A+ R A-

Чужая война часть 1 - 9

Содержание материала

 

 

4-9 апрель

 

Когда все началось, его даже не было на базе. SS «Canberra» («Канберра»), флагман компании «PeninsularandOrientalSteamNavigationCompany» (P&O), курсировал у Неаполя на последнем этапе кругосветного путешествия.

Леди («Канберра»), уже зрелая, 21 года, все еще была отличным транспортным средством, 44 800 брутто-тонн, вторым по величине лайнером в стране. За семь дней, последовавших за аргентинским вторжением на Фолкленды, с ней должно было произойти многое.

Восемь часов весеннего вечера Страстной пятницы, 9 апреля, эта первая неделя закончилась. В этот вечерний час у причала 105 в западном доке 8 Саутгемптона «Канберра» освободила свои швартовные канаты и через 13 минут уже своим ходом вошла в Солент. Джин с тоником — ее постоянные клиенты — были заменены войсками 40-го и 42-го коммандос и 3-го батальона парашютного полка, которые при поддержке многих других подразделений прибыли накануне, в четверг.

Во время отплытия «Канберры» играл оркестр 2-го батальона парашютного полка. Чтобы посмотреть, толпы собрались дальше внизу по Саутгемптон-Уотер в парке, который граничит с этой исторической частью побережья.

 

Лайнер P&O «Canberra», выпущенный компанией Harland & Wolff, отправлялся из Белфаста в Саутгемптон, в свой первый рейс.

 

Они аплодировали, мигали фарами машин и гудели. В свою очередь, капитан «Канберры», Scott-Mason(Скотт-Мейсон), включил корабельную сирену. Впереди лежал океан и долгий рейс на юг мощного корабля со скоростью 24 узла.

 

 

Солярий на  взлетной палубе

 

«Очень профессиональная паника» — термин, которым можно описать трансформацию, превратившую лайнер в военный корабль за эти несколько дней.

 

«Канберра» была первым реквизированным кораблем, оснащенным полетной палубой. Для этого не было планов на случай непредвиденных обстоятельств мирного времени, и разработанные проекты были выполнены на месте с использованием любых материалов, которые были доступны на месте. В Саутгемптоне это означало полудюймовую обшивку и двутавры из мягкой стали. Основная проблема с «Канберрой», как и с другими лайнерами, «Uganda» и «Queen Elizabeth2» (QE2) компании «Cunard», заключалась в том, что их надстройки в основном были сделаны из алюминия. Такая конструкция позволяет кораблям иметь максимальное количество закрытого пространства для кают с минимальными потерями из-за минимального веса. Но это делает проблематичным размещение вертолета (весом от 70 до 90 тонн) на надстройке.

К счастью, в «Канберре» было отличное место для полетной палубы. Солнечная палуба (солярий) за мостиком и перед дымовыми трубами представляла собой большую площадь, не ограниченную ни надстройкой, ни каким-либо другим препятствием. Кроме того, на солярии находился бассейн «Bonito Club», достаточно прочный, чтобы вместить от 70 до 100 тонн воды.

 

Первые очертания «Канберры»... Лайнер SS «Canberra» вышел из Саутгемптона в свой первый рейс 2 июня 1961 года в Австралию через Суэцкий канал. В течение первого года эксплуатации SS «Canberra» страдал от постоянных механических проблем, и его пришлось временно отозвать на ремонт. Он вмещал 548 пассажиров первого класса и 1650 пассажиров туристического класса и провел свои первые десять лет в австралийской торговле.

 

После перенаправления некоторых антенн, размещения ряда тавров и балок в бассейне и (конечно) его осушения, размещение 70 с лишним тонн полетной палубы не оказалось слишком сложным. По крайней мере, ничто по сравнению с проблемой, которую имели монтажники со второй вертолетной площадкой. Бассейну, хотя и пустому, позже удалось вернуть часть своей прежней рекреационной роли, когда королевские морские пехотинцы свесили веревки с балок и создали своего рода спортивную игровую площадку. Однако никто не пробовал делать это под второй вертолетной площадкой, которая, как было видно, смещалась на четверть дюйма вперед и назад во время сильного волнения, издавая при этом серию довольно неприятных звуков.

