A+ R A-

Советский подводный флот 1941-1945 часть2

Содержание материала

 

 

СОВЕТСКИЙ ПОДВОДНЫЙ ФЛОТ

1941-1945 ГОДЫ

Раздел создан на основании книги кандидата исторических наук капитана 2 ранга Владимира Ивановича Дмитриева "Атакуют подводники" и других материалов.

Часть 2

часть 1

часть 3

 

 

КРАСНОЗНАМЁННАЯ БАЛТИКА

 

ТРУДНЫЕ ДНИ

 

 

14 июня 1941 года подводная лодка Краснознаменного Балтийского флота «М-96», которой командовал коммунист капитан-лейтенант А. И. Маринеско, приступила к несению дозорной службы в устье Финского залива.

М-96...

 

Вечером 20 июня, когда «М-96» находилась в районе маяка Бенгт-шер, подводников поразило необычное оживление в заливе. До 4 часов 21 июня из Финского залива в Балтийское море, держа курс на запад, вышли 32 транспорта, большинство которых шло под германским флагом. Странным для подводников было и то, что, как только на транспортах обнаруживали советскую подводную лодку, на их палубах начиналась суматоха: команды становились на шлюпочные тали, на некоторых транспортах даже поспешно вываливали шлюпки за борт.

Обо всем этом капитан-лейтенант Маринеско немедленно донес в штаб флота. Не знали еще тогда балтийские подводники, что всего лишь сутки отделяют их от войны...

Командир М-96 Маринеско Александр Иванович

 

Глубокой ночью немецко-фашистские войска перешли советскую государственную границу к югу от Либавы (Лиепая). В 4 часа 22 июня вражеская авиация произвела первые налеты. К этому времени подводными лодками и надводными минными  заградителями противника уже были поставлены мины в устье Финского залива и на подходах к главкой военно морской базе Краснознаменного Балтийского флота — Таллину. В соответствии с гитлеровским планом «Барбаросса» наступление немецко-фашистских войск одновременно развертывалось на трех стратегических направлениях — на Ленинград, Москву и Киев. Захват Ленинграда и военно-морской базы Краснознаменного Балтийского флота Кронштадта гитлеровское командование считало одним из решающих условий успеха своего наступления на Москву.

В сравнении с восточной "Корбетой" "Аполда" была протяженнее и плотнее: она достигала в длину 27 морских миль, насчитывая 590 мин ЕМС и 700 буев против минных тральщиков. Расстояние между минами составляло около 114-116 метров, между буями - 91-92 метра. Глубина постановки выбрана таковой, чтобы торпедный катер или всплывшая подводная лодка могли попасться в ловушку.

 

Вынужденный отход Советской Армии на северозападном стратегическом направлении наложил отпечаток на обстановку, которая сложилась в начале войны на Балтийском морском театре. Оснозным противником Краснознаменного Балтийского флота оказались не вражеские корабли, к борьбе с которыми готовились наши военно-морские силы, а фашистские наземные войска и авиация, рвавшиеся к советским военно-морским базам и угрожавшие том самым флоту с тыла.

Фашистская группа армий «Север», наносившая главный удар в общем направлении на Двинск (Даугавпилс), Псков, Ленинград, включала 18-ю и 16-ю немецкие армии и 4-ю танковую группу, насчитывавшие до 700 тысяч солдат и офицеров и 1400 танков. С воздуха наступление этих войск поддерживали авиационные соединения 1-го воздушного флота — свыше тысячи самолетов.

Немецко-фашистское командование располагало значительными силами и на морском направлении. Вражеские корабли были сосредоточены в портах Германии, Дании, Южной Норвегии и Финляндии. Наличие в руках Германии Кильского канала и балтийских проливов позволяло гитлеровцам в случае необходимости значительно усиливать свои соединения на Балтийском море.

 

Вражеские силы, находившиеся в портах и базах северной части Финского залива и на аэродромах Южной Финляндии, создавали серьезную фланговую угрозу морским сообщениям Краснознаменного Балтийского флота на всем их протяжении от Выборга до Таллина и Ханко.

Дислокация сил и действия Краснознаменного Балтийского флота с 22 июня по 10 июля 1941г.

 

 


 

Краснознаменный Балтийский флот (командующий флотом вице-адмирал В. Ф. Трибуц, члены Военного совета дивизионный комиссар Н. К. Смирнов и бригадный комиссар А. Д. Вербицкий, начальник штаба контр-адмирал Ю. А. Пантелеев) уступал по своей численности объединенным военно-морским силам противника на Балтийском море. Война застала Краснознаменный Балтийский флот в начальной стадии развертывания сил в новых базах в Прибалтике, освоения новых районов плавания и новых кораблей, поступавших от промышленности.

Командующий Балтийским флотом вице-адмирал Владимир Филиппович Трибуц

 

В создавшихся условиях Краснознамеиный Балтийский флот прежде всего вынужден был решать оборонительные задачи: не допустить проникновения кораблей противника в Финский и Рижский заливы и высадки вражеских десантов, заботиться об обороне своих баз со стороны суши и оказывать поддержку отходившим на восток сухопутным войскам. Одновременно перед флотом стояла задача нарушать морские сообщения Германии в Балтийском море, имевшие для нее стратегическое значение.

Основные коммуникации противника на Балтике пролегали вдоль западного побережья моря (в том числе и по территориальным водам нейтральной Швеции), а также вдоль южного и восточного берегов. По ним гитлеровцы доставляли питание своим войскам, наступавшим на ленинградском направлении, и стратегическое сырье для военной промышленности Германии. В Финском заливе основной морской артерией противника являлся продольный шхерный фарватер, перерезанный на стыке Финского и Ботнического заливов нашей военно-морской базой Ханко.

В связи с привлечением основных сил Краснознаменного Балтийского флота для содействия сухопутным войскам на морских сообщениях противника в Балтийском море могли быть использованы только подводные лодки.

Условия, в которых пришлось действовать балтийским подводникам, были очень сложными. Балтийское море мелководно, зоны глубин, измеряемых сотнями метров, невелики. Они представляют лишь отдельные впадины, разбросанные по центральной части моря и Ботническому  заливу. Характерно,  что  общее  количество воды в Балтийском море, то есть объем его, почти такое же, как и в озере Байкал, хотя площадь последнего в тринадцать раз меньше Балтийского моря. Можно с полным основанием сказать, что Балтийский морской театр был сложнейшим из всех морских театров второй мировой войны.

Боевые действия подводных лодок ограничивала также замерзаемость северной части Балтийского моря и особенно Финского залива. В связи с ледоставом действия подводных лодок при базировании их на восточную часть Финского залива практически с декабря по май невозможны.

По сравнению с другими нашими флотами Краснознаменный Балтийский флот располагал наиболее многочисленными подводными, силами. Они почти в шесть раз превосходили подводные силы Северного флота и объединялись в три бригады, одна из которых была учебной. Однако не все подводные лодки находились в равной степени готовности к боевым действиям. В строю насчитывалось лишь 47 подводных лодок.

1-й бригадой, которая базировалась на Ригу (Усть-Двинск) и Либаву, командовал Герой Советского Союза капитан 1 ранга Н. П. Египко.

Капитан 1 ранга Египко Николай Павлович

 

Комиссаром бригады был полковой комиссар Г. М. Обушенков.

Командиром 2-й бригады подводных лодок, базировавшейся на главную базу флота Таллин и на военно-морскую базу Ханко, являлся капитан 2 ранга А. Е. Орел.

Капитан 2 ранга Орел Александр Евстафьевич

 

Комиссаром бригады был полковой комиссар Б. Н. Бобков.

19 июня на Краснознаменном Балтийском флоте была объявлена повышенная оперативная готовность, а в ночь на 22 июня последовало приказание о введении оперативной готовности № 1. В первый же день войны подводные лодки были развернуты для действий на морских сообщениях противника.

Подводные лодки «С-4», «С-6» и «С-1» на зимовке в Либаве, начало 1940 г.

 

Между бригадами была установлена разграничительная линия, проходившая по параллели мыса Хоборг (южная оконечность острова Готланд). К югу от этой линии до острова Борнхольм действовали подводные лодки 1-й бригады, севернее до меридиана острова Гогланд в Финском заливе — подводные лодки 2-й бригады. Позиции подводных лодок были просторными и предоставляли им необходимую свободу действий.

Позиции подводных лодок Балтийского флота в 1941 г.

 

 


 

В первые полтора месяца войны подводные лодки, действовавшие на морских сообщениях противника, успеха не имели. Это явилось следствием ряда причин. Многие командиры подводных лодок не обладали еще достаточным боевым опытом. К тому же транспортные суда противника совершали переходы мелководьем, причем нередко в нейтральных водах и в охранении кораблей нейтральных государств, что чрезвычайно затрудняло действия подводных лодок. В условиях светлых летних ночей и тихих погод подводные лодки легко обнаруживались в надводном положении при зарядке аккумуляторных батарей и подвергались преследованию и атакам вражеских кораблей и авиации. Так как почти вся авиация флота была перенацелена на содействие отступающим сухопутным войскам, взаимодействие между подводными лодками и самолетами не могло быть организовано.

Все атаки подводных лодок были одиночными и под перископом. Стрельба же одной торпедой значительно снижала вероятность попадания. Борьба за сохранность торпед, как очень дорогих боеприпасов, незаметно переросла в свою противоположность.

Гитлеровцы, имевшие заранее отмобилизованную армию вторжения, во много раз численно превосходившую приграничные советские войска, вынудили их отступать в восточном и северо-восточном направлениях.

В Либаве к началу войны находилась в ремонте часть подводных лодок 1-й бригады. Подводная лодка «С-3» под командованием капитан-лейтенанта Н. А. Костромичева,

Командир С-3 капитан-лейтенант Костромичев Николай Александрович

 

имевшая возможность идти только в надводном положении и не способная погружаться, вышла из Либавы в тот момент, когда бои шли уже в самом городе.

С-3 "Декабрист"...

 

На борту лодки находилась часть экипажа Краснознаменной подводной лодки «С-1», взорванной в либавском доке.

"С-1" уничтоженная экипажем. Немецкое трофейное фото. 1941г.

 

Под обстрелом противника «С-3» сумела покинуть гавань, но на переходе морем в районе маяка Ужава была атакована торпедными катерами 3-й немецкой флотилии торпедных катеров.

Немецкий торпедный катер S 142  5-й S-флотилии

В течение полутора часов вели подводники ожесточенный артиллерийский бой, уклоняясь маневрированием от торпед. В этом неравном бою артиллерийский расчет и почти весь офицерский состав подводной лодки пали смертью храбрых.

С-3...

 

Две торпеды, выпущенные торпедными катерами с малой дистанции, все же попали в лодку. Взрывами торпед корпус подводной лодки был разорван на три части.

Экипажи остальных находившихся в Либаве подводных лодок, взорвав свои корабли, сошли на берег, чтобы сражаться плечом к плечу с защитниками города. Именно здесь, в боях за Либаву, матросские отряды, боевое ядро которых составили подводники, получили у гитлеровцев наводившее на них ужас прозвище— «черная смерть».

Атака моряков... 

 

После пятидневных кровопролитных боев окруженные с суши героические защитники военно-морской базы Либава 27 июня вынуждены были оставить город. 30 июня немецко-фашистские войска заняли Ригу. Корабли Краснознаменного Балтийского флота по приказу командующего флотом вице-адмирала Трибуца перебазировались в Моонзунд и Таллин.

Продвижение противника в первые две недели войны было значительным. Войска Северо-Западного направления отступили на глубину до 500 километров, оставив, таким образом, почти всю Прибалтику.

Основные усилия Краснознаменного Балтийского флота были направлены на упорную оборону военно-морских баз Таллин и Ханко и островов Моонзунд-ского архипелага. Остроза Моонзундского архипелага — Эзель  (Сарема), Даго (Хиума),  Моон (Муху) и Вормси прикрывали дальние морские подступы к Ленинграду и позволяли контролировать входы в Рижский и Финский заливы. Отсюда, через пролив Соэла-Вяйн,         разделяющий острова Эзель и Даго, выходили в Балтийское море для действий на коммуникациях врага советские подводные лодки. В бухтах островов Эзель и Даго осуществлялась до середины августа 1941 года встреча возвращающихся с моря подводных лодок.

 


 

Подводная лодка «С-6», которой командовал коммунист капитан-лейтенант В. Ф. Кульбакин, после первого боевого похода прибыла в бухту Кихельконна на северо-западном побережье острова Эзель.

Здесь лодку должны были встретить катера и отконвоировать ее дальше на восток. Выбор района встречи подводных лодок с катерами был неудачным. Мелководная бухта Кихельконна со сложным входом в нее обеспечивала, правда, безопасность от подводных лодок противника, но могла в то же время оказаться ловушкой в случае налета вражеских самолетов.

Именно так и произошло. Придя в Кихельконну, подводная лодка «С-6» стала на якорь в ожидании катеров, которые запаздывали. Стояла теплая, солнечная погода. Личный состав изнывал от жары и духоты, и командир разрешил морякам поочередно, по два человека, купаться.

И в этот момент над бухтой неожиданно появился вражеский самолет. Быстро был выбран якорь. Командир повел лодку на более глубокое место, где бы «С-6» могла маневрировать и погружаться. Бомбы, сброшенные  самолетом, не причинили лодке серьезных повреждений. Тогда фашистский летчик, развернув самолет, вторично начал заходить на лодку, открыв огонь из пулемета. Два человека были убиты, двое — ранены. В числе раненых был и командир лодки. Превозмогая мучительную боль, он последним протиснулся в узкий люк и увел лодку под воду.

Атака... подводная лодка возможно уйдёт...

 

Раненый командир продолжал мужественно руководить личным составом и управлять кораблем. Когда подводная лодка проходила опасные в навигационном отношении районы, моряки бережно подносили на руках командира к перископу, и Кульбакин, быстро ориентируясь в обстановке, давал необходимые указания штурману.

Личный состав любил и уважал своего командира за храбрость, решительность и мастерство. Выросший в семье потомственного шахтера, он был прост в обращении с подчиненными. Дисциплинированный и требовательный к себе командир воспитал всех членов экипажа отличниками боевой и политической подготовки. Вспоминая родную Горловку и хорошо знакомый ему с детства труд шахтера, командир любил шутливо говорить:

— Я, как дед и отец, люблю глубину. Только они работали под землей, а я — под водой. Не такая уж большая разница: ведь в шахте, под землей, как и у нас на море, — один за всех, все аа одного.

— Мне командира жалко, как родного отца,— шепнул товарищу, видя, как мучает Кульбакина тяжелая рана, комсомолец старшина 2-й статьи А. А. Тюняев.

Маршрут С-6 в районе острова Эзель...

 

Командир, лишенный возможности передвигаться, сумел все же привести подводную лодку в базу. За мужество и доблесть капитан-лейтенант Кульбакин одним из первых среди балтийских подводников был награжден орденом Красного Знамени.

Командир С-6 Кульбакин Василий Федорович

 

28 сентября 1941 года в Москве, в Колонном зале Дома Союзов, состоялся антифашистский митинг советской молодежи. Лучшие сыны и дочери Родины собрались в историческом зале, чтобы отсюда бросить ко всей молодежи мира пламенный призыв: «Все, кому дороги свобода и честь, кто не хочет быть рабом, должны   объединиться  для   борьбы  со  злейшим  врагом человечества — гитлеризмом!» И первому председательствовавший на митинге Герой Советского Союза Е. К. Федоров предоставил слово балтийскому подводнику В. Ф. Кульбакину.

—  Я только что прибыл из Ленинграда, — сказал Кульбакин. — С суши он опоясан окопами и рвами. С моря стерегут врага наши корабли, с воздуха — наши «ястребки». Каждый, кто может носить оружие, встал на боевой пост... В битвах за Ленинград балтийцы показали себя отважными сынами Родины... С моряками соревнуется в отваге чудесная ленинградская  молодежь. Она всюду и всегда впереди. Нас крепко спаяла единая воля, единая вера в победу.

Свое выступление балтийский подводник молодой коммунист закончил страстной клятвой верности Родине, Коммунистической партии, Советскому правительству :

—  Друзья, участники митинга! Слово моряка, слово ленинградца — крепкое  слово.  Мы  не отступим  в нашей правой борьбе! Пока рука сжимает винтовку, пока сердце бьется в груди — враг не пройдет.

Трудными для балтийских подводников были первые дни и месяцы войны. Боевой опыт приобретался в беспощадной, ожесточенной борьбе с коварным врагом, немалой кровью и дорогой ценой. Но моряки-балтийцы недаром поклялись, что, пока бьется сердце, пока видят глаза, пока руки могут держать оружие, — не бывать фашистской нечисти в городе Ленина. Они выполнили эту клятву до конца. Морские подступы к Ленинграду оказались неприступными для врага, во имя жизни.

 


 

 

Командир подводной лодки «М-94» старший лейтенант Н. В. Дьяков получил приказание занять позицию на подходах к острову Утё на опушке Абоских шхер.

Командир М-94 Дьяков Николай Васильевич

20 июля 1941 года в полночь «М-94» совместно с подводной лодкой «М-98», которой командовал капитан-лейтенант И. И. Беззубиков, вышла из бухты Триги, расположенной на северном побережье острова Эзель, и направилась через пролив Соэла-Вяйн в Балтийское море.

Командир М-98 Беззубиков Иван Иванович

 

Для обеспечения лодок были выделены три катера, шедшие с тралами. Накануне здесь, на выходе из Соэла-Вяйна в море, была безуспешно атакована лодкой противника подводная лодка «С-9». Необходимо было поэтому быстрее миновать опасный район, но катера эскорта не могли дать ход более 3 узлов. Под дизелями идти с такой скоростью за катерами было невозможно, и подводным лодкам пришлось перейти на электродвигатели.

Выла темная безветренная ночь. Около 3 часов на одном из поворотов извилистого фарватера «М-94» выскочила на мель, но ей быстро пришла на помощь подводная лодка «М-98». И вот наконец сложный фарватер пройден. Катера повернули обратно.

В 7 часов 55 минут 21 июля «М-94», находясь иа сравнительно небольшой глубине, неожиданно была атакована вражеской подводной лодкой «U-140», (командир – оберлейтенант Hans-Jürgen Hellriegel).

Немецкая ПЛ  U-141 типа IID как и U-140...

 

Командир  U-140 оберлейтенант Hans-Jürgen Hellriegel

 

Кормовая часть быстро погружавшейся подводной лодки «М-94», развороченная торпедой, уперлась в грунт. На поверхности воды осталась лишь носовая надстройка длиной до 3 метров.

В момент взрыва на мостике лодки находились старший лейтенант Дьяков, дивизионный штурман старший лейтенант И. И. Шпаковский, командир отделения рулевых Компанеец и старшина группы мотористов Лаптев. Всех их взрывной волной сбросило в море.

Штурман был тяжело ранен. Лаптев пытался поддержать раненого офицера на воде, но Шпаковский утонул. Дьякову, Компанейцу и Лаптеву удалось подплыть к возвышавшейся над поверхностью воды носовой части затонувшей подводной лодки и взобраться на нее.

Полежение М-94 после взрыва торпеды...

 

Подводная лодка «М-98» в момент взрыва торпеды находилась от «М-94» на расстоянии 4—5 кабельтовых. Когда с «М-98» начали спускать на воду маленькую шлюпку, чтобы прийти на помощь трем морякам из экипажа «М-94», старший лейтенант Дьяков внезапно заметил перископ — подводная лодка противника выходила в атаку по «М-98».

Моряки сорвали с себя мокрые тельняшки. Комсомолец Компанеец, зажав их в руках вместо флагов, быстро передал семафором на «М-98»: «Вас атакует подлодка противника, уходите». В эту минуту трое подводников были охвачены единым стремлением — отвести от своих товарищей смертельную угрозу.

«М-98», резко изменив курс, успела отвернуть от вражеской торпеды, взорвавшейся о прибрежные камни.

Старший лейтенант Дьяков безуспешно пытался установить связь с личным составом, находившимся в подводной лодке, — на настойчивые стуки никто не отвечал. Трое моряков были сняты с носовой надстройки подводной лодки «М-94», на шлюпке доставлены на борт «М-98» и затем переданы на подошедший катер.

Однако внутри погибшей подводной лодки оставались советские люди, и они начали мужественную борьбу за жизнь. В момент взрыва вражеской торпеды комсомолец старший рулевой старший матрос Г. М. Холоденко успел быстро задраить верхний рубочный люк и тем самым предупредил доступ воды в центральный пост подводной лодки. Холоденко имел возможность выскочить через люк из тонущей лодки, но не о личной безопасности думал а этот момент комсомолец. Спасти товарищей, не дать воде ворваться внутрь лодки — лишь одна эта мысль владела моряком.

Стремительно поднимаясь по трапу, Холоденко глубоко рассек себе голову о комингс* люка. (*Комингс — вертикальные   листы,  окаймляющие  люк  по периметру над палубой.)

Кровь залила ему лицо, но моряк показал образец выдержки. Не обращая внимания на острую боль, он помог командиру отделения трюмных комсомольцу Линькову перекрыть все необходимые клапаны и тем самым полностью устранить поступление воды в отсек.

Находившихся в носовых отсеках моряков оглушило взрывом. Зазвенели осколки электрических плафонов.  Лодка погрузилась  в темноту.

Из-за огромного дифферента на корму все, что не было закреплено, полетело к кормовым переборкам. Палуба  встала дыбом. Командира электромеханической боевой части лодки инженер-капитан-лейтенанта В. С. Шиляева, находившегося во втором отсеке, швырнуло к переборке, на него упал боцман Н. А. Трифонов.

Первым пришел в себя Шиляев и окликнул в темноте товарищей — кроме боцмана в отсеке находился еще акустик старшина 2-й статьи П. С. Малышенко. Все трое отделались ушибами. Из первого отсека, оказавшегося почти над головой, доносились звуки чьих-то шагов. Из центрального поста тоже послышался шум.

Шиляев на ощупь отыскал и открыл глазок на переборке, отделяющей второй отсек от центрального поста. Там тускло мерцал свет.

—  Эй, кто в центральном?

—  Линьков, Холоденко, Шипунов, — послышался из-за переборки голос.

Надо было действовать. Включили аварийное освещение. Шиляев приказал находившимся в носовом отсеке торпедистам Митрофанову и Голикову перебраться во второй отсек. Затем первый отсек, в котором показалась вода, вновь был наглухо задраен. Дифферент медленно отходил на нос — носовая часть лодки также погружалась на грунт.

Вскрыли дверь, ведущую в центральный пост. Так, проявив хладнокровие и распорядительность, Шиляев перевел всех моряков, находившихся в носовых отсеках, в центральный пост.

В кормовых отсеках стояла мертвая тишина, видимо, они были полностью затоплены. Разлился электролит аккумуляторной батареи, от соединения электролита с водой начал выделяться хлор, и в центральном посту становилось все труднее дышать.

—  Будем шлюзоваться через рубку, — сказал Шиляев. — Опробовать маски!

Надев индивидуальные спасательные приборы, моряки один за другим поднялись в боевую рубку. С большим трудом удалось закрыть нижний рубочный люк. Можно было заполнять рубку водой, но впускной клапан находился внизу. Наклониться же и открыть его не было возможности — восемь моряков стояли тесно прижавшись друг к другу. Попытались открыть клапан ногами, но все было безуспешно. Прошло несколько минут в необычной напряженной работе. Наконец клапан поддался, в рубку начала поступать забортная вода. Вот она дошла до пояса морякам, поднялась до подбородка, вот уже плещется у самых глаз... Рубка была полностью затоплена.

Боцман на ощупь открыл верхний рубочный люк. Над головами подводников четко обозначился светлый круг, а над ним — мутно-зеленая вода, пронизанная солнечными лучами. Один за другим покидали моряки подводную лодку и поднимались на поверхность. Последним  из лодки вышел  офицер Шиляев.

