Чужая война часть 4 - 2

Новые повороты в коридорах власти

Хотя Александр Хейг вернулся домой в Вашингтон, дипломатическая битва за предотвращение кровопролития еще не закончилась. Были найдены новые арбитры, предложены новые мирные планы. Можно ли найти какой-то компромисс даже в столь поздний час?

К концу апреля изнурительный трехсторонний трансатлантический вояж госсекретаря США Александра Хейга потерпел крушение, и США решили поддержать британцев. Но пока оперативная группа неумолимо продвигалась на юг, дипломаты продолжали отчаянные поиски решения. Никто на самом деле не хотел спровоцировать кровавую баню, но проблема заключалась в том, чтобы найти формулу почетного мира, которая удовлетворила бы двух все более непримиримых противников. Может ли быть достигнут компромисс до того, как британские войска действительно вернутся на Фолкленды? Это была дилемма, которая заполнила дневники дипломатов в начале мая. 1 мая был представлен так называемый перуанский план. Это было составлено Хейгом и президентом Белаунде из Перу. Белаунде, что редкость для Латинской Америки, был мягким, демократичным главой правительства. Хотя Перу традиционно было союзником Аргентины, оно также было союзником США и, похоже, искренне стремилось к соглашению между двумя воюющими сторонами. План предлагал 72-часовое перемирие, взаимный отход англичан и аргентинцев из спорного района и возобновление переговоров — на этот раз под эгидой Организации Объединенных Наций — о будущем Фолклендов. Тем временем министр иностранных дел Великобритании Фрэнсис Пим вернулся в Вашингтон, на этот раз в качестве союзника.

Первая попытка госсекретаря США Александра Хейга (справа) провести челночную дипломатию потерпела неудачу. Какие бы скудные уступки ему ни удавалось выбить у госпожи Тэтчер в Лондоне, генерал Галтьери (в центре) и министр иностранных дел Коста Мендес (слева) в Буэнос-Айресе не встречали внимания. Но даже после того, как 30 апреля США решили поддержать Великобританию, он все равно продолжал свои попытки посредничества.

Фрэнсис Пим отправился в здание ООН в Нью-Йорке 2 мая. Но в тот же день «Бельграно» затонул, унеся с собой, как многие думали, перуанский мирный план. Тем не менее, в тот вечер г-н Пим обедал с Генеральным секретарем ООН Хавьером Пересом де Куэльяром — по совпадению, еще одним перуанцем — и сэром Энтони Парсонсом, послом Великобритании в ООН, и их мысли обратились к посредничеству самого Генерального секретаря. 3 мая президент Галтьери отклонил перуанский план, сославшись на затопление «Бельграно». Этот инцидент — и последовавшая за ним гибель людей — начал настраивать мировое мнение против Британии, которая теперь рассматривалась как большой хулиган, толкающий маленькую Аргентину.

(слева) Президент Перу Белаунде стоял за так называемым перуанским планом. Вместе с Александром Хейгом он составил программу из шести пунктов, которая предлагала 72-часовое перемирие, взаимный уход британцев и аргентинцев из спорного района и возобновление переговоров о будущем Фолклендов.

(в цертре) Министр иностранных дел Великобритании Фрэнсис Пим прибывает в Вашингтон для очередного раунда консультаций — на этот раз в качестве союзника — и встречает в аэропорту Даллеса посла Великобритании в Вашингтоне сэра Николаса Хендерсона (справа).

(справа) На следующий день, когда Пим летит в ООН в Нью-Йорк, министр иностранных дел Аргентины Никанор Коста Мендес встречается с Александром Хейгом для переговоров.

4 мая Ирландия обратилась в Совет Безопасности с призывом к немедленному прекращению боевых действий и переговорам о дипломатическом урегулировании под эгидой ООН. Тем самым она нарушила единый фронт ЕЭС, существовавший с момента вторжения. Ирландия и Италия также обратились к ЕЭС с просьбой отменить экономические санкции, наложенные ею на Аргентину, хотя они не должны были быть продлены до 17 мая.