 

 

Вторая площадка

 

Было решено, что наилучшее место для второй вертолетной площадки было на палебе, которую в «Канберре» занял бар «Crow’s Nest» («Воронье гнездо»). Он не был разработан с расчетом на прочность. Боковые стороны бара состояли из ряда стеклянных ветрозащитных экранов, а в центре бара находилась широкая винтовая лестница, спускавшаяся через три этажа. Кроме того, нужно было избегать вентиляционных каналов и электрических цепей. Наконец, вертолетная площадка должна была быть такого размера, 80 футов (24м) в длину и 100 футов (30м) в ширину, чтобы за ее боковым краем был отвесный обрыв в море на 60 футов (18м). Короче говоря, центр «Канберры» — это не то место, которое обычно привлекало бы внимание в качестве естественной площадки для посадки вертолета. Однако вариантов не было, и в понедельник утром, 5 апреля, планы были одобрены г-ном Скиннером (Mr Skinner), начальником военно-морского строительства.

 

Все, что получилось после реконструкции...

«Канберре» нужны были не только вертолетные площадки.Балластные цистерны пришлось переоборудовать для перевозки пресной воды — существующие на корабле цистерны для воды были слишком малы для предполагаемого рейса. По ее правому борту были приспособлены специальные водопроводные трубы для шлангов танкера-заправщика. И хотя лайнер был хорошо оснащен оборудованием для радиосвязи, ему пришлось нести дополнительное оборудование, чтобы справиться с огромным объемом сигналов, которые могут производить военные: отсюда установка дополнительных КВ и УКВ радиостанций, а также морской спутниковый терминал («Marisat»). В попытке сделать корабль защищенным от солдат, было удалено как можно больше хрупких и легковоспламеняющихся материалов (это также снизило бы риск в случае ударов по кораблю), а километры ковров были защищены от ботинок слоями оргалита.

 

Таким образом, работа по оснащению «Канберры» новым оборудованием продолжалась в течение среды, четверга и Страстной пятницы. Пока бывший лайнер скользил к Соленту, а друзья и родственники махали ему руками и плакали на прощание, на корабле еще многое предстояло сделать. Около 26 человек из «Vospers» все еще находились на борту, чтобы закончить работы на вертолетных площадках.

 

Вертолет Королевских ВВС за работой над «Канберрой» в море недалеко от Фолклендов.

 

 

Тот, кто был там...

 

Для Норы Монк Порт-Стэнли навсегда изменился в первую неделю апреля. Ее муж Адриан был на пастбище, и она в одиночку столкнулась с испытаниями с истинным фолклендским стоицизмом и ироничным чувством юмора. (Стоици́зм — философская школа, возникшая в Афинах ок. 300 г. до н. э. В переносном смысле стоицизм — твёрдость и мужество в жизненных испытаниях.)

— Я была одна, во время вторжения. Все это было так нереально. Вечером все это случилось, я шла мимо школьного общежития, пустого, мирного и тихого в полумраке. Когда я приблизилась к дому, на дороге валялись детские игрушки. А почему бы нет? Все знали, что дети будут играть там на следующий день. Но они больше никогда этого не делали. Позже 2 апреля...

Дома я прослушала объявления радиостанции Стэнли. Патрик Уоттс, диктор, сказал, что губернатор Рекс Хант (RexHunt) вскоре сделает важное заявление.

 

Сэр Рекс Хант, губернатор Фолклендских островов.

 

Он сделал.  Аргентинцы могут высадиться в Стэнли этим вечером, да, сегодня.