В 9 часов 40 минут носовая часть подводной лодки «М-94» скрылась под водой. Лодка полностью затонула.

Много еще лодок лежит на грунте...

 

Восемь отважных советских моряков, отрезанных от внешнего мира в погибшей подводной лодке, проявили исключительное мужество и победили в неравной борьбе за жизнь. Их коллективный героизм — это одна из характерных примет нашего времени, говорящая о высоком духовном облике советского человека.

 


 

Мужество, выдержку и сообразительность проявили и моряки подводной лодки «С-11». Лодка, которой командовал капитан-лейтенант А.М.Середа, возвращалась из района Данцигской бухты.

Командир С-11 Середа Анатолий Михайлович

 

Это был первый боевой поход «С-11». Обеспечивал поход командир дивизиона капитан 3 ранга И. Н. Тузов.

2 августа на подходе к проливу Соэла-Вяйн подводную лодку встретили катера-охотники. «С-11» застопорила ход. Море слегка волновалось, видимость была хорошая. Катер, на котором находился командир дивизиона «морских охотников», подошел к борту лодки. Было 18 часов.

И вдруг подводную лодку окутал столб воды и дыма. Раздался оглушительный грохот взрыва, и на глазах у катерников «С-11» мгновенно исчезла под водой. Явилась ли причиной гибели лодки донная магнитная мина, поставленная ранее в этом районе какой-нибудь лодкой противника, или торпеда, выпущенная с вражеской подводной лодки, катерникам определить было трудно*.

(*«С-11» погибла в результате подрыва на донной неконтактной мине заграждения, поставленной в ночь на 23 июня подводной лодкой противника или же сброшенной вражеским самолетом в период 29 июля — 1 августа.)

Из воды были подобраны только командир и инженер-механик, оба тяжело раненные. Вскоре они скончались.

С особенным ожесточением и ненавистью бомбили катера-охотники район, где, возможно, притаилась фашистская подводная лодка. По поверхности моря расползались серые пятна взбаламученного песка и ила. И только когда весь прилегающий к месту гибели подводной лодки «С-11» район был во всех направлениях перепахан взрывами глубинных бомб, катера направились в базу.

А в погибшей подводной лодке, неподвижно лежавшей на 20-метровой глубине с креном в 40°, продолжалась жизнь. Во время взрыва захлопнуло дверь на переборке между шестым и седьмым отсеками. В кормовом погрузившемся в темноту отсеке оказались четыре моряка-комсомольца — старший торпедист старший матрос Н. А. Никишин, комендор матрос В. В. Зиновьев, электрики матросы А. В. Мазнин и В. Е. Мареев.

Отсек быстро заполнялся водой. В темноте четверо моряков бросились заделывать отверстия, через которые поступала вода. В ход пошли матрацы, одеяла, подушки, обмундирование, деревянные аварийные клинья. Подводники действовали почти автоматически. Руки сами выполняли нужную работу. Непосредственную опасность затопления отсека удалось устранить. Никишин нащупал рукой около себя электрический фонарик. Узкий пучок света заскользил по отброшенным к носовой переборке ящикам с инструментами, по разбитым приборам, выхватил из мрака бледные, встревоженные лица товарищей. Где-то еще продолжала, неестественно мирно журча, вливаться в отсек вода. Никишин направил в ту сторону луч фонарика — вода поступала по переговорной трубе, связанной с центральным постом.

Значит, центральный пост затоплен!... Жив ли еще кто-нибудь в лодке?

В этот момент рядом загрохотали взрывы глубинных бомб. Что это, неужели фашисты? Откуда? Да нет, это наши катера ищут вражескую лодку. А взрывы совсем близко, над самой головой. От страшного грохота и скрежета четверо моряков, зажав руками уши, прижались к накренившейся палубе.

Затем снова все стихло. Из-под переборки соседнего шестого отсека сочилась вода. Никишин попытался связаться с другими отсеками по телефону, но лодка молчала. Тогда он подошел вплотную к переборке и крикнул:

—  Шестой отсек! Есть кто живой? Отвечайте!

—  Живы главный старшина Милютин, матросы Биденко и Гординский,— глухо послышалось в ответ.— Четвертый и пятый отсеки полностью  залиты, у нас воды по горло, спасает лишь воздушная подушка.

Не сговариваясь, четверо моряков бросились к двери, отделяющей их отсек от шестого. В этот момент никто не думал о том, что стоит лишь открыть дверь, как вода из шестого отсека хлынет в седьмой, сметая все на своем пути. Прежде всего — помочь товарищам!

В ход пошли ломы и топоры. Но дверь не поддавалась — взрывом ее перекосило и заклинило. Снова и снова бросались на штурм переборки моряки, боясь поверить, что произошло непоправимое...

Из шестого отсека послышался голос старшины группы электриков А. В. Милютина:

—  Если  есть  возможность,  спасайтесь  сами.  Отомстите за всех нас! Прощайте. Да здравствует Родина!

В 22 часа шестой отсек замолк навсегда. В седьмом отсеке также наступила тишина. Четверо не смогли сдержать слез... И вдруг холодный озноб побежал по спине: в темноте кто-то неестественно громко смеялся — матрос Мареев не вынес страшного нервного потрясения...

Можно было бы попытаться выйти из лодки через кормовые торпедные аппараты. Но аппараты заняты боевыми торпедами. Для того, чтобы выстрелить их, нужен воздух высокого давления. А где же его взять?

— Возьмем из запасной торпеды, — обнадеживающе заявил торпедист Никишин.

С помощью зубил, отверток и кувалды моряки попытались присоединить в темноте к одной из запасных торпед, лежавших в отсеке на стеллаже, гибкий шланг. Работать приходилось ощупью, и вдруг сильной струей сжатого воздуха на торпеде вырвало запирающий клапан. Воздух, от которого теперь зависела жизнь, со свистом вышел из торпеды. В отсеке резко повысилось давление.

Трижды моряки пытались выстрелить одну из торпед, приняв предварительно меры к тому, чтобы она не взорвалась от удара о грунт после выхода из аппарата, но все было безуспешно. И только после четвертой попытки торпеда из левого аппарата наконец вышла. Подошел самый решительный и самый страшный момент — зажав зубами распирающий рот загубник кислородной маски, проползти сквозь семиметровую трубу торпедного аппарата диаметром в 53 сантиметра.

Моряки переоделись в чистое белье, разыскали лист бумаги и начали составлять при свете фонарика коллективное письмо. «Мы, краснофлотцы подводной лодки «С-11», сделали все, что могли, для спасения лодки и людей из шестого отсека. Первое и второе нам сделать не удалось. Героями умерли наши товарищи... Принимаем последнее решение — выходим сами...» Письмо положили в аварийный бачок.

Подготовив все к выходу, комсомольцы запели «Интернационал». Строгие и величественные слова пролетарского гимна еще больше подняли боевой дух и решимость моряков.

Первым должен был выходить Никишин — старший по званию, сын бывшего матроса русского флота. Надев маску, он открыл заднюю крышку торпедного аппарата. В отсек ринулась вода. Она поднялась над трубой торпедного аппарата и остановилась — дальнейшему ее подъему препятствовала воздушная подушка. Давление внутри отсека и за бортом подводной лодки сравнялось.

Включившись в спасательный прибор, Никишин нырнул к горловине торпедного аппарата. Не сразу удалось влезть в тесную трубу. Толкая перед собой буй с прикрепленным к нему пеньковым тросом, Никишин с трудом дополз до наружного конца торпедного аппарата. Затем он выпустил буй и стал медленно подниматься, крепко держась руками за трос. Вода выталкивала подводника на поверхность. Но организм уже успел привыкнуть к высокому давлению в отсеке лодки. Если сразу всплыть, то при быстром снижении давления в крови и тканях образуются пузырьки свободного газа. Увеличиваясь в объеме, они создадут газовые пробки, которые закупорят или разорвут кровеносные сосуды. Наступит кессонная болезнь. Поэтому подъем занял около 30 минут.

А в это время в отсеке с нетерпением ждали условного сигнала — частого подергивания троса. Но трос был неподвижен. В томительном ожидании прошли полчаса, показавшиеся вечностью. Что же стало с Никишиным? Может быть, наверху его схватили враги?

Мысли одна мрачнее другой вихрем проносились в головах оставшихся в отсеке. Рядом, за стальной переборкой, погибшие товарищи... Может быть, и им уготована та же судьба?

Прошло по расчетам минут сорок.

— Буду выходить, — решительно заявил товарищам Мазнин. — И вы идите сразу же за мной, не задерживайтесь.

Мазнин уже дополз до наружного конца торпедного аппарата, но оставшиеся почему-то медлили. Тогда Мазнин пятясь вернулся обратно в отсек. Оказалось, что Мареев категорически отказывался покинуть лодку, а Зиновьев пытался воздействовать на товарища.

Вновь Мазнин скрылся под водой и вскоре дал условный сигнал, по которому за ним должны были последовать Зиновьев и Мареев. И опять Мазнину пришлось возвращаться — Зиновьев, все еще надеясь уговорить Мареева, не соглашался покинуть отсек раньше него.

Тем временем количество воды в отсеке заметно увеличилось, воздушная подушка сократилась в объеме, в ней скопилось много углекислого газа, дышать становилось все труднее. Нужно было спешить. Промедление грозило неминуемой гибелью. А Мареева все еще никак не удавалось уговорить — он словно потерял рассудок. Зиновьев решил показать товарищу пример и первым нырнул к торпедному аппарату. Через некоторое время он уже был на поверхности моря.

Наверху была темная августовская ночь. Ветер гнал белые барашки пены. Море глухо шумело. Над водой виднелась голова Мазнина, цепко державшегося за буй. Зиновьев сорвал маску и, ухватившись за буй, полной грудью вдохнул солоноватый воздух. Ни единого огонька не виднелось вокруг, словно они были одни во всей Вселенной.

Никишина у буя не было. Он поплыл в сторону предполагаемого берега. Плыть на волне было нелегко. К тому же мешал ставший ненужным теперь спасательный аппарат. Сбросить его не удалось, и он камнем висел на груди. С каждой минутой этот бесполезный балласт все сильнее и сильнее тянул моряка вниз. Временами от усталости мутилось сознание. Сказывалось перенапряжение последних часов — сперва глубоко под водой, в полузатопленном отсеке, затем наверху, на буе, когда пришлось спасать Мазнина.

Мазнин, слишком долго задержавшись под водой, израсходовал весь запас воздуха и, всплыв на поверхность, сразу же стал тонуть. Всплеснув руками, он погрузился, затем опять вынырнул и вновь скрылся под водой. Сжав рукой дыхательный мешок, Никишин нырнул за товарищем, успел схватить его за голову и вытащить наверх. На поверхности Никишину пришлось отбиваться — почти потерявший сознание Мазнин крепко вцепился в него. Очнувшись, Мазнии ухватился за буй. И только когда товарищ окончательно пришел в себя, Никишин поплыл к берегу.

Никишин и сам не мог бы сказать, как долго он плыл. Представление о времени было потеряно. Но вот наконец в предрассветных сумерках обозначилась на горизонте узкая полоска земли с четким силуэтом высокой маячной башни. Берег!

Стало уже светло, берег был совсем рядом, когда Никишин неожиданно наткнулся в воде на противодесантное заграждение. Ноги и грудь были разодраны колючей проволокой. Набежавшая сзади волна легко подняла тело обессилевшего моряка и швырнула на камни. Никишин сильно ударился головой. Перед главами замелькали радужные круги. По телу разлилась тупая, ноющая боль. «Погибнуть у самого берега, после всего пережитого в лодке? Нет! Ни за что!»

Стиснув зубы, Никишин поплыл вдоль заграждения, отыскивая проход. И когда ноги наконец нащупали твердое дно, силы окончательно оставили отважного моряка. Он еще успел разглядеть фигуры трех человек, приближавшихся к нему, инстинктивно сжал в руке камень — а вдруг это враги! — и потерял сознание.

Очнулся Никишин уже на суше, среди своих. Рядом стояли трое солдат. Это они помогли моряку выбраться на берег на участке, минированном противопехотными минами.

— Скорее пошлите шлюпку. Там товарищи гибнут, — это было первое, что услышали солдаты от Никишина. Он твердил одно и то же до тех пор, пока солдаты, подняв моряка на руках, не показали ему на катер, спешивший к мосту гибели подводной лодки. Только после этого Никишин позволил увести себя с берега.

Море в этот день было неспокойное. Пристально вглядываясь в волны, командир катера Н. Тутурин с трудом разглядел людей. Катер резко изменил курс. Вскоре Зиновьев и Мазнин были приняты на борт катера. Мареев из лодки не вышел.

Это было около 11 часов утра 3 августа.

Члены экипажа «С-11», спасшиеся с затонувшей подводной лодки: краснофлотец В.В. Зиновьев, старший краснофлотец Н.А. Никишин, краснофлотец А.В.Мазнин. 1941 год.

 

Так трое простых и скромных советских юношей, трое подводников-комсомольцев совершили замечательный жизнеутверждающий подвиг, поднявшись на поверхность моря после многочасового пребывания на 20-метровой глубине в наглухо изолированном от всего мира, полузатопленном и погруженном в вечную темноту отсеке погибшей подводной лодки*. (*Противник пытался поднять подводную лодку «С-11», но это ему не удалось. После освобождения от немецко-фашистских захватчиков Советской Прибалтики лодка была поднята и экипаж похоронен в Риге. В ночь на 28 мая 1961 года передовой лекальщик ленинградского завода «Союз» II. А. Никишин, бывший моряк-подводник с «С-11», совершивший подвиг в годы Великой Отечественной войны, погиб от руки бандитов.)

 

Через неделю, 10 августа, подводная лодка «Щ-307» под командованием коммуниста капитан-лейтенанта. Н. И. Петрова там же, в районе пролива Соэла-Вяйи, отправила  торпедами  на  дно  вражескую  подводную лодку «U-144».

Командир ПЛ Щ - 307 Петров Николай Иванович
В начале октября 1941 года Н.И.Петров был арестован и Военным трибуналом ЛВО 22 октября 1941 года осужден на 10 лет лишения свободы по печально известной 58 статье. Тогда же он был уволен из ВМФ. Умер находясь в заключении. 17 января 1975 года приговор в отношении Н.И.Петрова отменен и уголовное дело прекращено.

 

24 июня, на второй день войны, «U-144» западнее Виндавы (Вентспилс) потопила советскую подводную лодку «М-78». Экипаж подводной лодки «Щ 307» сполна рассчитался с гитлеровцами за гибель своих товарищей.

Немецкая ПЛ U-149 типа IID  как и U-144...

 

Так балтийские подводники открыли свой боевой счет.

 

 

 


 

 

ПОДВОДНЫЕ МИНЕРЫ

 

В 1941 году балтийские подводники с целью нарушения вражеского судоходства нередко применяли минное оружие.

27 июля для постановки мин к западу от острова Борнхольм была послана подводная лодка «К-3» под командованием капитан-лейтенанта К. И. Малофеева.

Командир подводной лодки К-3 капитан-лейтенант Малафеев (Малофеев) Кузьма Иванович у перископа.

 

Подводная лодка «Калев» под командованием капитан-лейтенанта Б. А. Нырова произвела постановку десяти мин банками в районе Виндава — Ужава*.

(*Подводная лодка «Калев», как и подводная лодка «Лембит», до 1940 года входила в состав эстонского флота. Калев (Калеви) — герой эстонского народного эпоса, богатырь-исполин, совершавший небывалые подвиги для счастья своего народа. Лембит (Лембиту) — народный герой Эстонии, возглавлявший в XIII веке восстание эстов против агрессии немецких феодалов, пытавшихся поработить Прибалтику.)

Подводные лодки "Калев" и "Лембит"...

 

Подводная лодка «Л-3» ("Фрунзевец"), которой командовал капитан 3 ранга П. Д. Грищенко, на первую минную постановку вышла в июне 1941 года.

Подводная лодка «Л-3» ("Фрунзевец")

 

Комиссаром лодки был старший политрук А. И. Баканов. Окончив минную постановку на подходах к Мемелю, «Л-3» отошла на запад.

Командир Л-3 Грищенко Петр Денисович.

 

Неожиданно вышел из строя привод горизонтальных рулей. Для устранения неисправности необходимо было проникнуть в кормовую балластную цистерну. Командир электромеханической боевой части коммунист инженер-капитан-лейтенант М. А. Крастелев решил это сделать сам. Но нужен был помощник.

Инженер - капитан-лейтенант М.А. Крастелев

 

Офицер внимательно вглядывался в лица своих подчиненных. В глазах каждого он видел одно и то же — готовность немедленно действовать. Взгляд Крастелева остановился на командире отделения мотористов старшине 1-й статьи А. Д. Мочалине. Московский металлист, метростроевец, коммунист. Сильная, крепко сбитая фигура, широкие плечи, упрямо посаженная голова.

Старшина 1-й статьи А.Д. Мочалин

 

—  В случае явной опасности подводная лодка будет вынуждена немедленно погрузиться. Мы останемся   в цистерне. Задача ясна? Вопросы есть?.— спросил Крастелев.

—  Задача ясна, вопросов нет, — ответил Мочалин. Что произойдет, когда при вынужденном погружении подводной лодки балластная цистерна будет заполнена водой, не требовало разъяснения.

Подводная лодка всплыла на поверхность. Офицер и старшина торопливо пробежали по мокрой палубе мерно раскачивающейся лодки и скрылись в кормовой надстройке. Командир, приказав принять в носовую дифферентную цистерну несколько сотен литров забортной воды, создал дифферент на нос. Лодка притопленной носовой частью куталась в сиреневых сумерках июньской балтийской ночи. На востоке за еле различимой линией горизонта по сини неба металось кровавое зарево огромного пожара. Горела Либава.

В непроглядной темноте кормовой цистерны, наполовину заполненной водой, быстро работали офицер и старшина, стараясь производить как можно меньше шума. В открытом море много ушей, и лишний звук может стоить жизни всему кораблю. Когда привод руля был исправлен, Крастелев и Мочалин молча посмотрели друг на друга. Но ни один из них не думал в это время о том, что совершен подвиг.

Мостик Л-3, подводники еще без наград. Кронштадт.

 


 

В июле «Л-3» вторично вышла на минную постановку. На этот раз мины ставились в районе мыса Брюстерорт. Всего в 1941 году «Л-3» поставила на вражеских коммуникациях 40 мин.

Пароход «Кайя», вероятно погибший на минах «Л-3» 1 октября 1941 г.

 

Подводная лодка «Л-3» являлась подводным минным заградителем, поэтому ее основным оружием были морские мины. По некоторым сведениям, в указанный период на минных постановках и в результате торпедных атак было потоплено 28 судов противника.

Погрузка мин на подводную лодку К=21...

 

В частности, достоверно известно, что 23 августа 1941 года на скрытно выставленных «Л-3» минах подорвался финских пароход «Cecilia» («Сисиль») водоизмещением 1847 т., 19 ноября 1941 г. – германский пароход «Henny» («Хенни») (764 т.), а 26 ноября 1941 года – немецкий теплоход «Engerau» («Энгерау») (1142 т.). Кроме того, 18 августа 1942 года «Л-3» торпедировала и потопила шведский пароход «K.F. Lilevalsh» («К.Ф. Лильевальш») водоизмещением 5513 т.

Шведское судно «K.F. Lilevalsh» («К.Ф. Лильевальш») , потопленное «Л-3» 18 августа 1942 г

 

Торпедирование транспорта «Гойя» подводной лодкой Л-3. Художник И. Родионов

 

В марте 1943 года командование лодкой принимает В.К. Коновалов.

Коновалов Владимир Константинович – ас-подводник, командир гвардейской подводной лодки «Л-3» бригады подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота, Герой Советского Союза

 

Сдавая дела, П.Д. Грищенко передал ему корабельную реликвию – изданную в 1904 году Библию с дарственной надписью. Книга не покидала субмарину на протяжении всей войны. А командующий Балтийским флотом адмирал Трибуц вручил новому командиру Гвардейский Военно-морской флаг, которым был награжден экипаж «Л-3» за успехи 41 и 42 годов.

 


 

Особенно удачными в 1941  году были минные постановки подводной лодки «Лембит»  под командованием  капитана 3 ранга В. А. Полещука. Военным комиссаром лодки был старший политрук Н. Н. Собколов.

ПЛ "Lembit"

 

Командир дивизиона подводных лодок капитан 2-го ранга В.А. Полещук (слева) и командир подводной лодки “Лембит” капитан 3-го ранга А. М. Матиясевич

 

Когда подводная лодка «Лембит» входила в состав военно-морского флота буржуазной Эстонии, ее экипаж был укомплектован специалистами сверхсрочной службы, и только трое вестовых были срочнослужащими. Несмотря на то что лодка строилась как минный заградитель, за четыре года пребывания ее в эстонском флоте она не произвела ни одной учебной минной постановки. В море подводная лодка «Лембит» выходила только с личного разрешения президента.

Унтер-офицеры экипажа ПЛ "Lembit" ВМС Эстонии

 

После того как лодка вошла в состав Краснознаменного Балтийского флота, эстонскому экипажу было предложено остаться на корабле. Многие специалисты — старшины групп — боцман Л. Д. Пере, старшина группы торпедистов Э. М. Аартее, старшина группы мотористов А. Я. Сикемяе, старшина группы электриков Т. Б. Сумера, старшина группы трюмных Р. М. Кирикмаа продолжали служить на подводной лодке «Лембит» и после начала Великой Отечественной войны.

12 августа  подводная  лодка «Лембит» вышла из Таллина на постановку мин западнее острова Борнхольм. Всего было поставлено 20 мин. На этих минах подорвались и затонули транспорт  «Vollrat Tam» («Волльрат Тэм») тоннажем 5800 брутто-регистровых тонн и паром «Stark» («Старке») тоннажем 2459 брутто-регистровых тонн.

Задание на новую постановку мин в районе пролива Бьёркесунд подводная лодка «Лембит» получила 4 ноября 1941 года, когда гитлеровцы были уже под Ленинградом и вышли на побережье Невской губы. В командование лодкой к этому времени вступил старший лейтенант А. М. Матиясевич, бывший до этого помощником командира. При выходе в назначенный район подводной лодке пришлось ломать молодой, но достаточно уже прочный лед. Мины были поставлены точно.

Карта боевых походов "Лембит"

 

При возвращении подводной лодки в Ленинград путь ей преградил еще более прочный лед. С трудом взламывая его, «Лембит» толчками пробивалась по каналу между Кронштадтом и Ленинградом. В результате подвижки льда лодку снесло с фарватера. Эхолот показал глубину под килем 1 метр, затем полметра.

— Эхолот не показывает глубину, — встревоженно доложили на мостик.

Дизеля работают средним ходом, а лодка стоит на месте. Что ее держит — лед или же грунт? А с берега фашисты ведут непрерывный артиллерийский обстрел. В черное небо одна за другой взлетают осветительные ракеты.

Остановились дизеля — льдом забило кингстоны охлаждения. Для вражеских  артиллеристов лодка представляла отличную неподвижную мишень. Но командир электромеханической боевой части коммунист инженер-капитан-лейтенант С. А. Моисеев, старшина 1-й статьи В. И. Грачев, старшина 2-й статьи Н. И. Шеханин, матрос А. И. Расторгуев ликвидируют неисправности, пробивают и продувают в кингстонах лед. Слишком долгими кажутся эти минуты, но вот вновь вздрагивает корпус подводной лодки, с усилием прокладывая себе дорогу во льду. 7 ноября 1941 года, в день 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, подводная лодка «Лембит» вошла в Неву.

Группа членов экипажа ПЛ "Лембит" на плавбазе "Смольный" 20 января 1946 года. Командир - в центре.