Тем временем СССР, который воздержался на дебатах в Совете Безопасности сразу после вторжения, 4 мая вышел из-под контроля, когда президент Брежнев назвал британское решение направить оперативную группу - «колониальным разбоем». В тот же день был подорван «Шеффилд».

К этому времени хунта, должно быть, осознала, что ее положение выглядит совсем неплохо. Разрушение «Шеффилда», похоже, не вызвало дипломатической симпатии к Британии. В военном отношении дела тоже шли хорошо. Аргентинские ВВС продемонстрировали, что оперативная группа уязвима для атаки «Exocet», и рассчитывала потопить по крайней мере один из британских авианосцев до того, как на Фолклендах будет произведена какая-либо высадка. Британские атаки на аэродром в Порт-Стэнли по существу провалились. Повреждения, нанесенные взлетно-посадочной полосе, были быстро устранены, и британская воздушная блокада продолжалась безнаказанно. Аргентинские войска на Фолклендах были хорошо вооружены, хорошо снабжены и хорошо окопались, по крайней мере, так это выглядело из Буэнос-Айреса. Конечно, не было никаких указаний на то, что Аргентина обдумывала военное поражение.

Разрушение «Шеффилда» укрепило мнение Великобритании, стоящее за оперативной группой. Но правительство знало, что для того, чтобы успокоить международное общественное мнение, необходимо, чтобы переговоры продолжались. Таким образом, на полном заседании кабинета министров 5 мая перуанский план был одобрен. Но 6 мая хунта во второй раз отвергла перуанский мирный план.

ООН вмешивается

7 мая Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр вернулся в игру и начал переговоры с представителями двух сторон по отдельности в ООН. Его план из шести пунктов предусматривал немедленное прекращение боевых действий, вывод британского флота, начало переговоров о будущем островов, отмену всех экономических санкций и создание временной совместной администрации под эгидой самой Организации Объединенных Наций.

С британской точки зрения, план имел как возможности, так и подводные камни. С положительной стороны он предусматривал вывод войск Аргентиной. Ведь этого требовала резолюция 502 от 3 апреля. Как только Аргентина начнет вывод войск, не будет возражений против возвращения оперативной группы в Портсмут и немедленного прекращения боевых действий. Великобритания по-прежнему была готова вести переговоры с Аргентиной о долгосрочном будущем островов при условии, что не будут выдвинуты предварительные условия. Было признано, что на британское правительство будет оказано огромное моральное давление, чтобы заставить его пойти на реальные уступки в отношении суверенитета Аргентине. Но все еще надеялись, что можно будет достичь какой-то формы соглашения о разделении власти или обратной аренде. Временная администрация ООН была бы горькой пилюлей, но опять же британское правительство было бы готово рассмотреть это при условии, что Фолклендам будет гарантировано существенное самоуправление.

(слева) Генеральный секретарь ООН Хавьер Перес де Куэльяр (слева) продолжает переговоры с послом Великобритании в ООН сэром Энтони Парсонсом. Ранее в тот же день Перес де Куэльяр провел переговоры с посланником Аргентины.

(в центре) Заместителя министра иностранных дел Аргентины Энрике Роса (справа) приветствует генеральный секретарь Перес де Куэльяр. Рос говорит, что переговоры по мирному урегулированию продолжатся, несмотря на британские атаки с моря и с воздуха.

(справа) Посол Хендерсон отзывается в Лондон. Его встречает постоянный заместитель министра иностранных дел сэр Энтони Акленд.

У Аргентины было меньше поводов для одобрения плана. Их вторжение было триумфом, и отступление без каких-либо гарантий, что «Мальвины» в конце концов будут возвращены им, было бы хуже, чем военное поражение. И среди аргентинских военных были опасения, что в любых переговорах о суверенитете — в соответствии с планом ООН или любым другим — они будут обмануты более высокими дипломатическими навыками британцев и их американских друзей. Однако более важным было ощущение, что хунта не может отступить, даже если бы захотела. Если бы Галтьери должен был приказать своим войскам сделать это, они вполне могли поднять мятеж и подорвать шаткую власть его слабого правительства. За этим последует хаос — преимущество, которым, естественно, воспользуется британский враг. Хунту поддерживала и собственная пропаганда. Они начали верить, что, если начнется война, Аргентина победит. Но им также было необходимо, чтобы их заметили на переговорах, чтобы удержать сочувствующее мировое мнение, которое все еще склонялось на их сторону.