Телефон зазвонил. Это было приглашение от главного секретаря Дика Бейкера и его жены Конни. – Нора, ты не можешь оставаться одна. Когда Адриан был на пастбище, это было очень мило и заманчиво. Мне сказали, что ожидаются еще двое гостей. Я оставила нашего котенка спать у торфяной шины, который выглядел таким умиротворенным, мой тихий вечер закончился...

Ближе к полуночи прибыли два других гостя. Жена губернатора, миссис Мэвис Хант и Тони, их сын, который был на каникулах после школы из Англии. «Дом правительства», сказал Дик, станет главной целью в случае вторжения.

Я проснулась 2 апреля после пары часов сна и услышала, как Дик входит в дом — и, боже мой, что это было? Стрельба? Со стороны «Капризного» ручья, где располагались казармы морской пехоты. «Спорадическая (нерегулярная) стрельба», — сказал Дик. — Приготовь чай!

Конни спустилась вниз, пуля пролетела через окно и в стену позади нас. Дику снова пришлось уйти. У нас все время было включено маленькое транзисторное радио, и я должна сказать, что Патрик Уоттс очень хорошо информировал нас о том, что происходит, пока ему в спину не воткнули пистолет.

Мы решили, что пора позвать миссис Хант и двух маленьких дочерей Конни. Следующие два часа мы укрылись в маленьком коридоре без окон. Примерно через два часа стрельба стихла. Пока мы завтракали, мы увидели из окна, как вдоль дамбы шли отряды нашей Гражданской обороны. Затем новый ужас заставил встать у садовой стены. Быть расстрелянными? Нет, только к нашему большому облегчению.

Потом: «Мамочка, в дом входят два аргентинца».

Очень трудно выглядеть равнодушным, когда вокруг подозрительно шныряют два «иностранных» солдата. И продолжать мыть тарелки, как ни в чем не бывало.

Затем на обед прибыл губернатор Рекс Хант в сопровождении аргентинских офицеров. Рексу, Мэвис и Тони дали всего пару часов, чтобы упаковать кое-какие вещи, прежде чем их депортируют в Англию. Надо сказать, что аргентинцы выглядели несколько застенчиво. Это было действительно очень по-британски. Мы выпили перед обедом в гостиной!

Дику пришлось пойти с Хантами до дома правительства. «Могу ли я, — спросила я одного из офицеров, — тоже пойти и потом забрать моего котенка?» На его лице было написано «Безумные англичанки», но он сказал «да». Дом правительства кишел аргентинцами. Даже в садах загорали солдаты.

На следующий день моей проблемой были куры. Их нужно было кормить. По радио нам сказали, что теперь мы можем заниматься своими делами, если поднимем белые флаги.

Итак, школьное общежитие, где уже не было тихо, и оно уже с установленными на крыше аргентинскими пушками, я с надеждой поехала домой на «Ленд Ровере». Но вскоре меня остановил патруль.

«Вон», — сказали они. Я «вышла». Меня обыскивали суровые на вид аргентинские солдаты. Так и «Ленд Ровер», и даже ведро для кур уже немного вонючее. Меня проводили к очень испуганным курам. И в итоге меня допрашивали около двух часов.

Очень подозрительно относились к человеку с двумя домами. Вплоть до обыска бунгало, в котором мы ночевали на следующий день.

Они искали оружие. Я думала, уйти в Сан-Карлос, где мы жили несколько месяцев назад.

 — Нет, — твердо сказал я. «Никакого оружия». Один из «хулиганов» заглянул в шкаф. Ужас, я забыла пистолет мужа. Они тогда пошли в город:  и снова - шкафы, ящики, прочее.

Еще допрос, на этот раз я сижу в кресле и два пистолета, направленные на меня. Котенок подумал, что это большое развлечение, и ему удалось покатать свой любимый рулон туалетной бумаги по комнате.

Все в порядке с ним, подумала я. Я не нахожу это забавным. К тому времени Адриан вернулся домой.

 

 

Яндекс.Метрика