 

Девяносто мин поставили в общей сложности в 1941 году подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота, вызвав значительное напряжение вражеских тральных сил и причинив гитлеровцам существенный урон. Обнаруживая в своих водах мины, гитлеровцы были вынуждены тратить много сил и средств на производство систематического траления.

 

 


 

 

ОРДЕН НА ФЛАГЕ

 

После тяжелых оборонительных боев советские войска закрепились на дальних подступах к главной военно-морской базе Краснознаменного Балтийского флота — Таллину.

Используя свое большое превосходство в силах, особенно в авиации, немецко-фашистские войска прорвались к побережью Финского залива восточнее Таллина, перерезав железную дорогу и шоссе Таллин — Ленинград. Сухопутные сообщения военно-морской базы были нарушены, прибрежный фарватер оказался под контролем береговой артиллерии противника. И когда все возможности обороны города были исчерпаны, главнокомандующий войсками Северо-Западного направления отдал приказ об эвакуации Таллина и переходе Краснознаменного Балтийского флота в Кронштадт для усиления обороны Ленинграда.

С переходом флота в Кронштадт и Ленинград начался новый этап боевой деятельности подводных лодок.  Базирование лодок на  Кронштадт и Ленинград значительно усложнило их действия на морских сообщениях противника. Теперь выход подводных лодок в Балтийское море был сопряжен с необходимостью форсировать весь Финский залив, минная обстановка в котором становилась все более сложной, а противолодочная оборона противника систематически усиливалась.

Финский залив, представляющий мелководную трубу длиной в 200 миль и шириной в значительной своей части 40—60 миль, причем местами глубокой воды остается лишь 18 миль, мог быть легко перекрыт минными и сетевыми заграждениями противника, хорошо просматривался его наблюдательными и прожекторными постами и дозорами. Вдобавок во второй половине декабря Финский залив к западу от Кронштадта покрывается льдом. Лишь в конце апреля — начале мая восточная часть залива освобождается ото льда настолько, что становится возможным выход подводных лодок в море.

Финский залив в 1941 году...

Невыгодность базирования приводила к потерям в лодках не только во время перехода на позиции, но и в самих базах. Даже плавание от Кронштадта на восток, в Ленинград, в связи с выходом противника на побережье Невской губы от Петергофа (Петродворец) до Урицка (Лигово) было опасным и трудным.

В этих исключительно тяжелых условиях подводные лодки для лучшего руководства их боевой деятельностью были объединены в одну бригаду. Командиром бригады был назначен Герой Советского Союза капитан 1 ранга Н. П. Египко. Вскоре его сменил Герой Советского Союза капитан 2 ранга А. В. Трипольский. А после убытия Трипольского на Дальний Восток для руководства переходом подводных лодок с Тихого океана на Север в командование бригадой подводных лодок вступил капитан 1 ранга А. М. Стеценко. Военным комиссаром бригады был назначен полковой комиссар И. А. Рывчин, начальником штаба — капитан 1 ранга Л. А. Курников. Объединение лодок в одну бригаду значительно упростило управление их боевыми действиями и вполне оправдало себя. Подводные лодки наносили врагу удары у самого побережья гитлеровской Германии, где фашисты считали себя в полнейшей безопасности.

Командир бригады подводных лодок КБФ капитан 1 ранга А. М. Стеценко и начальник политотдела бригады И. А. Рывчин (фото 1942 года)

 

Вечером 10 октября из Кронштадта в сопровождении 4 «морских охотников» вышла подводная лодка «Щ-323». Командовал ею опытный подводник, участник советско-финляндской войны коммунист капитан-лейтенант Ф. И. Иванцов, военным комиссаром лодки был политрук А. Ф. Круглов.

ПЛ Щ-323

 

Когда подводная лодка готовилась к этому походу, Иванцов находился в госпитале. Узнав о предстоящем походе, командир, несмотря на не совсем удовлетворительное состояние здоровья, настоял на досрочной выписке из госпиталя.

Командир  ПЛ «Щ-323» Иванцов Федор Иванович

 

— Лодка идет в поход, и я должен быть со своим экипажем, — решительно заявил Иванцов.

Еще будучи матросом, комендором форта Красная Горка, Иванцов мечтал стать офицером подводником и добился осуществления своей мечты. Окончив военно-морское училище, Иванцов плавал командиром подразделения торпедистов на подводной лодке, а вскоре принял под свое командование «М-79». В октябре 1939 года старший лейтенант Иванцов стал командиром «Щ-323».

Командир  ПЛ «Щ-323» Иванцов Федор Иванович на палубе своего корабля.

 

Совершив ночной переход из Кронштадта до острова Лавенсари, подводная лодка на рассвете легла на грунт вблизи острова Гогланд. Только с наступлением сумерек «Щ-323» вновь всплыла и в сопровождении пяти базовых тральщиков и восьми «морских охотников» направилась далее на запад. На переходе от Гогланда до маяка Керн «Щ-323» форсировала минные поля. Затем подводная лодка продолжала путь в Балтийское море самостоятельно, снова форсировав минные поля и вражеский противолодочный барраж в районе островов Осмуссар — Даго.

Выйдя в Балтийское море, «Щ-323» несколько дней настойчиво осуществляла поиск противника. В 23 часа 16   октября  командир открыл боевой счет, атаковав одиночный  вражеский  танкер водоизмещением  15—17  тысяч тони. Торпеда, выпущенная подводной лодкой, разворотила борт танкера, и через 10—15 минут он исчез с поверхности моря.

Схема маневрирования подводной лодки «Щ-323» при атаке транспорта 16 октября 1941 г.

 

Всю вторую половину октября на Балтике стояла штормовая погода. Ветер нередко достигал 10—12 баллов. Почти невозможно было учитывать движение подводной лодки в хаосе разбушевавшихся стихий воздуха и воды. Временами казалось, что лодка движется назад, хотя дизеля работали вперед. Но и в этих сложных условиях личный состав действовал четко и уверенно. В ночь на 18 октября, когда шторм достиг особенно большой силы, повредило и заклинило вертикальный руль. Подводная лодка, находившаяся вблизи занятого врагом побережья, оказалась неуправляемой.

Для обнаружения причин выхода руля из строя необходимо было осмотреть рулевой привод в надстройке, непрерывно накрываемой водой. И тогда кандидат в члены партии главный старшина М. Н. Винюков добровольно вызвался устранить неисправности. Привязавшись концом, рискуя каждую секунду быть смытым в холодное бушующее море, отважный подводник стал осторожно пробираться в корму. Временами обжигающие ледяные волны с головой накрывали храбреца, но он где ползком, где цепляясь за малейший выступ на мокрой скользкой палубе, упорно пробирался к кормовой надстройке. Более полутора часов работал герой в ледяной воде. Начало светать. Нужно было спешить. И тогда на помощь Винюкову направился комсомолец матрос К. В. Подгора. Моряки выполнили задание — повреждение было устранено.

Выдержку и отличное владение специальностью проявлял и остальной личный состав. Комсомолец электрик матрос Н. В. Говоров при зарядке аккумуляторной батареи стоял на вахте по две-три смены, несмотря на штормовую погоду.

Экипаж Щ-323

30 октября, когда шторм уже начал стихать, «Щ-323» атаковала одной торпедой вражеский транспорт водоизмещением 6—7 тысяч тонн, направлявшийся к финским берегам. После попадания торпеды транспорт продержался на поверхности всего две минуты. 5 ноября подводной лодкой был отправлен на дно танкер противника водоизмещением 10—12 тысяч тонн. 10 ноября, после месячного пребывания в море, подводная лодка «Щ-323» возвратилась с тремя победами в базу.

«Щ-323» была первой в годы Великой Отечественной войны подводной лодкой Краснознаменного Балтийского флота, награжденной за успешные и мужественные действия экипажа Президиумом Верховного Совета СССР 17 января 1942 года орденом Красного Знамени.

 

Орден Боевого Красного Знамени...

 

 


 

ПЕРВЫЙ ЭШЕЛОН

 

В результате крупного поражения, понесенного немецко-фашистской группой армий «Центр» под Москвой зимой 1941/42 года, гитлеровский авантюристический план «молниеносной» войны окончательно рухнул. В условиях затяжной войны резко повысилось значение для фашистской Германии Балтийского морского театра. Через временно оккупированные порты советских прибалтийских республик из Германии подвозилось питание группам армий «Север» и «Центр», а также вывозились награбленные в нашей стране ценности.

В конце марта 1942 года нами были оставлены острова Гогланд и Большой Тютерс. Это лишило Краснознаменный Балтийский флот очень важных опорных пунктов в восточной части Финского залива.

Гитлеровцы продолжали усиленно минировать Финский залив. Еще в марте 1942 года они решили перекрыть его плотными минными заграждениями, создав две противолодочные позиции, получившие название гогландской и нарген-порккалауддской.

Немецкий экипаж перед установкой мин...

 

Позиции были расположены поперек вероятных путей наших надводных кораблей и подводных лодок, причем гитлеровцы оставили проходы только в глубине финских шхер и на Таллинском рейде. Эти проходы сильно охранялись, и прорыв через них даже с боем практически был невозможен. Всего гитлеровцами было поставлено в Финском заливе 12 873 мины.

К июню 1942 года общее количество мин и минных защитников, поставленных в Финском заливе немецкими и финскими военно-морскими силами, а также и Краснознаменным Балтийским флотом, превысило 15 тысяч. Из общего количества своих мин  60 процентов гитлеровцы поставили на гогландской и нарген-порккалауддской позициях. Только на гогландской позиции было поставлено 7798 мин.

Схема расположения немецких противолодочных сетей и минные поля в Балтийском море

 

Противолодочные позиции состояли из нескольких линий мин, к востоку от которых ставились минные защитники. Противником были образованы вертикальные завесы из гальваноударных, антенных и якорных неконтактных мин. Донные неконтактные мины ставились специально против подводных лодок, форсирующих позиции в подводном положении.

В районе Гогланда и Порккала-Удда противником были установлены шумопеленгаторные станции, на островах и побережье оборудованы посты наблюдения и артиллерийские батареи. В Финском заливе были развернуты линии корабельных и авиационных дозоров.

Таким образом, гитлеровцами был образован почти сплошной противолодочный рубеж, протянувшийся от района Кронштадта до устья Финского залива.

Основная тяжесть борьбы на дальних морских сообщениях противника — на Балтийском море, в западной части Финского залива и в Ботническом заливе — легла на подводные лодки. Военный совет флота принял решение о разделении подводных лодок на три эшелона. Была установлена четкая организация вывода лодок в море. От Ленинграда до Кронштадта подводные лодки вынуждены были совершать переход в надводном положении, подвергаясь угрозе подрыва на магнитных минах и артиллерийскому обстрелу из района Петергофа. Лодки шли по специально обвехованному фарватеру, проложенному подальше от южного берега Невской губы. Глубина этого фарватера не превышала 4 метров. Затем от Кронштадта, где лодки окончательно подготавливались к дальнейшему походу, они до Шепелевского маяка шли в надводном положении в сопровождении эскортных кораблей, а далее — самостоятельно под водой.

На острове Лавенсари, где была развернута передовая военно-морская база Краснознаменного Балтийского флота, командиры лодок получали последние указания, рекомендации и советы по форсированию Финского залива и действию в море, после чего подводные лодки выводились в район погружения запад нее острова — на Восточный Гогландский плес. Отсюда начиналась самая трудная часть пути протяженностью 160—180 миль. Форсируя мощные противолодочные преграды противника в Финском заливе, подводные лодки выходили в Балтийское море.

В состав первого эшелона вошли подводные лодки «Щ-303», «Щ-304», «Щ-317»,«Щ-320», «Щ-405», «Щ-406», «С-4» и «С-7».

3 июня 1942 года из Ленинграда вышла головная лодка первого эшелона «Щ-304» («Комсомолец»). Она была построена на средства комсомольцев, собранные по инициативе Маяковского, который еще задолго до войны писал в стихотворении «Подводный комсомолец»:

Готовь,
рабочий молодой,
себя к военной встрече.
И на воде и под водой —
Зажми буржуя крепче!

Щуки...

 

Решение о постройке подводной лодки имени комсомола Бюро ЦК ВЛКСМ приняло 3 января 1930 года. Подводную лодку так и назвали — «Комсомолец». Именно на «Комсомольце» получили свое первое подводное «крещение» курсанты военно-морского училища Магомед Гаджиев, Валентин Стариков, Евгений Осипов и другие прославленные впоследствии мастера торпедных атак.

Командовал подводной лодкой капитан 3 ранга Я. П. Афанасьев, военным комиссаром был старший политрук В. С. Быко-Янко, бывший комсомольский вожак молодежи московского станкостроительного завода «Красный пролетарий». Основной задачей подводной лодки была разведка в районе Хельсинки — Таллин.

Военком «Щ-304» старший политрук В.С. Быко-Янко и командир подлодки капитан 3 ранга Яков Павлович Афанасьев, лето 1942 г.

В ночь на 4 июня «Щ-304» прошла огражденную часть Ленинградского морского канала и уже на переходе к Кронштадту подверглась артиллерийскому обстрелу береговой батареи противника из района Стрельны. Около 50 снарядов выпустили гитлеровцы по «Щ-304», не имевшей возможности ни погрузиться, ни маневрировать на фарватере. От близких разрывов на подводной лодке вышли из строя все компасы, электроосвещение, сгорело несколько предохранителей.

 


 

В 22 часа 9 июня «Щ-304», исправив повреждения, совместно с «Щ-317» отошла от пирса в Кронштадте. Прикрывали их самолеты-истребители и четыре «морских охотника». Это был первый в 1942 году выход советских подводных лодок в западную часть Финского залива и в Балтийское море, хотя гитлеровцы к этому времени уже объявили по радио, что их «доблестные» летчики успели потопить в Финском заливе... 18 советских подводных лодок*. (*Ю. Майстер, например, утверждает, что уже 28 мая 1942 года в 10 милях западнее минного заграждения «Зееигель», поставленного к югу от острова Гогланд, финский самолет атаковал советскую подводную лодку бомбами и повредил ее. До похода «Щ-304» выходила в район Восточного Гогландского плеса во второй половине мая с целью разведки только подводная лодка «М-97» под командованием капитан-лейтенанта И. В. Дьякова, которая с противником встреч не имела.)

Покинув 12 июня рейд острова Лавенсари, «Щ-304» начала самостоятельный боевой поход.

15 июня в районе маяка Порккалан-Каллбода «Щ-304» отправила двумя торпедами на дно вражеский транспорт водоизмещением 10—12 тысяч тонн, груженный артиллерией и танками. Транспорт, охраняемый пятью сторожевыми катерами, направлялся в Таллин. Когда командир вновь поднял перископ, транспорта на поверхности моря уже не было, а катера подбирали из воды людей.

Вражеские катера не обнаружили лодку, и гитлеровцы посчитали, что транспорт подорвался на минах. В следующую ночь фашистское командование даже направило в этот район тральщики, которые бесцельно искали мины.

Но такими спокойными оказались только первые сутки пребывания лодки на позиции. В целом же поход был очень напряженным. За время нахождения в отведенном районе «Щ-304» была три раза обстреляна вражеской артиллерией, семь раз атакована самолетами противника, четырнадцать раз преследовалась в надводном и подводном положении противолодочными кораблями, имела семь встреч с вражескими дозорами, дважды была атакована подводными лодками противника, двадцать два раза пересекала линии мин, неоднократно подвергалась атакам глубинными бомбами.

Щ-304... Сигнальщики И.А.Большаков и П.Г.Лебедь.

 

В вахтенном журнале подводной лодки было зарегистрировано сбрасывание на нее противником 41 серии глубинных бомб, причем каждая серия состояла из трех-четырех бомб. Из 664 часов, которые пробыла «Щ-304» в отведенном районе, 606 часов она вынуждена была находиться под водой, и только 58 часов (то есть менее 9 процентов времени) ей удалось быть в надводном положении. Не было возможности производить зарядку батареи аккумуляторов, и личный состав, стремясь всеми мерами способствовать решению поставленной перед лодкой задачи, с 14 июня единодушно отказался от приготовления горячей пищи ради сбережения электроэнергии.

Ни одна другая наша подводная лодка в 1942 году не подвергалась стольким атакам противолодочных сил противника, сколько их выдержал мужественный экипаж «Щ-304». «Экипаж героев» — так охарактеризовал личный состав лодки командующий флотом.

30 июня подводная лодка «Щ-304», эскортируемая катерами и самолетами-истребителями, вошла на рейд острова Лавенсари.

Так подводный «Комсомолец», первым в 1942 году выйдя в море и возвратившись с победой, доказал возможность преодоления противолодочной обороны противника в Финском заливе в условиях белых ночей. За мужество и героизм, проявленные в походе, 9 человек из экипажа лодки были награждены орденом Красного Знамени, 12 — орденом Красной Звезды, 17 ;— медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».

"Комсомолец" на дне...

 

Положение Щ-304 на дне...

 

 


 

Подводной лодкой «Щ-317», которая из Кронштадта вышла совместно с подводной лодкой «Щ-304», командовал капитан-лейтенант Н. К. Мохов. В походе подводной лодки «Щ-317» участвовал командир дивизиона капитан 3 ранга В. А. Егоров.

Щ-317 на параде в Ленинграде.

 

Командир Щ-317 Мохов Николай Константинович

 

Личный состав подводной лодки встретил приказ о выходе в море всеобщим ликованием. Комсомолец старшина 2-й статьи М. Ф. Терехин подал перед походом заявление с просьбой о приеме его в партию. Он писал: «Хочу идти коммунистом в бой против поработителей нашей Родины — германских фашистов».

11 нюня «Щ 317» покинула остров Лавенсари и направилась в Балтийское море. Через пять дней от командира подводной лодки была получена радиограмма, сообщавшая о прорыве в Балтику, затем связь с лодкой прервалась. Наконец 10 июля было принято подписанное капитаном 3 ранга Егоровым донесение о потоплении подводной лодкой «Щ-317» пяти вражеских транспортов общим водоизмещением 46 тысяч тонн.

Егоров Владимир Алексеевич командир 4-го дивизиона ПЛ (1941 – 1942)

 

В том же донесении указывалось, что «Щ-317» израсходовала все имевшиеся у нее десять торпед. Командование бригады горячо поздравило героический экипаж «Щ-317» с победами. Лодке было приказано возвращаться в базу.

Но «Щ-317» так и не вернулась в родную гавань. Впоследствии по данным противника удалось установить, что «Щ-317», действуя в средней части Балтийского моря, отправила 16 июня на дно транспорт «Арго» тоннажем 2513 брутто-регистровых тонн, 19 июня — транспорт «Орион» тоннажем 2400 брутто-регистровых тонн, 8 июля—транспорт «Otto Cords» («Отто Кордc») (906 брутто-регистровых тонн).

Потопленный Щ-317 транспорт «Otto Cords» («Отто Кордc») 

 

Предположительно в июне подводной лодкой были потоплены еще два транспорта, названия и тоннаж которых пока установить не удалось*.

Шведский пароход «Ада Гортон», потопленный 22 июня 1942 года советской подводной лодкой Щ-317

 

(* Бывший гитлеровский адмирал, а затем главнокомандующий флота ФРГ Ф. Руге, потеряв всякое чувство меры в стремлении скрыть подлинную историю войны, в одной из своих статей, опубликованной в журнале «Revue Militaire Generale» № 1 за 1961 год, бездоказательно заявляет, что «Щ-317» «предприняла несколько атак, большей частью неудачных, во время которых было потоплено всего два небольших парохода общим водоизмещением 2900 брт». Извращая результаты действий героически погибшего экипажа «Щ-317», Руге игнорирует даже те данные о потерях флота гитлеровской Германии и ее союзников, достоверность которых давио уже не вызывает никаких сомнений.)

Немецко-фашистское командование, захваченное врасплох неожиданным появлением в Балтийском море советских подводных лодок, пыталось каким-либо образом обезопасить плавание своих судов. «Немецкие торговые суда получили указания,— пишет Майстер,— идти только в шведских прибрежных водах или, в крайнем случае, проходить в районе Моонзундских островов».

 


 

Подводную лодку «Щ-320» капитана 3 ранга И. М. Вишневского (военный комиссар старший политрук М. Д. Калашников) выводили из Невы с боем, под прикрытием дымовых завес.

Щ-320...

 

Командир Щ-320  Вишневский Иван Макарович

 

В четырех милях восточнее острова Сескар «Щ-320» 14 июня была атакована тремя вражескими самолетами, сбросившими бомбы и обстрелявшими лодку из пулеметов. Это был первый в 1942 году случай атаки подводной лодки с воздуха, показавший, между прочим, плохую подготовку фашистских летчиков, не добившихся прямых попаданий, несмотря на малую высоту бомбометания.

Бомбы не попали в цель...

16 июня «Щ-320» смело проникла в глубину финских шхер и после искусного маневрирования между мелководными каменистыми банками, под прикрытием которых противник чувствовал себя в полной безопасности, потопила у острова Мякилуото вражеский транспорт  водоизмещением около 6 тысяч тонн.

Противолодочные корабли в течение 48 часов настойчиво искали лодку, лежавшую на грунте. Началось кислородное голодание, но личный состав с честью выдержал суровое испытание. Оторвавшись от противника, «Щ-320» продолжала действовать на вражеских коммуникациях. Жизнь на лодке шла своим чередом. На глубине 65 метров было проведено очередное партийное собрание.

Военком «Щ-320» М.Д. Калашников, позирует неизвестному краснофлотцу, сентябрь 1942 года.

 

5 июля в 5 милях от косы Курише-Нерунг (Курской косы) «Щ-320» отправила на дно вражеский транспорт «Anne-CatherineFritz» («Анна-Катрин Фритцен») тоннажем 677 брутто-регистровых тонн, шедший в охранении 2 тральщиков. 16 июля в районе мыса Акменьраге (Стейнорт) капитан 3 ранга Вишневский уничтожил торпедами фашистскую плавучую базу «Mosel» (1937-1941) («Мозель») тоннажем 8500 брутто-регистровых тонн. Эхолот во время выхода подводной лодки в атаку показывал резкое уменьшение глубин, и поэтому Вишневский был вынужден выпустить торпеды с дистанции 10 кабельтовых. Глубина в точке выстрела не превышала  13 метров.

Командир «Щ-320» капитан 3 ранга И.М. Вишневский, 1942 г.

С победой возвратились балтийские подводники в Ленинград. За мужество и воинское мастерство экипажа подводная лодка «Щ-320» Указом Президиума Верховного Совета СССР 23 октября 1942 года была награждена орденом Красного Знамени.

 

 


 

В ночь на 14 июня перешла из Ленинграда в Кронштадт подводная лодка «Щ-406» под командованием капитан-лейтенанта Е. Я. Осипова. Военным комиссаром лодки был старший политрук В. С. Антипин. 23 июня «Щ-406» вышла с Лавенсарского рейда в море.

Подводная лодка «Щ-406». Ленинград, апрель 1943 г.

 

Командир подводной лодки Щ-406 Осипов Евгений Яковлевич (7 января 1913 – 1 июня 1943)

 

После форсирования гогландской минно-артиллерийской позиции «Щ-406» всплыла для зарядки аккумуляторов. Но зарядиться в эту ночь не удалось. Сначала лодке пришлось срочно уходить под воду от вражеского самолета, затем от катера, а когда «Щ-406» всплыла в третий раз, ее неожиданно обстрелял из пулемета самолет, летевший на высоте около 40 метров.

— Срочное погружение!

«Щ-406» пошла под воду. В этот момент вблизи раздался сильный взрыв авиабомбы, причинивший лодке повреждения. Перестали перекладываться вертикальный и горизонтальные рули, главный магнитный компас был залит водой. В течение всего дня 25 июня устраняли подводники причиненные лодке повреждения. И непрерывно где-то неподалеку рвались глубинные бомбы:— гитлеровцы настойчиво искали советскую лодку.