Следовательно, 7 мая генеральный секретарь Перес де Куэльяр заявил, что он «воодушевлен» предварительными ответами на его план, хотя в тот же день г-н Пим ясно дал понять в Палате общин, что Великобритания не согласится на прекращение огня без предварительного обязательства Аргентины о выходе.

8 мая представитель министерства обороны Ян Макдональд объявил, что британский флот будет рассматривать как враждебные все аргентинские корабли и самолеты за пределами 12-мильной прибрежной полосы.

Предварительное условие суверенитета

9 мая министр иностранных дел Аргентины Никанор Коста Мендес заявил по американскому телевидению: «Мы хотим установить основы для признания суверенитета Аргентины. Мы не говорим, что Британия должна с самого начала принять наш суверенитет. Мы не ставим суверенитет в качестве предварительного условия для наших переговоров». Но дома он был менее насторожен. По аргентинскому телевидению он сказал: «Каждые переговоры должны неумолимо способствовать суверенитету Аргентины над Мальвинскими островами». Хунта обдумала предложения и отправила заместителя министра иностранных дел Энрике Роса обратно в Нью-Йорк с тем, что он назвал «очень интересным ответом». 11 мая Перес де Куэльяр указал, что аргентинцы пошли на драматическую уступку - они не призывали к включению суверенитета. На следующий день хунта признала, что «суверенитет не является предварительным условием» переговоров.

Генеральный секретарь ООН Перес де Куэльяр и Фрэнсис Пим выступают перед СМИ. Именно их неформальная встреча за обедом впервые вызвала возможность некоторого посредничества со стороны самого Генерального секретаря.

Это не было «миром в наше время», как сообщили британские официальные лица вопрошавшим, Парсонс рассказал о «некоторых очень интересных предложениях, которые поступили от Переса де Куэльяра. Он был достаточно воодушевлен, чтобы признать, что в промежуточный период островами может управлять администратор ООН, а не британский губернатор. Слабенькие соглашения, казалось, были налицо, хотя то, что произойдет в будущем, оставалось неясным, а некоторые важные пункты (такие как Южная Георгия, которую британцы уже отвоевали) оставались подвешенными.

14 мая Парсонс и посол Великобритании в Вашингтоне сэр Николас Хендерсон вылетели обратно в Лондон для консультаций. А 16 мая побывали на заседании внутреннего кабинета в Chequers («Шашки» или «Шашечный» суд, является загородным домом премьер-министра Соединенного Королевства). Суть, которую подчеркивал Парсонс, заключалась в том, что дипломатическая двусмысленность была полезна только до определенного момента, и лучше всего было бы подробно изложить военные аспекты соглашения.

Последний шквал

Документ с изложением временного соглашения, который Парсонс передал Пересу де Куэльяру, когда он вернулся в Нью-Йорк 17 мая, стал кульминацией британских попыток достичь соглашения. Администратор ООН был официально принят, и вопрос о праве островитян на самоопределение был решен путем включения статьи 73 Устава ООН, в которой изложены права несамоуправляющихся территорий. Вопрос о суверенитете остался открытым. Временное соглашение будет оставаться в силе до тех пор, пока не будет достигнуто «окончательное соглашение» о будущем островов. Мяч был брошен обратно на аргентинскую площадку, где ему был дан тяжелый прием. И когда 18 мая Парсонс пришел в офис Переса де Куэльяра, чтобы ознакомиться с ответом Аргентины, сюрпризов не было. Их условия вывода означали бы возвращение оперативной группы в Портсмут, а ключевое предложение в британском проекте было исключено.

Удаленные слова гласят: «Переговоры должны быть инициированы без ущерба для прав, претензий и позиций сторон и без предвосхищения их исхода».

Переговоры, наконец, подошли к концу. Войска на борту оперативной группы готовились к вторжению.

• Назад
• Вперед