жара в сочетании с повреждениями, нанесенными взрывами бомб, вызвала эту безумно искривленную массу почерневшего металла.

Этот пожар произошел непосредственно под БЩУ, и пары проникли в отсек, а также в ближайший центр управления повреждениями, задушив все экипажи внутри отсеков. Все централизованное управление системой пожаротушения кораблей было уничтожено. В результате пожарные расчеты, как и в случае с HMS «Antelope», оказались без электроэнергии для обслуживания своих насосов.

Генератор в кормовом машинном отделении был выведен из строя ударом ракеты, а генератор в носовом машинном отделении вышел из строя вскоре после попадания ракеты. Корабль остался без сил, а без вентиляции мидель корабля быстро наполнился дымом. К сожалению, пожарные не смогли добраться ни до одного из резервных генераторов, а вспомогательный пожарный насос запустить не удалось.

Насосную помощь вскоре оказал фрегат «Arrow», который вскоре подошёл к борту, но к этому времени пожары на миделе настолько усилились, что при возможности дальнейших атак было решено покинуть корабль и дать огню догореть до того, как попытаться спасти его. На самом деле его было невозможно спасти, и позже он был затоплен. Помимо непосредственных последствий пожара в «Шеффилде», стали очевидны и другие проблемы. Одним из главных поводов для беспокойства было отсутствие на борту дыхательных аппаратов. Эта проблема была немедленно выдвинута на первый план, и на Фолкленды были срочно доставлены как запасные дыхательные аппараты, так и оборудование для аварийного жизнеобеспечения. Если бы экипажи в БЩУ и Центре аварийного реагирования были обеспечены средствами аварийного жизнеобеспечения, то они могли бы хотя бы спасти себя, даже если сам отсек был неработоспособен из-за ядовитых паров. Наконец, пожар в «Шеффилде» высветил проблему одежды из полиэстера, которая была стандартной. В сильную жару она расплавилась и прилипла к телу, вызывая страшные ожоги. По крайней мере, это был урок, который, выученный с болью, больше не повторится.

Часть 1

Часть 2

Часть 3

• Назад
• Вперед