В полночь рули были исправлены, и «Щ-406», оторвавшись от грунта, взяла курс на запад. Предстояло форсировать еще более мощную нарген-порккалаудд-скую позицию. Осипов повел лодку на глубине 45—50 метров.

«Щ-406» буквально ползла по дну. Неоднократно она касалась грунта, и командир вынужден был каждый раз останавливать гребные электродвигатели. В течение восемнадцати часов вел таким образом Осипов подводную лодку, пока вражеские противолодочные заграждения не остались позади. Это был первый опыт форсирования опасных районов путем прижимания к грунту.

6 и 7 июля 1942 года подводная лодка «Щ-406» в районе маяков Ландсорт и Херадшер атаковала торпедами 2 транспорта водоизмещением 8 тысяч и 6 тысяч тонн. 8 июля «Щ-404» продолжала действовать в том же районе, находясь в позиционном положении. В 23 часа 10 минут Осипов слева на траверзе обнаружил большое четырехмачтовое моторно-парусное судно, шедшее под моторами. Паруса на фашистском судне были черного пиратского цвета. Это была шхуна «Фидес». Погрузившись, подводная лодка пошла в торпедную атаку.

— Первый аппарат, пли! — скомандовал Осипов.

Было 23 часа 28 минут. А через минуту раздался оглушительный грохот, затем, десять секунд спустя, еще более мощный взрыв -— видимо, на шхуне взорвались боеприпасы. В перископ было видно, как средняя часть судна с рухнувшими мачтами ушла в воду, на поверхности торчали только носовая и кормовая оконечности. Вскоре исчезли и они.

Транспорт "Agnes" потопленный ПЛ Щ-406...

 

Подводники продолжали настойчивый поиск врага. 22 и 25 июля в Аландском море подводной лодкой «Щ-406» были потоплены еще два транспорта противника водоизмещением 7 тысяч и 8 тысяч тонн.

Подводная лодка «Щ-406». Погрузка торпед.

 

6 августа «Щ-406» пришла в точку встречи со своими «морскими охотниками» в Нарвском заливе.

Всплыли. Около 3 часов сигнальщики заметили по левому борту постоянный тусклый белый огонь, расположенный у самой поверхности воды. Подводная лодка дала свои опознавательные, но ответа не последовало. В темноте трудно было распознать, что это за огонь. Лодка начала медленно сближаться с неизвестным источником света. И вот неожиданно обрисовался силуэт катера. Подводная лодка еще раз дала свои опознавательные. Расстояние до катера к этому времени уменьшилось до 3—4 кабельтовых, но катер, стоявший без хода, упорно не отвечал.

Командир отвернул вправо, приводя неизвестный катер за корму, и почти сразу же по правому борту был обнаружен в темноте силуэт второго такого же катера. Он также не ответил на опознавательные.

Что же это за катера? А воды под килем подводной лодки всего 15 метров...

Командир отвернул и от второго катера, и в этот момент зоркие глаза сигнальщиков разглядели в утренней дымке силуэт какого-то большого судна. Может быть, это наш тральщик? Подводная лодка осторожно приближалась к неизвестному судну.

Дымка слегка рассеялась, контуры корабля обрисовались яснее, до него уже оставалось не более 4—5 кабельтовых. А глубина под килем лодки увеличилась лишь на один метр.

Неизвестный корабль либо стоял без хода, либо удерживался на месте на малом ходу. И что-то очень уж подозрительно он смахивал на немецкий миноносец или сторожевой корабль. И вдруг в тот момент, когда подводная лодка начала отворачивать, циркулируя вправо, из трубы его вырвался густой черный дым, за кормой вскипел бурун. Вражеский корабль — теперь сомнений в этом уже ни у кого не было — ринулся на подводную лодку. Одновременно с обоих бортов на лодку стали заходить катера.

—  Срочное погружение!

Сторожевой корабль открыл огонь по погружающейся лодке. «Щ-406» грузно упала на грунт. Глубина всего 19 метров. На подводную лодку посыпались сериями глубинные бомбы. Они рвались очень близко от борта. Гитлеровцы, разведав район встречи советских подводных лодок, возвращающихся из боевых походов, со своими катерами, устроили засаду.

—  Нужно немедленно уходить,— понял Осипов.

Носовая дифферентная цистерна лодки еще от предыдущей встречи с вражескими противолодочными кораблями имела пробоину, и поэтому «щуке» с большим трудом удалось оторваться от грунта. Задевая килем за грунт, подводная лодка двинулась в сторону больших глубин. Стрелка глубиномера медленно поползла вправо.

Глубиномер подводной лодки...

 

Подводники говорят, что глубинные бомбы имеют несколько радиусов действия. Прежде всего, конечно, это зависит от расстояния, на котором бомба разорвалась от борта подводной лодки. Чтобы лодка оказалась в радиусе разрушительного действия, атакующий должен точно знать ее местонахождение. Однако сбросить бомбу точно на лодку довольно трудно. К радиусу разрушительного действия близок радиус контузии, а вот радиус морального воздействия велик. Звуки взрывов, отлично распространяясь в воде, слышатся совсем рядом. В первое время невольно кажется, что каждый взрыв несет смерть. Поэтому во время бомбометания подводник должен вести себя так, чтобы вопреки этой «классификации» радиус морального воздействия был исключен, словно его и не существует. Иначе можно, поддавшись страху, потерять голову и погубить и себя, и товарищей.

Командир «Щ-406» Е.Я. Осипов со старшинами подлодки.

 

Сорок пять глубинных бомб сбросили корабли противника на лодку. Во всех отсеках отчетливо слышали даже полет бомб до момента их взрыва. Однако благодаря быстрым,  умелым и  хладнокровным действиям командира подводная лодка, несмотря на небольшие глубины, вышла из этой западни без повреждений, если не считать нескольких сгоревших радиоламп, вышедшего из строя эхолота да осыпавшейся кое-где с подволока пробки.

Старший военфельдшер подводной лодки Щ - 406 ВАСИЛЬЕВ Михаил Васильевич. Погиб 1 июня 1943 г. в составе экипажа лодки при выполнении боевого задания.

 


 

Мужественно и отважно действовал во время похода экипаж подводной лодки «С-7» под командованием капитана 3 ранга С. П. Лисина. Военным комиссаром на подводной лодке был старший политрук В. С. Гусев.

ПЛ С-7...

 

Командир С-7 капитан-лейтенант С.П. Лисин.

 

Ранним утром 9 июля «С-7» производила зарядку батареи аккумуляторов. Над морем стлалась туманная дымка. Стук дизелей заглушал посторонние шумы. Поэтому стоявший на вахте рулевой-сигнальщик матрос А. К. Оленин услышал гул авиационных моторов лишь в тот момент, когда подкравшийся на бреющем полете вражеский самолет уже заходил для атаки.

Рулевой-сигнальщик С-7 А.К. Оленин

 

По воде к лодке стремительно побежала цепочка всплесков от пулеметной очереди. Едва «С-7» ушла под воду, как слева и справа прогремели взрывы. Самолет еще долго, как коршун, кружил над водой.

Неудачный обстрел...

 

— На горизонте транспорт противника!—доложил, оторвавшись от перископа, вахтенный офицер старший лейтенант Г. А. Новиков.

Радостное  возбуждение  охватило  экипаж.  Атака!

Шел одиночный транспорт противника. С расстояния 12 кабельтовых командир выпустил по нему две торпеды. Но взрывов не последовало — транспорт успел отвернуть от торпед, оставлявших четкий след на штилевой поверхности моря.

Унывать было некогда. Вскоре показался конвой в составе восьми транспортов, охраняемых шведскими военными кораблями — двумя миноносцами типа «Göteborg» («Гётеборг») и двумя сторожевыми кораблями типа «Ягарен».

Шведский миноносец "Goteborg"...

 

Командир обнаружил этот конвой еще несколько часов назад, но не имел возможности атаковать — вражеские транспорты шли в шведских территориальных водах. Теперь конвой выходил из шхер в нейтральные воды. И вновь прозвучал в лодке сигнал торпедной атаки. Командир повел  «С-7»  на сближе ние. Вот он в последний раз поднял перископ, уточняя свои расчеты. И вдруг последовали неожиданные команды:

— Перископ вниз!  Ныряй!

Прямо на лодку стремительно мчался охранявший конвой миноносец. «С-7» едва успела уклониться от таранного удара. Рев бешено крутящихся винтов миноносца пронесся над лодкой. Атака была сорвана.

И все-таки день 9 июля принес подводной лодке первый боевой успех. Спустя три часа вновь был замечен одиночный транспорт. Дистанция до него была не меньше 55 кабельтовых. На этот раз Лисин особенно тщательно, в течение 40 минут, маневрировал, чтобы выстрелить наверняка. И вот наконец долгожданная команда:

—  Пли!

В центральном посту воцарилась тишина. И вдруг через несколько секунд старшина торпедистов доложил :

—  Торпеда  не  вышла  из  аппарата.  Зажало  хвостовой стопор.

Неужели опять противнику удастся уйти?

—  Всплывать! — не   колеблясь, принял решение командир.

Всем было понятно, насколько это рискованно. В этом районе очень оживленное движение вражеских кораблей. Неподалеку база противника. Но разве можно упустить судно, на котором фашистский груз...

«С-7» всплыла в позиционное положение. Началась погоня. Через 16 минут, когда расстояние между лодкой и удиравшим транспортом удалось сократить до 4 кабельтовых, командир выстрелил. Противник пытался маневрировать, но все оказалось тщетным. Торпеда угодила в район мостика. Транспорт затонул на глазах подводников.

Атака лодкой С-7  двумя торпедами пароход «Норег» («Noreg»),и транспорт «Маргарета» («Margareta» в 1272брт, по другим данным «Принцесса Маргарита» принадлежащий Швеции  9 июля 1942 года

 

В лодке царило радостное возбуждение. «Это наша месть за Ленинград!»:—записал в журнале боевых действий штурман старший лейтенант М. Т. Хрусталев.

 


 

11 июля Хрусталев, будучи вахтенным офицером, севернее пролива Кальмарсунд обнаружил конвой в составе 16 транспортов, шедших в охранении миноносца, двух сторожевых кораблей и самолета. Командир повел подводную лодку в атаку,

Из-под воды время от времени осторожно высовывался глазок перископа. Лисин дожидался, когда выбранный им транспорт выйдет на рассчитанный угол упреждения. И опять противник заметил перископ. Снова, как два дня назад, устремился к лодке миноносец. Неужели сорвет атаку? До угла упреждения еще 2°, а острый форштевень миноносца совсем близко. Уже в отсеках отчетливо слышен шум его винтов. Хотя бы еще секунду выгадать...

— Аппараты, пли! — хриплым от волнения голосом командует Лисин.

Две торпеды устремляются к цели, в тот же момент лодка ныряет на глубину. Шум винтов миноносца над головой сливается с грохотом взрывов глубинных бомб. Лодка содрогается от страшных ударов. Но в центральном отсеке уже обычная рабочая обстановка. Командир электромеханической боевой части инженер-капитан 3 ранга В. Е. Корж невозмутимо отмечает в блокнотике количество сброшенных на лодку бомб. Гаснет свет, звенит разбитое стекло, но лодка уходит из-под удара.

Командир, сдвинув назад пилотку, тыльной стороной ладони вытирает со лба пот.

Командир С-7 Лисин Сергей Прокофьевич у перископа...

 

Прошел час. Лисин приказал всплыть на перископную глубину. Осторожно поднят перископ. В районе атаки были видны плавающие обломки. Там же стояли без хода сторожевой корабль и еще один небольшой транспорт, возможно поврежденный второй торпедой. Среди обломков сновали шлюпки, подбирая уцелевших гитлеровцев.

В течение последующих пяти дней сигнальщики подводной лодки «С-7» обнаружили в общей сложности 29 транспортов, но в атаку удалось выйти только в двух случаях, причем обе выпущенные торпеды в цель не попали. А 18 июля командование бригады приказало сменить район боевых действий, и «С-7» перешла к Виндаве.

Транспорты ходили здесь по мелководью, под самым берегом, так что сблизиться с ними в подводном положении было невозможно. 24 июля при попытке атаковать вражеский транспорт «С-7», идя на перископной глубине погружения (8 метров), ударилась о грунт. Когда подводная лодка сползала с мелководья, ее выбросило на поверхность, и она в течение трех минут находилась на виду у вражеского наблюдательного поста, установленного при входе в Виндаву.

Утром 27 июля в районе маяка Ужава «С-7» выпустила две торпеды по шедшему по мелководью одиночному транспорту, но ему удалось уклониться. Тогда командир приказал всплывать. Объявлена артиллерийская тревога. И вот, несмотря на то что со стороны Виндавы показался тральщик, лодка всплыла в крейсерское положение.

Одна из жертв подводной лодки «С-7» шведский рудовоз «Luleo» («Лулео»).

 

Быстро отдраен рубочный люк, загремели по ступенькам трапа тяжелые сапоги артиллерийских расчетов. 100-миллиметровая пушка открыла огонь.

Первый снаряд упал с перелетом, второй — с недолетом. Старший лейтенант Г. А. Новиков, управлявший огнем, не сомневался, что третий снаряд накроет цель. И вдруг замок орудия заклинило. Командир еще в течение 10 минут, пока комендоры своими средствами пытались устранить повреждение орудия, продолжал преследовать транспорт. Нервы у фашистов не выдержали, и транспорт выбросился на камни. Вражеский тральщик был уже близко. «С-7» пришлось уйти под воду.

После выхода из строя 100-миллиметрового орудия подводная лодка осталась с весьма ограниченным вооружением. Имелось лишь три торпеды да 420 снарядов к 45-миллиметровой пушке, причем преимущественно трассирующих. Но подводники продолжали настойчиво искать врага.

Утром 30 июля в районе маяка Акменьрагс были обнаружены четыре транспорта. Они шли по мелководью, но Лисин решил, не считаясь ни с какими трудностями, атаковать транспорты из позиционного положения. «С-7» всплыла. Был дан полный ход обоими дизелями. Атака началась.

На транспортах заметили подводную лодку. Суда сильно задымили, увеличивая скорость хода. Навстречу транспортам из Павловской гавани (Павилоста) спешил вражеский катер.

— Глубина под килем семь метров, — доложили на мостик из центрального поста.

Значит, погрузиться в случае преследования уже нет возможности. И все-таки командир продолжал атаку. Вот уже лодка резко покатилась влево, забрасывая корму, прозвучала короткая команда — и из кормового аппарата стремительно рванулась торпеда. Небольшой подворот курса вправо — и вторая торпеда устремилась к цели.

Торпеды вышли хорошо. С мостика лодки напряженно наблюдали за их пенистым следом. Не менее напряженно следили за неумолимо приближающимися торпедами и на фашистских транспортах. Одному из них удалось отвернуть, и торпеда, пройдя вдоль его левого борта, взорвалась у берега. Зато другая торпеда разворотила корму транспорта «Kothe» («Кёте») тоннажем 1599 брутто-регистровых тонн. Он начал погружаться с дифферентом на корму и сел на грунт. Над водой остались торчать мачты, труба и мостик вражеского судна.

Командир уводил подводную лодку с мелководья. Когда глубина под килем увеличилась до нескольких десятков метров, «С-7» легла на грунт.

Началось партийное собрание. Моряки, находившиеся еще под впечатлением боя, принимали в партию наиболее достойных, наиболее преданных Родине матросов и офицеров.

Обсуждается заявление старшины 1-й статьи А. М. Лебедева. В тяжелые зимние месяцы блокады Ленинграда, в холод и стужу, недоедая и недосыпая, готовил торпедист Лебедев вместе со своими товарищами корабль для боевых дел. Зимой в Ленинграде умерла его маленькая дочь. К общему горю прибавилось еще и личное. Гитлеровские мерзавцы были тому виною. Тщательно готовился Лебедев к встрече с врагом. Будучи кандидатом в члены партии, Лебедев проявил себя страстным большевистским агитатором, умеющим словом зажечь негасимый огонь ненависти к врагу, подбодрить уставшего. Боевой работой, беспредельной преданностью Родине Алексей Лебедев заслужил почетное право быть в рядах Коммунистической партии. Решение о принятии его в члены партии было единогласным.

Обсуждаются заявления и других товарищей. Эти люди выросли на глазах всего коллектива, возмужали и закалились в боевых походах. Собрание приняло в ряды партии шесть верных сынов Советской страны. Только за 1942 год партийная организация подводной лодки «С-7» приняла девять человек в члены партии и восемь — в кандидаты .

4 августа «С-7» перешла в район маяка Ужава. С оставшейся единственной торпедой и 45-миллиметровой пушкой трудно было рассчитывать на успех, но командир  настойчиво продолжал поиск.

Наступило утро 5 августа, над морем плыл туман. Однако сигнальщики сумели разглядеть одиночный вражеский транспорт, пытавшийся незаметно миновать опасный район. На нем, видимо, также заметили лодку. Транспорт быстро развернулся и, дымя, стал уходить обратно в Виндаву. Однако «С-7», идя в надводном положении, догнала противника. Торпеда была выпущена с небольшой дистанции, но она пошла неправильно и в цель не попала. Больше на лодке не было ни одной торпеды.

Схема торпедно-артиллерийской атаки подводной лодки «С-7» 5 августа 1942 г.

 

Но неудача не обескуражила советских моряков.

— Товарищ командир, орудие к бою готово, — доложил комендор старший матрос В. С. Субботин.

Члены экипажа С-7 комендор ст. краснофлотец В.С. Субботин и торпедист старшина 2-й ст. Н.И. Кулочкин, Кронштадт, сентябрь 1942г.

 

Лисин приказал открыть огонь. С предельной скорострельностью стреляла пушка. От частых выстрелов закипело масло в накатнике. Брызги его вырывались через сальники и обжигающими иглами впивались в лица артиллеристов. Но моряки словно не замечали ожогов. Старшина 2-й статьи Н. Кулочкин не отрывал глаза от прицела, хотя при каждом выстреле его сильно ударяло в лицо. Правая щека и нос моряка распухли, превратившись в сплошной кровоподтек.

 


 

После первых же попаданий в транспорт его команда перебралась в шлюпки. Транспорт загорелся. Подводная лодка подошла к одной из шлюпок. В ней оказался капитан. Вместе с одним из матросов он был взят на борт лодки.

Первые пленные балтийских подводников. Краснофлотец конвоирует доставленных подводной лодкой «С-7» капитана Лайнио Кутоса Кайнио финского транспорта «Похъянлахти» и кочегара Коснинен Анимо Вильгельма.

 

Покинутое экипажем судно все еще продолжало оставаться на плаву. Вновь пришлось открыть по нему огонь, и вскоре финское транспортное судно «Pohyanlahti» («Похьянлахти») тоннажем 682 брутто-регистровые тонны затонуло в 6 милях западнее маяка Ужава.

«С-7» ушла под воду. Из показаний пленных выяснилось, что транспорт вез продовольственные грузы для финской армии и следовал к месту встречи с немецким конвоем.

— Нам немцы говорили, что русский флот заперт в Ленинграде и что опасности нет, — говорил, удивленно разглядывая советских моряков, финский капитан.

—  Теперь, вероятно, вы начинаете сомневаться?

—  Да. Немцы говорили, что если в Балтике и появится какая-нибудь подводная лодка, то не русская, а английская.

—  Вы убеждаетесь в ином?

—  Да.

Зашла речь о положении в Финляндии. Капитан рассказывал:

—  Дома я давно не был. Одно письмо пришло, но почти все зачеркнуто цензурой. В стране чувствуется усталость. Все хуже и хуже снабжение населения продовольствием. Ухудшилось питание и на торговых судах. В порту нам ничего не выдали.

Капитан жадно ест флотский борщ и продолжает отвечать на вопросы.

—  Что вы слышали о Ленинграде? — спросили капитана.

—  Слышали, что он год как окружен, и все удивляются, как он держится.

—  А как это объясняете вы?

—  Это непостижимо.

Мерно гудели электромоторы. «С-7» возвращалась в базу.

Около 38 суток продолжался боевой поход подводной лодки, не считая времени, затраченного на переходы от Кронштадта к Лавенсари и обратно. При этом около шести суток ушло на форсирование в оба конца Финского залива, осуществленное со средней скоростью 83 мили в сутки. Это было одним из лучших показателей, достигнутых советскими подводными лодками, форсировавшими Финский залив в 1942 году.

Весь экипаж подводной лодки «С-7» за этот поход, во время которого подводники сумели добиться блестящих боевых успехов, был награжден орденами.

Инженер-капитан-лейтенант, командир группы движения С-7 О.Г. Брянский...

 

Более пятидесяти орденов и медалей Советского Союза насчитывалось уже у личного состава «С-7». Эти высокие награды были заслужены в боях за Родину, за Советскую власть, за дело Коммунистической партии.

Капитан-лейтенант пом. командира С-7 А.И. Думбровский...

 

Указом Президиума Верховного Совета СССР 23 октября 1942 года командиру подводной лодки «С-7» коммунисту капитану 3 ранга Сергею Прокофьевичу Лисину было присвоено звание Героя Советского Союза. Но Золотая Звезда Героя была вручена ему лишь через несколько лет.

...17 октября 1942 года подводная лодка «С-7» вышла из Кронштадта в новый боевой поход. Через четыре дня была получена радиограмма, в которой Лисин докладывал о форсировании Финского залива. Подводная лодка 42 раза пересекла линии мин, дважды — 19 и 20 октября — касаясь бортом минрепов. Несмотря на это, форсирование залива от острова Лавенсари до устья было осуществлено в течение всего двух суток со средней скоростью около 145 миль в сутки. Подобного высокого показателя в 1942 году не добилась ни одна подводная лодка. Этот выдающийся успех был обеспечен не только превосходной организацией штурманской службы, но и исключительным воодушевлением и высоким боевым порывом всего личного состава.

А затем «С-7» замолчала. Напрасно кронштадтские радисты упорно посылали в эфир ее позывные. Не откликнулись подводники и на радостную весть о присвоении их командиру звания Героя Советского Союза. Все меньше и меньше оставалось надежды на возвращение «С-7». И в январе 1943 года, когда Финский залив сковало льдом, приказом командующего флотом подводная лодка «С-7» была исключена из состава действующих кораблей как погибшая при выполнении боевого задания...

...21 октября 1942 года «С-7» находилась у входа в Ботнический залив. Вскоре после  17 часов солнце скрылось за горизонтом. Быстро наступила темнота. В 19 часов командир решил всплыть для зарядки аккумуляторной батареи. Акустик внимательно прослушал горизонт и доложил, что все тихо. «С-7» поднялась на поверхность. Взяв курс на север, лодка начала зарядку батареи.

На мостике лодки находились командир, штурман Хрусталев, рулевой-сигнальщик Оленин и комендор Субботин, выполнявший обязанности второго сигнальщика. Попросился наверх и трюмный старший матрос В. И. Куница, страстный курильщик.

Ночь была такая темная, что люди на мостике еле различали друг друга. По левому борту виднелись вспышки маяка Сёдерарм. Уже примерно около 45 минут шла «С-7» в надводном положении. Кругом по-прежнему стояла глубокая тишина.

И вдруг сильный взрыв потряс подводную лодку. Яркое, ослепительное пламя ударило в глаза. Все, кто был на мостике, мгновенно оказались в воде. Корпус лодки поглотило черное ночное море.

Динамика гибели подводной лодки С-7

 

Четверым морякам, одетым в капковые бушлаты, удалось в темноте с трудом отыскать друг друга. Штурман Хрусталев, на котором был тяжелый кожаный реглан, погиб.

Место гибели С-7...

Ледяная вода судорогой сводила руки и ноги. Поддерживая друг друга, моряки поплыли на далекий огонь шведского маяка. Но неожиданно из темноты бесшумно надвинулась черная тень какого-то судна. То была финская подводная лодка «Vesihiisi» («Весихииси»). Это она с помощью гидроакустики обнаружила «С-7» и выстрелила по ней торпеду.

Финская ПЛ "Vesihiisi"

 

Так случилось самое страшное: четыре советских подводника оказались в плену. Их доставили в Финляндию, заключили в лагерь для военнопленных. Затем Лисина возили в Германию, где ему учиняли допросы.

Два года четверо подводников томились во вражеских застенках. Они вынесли все мучения и издевательства, но остались верны своей Родине, военной присяге. Лишь осенью 1944 года, когда Финляндия вышла из войны, подводники вернулись на Родину.

Командиры финских подводных лодок, победители советских субмарин. Слева направо: O.Aittola («Vesihiisi») и A.Leino («Vetehinen»).

 

Гитлеровская Германия еще пыталась отчаянно сопротивляться. Оленин, Субботин и Куница настояли на том, чтобы их послали на фронт. Лисин принял участие в разгроме империалистической Японии.

Четверо подводников с «С-7» отважно сражались с врагом. К прежним их наградам прибавились новые ордена. А Лисину была вручена Золотая Звезда Героя Советского Союза.

 

Лисин Сергей Прокофьевич (13 июля 1909 - 5 января 1992)

 

Экипаж подводной лодки Балтийского флота С-7.  Из 44 членов экипажа спаслись только пятеро(штурман Хрусталев вскоре погиб), в том числе командир С.П. Лисин. . В первом ряду пятый слева старший матрос В.И. Куница; во втором ряду слева направо военинженер 3 ранга О.Г. Брянский, капитан-лейтенант А.И.Думбровский, капитан 3 ранга С.П. Лисин, старший политрук В.С. Гусев, старший лейтенант Г.А. Новиков; в третьем ряду: крайний слева старшина 2й статьи Н.И. Кулочкин, девятый слева матрос А.К. Оленин, десятый слева старший лейтенант М.Т. Хрусталев; в четвертом ряду  девятый слева старший матрос В.С. Субботин

 


 

ВТОРОЙ ЭШЕЛОН

 

Появление наших подводных лодок в Балтийском море было полной неожиданностью для гитлеровцев. Основные перевозки они стали осуществлять по шведским территориальным водам. Стараясь добиться напряженности в отношениях между Советским Союзом и Швецией, фашисты организовали провокационные нападения своих лодок на шведские транспортные суда в пределах ее территориальных вод.

Несмотря на все предпринятые противником меры, действия наших подводных лодок в Балтике были более успешными, чем в 1941 году. Одиннадцать достоверно потопленных транспортных судов противника — в четыре раза больше, чем было потоплено подводными лодками в кампанию 1941 года, — таким был итог боевых действий подводных лодок первого эшелона. Общий тоннаж вражеских судов, потопленных подводными лодками первого эшелона, также более чем в четыре раза превысил тоннаж транспортов, потопленных в 1941 году.

Гитлеровцы создали, казалось, непреодолимый противолодочный рубеж, стянув к тому же в Финский залив значительные корабельные силы. Но героические балтийские подводники, преодолевая неслыханные трудности, прорывались в Балтийское море и наносили тяжелый урон судоходству врага.

Смелые, дерзкие удары советских подводников вынудили немецко-фашистское командование привлечь для борьбы с ними крупные корабельные силы до миноносцев включительно, большое число авиации и вспомогательные суда.  Противник начал срочно усиливать свои минные заграждения на линии Нарген — Порккала-Удд и в районе острова Гогланд, пытаясь сочетанием антенных, гальваноударных и магнитных мин перекрыть по глубине всю толщу воды. К северу от Гогланда были поставлены противолодочные сети.

 

9 августа, когда часть подводных лодок еще продолжала находиться в море, началось развертывание лодок второго эшелона, в состав которого вошли 10 подводных лодок. Первыми вышли в море подводные лодки «Л-3»(«Фрунзовец») под командованием капитана 2 ранга П. Д. Грищенко и «М-96», которой командовал капитан-лейтенант А. И. Маринеско.

Командир «Л-3» капитан 2 ранга Петр Денисович Грищенко

 

Командир М-96  Александр Иванович Маринеско

 

Форсировав противолодочные заграждения Финского залива, «Л-3» вышла в Балтийское море. 18 августа лодка находилась в районе мыса Эландс-Норра-удде (остров Эланд).

Августовский день был на исходе, когда вахтенный офицер обнаружил крупный вражеский конвой. Грищенко подошел к перископу, развернул его, зорко осматривая спокойную поверхность моря. Обнаруженный конвой состоял из 12 транспортных судов, которые шли под охраной миноносца, нескольких сторожевых кораблей и сторожевых катеров.

—  Боевая тревога! Торпедная атака! — громко объявил свое решение командир.

Командир повел подводную лодку на сближение с противником.

Торпедисты старшина 1-й статьи П. П. Мишин, старшина 2-й статьи П. Г. Еремеев и отличник ВМФ старший матрос В. И. Молочков быстро готовят торпедные аппараты к выстрелу.

—  Товсь   аппараты   номер  один   и   номер  три! — командует Грищенко.

А через минуту:

—  Пли!

Вздрогнул корпус подводной лодки. Две торпеды стремительно понеслись к транспорту. В отсеках тишина. Все  затаив дыхание  ожидают взрывов.

Напряженно вслушивается в забортные звуки акустик комсомолец старший матрос Д. Ф. Жеведь. Секунда... Две... Три... И вдруг послышались два далеких, глухих взрыва.

Торпедисты советской подводной лодки Л-3. Слева направо: краснофлотец В.И. Молочков, командир отделения П.И. Мишин и краснофлотец П.Г. Еременко.

 

Облегченную почти на три тонны после торпедного залпа «Л-3» выбросило на поверхность заштилевшего моря. Из воды показались рубка и часть палубы. К подводной лодке устремились корабли противника.

—  Заполнить быструю!

Стремительные, тренированные руки моряков привычно хватают нужные рукоятки. Вода врывается в цистерну быстрого погружения, и «Л-3» идет на глубину.

Атакуя вражеский танкер, подводная лодка очутилась между ним и кораблями охранения. Едва командир успел загнать лодку под воду, как раздались два сильных взрыва. Вслед за тем вокруг подводной лодки стали одна за другой рваться глубинные бомбы. От мощных гидравлических ударов по корпусу в отсеках подводной лодки стоял гул. Нужно было иметь крепкие нервы, чтобы перенести это.

Вот раздались два особенно оглушительных взрыва. Лодку подбросило. Послышался треск, звон разбитых лампочек и плафонов, погас свет.

—  Крепко  вцепились, гады,:— процедил сквозь зубы Грищенко.

Два часа продолжалось бомбометание. 38 глубинных бомб насчитал помощник командира капитан-лейтенант В. К. Коновалов. Вышло из строя электроосвещение, остановился гирокомпас. И пока штурманский электрик старшина 1-й статьи П. Н. Беляков под аккомпанемент разрывов вражеских глубинных бомб исправлял гирокомпас, штурман подводной лодки капитан-лейтенант А. И. Петров, только перед походом принятый в члены партии, вел «Л-3» по магнитному компасу.

Командир отделения радистов Л-3 старшина 2 ст. В.В. Титков.

 

«Л-3» упорно пробиралась к вражеским берегам — к тринадцатому меридиану, меридиану фашистского логова Берлина. Несколько часов подводную лодку преследовал вражеский миноносец. Форсировав минное поле, «Л-3» вышла на фарватеры противника. Подводники приступили к постановке минных банок.

Мины, приготовленные старшиной 2-й статьи С. К. Хилько и матросом Ф. С. Поляковым, ставились под руководством минера старшего лейтенанта И. А. Дубинского.

Командир БЧ-2-3 ПЛ Л-3 И.А. Дубинский.

 

Одна за другой мины с грохотом выкатывались из трубы. Подводная лодка судорожно вздрагивала. Скрытно было поставлено два минных поля. В сентябре на этих минах подорвались и затонули два вражеских транспорта и шхуна «Фледервеен».

Транспорт «Гинденбург», подорвавшийся на мине 18 ноября 1942 года и затонувший на следующий день.

 

 

К западу от острова Борнхольм, почти у входа в Балтийские проливы, подводная лодка 26 августа атаковала торпедами два транспорта водоизмещением 8 тысяч тонн каждый.

 


 

1 сентября разразился шторм, длившийся трое суток. В адском грохоте бури акустику Жеведь удалось различить шум винтов. Едва командир поднял перископ, как сразу же последовала команда:

— Торпедная атака!

Выйдя в атаку по вражескому конвою, командир выпустил сперва торпеду по миноносцу типа “Folk “(«Фольке»), а затем по транспорту водоизмещением 10 тысяч тонн. При выходе в атаку отлично держал подводную лодку на перископной глубине, несмотря на большую волну, боцман мичман К. Е. Настюхин.

Боцман Л-3 мичман К.Е. Настюхин.

 

Раздались два мощных взрыва, и затем в перископ удалось разглядеть на поверхности воды лишь часть носовой оконечности вражеского транспорта. Рядом с ним стоял без хода другой транспорт, а остальные суда в это время спасались бегством, развернувшись на обратный курс. Над потопленным транспортом на высоте около 300 метров кружил самолет.

Весь запас торпед был израсходован. «Л-3» взяла курс в родную базу. На 20-метровой глубине было проведено заседание партийного бюро:— по сокращенному кандидатскому стажу коммунисты приняли в члены партии старшего лейтенанта Дубинского, отлично руководившего работой торпедистов, моториста В. И. Машинистова, не допустившего за время похода ни одного отказа в работе управляемых им механизмов, и электрика матроса А. Д. Бурдюка, в чьих руках образцово работала ходовая электростанция. «Л-3» в подводном положении форсировала Финский залив. На меридиане Хельсинки где-то совсем рядом раздались оглушительные взрывы мин. Лодка пересекала нарген-порккалауддскую противолодочную позицию противника.

— Теперь мы не только подводный минзаг, но и подводный тральщик, — пошутил матрос Ю. И. 06рывченко.

Лишь после возвращения в базу удалось установить, что «Л-3», задев за минреп гальваноударной мины, оборвала его. Мина всплыла на поверхность и на высоте 13—15 метров от верхней палубы лодки взорвалась вследствие срабатывания специального противотрального прибора.

Инженер-механик Л-3 капитан-лейтенант А.В. Новаков.

 

За этот поход 15 человек из экипажа подводной лодки «Л-3», и в том числе капитан 2 ранга Грищенко, капитан-лейтенант Коновалов, штурманский электрик старшина 1-й статьи Беляков, минер старшина 2-й статьи Хилько, акустик старший матрос Жеведь, были награждены орденом Ленина, 24 человека, среди которых был и минер матрос Поляков, — орденом Красного Знамени, 15 человек:—орденом Красной Звезды .

Командный состав подводной лодки Л-3. Слева направо: старшина группы трюмных машинистов М.В. Вальцев, старшина группы торпедистов С.И. Сидоров, (?), боцман К.Е. Настюхин, командир подводной лодки П.Д. Грищенко, командир БЧ-5 М.А. Крастелев, старшина группы электриков Н.И. Шевяков, старший помощник В.К. Коновалов, командир БЧ-2-3 И.А. Дубинский, (?), (?). Июль 1942г.

 

 


 

10 августа 1942 года получил приказ о выходе в море командир подводной лодки «Лембит» коммунист капитан-лейтенант А. М. Матиясевич.

ПЛ "Лембит"...

 

 

Едва только «Лембит» вышла из ворот Ленинградского морского канала, противник открыл ожесточенный артиллерийский огонь, осветительные снаряды превратили темную августовскую ночь в день. Прикрываясь дымза-весами, нередко касаясь килем грунта при уклонении от близких разрывов, подводная лодка под электродвигателями миновала опасный район.

25 августа подводная лодка, форсировав Финский залив, вышла в северную часть Балтийского моря. Несколько раз подводники слышали скрежет минрепов о корпус лодки, но командир, умело и осторожно маневрируя, уводил подводную лодку от опасности. На этот раз лодке предстояло действовать в районе маяка Богшер и на входных фарватерах в финские шхеры у маяка Утё.

Основным оружием подводной лодки в этом походе были торпеды. Минные шахты на «Лембите» не были приспособлены для отечественных мин, а ранее имевшиеся на лодке мины иностранного образца уже были израсходованы. Лодка была вооружена четырьмя торпедами в носовых торпедных аппаратах, так как кормовых аппаратов не имелось. В первом отсеке находились четыре запасные торпеды.

Подводная лодка "Лембит"

 

Около полудня 26 августа, когда солнце светило в сторону финского берега и волнение моря не превышало 3 баллов, подводная лодка «Лембит» под перископом вошла по шхерному фарватеру на рейд Утё, где обычно формировались вражеские конвои. Рейд был пуст, только у одного из пирсов стояли 2 сторожевых катера. Командир начал разворачивать под водой лодку на обратный курс. И в этот момент подводная лодка неожиданно выскочила на мель и потеряла ход. Рубка лодки оказалась над водой. Командир быстро отдраил рубочный люк, поднялся на мостик, внимательно осмотрелся — тревоги у противника пока не заметно, у самого борта покачивалась на воде вестовая веха.

—Продуть среднюю, — подал команду Матиясевич.

Командир действовал обдуманно и неторопливо, словно здесь был не вражеский рейд, а родная Кронштадтская гавань. «Он отличался высокой морской выучкой, выдержанным и спокойным характером, не терялся в самой сложной обстановке», — так характеризовал Матиясевича командующий флотом адмирал В. Ф. Трибуц.

Подводная лодка всплыла и малым ходом сошла с банки.

Появление внутри защищенного рейда, в тылу у наблюдательных постов, советской подводной лодки было настолько неожиданным для противника, что он не успел ничего предпринять. Быстро погрузившись, «Лембит» покинула вражеский рейд.

На следующий день, 27 августа, подводники заметили два шведских сторожевых корабля и два тральщика, шедших с моря по направлению к Утё, а через час по тому же фарватеру вышли из шхер два транспорта, сопровождаемые одним из обнаруженных ранее шведских  сторожевых кораблей.

Утром 4 сентября штурман подводной лодки Б. П. Харитонов обнаружил конвой, направлявшийся ко входу на рейд Утё. В составе конвоя было восемь транспортов, охраняемых четырьмя сторожевыми кораблями  и  несколькими  сторожевыми  катерами.

— Торпедная атака!

Пропустив головной транспорт и два корабля охранения, Матиясевич произвел двухторпедный залп по второму, более крупному транспорту водоизмещением 8 тысяч тонн. После залпа подводную лодку выбросило на глубину 4,5 метра, и для ухода под воду пришлось заполнить цистерну быстрого погружения. Через несколько секунд подводники услышали сильный взрыв.

Спустя две-три минуты после взрыва подводная лодка подвсплыла под перископ. На месте атакованного транспорта был виден лишь густой дым. Увеличив ход, остальные транспорты спешили укрыться в шхерах. Преследованию со стороны кораблей охранения подводная лодка не подвергалась.

 

Продолжая поиск противника, подводники около полудня 14 сентября вновь обнаружили на горизонте вражеский конвой. Он состоял из двух групп транспортов — первая включала три транспорта, шедших строем уступа, вторая — два транспорта, двигавшихся в расстоянии 18—20 кабельтовых от первой группы. Транспорты охранялись тремя сторожевыми кораблями и сторожевым катером.

Прозвучал сигнал торпедной атаки. Под руководством коммуниста старшего лейтенанта А. П. Столова торпедисты быстро приготовили к стрельбе торпедные аппараты. На торпедах руками моряков были сделаны надписи: «За Харьков!», «За Новороссийск!», «За родных!», «За Ленинград!»

 


 

Еще и еще раз появляется из-под воды головка перископа — командир уточняет курсовой угол и скорость цели. До первого транспорта водоизмещением около 8 тысяч тонн не более 7—8 кабельтовых.

— Перископ вниз. Пли!

Две торпеды, одна за другой, устремляются на врага. Медленно тянутся эти самые томительные для подводников секунды. 5, 10, 30, 40 секунд, а взрывов все нет. Неужели мимо? 50, 55 секунд... Взрыв! Лодку качнуло. А через 2 секунды — второй взрыв.

Командир прильнул к поднятому перископу. Торпеды угодили сразу в два транспорта. Один из транспортов, накренившись на правый борт, горел, окутанный клубами густого темно-бурого дыма.

— Пламя в районе четвертого трюма, — сразу же определил Матиясевич. Еще совсем недавно он был моряком торгового флота и безошибочно определял тип судна, его водоизмещение.

Второй транспорт уходил под воду с таким большим дифферентом на нос, что оголился винт. Корабли охранения, шедшие впереди конвоя, разворачивались на обратный курс.

Командир начал маневрировать для выхода в новую торпедную атаку, на этот раз на концевой транспорт конвоя. Вновь поднят перископ. Транспорта, погружавшегося носом, на поверхности моря уже не было, второй транспорт по самую палубу ушел в воду.

Еще раз поднят перископ, и сразу же: «Перископ вниз!» Полным ходом на подводную лодку шел сторожевой корабль.

— Глубина тридцать метров! — командует Матиясевич.

Лодка ныряет на глубину, уклоняясь от таранного удара. Все ближе и ближе взрывы глубинных бомб. Подводную лодку начинает беспорядочно швырять. Вот совсем рядом у правого борта разорвалась глубинная бомба крупного калибра, чувствовалось, как вибрирует корпус лодки. И почти в тот же миг что-то оглушительно грохнуло внутри самой лодки. Произошел взрыв в аккумуляторной яме № 2, расположенной в кормовой части третьего отсека, где находился и центральный пост. Вторая группа аккумуляторной батареи была выведена из строя. В лодке возник пожар, отсеки заволокло едким дымом и удушливыми газами от разлившегося электролита. Через клинкет шахты лага в трюм третьего отсека сильной струей хлынула вода.

Подводная лодка стремительно падала на глубину. Вот киль заскрежетал по каменистому грунту. Глубиномер показывал 36 метров. Стрелки часов застыли в момент взрыва на 12 часах 22 минутах.

В аккумуляторной яме бушевало пламя. Силой взрыва разорвало воздухоприточные шахты и вырвало щиты входных люков в аккумуляторную яму. Воспламенились капковые бушлаты, висевшие около приточной шахты левого борта. Третий отсек погрузился в полумрак. Горели только две лампочки, расположенные около носовой переборки отсека. Из тринадцати человек, находившихся в отсеке, шесть были ранены, а остальные получили ушибы, были контужены и отравлены газами. Тяжело раненные старшина группы радистов коммунист главный старшина Ф. II. Галиенко и командир отделения радистов С. П. Продан были бережно перенесены во второй отсек. У обоих моряков оказались обожженными лица, почти не видели глаза. У Галиенко вдобавок были переломаны обе ноги. Ожоги и ранения получили матрос В. А. Кондрашев, боцман Н.И. Дмитриев, инженер-капитан 3 ранга С. А. Моисеев, был контужен комиссар лодки старший политрук П. П. Иванов.

Командир лодки, как и все находившиеся в центральном посту, при взрыве был отравлен газами и контужен, но ни на минуту не потерял самообладания.

Взрывом была разрушена радиорубка, деформирована дверь в четвертый отсек, расколоты баки аккумуляторов, и электролит вылился в аккумуляторную яму. Был сорван с места камбуз, не работало управление телеграфом, нарушилось питание электроподъемника пушки, были разбиты водомерные стекла.

А над головой продолжали рыскать корабли противника, бомбили, выслушивали, щупали лотом грунт. Слышны были резкие дребезжащие металлические звуки  крутящихся  винтов.

В полнейшей тишине началась борьба за жизнь и победу. Командир электромеханической боевой части парторг подводной лодки Моисеев, несмотря на ранение, спокойно отдавал приказания, показывая морякам пример самообладания. В едком дыму, без масок работают в темноте в аккумуляторной яме командир отделения кандидат в члены партии старший матрос Н. Г. Панов и коммунист матрос В. А. Кондрашев. С трудом выбирается из разбитой радиорубки командир отделения акустиков комсомолец старший матрос М. Д. Николаев, несмотря на взрыв и пожар не покинувший без разрешения свой пост. Оставаясь в радиорубке, он продолжал записывать пеленги на вражеские корабли, задыхался от дыма, но не снимал наушники. За доблестное выполнение своего воинского долга старший матрос Николаев после похода был награжден орденом Красного Знамени.

Экипаж подводной лодки "Лембит" . Справа налево капитан-лейтенант А.М. Матиясевич, старший политрук П.П. Иванов

 

Во втором отсеке, где меньше газа, готовили кислородные аппараты. Приведенные в чувство Панов, Кондрашев, старший матрос И. Я. Помазан вновь устремляются на борьбу за живучесть своего корабля. У Панова снова сильное отравление газами. Но, как только ему была оказана медицинская помощь, кандидат в члены партии Панов в третий раз бросился в аварийный отсек. Это он сумел ликвидировать повреждение эхолота и лага.

Удалось прекратить поступление воды. Через четверть часа ожесточенной борьбы с огнем пожар был ликвидирован.

В 15 часов сторожевые корабли прекратили бомбометание, затих шум винтов. Считая советскую подводную лодку потопленной, корабли ушли. Вскоре берлинское радио поспешило сообщить об этом «потоплении».

А в «потопленной» лодке шла проверка, способен ли корабль к управлению и передвижению. Командир отделения трюмных комсомолец старшина 2-й статьи А. И. Расторгуев запустил помпу, откачал из трюма воду, привел в порядок механизмы. К 20 часам все было подготовлено к всплытию. Центральный пост расчищен от обломков.

В лодке нечем дышать. Давление более 900 миллиметров. От гари першит в горле, пересохли губы, в отсеках холодно. Не помогает и молоко, которым по приказанию командира кок отпаивает подводников. Командир принимает решение — всплыть и полным ходом отрываться от кораблей врага, если они всё еще сторожат где-нибудь поблизости.

Личный состав размещен в первом, втором и пятом отсеках. В третьем и четвертом отсеках оставлена только вахта из двух человек в кислородных приборах.

И вот долгожданная команда:

— По местам стоять, к всплытию!

Тяжело дыша, занимают подводники свои боевые песты. Продувается балласт. Какой страшный шум после мертвой тишины! Но движения вражеских кораблей наверху не слышно. Уже смелее продувают моряки главный балласт, однако подводная лодка по-прежнему неподвижна. Глаза всех прикованы к маленькой стрелке глубиномера. Двинется она с места и покатится влево, к жизни, или... Неужели порваны цистерны?!

Пришлось дать несколько воздушных пузырей в среднюю цистерну, в нос и корму. Запас сжатого воздуха уже был на исходе. И вот стрелка глубиномера дрогнула — «Лембит» всплывала. Оказалось, что после бомбометания вражеских кораблей не сели на место клапаны вентиляции и драгоценный воздух напрасно выходил на поверхность.

На часах 22 часа 28 минут. Отдраен рубочный люк, внутрь лодки ворвались свежие потоки воздуха, от которого кружилась голова. Командир поднялся на мостик.

Пущены дизеля. Рассекая волны, окутанная ночным мраком, подводная лодка уходила от вражеских берегов.

Так благодаря энергичным действиям командира, умелому руководству командира электромеханической боевой части и мужественному поведению всего личного состава лодки, несмотря на продолжавшееся в течение двух с половиной часов бомбометание с противолодочных кораблей противника, последствия взрыва группы аккумуляторной батареи были устранены и лодка сохранила боеспособность. Командующий флотом адмирал В. Ф. Трибуц, так оценил коллективный подвиг экипажа подводной лодки «Лембит» : «В военной истории не было примера подобного мужества подводников в таких сложных условиях».

 

Сообщить командованию по радио о происшедшем не имелось возможности — радиостанция была разрушена. С трудом удалось восстановить лишь приемник, чтоб хотя бы принимать радиоизвещения, передаваемые для подводных лодок. В этом прежде всего была заслуга главного старшины Галиенко. Тяжело раненный, с перебитыми ногами, почти ослепший, он на ощупь восстанавливал схему радиоприемника.

На рассвете 15 сентября пришлось погрузиться и идти под электродвигателями, используя уцелевшую первую группу аккумуляторной батареи, расположенную во втором отсеке. С наступлением темноты подводная лодка вновь всплыла:— необходимо было зарядить аккумуляторы. Около полуночи, находясь уже на Западном Гогландском плесе, подводная лодка шла курсом на восток, производя винтзарядку первой группы батареи. Для приема радиограмм из Кронштадта через рубочный люк наружу была выведена временная антенна.

Ночь была очень темной, при самом внимательном наблюдении не было видно никаких подозрительных силуэтов. И вдруг внезапно подводная лодка была обстреляна из темноты. При свете вспышек выстрелов удалось опознать два катера, приближавшихся к правому борту лодки. Нужно было срочно уходить под воду, но нельзя было задраить рубочный люк — мешала выведенная наружу антенна. Вахтенный офицер и сигнальщик по приказу командира нырнули в люк, а Матиясевич стал отсоединять антенну. Потребовалась лишь одна минута, чтобы отсоединить ее, спуститься в рубку и задраить за собой люк. Но за это время четыре вражеских снаряда успели угодить в легкий корпус лодки. Затем на ушедшую под воду лодку была сброшена серия глубинных бомб.

Несколько часов курсировали катера противника над местом погружения подводной лодки, но все же потеряли ее. А в это время «Лембит» на глубине 36— 47 метров лежала на жидком грунте*.

(*Жидкий грунт — слой воды, плотность которого больше, чем в соседних слоях. Пользуясь этим, подводная лодка может находиться без хода на глубине (лежать на жидком грунте))

Во время бомбометания вышел из меридиана гирокомпас, и его пришлось остановить. Подводная лодка медленно отрывалась от противника, электродвигатели работали толчками малым ходом.

На электроэнергии недозаряженных аккумуляторов предстояло вслепую форсировать самую опасную гогландскую позицию, незаметно пройти между камней и банок, через минные поля, минуя вражеские корабельные дозоры, ползя по грунту, рискуя на мелких местах быть выброшенными на поверхность. Ориентироваться пришлось по одному лишь магнитному компасу, поправка которого составляла 53°. 16 сентября, идя на глубине 12 метров, лодка коснулась грунта и буквально переползла каменистую банку Преображения. По 11-метровым глубинам подводная лодка прошла вдоль опушки финских шхер, обогнув остров Гогланд с севера.

36 часов 17 минут непрерывно шла подводная лодка «Лембит» в подводном положении. Снова не хватало кислорода, снова нечем было дышать, но больше всего беспокоило другое — хватит ли электроэнергии?

Уцелевшая группа аккумуляторной батареи была уже почти полностью разряжена, когда подводная лодка около 13 часов 17 декабря всплыла в 5 милях от острова Лавенсари. Пущены дизеля, и «Лембит» полным ходом устремилась к родным берегам.

ПЛ "Лембит"

 

Навстречу, вздымая седые усы брызг, шли катера под советским Военно-морским флагом.

— Я «Лембит»... Я «Лембит»...— дает позывные подводная лодка. Сейчас самое опасное — не быть своевременно опознанными своими. И вот «Лембит» уже на рейде острова Лавенсари. Четвертый боевой поход закончился.

За успешные боевые действия, самоотверженную борьбу с тяжелейшей аварией, происшедшей в результате боевого столкновения с противником, личный состав подводной лодки «Лембит» был представлен к высоким правительственным наградам. Орденом Ленина были награждены 10 человек, в том числе главный старшина Галиенко, матрос Кондрашев, орденом Красного Знамени — 14 человек, орденом Красной Звезды—13 человек.

Группа членов экипажа ПЛ "Лембит" на плавбазе "Смольный" 20 января 1946 года. Командир - в центре.

 

 


 

 

Боевые успехи подводных лодок второго эшелона завершила «Щ-309» («Дельфин») под командованием коммуниста капитана 3 ранга И. С. Кабо. Военным комиссаром «Щ-309» был старший политрук С. 3. Кацнельсон.

Швартуется Щ-309...

 

Командир Щ 309 капитан 3 ранга Кабо Исаак Соломонович

 

«Щ-309» действовала в Аландском море. Подводникам пришлось выдержать жестокий шторм. Вышел из строя вертикальный руль, и лодка потеряла управление. Для того чтобы исправить повреждение, необходимо было всплыть в надводное положение и направить людей в надстройку. И если бы в этот момент лодку обнаружил враг, она была бы вынуждена срочно погрузиться, обрекая на гибель смельчаков. Но невзирая на смертельную опасность, добровольно взялся выполнить это задание командир отделения рулевых коммунист старшина 1-й статьи Т. И. Анишин. К нему присоединился старший матрос И. И. Князев.

Старшина 1-й статьи Т.И. Анишин

 

В течение двух с половиной часов двое отважных, находясь в осенней балтийской воде, устраняли повреждение. Рискуя своей жизнью, два молодых патриота вернули подводной лодке боеспособность. Оба они за этот подвиг были награждены орденом Красного Знамени.

Старший матрос И.И. Князев

 

12 сентября после свирепого шторма, во время которого волны и ветер сбивали подводную лодку с курса, установилась редкая для Балтики прекрасная штилевая погода. Спокойно разрезала «щука» толщу темно-зеленой воды, время от времени показывая на поверхности зоркий глазок перископа.

Но трудно угодить подводникам. Зеркальная поверхность моря их так же не устраивает, как и шторм. Им нужна именно такая волна — ни больше, ни меньше, — которая бы маскировала след перископа: небольшая, с игривыми белыми барашками. И света подводникам нужно ровно столько, чтобы своевременно можно было увидеть врага, самим оставаясь незамеченными.

— Ишь зеркало какое. В два счета обнаружат, вот и выйди в атаку, — ворчит вахтенный офицер капитан-лейтенант С. 3. Тращенко.

Подводники предпочитают темные, непроглядные ночи, потому что ночью им обязательно надо быть на поверхности: освежить внутри подводной лодки испорченный за день воздух, отправить по радио донесение командованию и, самое главное, пополнить в аккумуляторах запас электроэнергии.

Напряженная ночь сменяется рассветом. Подводная лодка уходит на глубину. И опять начинается поиск противника. Главное, чем живет в это время личный состав, — это ожидание боя. И так сутки за сутками. Иногда на горизонте видны дымы проходящих транспортов, иногда даже кончики мачт. Но далека цель, не догнать. Досадой наполняются в такие минуты сердца подводников: ушли враги от мести! Этим фашистам посчастливилось, им удалось отдалить час возмездия. Не многим гитлеровцам так везет.

Щ 309...

 

Но вот обнаружен вражеский самолет. Возможно, ето предвестник близкого конвоя? Фашисты нередко высылают впереди по курсу своих транспортов самолеты, имеющие задачей разведать район. Через неко-торое_время показалась шхуна. Но это еще не конвой — шхуна сидит мелко, видимо идет порожняком, не стоит тратить на нее торпеды и преждевременно обнаруживать себя.

Вот появился и второй самолет. Он кружит, высматривает в пронизанной солнечными лучами воде сигарообразный корпус подводной лодки. «Щука» притаилась. В центральном посту возбуждение— очень вероятно, что появление самолетов не случайно, что близок конвой.

У перископа встает сам командир. Сосредоточенно и внимательно наблюдает он за поверхностью моря. Все находящиеся в центральном посту следят за выражением лица командира. Наконец капитан 3 ранга Кабо, работая с дальномерными приспособлениями перископа, нарочито спокойно и медленно говорит:

— В расстоянии восьмидесяти кабельтовых конвой — два транспорта, два сторожевых корабля.

Затаив дыхание слушают подводники слова командира. Боцман идеально держит заданную глубину. Штурман склонился над картой и готовится вести прокладку боевого маневрирования лодки. Рулевой не спускает глаз с картушки репитера гирокомпаса. И так по всему кораблю изготовились к бою на своих боевых постах моряки.

Над конвоем барражирует самолет, целая стая катеров охватила кольцом транспорты. Добыча наверняка богатая, раз такое плотное охранение. Только обнаружь себя чем-нибудь сейчас, и вся эта свора ринется на подводную лодку, вскапывая море взрывами глубинных бомб. Могут, пожалуй, и до цели не допустить. Атака предстоит сложная.

Прямо от объектива перископа к горизонту тянулась нестерпимо сияющая полоса растопленного золота —солнечная дорожка. На этот раз яркий солнечный свет, отраженный поверхностью моря, может быть союзником. И капитан 3 ранга Кабо решает пересечь курс вражеского конвоя, двигаясь под перископом по этой дорожке. Купающиеся в воде лучи солнца так ярко сияют, что будут слепить глаза вражеским наблюдателям. Следовательно, можно будет атаковать почти в упор, оставаясь до конца незамеченными. Следуют одна за другой отрывистые команды. Командир заканчивает маневрирование для выхода в точку залпа. Вот цель уже пришла на нить прицела перископа. Характерное содрогание всего корпуса подводной лодки говорит всем стоящим на боевых постах, за задраенными переборками о том, что торпеды вышли из кормовых аппаратов и мчатся к той точке, где они должны встретиться с целью. Короткое, но томительное ожидание взрыва -— и наконец грохот.

Краснофлотец-торпедист А.В. Абрамов и старшина группы торпедистов Фокин в носовом торпедном отсеке подводной лодки Щ-309 ("Дельфин").

 

Враг не медлит с ответом. Взрывы глубинных бомб раздаются следом за взрывом торпед. Поэтому некогда, да и опасно наблюдать за результатами атаки. Можно лишь вообразить кутерьму, которая поднялась наверху. Но и под водой не спокойно — разрывы глубинных бомб грохочут со всех сторон. Катера противника мечутся над самой подводной лодкой. Шум их винтов слышен даже невооруженным ухом.

Шитухин Виктор Николаевич служил на подводной лодке Щ-309 гидроакустиком.

 

Все, что способно издавать хоть малейший писк, треск, шорох, выключено. В лодке тишина. Лишь гребные электродвигатели дают подводной лодке необходимый ход, да и то толчками, чтобы сбить с толку врага.

 


 

Расчет командира на использование условий освещенности оказался верным. Хитро маневрируя в кипящей от разрывов глубинных бомб пучине, командир сумел увести подводную лодку от преследования. Дерзкая атака удалась. Впоследствии выяснилось, что был потоплен вражеский транспорт «Бонден», шедший с грузом в Германию.

— Да, наша работа опасна, — тихо и как-то задумчиво говорит находящимся в центральном посту морякам капитан 3 ранга Кабо. — На дне морском покоятся некоторые наши товарищи, с которыми мы вместе учились, приходили на морскую службу, жили в одних домах, встречались на праздничных вечерах. Готовность отдать свою жизнь в бою и есть одна из сторон военной профессии.

Артиллерийский расчет подводной лодки Щ-309. У орудия краснофлотцы В.А. Абрамов, Антонов и Н.А. Петров декабрь 1942г. Фото С.Струнникова.

 

До войны мы прошли суровую морскую школу,— продолжает командир. — Мы много плавали, плавали в любую погоду. Война оказалась жестокой, с беспощадными требованиями и непредвиденными трудностями. Мы любим историю, мы чтим память о делах наших русских моряков, но дела сегодняшних балтийских подводников не имеют себе равных в истории. В мирное время мы учились воевать. Вой является экзаменом нашей жизни. Тот, кто этот экзамен не выдержит, может считать свою жизнь потраченной впустую. Он обманул жестоко и других, и себя. Смерти бояться нельзя. Трус в наших условиях будет дрожать от страха ежесекундно. Нужно бояться лишь бесцельной, дешевой смерти.

Подводная лодка «Щ-309». Краснофлотец Антоненко.

 

...Прошло уже два часа с момента последних взрывов глубинных бомб, а акустик все еще продолжает докладывать о присутствии катеров противника. Вот винты одного из них зашуршали над лодкой. Упорен враг в своей злобе. Значит, хороша добыча. Терпеливо ждут подводники, когда же враг, посчитав подводную лодку уничтоженной, удалится. В лодке уже становится трудно дышать. В отсеках холодно — подводная лодка долго лежит на грунте и ни один механизм не получает тепла.

Наконец акустик уверенно докладывает, что больше не слышит противника.

— Всплывать на перископную глубину, — немедленно командует Кабо, приготовившись к подъему перископа. Подводная лодка начинает оживать. Пускаются механизмы, и их характерный шумок веселит моряков. Уходит куда-то усталость, уже не так ощущается голод. Жизнь снова вступает в свои права.

Встреча Щ-309 из четвертого боевого похода, 10 октября 1942 г.

 

Приказом Народного комиссара ВМФ 1 марта 1943 года подводная лодка «Щ-309» за проявленную отвагу в боях за Отечество, за стойкость и мужество личного состава была удостоена гвардейского звания.

 

Церемония вручения гвардейского знамени подводной лодке Щ-309

 


 

ТРЕТИЙ ЭШЕЛОН

 

 

С 15 сентября 1942 года начали действовать на коммуникациях противника в Балтийском море подводные лодки третьего эшелона.

В числе первых вышла для действий в Ботническом заливе подводная лодка «С-9» под командованием капитан-лейтенанта А. И. Мыльникова.

ПЛ С-9...

 

Командир С-9 капитан-лейтенант Мыльников Александр Иванович (4 декабря 1911 - после 12 августа 1943)

 

Это, по оценке командующего флотом, был грамотный, смелый и решительный командир, стремившийся всегда к активным действиям. Военным комиссаром подводной лодки был капитан-лейтенант А. Ф. Селезнев. Пересекая одну из линий мин в Финском заливе, лодка коснулась левым бортом минрепа. Тотчас был остановлен левый электродвигатель, положено «лево руля» и мина осталась за кормой. А около 3 часов ночи 19 сентября, когда «С-9» находилась уже западнее острова Родшер, сигнальщики неожиданно обнаружили в темноте на расстоянии лишь одного кабельтова два вражеских катера. Вахтенный офицер пытался таранить один из них, но это не удалось. При погружении лодка была обстреляна из пулеметов, а через несколько минут за ее кормой разорвались шесть глубинных бомб.

Самостоятельное форсирование подводной лодкой «С-9» Финского залива продолжалось всего пятьдесят восемь с половиной часов. Это был рекордно короткий срок, не достигнутый ни одной другой лодкой с начала кампании 1942 года .

 

22 сентября лодка форсировала минные заграждения противника в проливе Сёдра-Кваркен и начала крейсерство. 27 сентября в районе Васа вахтенный офицер капитан-лейтенант П. В. Александров обнаружил вражеский конвой, состоявший из 4 транспортов, шедших в охранении 4 сторожевых кораблей. Командир принял решение атаковать транспорт водоизмещением 11 тысяч тонн, который шел головным. Прорвав охранение, подводная лодка с дистанции 2—2,5 кабельтова выпустила по транспорту одну торпеду. Охваченное пламенем, судно начало тонуть. Капитан-лейтенант Мыльников решил повторить атаку по другому транспорту, и в этот момент подводная лодка неожиданно попала под вражеский таран. Был сорван сетепрорезатель на носовой оконечности лодки, порваны носовые радиоантенны, погнут меч гидроакустики. Горизонтальные рули были немедленно переложены на погружение, и подводная лодка быстро пошла на глубину.

На следующий день, продолжая, несмотря на полученные повреждения, настойчиво искать врага, подводники в районе Кристинанкаупунки обнаружили танкер водоизмещением около 10 тысяч тонн, шедший без охранения. Сблизившись на дистанцию 3—3,5 кабельтова, Мыльников выстрелил одной торпедой, но она прошла за кормой танкера. Обнаружив подводную лодку, танкер заметно увеличил ход и попытался уйти от преследования, рассчитывая на быстро наступавшую темноту. Расстояние между танкером и подводной лодкой увеличивалось.

Мыльников решил непременно догнать врага и уничтожить его огнем артиллерии. Когда «С-9» всплыла, расстояние до удиравшего танкера возросло уже до 5—6 миль.

— Полный ход!

Началась погоня. После 45-минутного преследования вновь удалось сократить расстояние между подводной лодкой и танкером до 2—2,5 кабельтова. Почти полностью стемнело. Подводная лодка открыла по танкеру огонь из 100-миллиметрового орудия. Уже с третьего залпа артиллерийский расчет в составе старшины 1-й статьи А. И. Сибирцева, старшины 2-й статьи К. Т. Дикого, старшего матроса С. И. Полукеева, матросов Г. И. Михайлова и К. И. Батова добился прямого попадания. На танкере возник пожар. Всего семнадцать выстрелов потребовалось комендорам подводной лодки для того, чтобы танкер начал тонуть, погружаясь кормой. Подводная лодка отошла на середину залива, и еще через два часа после произведенной артиллерийской атаки подводники видели зарево пожара. За четкие, решительные действия и воинское мастерство артиллеристы Сибирцев, Дикий, Полукеев и Батов были награждены орденом Красного Знамени. Матрос Михайлов был награжден орденом Красной Звезды.

Действия ПЛ С-9 27.09.42г

 


 

Поход подводной лодки «С-9» продолжался 39 суток, из которых на форсирование Финского залива было затрачено менее шести суток. Это явилось одним из лучших достижений подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота за всю кампанию 1942 года. Средняя скорость форсирования достигла 97 миль в сутки — наивысший показатель для всех подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота, форсировавших в 1942 году Финский залив в обоих направлениях.

Погрузка торпеды на подводную лодку С-9.

 

Подводная лодка «С-9» за поход 74 раза пересекала линии мин, причем семь раз (больше, чем любая другая лодка) коснулась бортом минрепа.

Подводная лодка «С-9» Кронштадт 1941

 

Несмотря на повреждения, полученные в результате таранного удара, а также выход из строя моторов обоих перископов, эхолота и других приборов, экипаж подводной лодки «С-9» сделал все для достижения успеха в создавшихся трудных условиях .

Экипаж С-9...

 


 

 

В ночь на 15 сентября 1942 года перешла из Ленинграда в Кронштадт старейшая подводная лодка Краснознаменного Балтийского флота «Д-2» («Народоволец»), которой командовал капитан 3 ранга Р. В. Линденберг.

ПЛ Д-2 ("Народоволец")

 

Командир Д-2 капитан 3 ранга Линденберг Роман Владимирович

 

Военным комиссаром подводной лодки был капитан-лейтенант Р. Е. Рацуцкий. Эта лодка была заложена на стапелях одного из ленинградских заводов еще в марте 1927 года. В 1933 году «Д-2» совершила переход по Беломорско-Балтийскому каналу и вошла в состав Северного флота, а в 1939 году вернулась в Ленинград для капитального ремонта.

23 сентября 1942 года «Д-2», эскортируемая базовым тральщиком и «морскими охотниками», вышла из Кронштадта. Перед выходом в первый боевой поход моряки дали торжественную клятву:

«Любимая Родина! Нам выпала великая честь идти в бой против твоих, против наших врагов...

Мы идем на смертный бой во имя своей жизни, своего народа, своей Родины. Собравшись на митинг перед выходом в морс, мы клянемся тебе, Родина, что не дрогнем в бою, не пощадим врага, выполним свой воинский долг с достоинством и честью, как требует того наш народ, на верность которому мы присягали. Вступая в боевую семью подводников Краснознаменной Балтики, мы клянемся не посрамить их боевых знамен, их славных традиций. Мы твердо уверены, что наше дело правое, что победа будет за нами».

Погрузившись западнее острова Лавенсари, подводная лодка «Д-2» начала самостоятельно форсировать Финский залив. 24 сентября севернее острова Гогланд «Д-2» попала в противолодочную сеть противника. Стал быстро расти дифферент на нос, достигший 15°, вследствие чего глубина погружения возросла с 30 до 39 метров, и лодка сильно ударилась о грунт. По всему легкому корпусу лодки слышался скрежет.

Три с половиной часа продолжалась борьба с сетью. С большим трудом, неоднократно давая задний ход и продувая палубные цистерны, морякам удалось оторвать подводную лодку от грунта. Некоторое время лодка тащила сеть за собой, при этом слышалось гудение буя, по-видимому буксировавшегося лодкой. Спустя еще полчаса глубина погружения уменьшилась до 25 метров, но больше лодка не всплывала. Дифферент на корму был равен 14°.

— Будем прорываться сквозь сеть, другого выхода нет, — решил командир. — Полный вперед!

Натужно загудели электромоторы. Несколько мгновений лодка, дрожа всем корпусом, продолжала оставаться на месте, а затем вдруг резко рванулась вперед. Глубина погружения стала быстро уменьшаться. Прорвав сеть, «Д-2» всплыла на поверхность.

Д-2...

 

В результате удара о грунт оказался заклиненным вертикальный руль, и лишь с большим трудом удалось устранить эту неисправность. Тринадцать моряков, вооруженных спасательными приборами, поочередно опускались под воду. Они знали, что лодка находится вблизи занятого противником острова Гогланд, на виду у вражеских наблюдательных постов, и что если обстановка заставит лодку погрузиться, то некогда будет подбирать людей из воды. Но никто не думал об опасности. В надводном положении «Д-2» форсировала минное поле противника и вышла на Западный Гогландский плес.

Д-2, в ЦП командир лодки капитан 3 ранга Р.В. Линденберг и лейтенант В.И. Сизов

 

В 0 часов 20 минут 29 сентября подводная лодка вышла в Балтийское море. Первая встреча с противником произошла 3 октября у острова Эланд. «Д-2» атаковала вражеский транспорт водоизмещением свыше 11 тысяч тонн *.

(*Впоследствии из сообщения шведской радиостанции выяснилось, что тоннаж потопленного транспорта достигал 11 600 бручто-фегиетравых тонн.)

Продолжая спускаться на юг, подводная лодка западнее Борнхольма отправила торпедами на дно вооруженный транспорт «Jacobus Fritzen» («Якобус Фрицен»)тоннажем 4090 брутто-регистровых тонн.

Потопленный торпедами Д-2 14 октября 1942 года транспорт «Jacobus Fritzen».

 

А несколько дней спустя, 19 октября, командир, прорвав сильное охранение конвоя в составе вспомогательного крейсера и пяти сторожезых кораблей, атаковал немецкий железнодорожный паром "Deutschland" («Дойчланд») водоизмещением 23 тысячи тонн.

Жертва атаки подводной лодки Д-2 19 октября 1942 года железнодорожный паром "Deutschland".

 

На пароме находились гитлеровцы, направлявшиеся с восточного фронта на отдых в Норвегию. Взрывом торпеды было уничтожено около 900 вражеских солдат, причем погиб вместе со своей семьей один из предателей норвежского народа — заместитель премьер-министра Квислинга. Поврежденный паром был отбуксирован в шведский порт Треллеборг и поставлен в длительный ремонт.

Эта дерзкая атака вызвала у гитлеровцев такую панику, что немецко-фашистское морское командование передало по радио открытым текстом всем своим транспортам, находившимся в Южной Балтике, приказание немедленно укрыться в ближайших портах. Движение транспортов к западу от Борнхольма было прервано почти на трое суток.

Действия Д-2 в октябре 1942 года...

 

4 ноября, после полуторамесячного боевого похода, подводная лодка «Д-2» подошла к острову Лавенсари. Последний этап перехода — из Кронштадта в Ленинград — был очень тяжелым. Лодке пришлось без корабельного обеспечения идти во льду, подвергаясь, кроме того, сильному артиллерийскому обстрелу шестиорудийной батареи противника из района Петергофа. В течение получаса гитлеровцы выпустили около 150 осветительных ракет и 600 снарядов. Снаряды крошили лед всего лишь в нескольких метрах от «Д-2», но командир, умело маневрируя скоростью хода, благополучно привел 11 ноября подводную лодку в Ленинград.

 

Д-2 - музей в Санкт-Петербурге...

 

 


 

 

Исключительно успешно действовала в составе третьего эшелона подводная лодка «Щ-406» под командованием коммуниста капитана 3 ранга Е. Я. Осипова.

Командир подводной лодки Щ-406 Осипов Евгений Яковлевич (7 января 1913 – 1 июня 1943)

 

26 октября в районе мыса Брюстерорт, при входе в Данцигскую бухту, она отправила торпедами на дно транспорт противника «Меркатор» тонна жем 4660 брутто-регистровых тонн. А 1 ноября «Щ-406» у маяка Риксгефт потопила вражеский транспорт «Агнес» — 5300 брутто-регистровых тонн.

В ночь на 7 ноября, когда личный состав не терял надежды возвратиться в базу в день 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, послышался скрежет минрепа по борту лодки. Утром примерно в 10 милях от острова Лавенсари опять произошло касание минрепа. Оказалось, что еще ночью лодка зацепила корпусом минреп и несколько часов буксировала за собой мину до тех пор, пока минреп не соскользнул при резкой перемене курса лодки.

Во время этого похода, форсируя известные опасные районы и проходя через неизвестные минные заграждения противника, «Щ-406» 55 раз пересекла линии мин. 55 раз экипаж подводной лодки находился на волоске от смерти, но ни один моряк не дрогнул, не спасовал перед нечеловеческими трудностями.

 

Вечером 7 ноября «Щ-406» подошла к острову Лавенсари. На переходе в Ленинград лодка подверглась сильному артиллерийскому обстрелу со стороны Петергофа, причем снаряды падали в 20—25 метрах от борта.

За отважные и решительные действия против немецко-фашистских захватчиков подводная лодка «Щ-406» еще во время похода, 23 октября 1942 года, Указом Президиума Верховного Совета СССР была награждена орденом Красного Знамени.

Краснознамённый Военно-морской флаг. Был учреждён 27 мая 1935 года, постановлением ЦИК и СНК СССР.

 

В тот же день командиру подводной лодки «Щ-406» капитану 3 ранга Евгению Яковлевичу Осипову было присвоено звание Героя Советского Союза.

01.06.43 «Щ-406» возможно, потоплена огнем финского минного заградителя «Риилахти» и немецкого самолета «Арадо-196» («Arado-196»), или позднее подорвалась на мине.

 

...Эта лодка не уйдет...

 


 

В конце октября 1942 года вышел в свой очередной боевой поход подводный минный заградитель «Л-3». Экипаж лодки к этому времени целиком состоял из коммунистов н комсомольцев. 29 октября «Л-3»  уже была в районе минной постановки.

Седьмая победа на рубке Л-3

 

11 ноября на минах, поставленных подводной лодкой «Л-3» в районе Либавы, погиб вражеский транспорт «Остланд» тоннажем 2152 брутто-регистровые тонны, через неделю в районе острова Утё подорвался на минах и пошел ко дну транспорт «Гинденбург» тоннажем 7880 брутто-регистровых тонн1. Наступил новый, 1943 год, а вражеские суда продолжали подрываться и гибнуть на минах, поставленных подводной лодкой «Л-3». 26 января в районе Либавы гибнет транспорт «Мари Фердинанд» тоннажем 1757 брутто-регистровых тонн. А 30 марта у острова Борнхольм на минах, поставленных советскими подводниками, взрывается  немецкая   подводная  лодка   «U-416»*.

(*30 октября 1943 года гитлеровцам удалось поднять и вновь ввести подводную лодку в строй.)

Много испытаний выпало на долю экипажа подводной лодки «Л-3» в этом боевом походе. 13 ноября, когда капитан 2 ранга Грищенко маневрировал для выхода в торпедную атаку по данным гидроакустики, лодку таранил вражеский транспорт. «Л-3» лишилась обоих перископов.

Погнутый перископ Л-3.Результат столкновения с транспортом 13 ноября 1942 г.

 

Возвращаясь в родную базу, израненная и ослепшая «Л-3» попала в Финском заливе на вражеское минное поле. Минреп задел за погнутый перископ и, соскользнув с него, ударил по борту лодки. Неожиданно лодку потряс большой силы взрыв, погас свет, все, что было недостаточно прочно закреплено, оказалось сорванным со своих мест.

И все же, преодолев все опасности, «Л-3» 19 ноября последней из всех подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота вернулась с моря. 73 раза пересекла она за этот поход линии мин. В район встречи у острова Лавенсари «Л-3» прибыла с ошибкой в счислении всего в две с половиной мили, что составило 0,8 процента от огромного расстояния, пройденного без перископов в трудных штормовых условиях. Это было замечательным примером высокого искусства кораблевождения, проявленного во время столь тяжелого для личного состава перехода штурманом коммунистом капитан-лейтенантом А. И. Петровым. Штурман-подводник, как и минер, не имеет права ошибаться. Но если ошибка минера чаще всего угрожает ему самому, то ошибка штурмана нередко ставит под угрозу весь экипаж подводной лодки, его победу в бою, его жизнь.

За этот поход 39 человек из экипажа подводной лодки были награждены орденами и медалями. Приказом Народного комиссара ВМФ 1 марта 1943 года подводная лодка «Л-3» была удостоена гвардейского звания.

Гвардейский Военно-морской флаг. Был установлен 20 июня 1942 года, приказом Народного Комиссара ВМФ СССР, для кораблей Военно-Морского Флота, экипажи которых удостоены гвардейского звания.

 

Принимая гвардейское знамя, подводники-гвардейцы поклялись:

«Любимая Родина, слушай нас!

Клянемся тебе жестоко метить фашистским мерзавцам за кровь и страдания, за горе и слезы наших отцов, матерей и детей.

Клянемся настойчиво, без устали ночью и днем искать и топить корабли врага, истреблять их до полной нашей победы.

Клянемся высоко держать гвардейское знамя, свято хранить и умножать военные традиции балтийцев».

 

Подводники с честью пронесли Гвардейский военно-морской флаг через все бури и штормы войны до Дня Победы, умножая бессмертную славу своего корабля. Ничто не могло поколебать стойкости подводников, их верности Родине и своему народу.

Личный состав бригады подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота был охвачен высоким патриотическим порывом. Каждый подводник помнил взволнованные слова обращения участников встречи представителей двух поколений балтийских моряков. Они, как грозный набат, зажигали сердца, они звали в бой, на полный разгром ненавистного врага.

«Товарищи, братья, отцы и сыновья! Балтийцы!

Вы, стоящие на вахте над суровыми водами Балтики! Вы, форсирующие на подводных лодках вражеские минные поля! Вы, прильнувшие к окопным бойницам в синявинских болотах! Вы, застывшие у казенников пушек на Кронштадтских фортах, ведущие в бой громады танков, прорезающие облака на стальных крыльях!..

К вам наше слово, боевые друзья! Родина в опасности!

Чтобы отвести, чтобы уничтожить навсегда угрозу, нависшую над нашей матерью-страной, потребуется великое, небывалое напряжение.

Моряки-балтийцы! Вы должны свято блюсти гордые вековые традиции морской славы. Идя в бой, помните, как сражались деды у Гангута и Чесмы, в водах Севастополя и Синопа. Гром их подвигов облетел все моря мира. Отблески их дел падают на вас. Вы должны бережно хранить неугасимый огонь революционного прошлого. Несгибаемым, непреклонным было балтийское флотское подполье в дни царизма. Железные люди выходили из него. Ни пытки, ни страх смерти не могли сломить их.

Будьте и вы такими!

...Адмирал Макаров звал командира в самое трудное место в бою. Адмирал Нахимов не знал слова «назад». Честь корабля, честь флота, честь моряка были для них дороже жизни. «Нас только 15 балтийцев, — сказал Железняков, — но мы будем драться до последнего вздоха, до последнего патрона». Нас много, моряки-балтийцы сорок второго года. Мы будем драться только до победы. В вас много ненависти к врагу. Так пусть ее будет во сто раз больше».

Балтийские подводники были достойными наследниками славы своих предков, славы подводников старшего поколения, славы героев  «Пантеры».

Единственная подводная лодка, принявшая участие в 3-х войнах - Первой мировой, Гражданской и Великой отечественной, с боевыми победами - это ПЛ "Пантера", вступившая в строй 5 августа 1916г

 


 

Каждая подводная лодка Краснознаменного Балтийского флота за один поход 1942 года в среднем 48 раз пересекла линии вражеских минных заграждений. Во время 24 походов, совершенных с мая по ноябрь 1942 года двадцатью подводными лодками Краснознаменного Балтийского флота, линии мин были пересечены 1142 раза. Это почти равно числу пересечений линий мин подводными лодками Северного флота за период с января 1942 года по ноябрь 1944 года и примерно в четыре раза превышает число пересечений линий мин подводными лодками Черноморского флота за период с августа 1941 года по август 1944 года.

Районы боевых действий подводных лодок Балтийского флота в 1944 г.

 

Кроме того, каждая подводная лодка Краснознаменного Балтийского флота в среднем за один поход подвергалась четыре раза воздействию кораблей и авиации противника. Теоретические расчеты показывают, что за время действий балтийских подводных лодок в море вероятность их подрыва на минах или гибели от других противолодочных средств противника нередко доходила до единицы (то есть до 100 процентов).

Законом жизни для балтийских подводников были героизм и презрение к смерти. Только упорство и мужество, присущие советским патриотам, высокое тактическое мастерство командиров-подводников и отличная боевая выучка матросов и старшин позволили нашим подводным лодкам прорывать мошный протизо-лодочный рубеж противника в Финском заливе и выходить на вражеские сообщения для успешных боевых действий. Не раз случалось, что подводные лодки подрывались на минах, попадали в противолодочные сети, получали повреждения от взрывов глубинных бомб, но героизм матросов и офицеров спасал подводные корабли.

Даже западногерманский историк второй мировой войны Юрген Ровер, которого никак нельзя заподозрить в каких-либо симпатиях к советским подводникам, вынужден признать: «И если при этих обстоятельствах русским подводным лодкам удалось совершить 22 прорыва в открытое Балтийское море, причем отдельные лодки насчитывали за собой до трех прорывов, то это является достойным внимания успехом, который свидетельствует о высоком уровне боевой подготовки и стойкости команд советских подводных лодок»*.

(*В действительности подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота совершили в 1942 году более 22 прорывов в Балтийское море.)

По нескольку раз подрывались на минах, но продолжали выполнять боевые задания подводные лодки «Л-3» (командир капитан 2 ранга П. Д. Грищенко), «С-12» (командир капитан 3 ранга В. А. Тураев), «Щ-310»  (командир капитан-лейтенант Д. К. Ярошевич), «Щ-323» (командир капитан 2 ранга А. Г. Андронов*) (*Был назначен командиром подводной лодки «Щ-323» 9 июля 1942 года.), «Щ-407» (командир капитан 3 ранга В. К. Афанасьев).

Командир «Щ-310» (1940 – 1944) Ярошевич Дмитрий Клементьевич (5 марта 1911 – 10 октября 1966)

 

Командир Щ-323 Андронов Алексей Герасимович (13 февраля 1907 - 1 мая 1943)

 

Командир Щ-407 Афанасьев Владимир Константинович (6 декабря 1910 – 28 мая 1957)

 

Нередко подводным лодкам, форсируя Финский залив, приходилось буквально ползти по каменистому грунту, толчками переползая с гряды на гряду, не имея возможности оторваться от грунта из-за малых глубин. Касание грунта было обыденным явлением при движении лодок на небольшой высоте от неровного дна Финского залива.

Шведская газета «Дагенс нюхетер» ("Dagens Nyheter"), признавая бесстрашие и героизм подводников Краснознаменного Балтийского флота, писала 20 октября 1942 года, что «советские подводные лодки, управляемые отважными и отчаянными командирами, несомненно прорываются через узкие, заминированные и чрезвычайно тщательно охраняемые воды Финского залива... не дают возможности немцам наладить твердые коммуникации».

Никогда еще в военно-морской истории подводным лодкам не приходилось действовать в более сложной обстановке, чем та, какая сложилась на Балтике. Подвиг балтийских подводников сохранится в веках примером мужества, доблести, высокого мастерства и верности своему воинскому долгу.

Гитлеровская пропаганда неоднократно заявляла, что «русский Балтийский флот парализован в голодном и замерзшем городе», «разбомблен немецкой авиацией»... Доблестные балтийские подводники своими смелыми походами 1942 года доказали всему миру, что Краснознаменный Балтийский флот не только сохранил, но и усилил свою боеспособность. Даже фашистской газете «Дейче альгемейне цейтунг» пришлось, хоть и сквозь зубы, признать успехи советских подводников. «В 1942 году, несмотря на наличие обширных минных заграждений и бдительность наших кораблей, — писала газета, — нескольким советским подводным  лодкам  удалось прорваться из  Финского залива в Балтийское море и в результате этого в какой-то мере нарушить наше судоходство» .

 


 

В 1941—1942 годах подводниками Краснознаменного Балтийского флота, совершившими в общей сложности 103 выхода, были потоплены: 61 транспортное судно общим тоннажем 176 718 брутто-регистровых тонн, подводная лодка, миноносец и сторожевой корабль противника. Потопление 37 транспортных судов общим тоннажем 114 318 брутто-регистровых тонн и вражеской подводной лодки к настоящему времени подтверждено достоверными данными. Кроме того, по данным, подтвержденным противником, на минах, поставленных подводными лодками, в 1941—1942 годах подорвались и затонули 8 транспортных судов общим тоннажем 25 485 брутто-регистровых тонн и фашистское учебное судно.

Этот итог был равносилен прекращению подвоза питания нескольким десяткам вражеских дивизий. В сочетании с итогами боевых действий других родов сил Краснознаменного Балтийского флота это имело большое оперативное значение, которое было особенно важно в 1942 году, накануне величайшей в истории победы советских войск на Волге. Недаром фашистское морское командование в официальном докладе гитлеровской ставке вынуждено было констатировать, что «каждая подводная лодка, прорвавшая блокаду, представляет опасность для всего Балтийского моря и ставит под угрозу движение транспортов, которых уже не хватает для перевозок».

Какими жалкими кажутся потуги некоторых буржуазных авторов, взявших на себя неблагодарную задачу фальсифицировать историю, ввести в заблуждение общественное мнение, умалить роль во второй мировой войне Советского Союза, его Вооруженных Сил, и в частности подводного флота. Так, француз Клод Юан в своей работе «Действия советских подводных лодок в Балтийском море в 1942 году» утверждает, что в 1941 году подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота потопили только одно грузовое судно. Это же утверждает и западногерманский военный историк Ю. Ровер в работе «Советские подводные силы в восточном море в 1939--1945 гг.». В анонимной шведской статье «Деятельность советских подводных лодок в районе Балтийского моря в 1939— 1944 гг.» говорится, что в 1941 году советским лодкам вообще не удалось потопить ни одного судна, а в 1942 году — лишь 23 судна . Не отстает от своих коллег по перу и Ю. Майстер. В книге «Война на море в восточноевропейских водах 1941—1945 гг.», изданной в 1957 году в Мюнхене, он также приводит заниженные данные. Майстер пишет: «В течение 6 месяцев советские подводные лодки потопили 23 немецких, финских и нейтральных торговых судна общим водоизмещением около 52 000 брт. Еще 4 небольших судна, в конце 1942 года пропавшие без вести, видимо, также стали жертвами советских подводных лодок (862 брт.). Далее было, кажется, повреждено около 16 торговых судов». Таким образом, в целом ряде работ иностранных авторов игнорируются или намеренно искажаются даже те данные о потерях военного и торгового флотов, которые в свое время сообщались фашистской Германией и ее союзниками. И это несмотря на то, что тому же Ю. Майстеру приходится признать: «В стратегическом отношении Германия уже в 1942 году в морской войне на Балтийском море была вынуждена перейти к обороне».

Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили действия лучших балтийских подводников. Подводные лодки «Щ-323» (командир капитан 3 ранга Ф. И. Иванцов), «Щ-320» (командир капитан 3 ранга И. М. Вишневский) и «Щ-406» (командир капитан 3 ранга Е. Я. Осипов) были награждены орденом  Красного  Знамени.

Командир Щ-323 капитан 3 ранга Иванцов Федор Иванович

 

Командир Щ-320 капитан 3 ранга Вишневский Иван Макарович (13 ноября 1904 – октябрь 1942)

 

Командир Щ-406 капитан 3 ранга Осипов Евгений Яковлевич (7 января 1913 – 1 июня 1943)

 

Подводные  лодки  «Л-3» (командир капитан 2 ранга П. Д. Грищенко), «Щ-303» (командир капитан-лейтенант И. В. Травкин) и «Щ-309» (командир капитан 3 ранга И. С. Кабо) за успешные боевые действия в 1941—1942 годах были удостоены звания гвардейских.

 

Командир Л-3 капитан 2 ранга Грищенко Петр Денисович (12 июля 1908 - 14 января 1991)

 

Командир Щ-303 Травкин Иван Васильевич (13 февраля 1907 – ?)

 

Командир Щ-309 капитан 3 ранга Кабо Исаак Соломонович (19 декабря 1909 – 1981)

 

 


 

ПОДВИГ «ЧЕТЫРЕСТА ВОСЬМОЙ»

 

С началом навигации 1943 года противник активизировал действия по Кронштадту. Нередко артиллерийский огонь по Кронштадту и кораблям, находившимся на переходе между Кронштадтом и Ленинградом, был даже более интенсивным, чем по Ленинграду. Это объяснялось тем, как указано в материалах «Совещаний германского главнокомандования по военно-морским вопросам», что «если бы даже Ленинград был полностью разрушен артиллерийским огнем, опасность со стороны советских подводных лодок продолжала бы существовать, так как Кронштадт оставался их базой». Но Кронштадт, как и Ленинград, был неприступен для врага и наносил по нему мощные ответные удары.

Особое внимание немецко-фашистское командование уделило дальнейшему усилению своего противолодочного рубежа в Финском заливе. В наиболее узком месте залива, на линии нарген-порккалауддской позиции, гитлеровцы к концу апреля установили две линии противолодочных сетей и усилили минные заграждения. Сети подвешивались к многочисленным поплавкам и удерживались тяжелыми якорями. Отдельные полотнища сети достигали длины 250 метров, высота сети колебалась от 40 до 70 метров.

Минные заграждения Финского залива...

 

Немецкое минное загражнение "juminda"

 

Глубина Финского залива в районе, где была оборудована нарген-порккалауддская позиция, колеблется от 25 до 60 метров и только в одном месте достигает 80 метров. На участках, где рельеф дна мог бы позволить подводным лодкам пройти под сетью, противником было поставлено более 500 донных магнитных мин. Всего же к началу летней кампании гитлеровцы поставили между островом Нарген и полуостровом Порккала-Удд 9834 мины разных типов и 11 244 минных защитника. Здесь было оборудовано двойное минное заграждение «Вальрос». Вдоль противолодочных сетей были выставлены корабельные дозоры, отстоявшие друг от друга не далее 20 кабельтовых. В случае необходимости дозоры могли быть быстро усилены за счет противолодочных кораблей, базировавшихся на Хельсинки и Таллин, то есть на флангах противолодочной позиции. Помимо действовавших в Финском заливе в 1942 году 25-й и 31-й флотилий тральщиков, а также 3-й сторожевой флотилии в марте 1943 года сюда была переброшена 24-я десантная флотилия из Норвегии, в мае — вновь сформированная 28-я десантная флотилия, а в августе — 3-я флотилия тральщиков. Удаленность нарген-порккалауддской позиции от советских аэродромов и военно-морских баз затрудняла нанесение ударов по вражеским кораблям.

 

Первая группа подводных лодок, которым предстояло действовать в Балтийском море, состояла из гвардейской подводной лодки «Щ-303» под командованием капитана 3 ранга И. В. Травкина, 

 

Подводная лодка «Щ-303» в порту Кронштадта.

 

Командир Щ-303 Травкин Иван Васильевич (30 августа 1908 - 14 июня 1985)

 

 


 

Краснознаменной подводной лодки «Щ-406» под командованием Героя Советского Союза капитана 3 ранга Е. Я. Осипова и

Щ-406...

 

Командир Щ-406 Осипов Евгений Яковлевич (7 января 1913 – 1 июня 1943)

 

подводной лодки «Щ-408» под командованием капитан-лейтенанта П. С. Кузьмина.

Щ-408...

 

Командир Щ-408 капитан-лейтенант Кузьмин Павел Семенович (2 января 1914 - 22 мая 1943)

 

Для лучшего управления  подводными лодками  командир  бригады капитан 1 ранга С. Б. Верховский перенес свой командный пункт из Ленинграда в Кронштадт.

Командир бригады подводных лодок капитан 1 ранга Верховский Сергей Борисович (6 июня 1909 – 24 декабря 1963)

 

Заместителем командира бригады по политчасти был капитан 2 ранга С. А. Красников.

Подводная лодка «Щ-408» в точку погружения к западу от острова Лавенсари была выведена 19 мая. Форсировав гогландскую позицию, лодка всплыла для зарядки аккумуляторной батареи, так как запасы электроэнергии уже значительно истощились. Однако вражеские противолодочные корабли обнаружили «щуку», и она была вынуждена погрузиться. В течение трех суток лодка, находясь в районе острова Вайндло, подвергалась преследованию вражеских охотников за подводными лодками. Пришлось уклоняться от противника под водой. Электроэнергия быстро таяла.

В ночь на 22 мая от командира подводной лодки «Щ-408» было получено короткое радиодонесение о том, что лодка имеет повреждения. Ввиду того что противник мешал производить зарядку аккумуляторной батареи, капитан-лейтенант Кузьмин просил выслать авиацию. Больше донесений от подводной лодки «Щ-408» не поступало.

С утра 22 мая группы самолетов-штурмовиков одна за другой направлялись к острову Вайндло. В течение всего дня они бомбили и обстреливали вражеские корабли.

Первый боевой поход Щ-408...

 

Но оторваться от катеров «щуке» все же не удавалось. А запас электроэнергии подходил к концу. Положение становилось критическим. И тогда командир принял решение всплыть и дать катерам противника артиллерийский бой.

— По местам стоять, к всплытию! Артиллерийская тревога! — разнеслось по отсекам.

Капитан-лейтенант Круглов Александр Федорович заместитель командира по политической части подводной лодки Щ-408

 

Один из балтийских летчиков видел, как «Щ-408» всплыла и завязала артиллерийский бой. Два часа длился этот неравный бой подводной лодки, вооруженной всего двумя 45-миллиметровыми пушками, с пятью вражескими катерами, имевшими в общей сложности десять орудий. На лодку обрушились десятки снарядов, крупнокалиберные пулеметы хлестали свинцом по мостику и палубе «щуки». Но израненная подводная лодка продолжала мужественно сражаться с врагом. Над лодкой среди рвущих воздух раскаленных осколков реял советский Военно-морской флаг.

Щ-408 ведет бой с противником...

 

Меткими выстрелами комендоры лодки накрыли снарядами головной катер, и он, как факел, заполыхал на воде. Вскоре от прямого попадания пошел на дно второй вражеский катер. Были причинены повреждения и остальным катерам.

Но силы были слишком неравными. Получив несколько прямых попаданий, «Щ-408» погрузилась. На грунте лодка  подверглась новой бомбардировке.

Орлов Игорь Михайлович - старший лейтенант, командир БЧ-1 Щ-408

.

..Около двух суток из-под воды доносились до противника звуки ударов по железу: советские моряки пытались заделать пробоины. Балтийские подводники боролись до последней возможности и приняли геройскую смерть, но не спустили перед врагом советского Военно-морского флага.

Щ-408... силы были неравные...

 

Не вернулась с моря и Краснознаменная подводная лодка «Щ-406». Имя ее командира Героя Советского Союза капитана 3 ранга Евгения Яковлевича Осипова было навечно зачислено в списки Краснознаменного Балтийского флота.

С наступлением темных августовских ночей советские подводники предприняли еще одну попытку прорваться через нарген-порккалауддскую позицию, но успеха не достигли. Подводные лодки «С-12» под командованием капитана 3 ранга А. А. Бащенко*  и ...
* Вероятно, подводная лодка С-12 погибла на мине заграждения «Насхорн» севернее острова Найссар. Вместе с кораблем погибло 46 подводников.

 

Командир С-12  капитан 3 ранга Бащенко Александр Аркадьевич (19 января 1911 - август 1943)

 

и «С-9», которой командовал капитан 3 ранга А. И. Мыльников, в базу не возвратились.*

Возможно, что лодка С-9 погибла на минном заграждении «Насхорн» в районе банки Негрунд-Намси 14-15 августа 1943 года. Так же существует версия, что «С-9» погибла в результате атаки финского эскортного корабля «Виско» северо-восточнее острова Кери 15 августа 1943 года. Вместе с лодкой погибло 46 членов экипажа.

 

С-9...

 

Командир С-9 капитан 3 ранга Мыльников Александр Иванович (4 декабря 1911 - после 12 августа 1943)

 

Торпедисты «С-9» В.Н. Николаев и В.Ф. Ефимов, 1942 г.

 

Подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота оказались заблокированными в восточной части Финского залива. Решено было ограничиться действиями подводных лодок типа «М» на Восточном и Западном Гогландских плесах и в Нарвском заливе. Основная тяжесть борьбы с морскими перевозками противника в Балтийском море временно легла на торпедоносную авиацию.

 

 


 

 

ЛОДКИ ВЫХОДЯТ В БАЛТИКУ

 

К началу 1944 года стратегическая инициатива на всем фронте от  Баренцева  до Черного  моря  прочно удерживалась Советскими Вооруженными Силами. Разгром немецко-фашистских войск под Ленинградом и Новгородом и выход войск Ленинградского фронта на побережье Нарвского залива поставили южный фланг гогландской минно-артиллерийской позиции под угрозу прорыва кораблями нашего флота. Овладение летом 1944 года Выборгом, островами Бьёркского архипелага и Выборгского залива расширило оперативные возможности Краснознаменного Балтийского флота для развертывания борьбы в северной части Финского залива, обнажило приморский фланг финской армии, поставило под угрозу прорыва и северный фланг гогландской минно-артиллерийской позиции противника.

Краснознаменный Балтийский флот. Морские охотники бомбят вражескую подводную лодку

 

Пытаясь воспрепятствовать продвижению кораблей Краснознаменного Балтийского флота совместно с нашими наземными войсками на запад, гитлеровцы усиленно укрепляли и минировали как гогландскую, так и нарген-порккалауддскую позиции своего противолодочного рубежа. Только в Нарвском заливе за период с 14 марта по 26 апреля противником было поставлено 4828 контактных и 92 неконтактные мины и 3060 минных защитников. В период с 20 по 22 сентября гитлеровцы поставили поперек Финского залива западнее сетевых заграждений нарген-порккалауддской противолодочной позиции 1490 мин и 738 минных защитников. Всего же в Финском заливе (включая и Нарвский залив) во вражеских заграждениях насчитывалось до 38 тысяч мин.

Немецко-фашистское командование пыталось также активизировать в Финском заливе действия своих подводных лодок. Однако «в связи со сложностью плавания и господством русских в воздухе, — как пишет Ю. Майстер, — подводные лодки были очень скованы в своих действиях, а командиры подводных лодок сожалели об отсутствии  шноркеля*, так как зарядка батарей в светлые ночи была связана с большим риском».

(*Шноркель (шнорхель) — особое устройство для работы дизелей под водой на перископной глубине, обеспечивающее подводным лодкам длительное плавание без всплытия в надводное положение для зарядки аккумуляторной батареи.)

При этом швейцарский историк забывает, что советским подводным лодкам пришлось действовать в Финском заливе в несравненно более сложных условиях, а белые ночи на Балтике в 1944 году отнюдь не были светлее белых ночей 1942 года.

Гитлеровцы потеряли подводную лодку «U-250», потопленную катером «МО-10З» под командованием старшего лейтенанта А. П. Коленко,

 

 

Экипаж катера МО-103 со своим командиром...

 

а подводные лодки «U-679», «U-479» и «U-348» в ходе боевых столкновений получили повреждения. В результате попадания в противолодочную сеть в районе севернее острова Лавенсари была выведена из строя финская подводная лодка «Ику-Турсо» ("Iku-Turso").

Финская подводная лодка "Iku-Turso"

 

Подводные лодки противника не добились в Финском заливе каких-либо существенных результатов. Это вынужден признать и Майстер, пытаясь при этом найти для гитлеровских подводников хоть какое-нибудь оправдание. «Из-за отсутствия выгодных целей,— пишет Майстер, — немецко-финская подводная война 1944 года большого успеха не имела и едва ли могла повлиять на общую обстановку».

Начавшийся разгром гитлеровских войск в Прибалтике заставил правительство Финляндии прекратить 4 сентября военные действия против СССР. А полмесяца спустя в Москве было подписано соглашение о перемирии с Финляндией, согласно которому корабли Краснознаменного Балтийского флота и авиация получили возможность базироваться в финских портах и базах и на аэродромах южного и юго-западного побережья Финляндии. Краснознаменный Балтийский флот приступил к развертыванию активных действий по блокаде с моря окруженной нашими войсками прибалтийской группировки врага.

Районы боевых действий подводных лодок Балтийского флота в 1944 г.

 

В результате выхода советских войск в октябре 1944 года к побережью Балтийского моря в районе Палангена (Паланга) до 30 дивизий противника из группы армий «Север» оказались окруженными на Курляндском полуострове и прижатыми к морю. Окруженная группировка получала питание и снабжение морем через порты Либава и Виндава, поэтому значение морских сообщений для гитлеровцев резко возросло.

 


 

Вывод из войны Финляндии позволил Краснознаменному Балтийскому флоту с осени 1944 года вновь использовать для действий на морских сообщениях противника свои подводные лодки. Бригада подводных лодок, которой командовал контр-адмирал С. Б. Верховский, была перебазирована в финские порты Хельсинки, Турку и Ханко. В составе бригады насчитывалось 28 подводных лодок.

Верховский Сергей Борисович командир бригады ПЛ КБФ

 

Появление советских подводных лодок в Балтийском море оказалось для гитлеровцев неожиданным. Краснознаменный Балтийский флот вышел на оперативный простор и развернул активную деятельность на ближних морских подступах к фашистской Германии. Советские подводные лодки явились грозной опасностью для кораблей и транспортов врага.

25 сентября 1944 года первая .группа подводных лодок вышла из Кронштадта и 2 октября фарватером Утё была выведена в Балтийское море. Переход подводных лодок шхерами совершался под проводкой финских лоцманов и прикрывался с моря кораблями финского флота. 12 ноября командование бригады подводных лодок перебазировалось в Хельсинки.

Первые победы в 1944 году принесли балтийским подводникам экипажи лодок «Щ-310» под командованием капитана 3 ранга С. Н. Богорада и «Щ-407», которой командовал капитан-лейтенант П. И. Бочаров.

ПЛ  Щ-310

 

Командир Щ-310 Богорад Самуил (Семен) Нахманович (Наумович)(17 августа 1907 - 23 апреля 1996)

 

6 октября к юго-западу от Виндавы «Щ-310» отправила на дно вражеский навигационный учебный корабль "Nordshtern" («Нордштерн») (бывшее "Minos" («Минос») водоизмещением 1127 тонн, а 8 октября в районе маяка Ужава потопила транспорт «Зонневийк» («RО-24») тоннажем 4499 брутто-регистровых тонн и буксир. 14 октября в том же районе подводной лодкой «Щ-310» был уничтожен еще один транспорт противника.

Схема атак подводной лодки "Щ-310" в октябре 1944 года

 

Также 6 октября одержала свою первую победу подводная лодка «Щ-407».

У причала Щ-407...

 

Командир Щ-407 Бочаров Павел Иванович (15 сентября 1910 - 1 января 1981)

 

Она потопила в районе Мемеля транспорт «Леда» («Leda»). А на следующий день подводная лодка «Щ-407» днем атаковала торпедами еще одно вражеское судно. Оно оказалось судном-ловушкой «Schiff-47». Вследствие его малой осадки торпеды в цель не попали. После торпедной атаки судно-ловушка около полутора суток преследовало подводную лодку.

 

Корабль-цель (бывший транспорт) «Зеебург» потопленный Щ-407 4 декабря 1944 г.

 

 

 


 

 

С КОРОТКОЙ ДИСТАНЦИИ

 

Гитлер, дергаясь всем телом и истерично выкрикивая проклятия, в бешенстве метался по одному из отсеков железобетонного бункера, расположенного на 16-метровой глубине под зданием имперской канцелярии в Берлине. У фюрера шло очередное совещание об эвакуации фашистских войск, оказавшихся прижатыми к побережью Балтийского моря в многочисленных «котлах». Количество этих «котлов» в результате стремительного наступления Советской Армии неуклонно росло. И так же неуклонно уменьшалось в гитлеровском флоте число транспортных средств, на которых немецко-фашистское командование пыталось вывезти свои войска из Курляндии, с Земландского полуострова, из района Данцига.

Только за три последних месяца 1944 года подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота без потерь со своей стороны потопили 13 транспортных судов противника общим тоннажем 28 027 брутто-регистровых тонн. В январе 1945 года советские подводные лодки и авиация отправили на дно Балтийского моря еще семь крупных судов, использовавшихся для эвакуации войск, общий тоннаж которых составил 42 043 брутто-регистровые тонны.

И вот новый удар — главнокомандующий германским военно-морским флотом гросс-адмирал Дениц доложил о потоплении советской подводной лодкой теплохода «Wilhelm Gustloff» («Вильгельм Густлоф»), на борту которого находилось около 3700 квалифицированных специалистов-подводников.

Главнокомандующий военно-морским флотом Германии (1943—1945) Karl Dönitz (Карл Дёниц)(16 сентября 1891 — 24 декабря 1980)

 

Потеряно более 70 подготовленных экипажей, в которых так остро нуждался фашистский подводный флот! Было отчего впасть в буйство бесноватому фюреру. Он приказал расстрелять командира конвоя. По всей Германии был объявлен трехдневный траур.

 

Теплоход «Wilhelm Gustloff» («Вильгельм Густлоф»)

 

Эту блестящую победу одержала 30 января 1945 года подводная лодка «С-13» под командованием коммуниста капитана 3 ранга А. И. Маринеско.

С-13...

 

...Вся жизнь А. И. Маринеско была связана с морем. Он родился и вырос в Одессе — шумном, многоязычном портовом городе. Мать его — простая украинка, а отец — бывший кочегар одного из миноносцев румынского королевского флота, участник расправы над ненавистным команде офицером, вынужденный после этого бежать в Россию.

 

Многое видел, многое пережил Александр Маринеско. Он прошел нелегкий путь от юнги до штурмана дальнего плавания, от помощника капитана парохода до командира Краснознаменной подводной лодки.

Детство Александра Маринеско прошло на обрывистом одесском берегу, среди плоскодонных шаланд и рыбачьих сетей. В семь лет он уже был отличным пловцом и бесстрашно бросался в море с зеленых от тины камней за монетами, которые швыряли в воду развлекающиеся посетители «Аркадии».

Советская власть открыла матросскому сыну дорогу в будущее. В шестнадцать лет, окончив школу юнг, Маринеско уже плавает на судах торгового флота. В 1929 году комитет водников посылает его на учебу в Одесское мореходное училище. А в 1933 году Маринеско назначается помощником капитана парохода «Красный флот» Черноморского пароходства.

Однажды в штормовую ночь молодой помощник капитана, правивший ходовой вахтой, заметил терпящее бедствие судно. Немедленно изменив курс, Маринеско повел пароход на сближение с ним. Оказалось, что это был торпедный катер, у которого вышли из строя моторы. Уже несколько часов его, как скорлупку, швыряли разъяренные волны. Личный состав торпедного катера был принят на борт парохода, а катер отбуксирован в Скадовск. Военные моряки горячо благодарили пришедших им на выручку товарищей. За проявленную бдительность и решительные действия начальник Черноморского пароходства  объявил А. И. Маринеско благодарность и вручил ему денежную премию.

 


 

Страна строила могучий Военно-Морской Флот. Для вступающих в строй боевых кораблей требовались хорошо подготовленные командные кадры. Штурман дальнего плавания Маринеско был направлен на специальные курсы командного состава. А девять месяцев спустя военный моряк Маринеско был назначен штурманом подводной лодки «Щ-306» Краснознаменного Балтийского флота.

Подводная лодка «Щ-306». Купание личного состава. Довоенное фото

 

Вскоре он стал помощником командира этой лодки, а затем опять учеба:— на этот раз на Высших специальных курсах командного состава подводного плавания.

В 1937 году старший лейтенант Маринеско принял подводную лодку «М-96», вступившую в следующем году в строй Краснознаменного Балтийского флота. За короткое время «малютка» стала одной из передовых подводных лодок на флоте. В течение двух лет «М-96» удерживала первенство по итогам боевой и политической подготовки. Длительной и упорной тренировкой экипаж лодки добился рекордного времени срочного погружения — 19,5 секунды .

Подводная лодка М-96...

 

В 1940 году за отличное выполнение торпедных стрельб Народный комиссар ВМФ наградил командира подводной лодки «М-96» капитан-лейтенанта Маринеско золотыми именными часами.

В свой первый боевой поход для действий на морских сообщениях противника подводная лодка «М-96», до этого выполнявшая ряд специальных заданий командования, вышла только в августе 1942 года в первой группе второго эшелона.

Помощник  командира М-96 Ефременков Л.П., позднее и на С-13

 

Действуя в районе маяка Порккалан - Каллбода, «М-96» 14 августа отправила торпедой на дно транспорт противника водоизмещением около 7 тысяч тонн.

Старшина группы трюмных М-96 Асосков Н.И.

 

Пересеченные при выходе в район четыре линии вражеских мин не явились для лодки препятствием и не спасли противника от удара, искусно нанесенного в тот момент, когда, казалось бы, ему ниоткуда не грозила опасность.

Боцман С-13 главстаршина Кузьмин Б.М... возможно был боцманом и на М-96...

 

Группа моряков с ПЛ «М-96». Лето 1941 - осень 1942 г.г.

 

Вражеский транспорт и две шхуны, охранявшиеся тремя сторожевыми катерами, были обнаружены у самого входа в шхеры. «М-96» в это время находилась в 2 милях южнее маяка Порккалан - Каллбода. Круто повернув вправо на сближение, командир повел лодку в атаку. Торпеда по транспорту была выпущена с дистанции 12 кабельтовых.

Командир отделения мотористов Фролаков П.С.

 

«Малютку» выбросило в позиционное положение, и Маринеско успел разглядеть в перископ, как транспорт с оголенным винтом и большим дифферентом на нос погружался в воду. Заметив, что на лодку повернули два вражеских катера, командир приказал погрузиться на глубину 20 метров.

Старшина группы торпедистов М-96 Глазунов В.Г., погиб с лодкой

 

Послышались разрывы глубинных бомб, но Маринеско, ведя лодку переменными курсами, менее чем через час сумел оторваться от преследования. «М-96» получила лишь ничтожные повреждения, несмотря на то что из двенадцати разрывов глубинных бомб девять произошли поблизости от лодки.

Акустик М-96 Гухаров В.А.

 

Этот поход подводной лодки «М-96» продолжался всего около одиннадцати суток. Однако, самостоятельно форсируя Финский залив, лодка за это время успела пересечь 20 различных минных заграждений.

Электрик М-96 Кудрявцев В.А., погиб с лодкой

 

Благодаря смелости и настойчивости командира, мужеству всего личного состава лодки и отличному исполнению им своих обязанностей непродолжительный поход ознаменовался существенным успехом — гитлеровцы решили временно воздержаться от посылки конвоев через район маяка Порккалан-Каллбода.

Рулевой М-96 Лапшин Н.П., погиб с лодкой .

 

Таким образом, нормальный ход морских перевозок противника на линии Таллин — Хельсинки был нарушен.

Старшина группы мотористов Петровский И.Т., погиб с лодкой, вероятно, фотографировались сразу после награждения за августовский поход в 1942г.

За высокое воинское мастерство, проявленное в этом походе, капитан-лейтенант Маринеско был награжден орденом Ленина, его помощник старший лейтенант Л. П. Ефременков — орденом Красного Знамени.

Члены экипажа ПЛ «М-96», осень 1942 г. Сидят (слева направо): старшина группы мотористов мичман И.Т. Петровский, помощник командира старший лейтенант Л.П. Ефременков, (впоследствии старший помощник командира ПЛ «С-13»), старшина 2 ст. командир отделения электриков В.А. Кудрявцев, стоят: командир группы мотористов П.С. Фролаков и акустик В.А. Гухаров.

 

 


 

19 апреля 1943 года капитан 3 ранга Маринеско был назначен командиром подводной лодки «С-13». В октябре 1944 года «С-13», миновав по шхерному фарватеру противолодочные заграждения противника в Финском заливе, вышла в Балтийское море, к побережью фашистской Германии. На рассвете 9 октября командир обнаружил в перископ вооруженный вражеский транспорт водоизмещением около 5 тысяч тонн. Сблизившись с ним до 4—5 кабельтовых, Маринеско дал трехторпедный залп. Однако противник заметил перископ советской подводной лодки. Транспорт успел застопорить ход, и три быстро удаляющиеся полоски — следы идущих торпед — пересекли его курс у самого форштевня. Командир выстрелил по противнику четвертую торпеду, но капитан судна оказался опытным моряком — транспорт вновь дал ход, и торпеда прошла у него за кормой.

Неужели врагу удастся уйти? «С-13» быстро всплыла в крейсерское положение. Артиллерийский расчет коммуниста старшины 2-й статьи А. В. Пихура, действуя по колено в студеной воде, быстро открыл огонь. Транспорт пытался огрызаться огнем из пушки и автомата. Но вот один из снарядов, выпущенных комендорами подводной лодки, разворотил ходовой мостик транспорта, вслед за тем вражеское судно получило еще несколько попаданий. Потерявший управление транспорт, описывая циркуляцию, начал медленно погружаться в пучину.

В отсеке С-13 (слева направо): старшина мотористов мичман П.Г. Масенков, ком. БЧ-5 инж-кап. 3 ранга Г.А. Дубровский и ком. отделения мотористов ст. 2 ст. П.Т. Плотников.. 1944г.

 

За настойчивость, проявленную в достижении победы над врагом, весь экипаж подводной лодки «С-13» был награжден боевыми орденами и медалями. Капитану 3 ранга Маринеско был вручен орден Красного Знамени.

11 января 1945 года «С-13» вышла в очередной боевой поход для действий в южной части Балтийского моря. 30 января лодка крейсировала в районе маяка Хела (Хель). Наступали ранние январские сумерки, и вскоре на море спустилась мгла. Однако в 21 час 10 минут командир отделения рулевых комсомолец старшина 2-й статьи А. Я. Виноградов, стоявший сигнальную вахту, обнаружил вражеские суда, медленно выползавшие из Данцигской бухты. Это формировался конвой, который должен был следовать в Киль и Фленсбург.

Маринеско решил, воспользовавшись темнотой и сильным волнением моря, подобраться к конвою поближе и выбрать наиболее ценный объект для атаки. Был принят главный балласт, рули положены на 1—3° на всплытие, и подводная лодка в позиционном положении, постепенно увеличивая скорость хода, легла на курс, параллельный курсу конвоя.

«С-13» шла лишь в 2—2,5 кабельтовах от вражеских кораблей. Идти, несмотря на сильное волнение моря, большой скоростью в позиционном положении, когда на поверхности фактически оставалась одна только рубка, было чрезвычайно рискованно. Не исключалась возможность неожиданного ухода подводной лодки на глубину. История подводного плавания хранит немало подобных примеров. При этом палуба лодки, почти полностью находившаяся под водой, сыграла бы роль огромного горизонтального руля, способствующего быстрейшему погружению ее. Это грозило гибелью не только тем, кто находился на мостике, но и всему экипажу, так как рубочный люк оставался открытым.

И тем не менее подводная лодка настойчиво продолжала двигаться вдоль кораблей конвоя. Видимо, в темноте фашисты принимали рубку подводной лодки, рассекавшей встречную волну, за корпус катера. К тому же боцман коммунист старшина 1-й статьи А. Н. Волков и старшина 2-й статьи А. Я. Виноградов сумели перехватить опознавательные, которыми обменивались корабли противника, и советские подводники чувствовали себя теперь совсем  уверенно.

Торпедный удар было решено нанести по самому крупному транспорту.

— Тысяч двадцать будет, не меньше, — прикидывал   командир.

Давно объявлена торпедная атака. Напряженно ждут подводники команды «Пли!» Вот наконец пройден траверз цели. «С-13» развернулась на боевой курс, и в 23 часа 08 минут командир дал четырехторпедный залп.

Через пятнадцать секунд воздух задрожал от мощного тройного взрыва. Одна из торпед угодила в район фок-мачты фашистского транспорта, другая — в его середину, третья — под грот-мачту. Четвертая   торпеда  почему-то полностью из аппарата не вышла и теперь представляла для подводной лодки смертельную опасность. Достаточно было близкого разрыва глубинной бомбы, чтобы сотки килограммов тротила сдетонировали.

Гибель «Wilhelm Gustloff» («Вильгельма Густлофа»)

 

Темноту ночи прорезали десятки прожекторов, лихорадочно метавшихся по поверхности моря. Но «С-13» уже уходила на глубину. Едва командир отделения торпедистов комсомолец старшина 1-й статьи В. А. Курочкин, соединив систему торпедного аппарата с центробежной помпой, сумел с большим трудом засосать четвертую торпеду обратно в аппарат, как начали рваться глубинные бомбы.

Атакованный транспорт, опрокинувшись на правый борт, быстро погружался в воду. Маринеско несколько ошибся, определяя его водоизмещение. Это был теплоход «Wilhelm Gustloff» («Вильгельм Густлоф») тоннажем 25 484 брутто-регистровые тонны, имевший на борту 6100 гитлеровцев, в том числе 3700 унтер-офицеров и матросов-специалистов, эвакуировавшихся из учебного центра подводного плавания гитлеровского флота в Готенхафене (Гдыня). Гитлеровцы использовали теплоход в качестве плавучей базы подводных лодок .

Схема атаки «С-13» 30 января 1945 года.

 

К тонущему теплоходу устремились тяжелый крейсер «Admiral Hipper» («Адмирал Хиппер»), миноносцы «Т-36» и «Leve», тральщик «М-341», торпедолов «ТV-19», пароход «Göttingen» («Геттинген»). Однако, как только шумопеленгаторы фашистских кораблей обнаружили присутствие советской подводной лодки, «Адмирал Хиппер» поспешил оставить опасный для него район.

Тяжелый крейсер «Admiral Hipper» («Адмирал Хиппер»)

 

Гитлеровцам теперь повсюду мерещились советские подводные лодки, и миноносец «Т-36» даже дважды уклонялся от мифических советских торпед. Из числа находившихся на «Wilhelm Gustloff»  спасти удалось лишь 904 человека .

В  течение двух суток ожесточенно бомбили корабли противника район, где был атакован «Wilhelm Gustloff». Они сбросили  до 240 глубинных  бомб,  но «С-13»  сумела оторваться от противника без повреждений, если не считать нескольких лопнувших от близких разрывов  бомб  электрических  лампочек.

 


 

 

9   февраля   «С-13»   продолжала  маневрировать  на подходах к Данцигской бухте. В 22 часа 15 минут акустик зафиксировал шум винтов большого судна. Ориентируясь по акустическому пеленгу,  командир  пошел на сближение. Вскоре удалось обнаружить крупный вражеский транспорт. Это был пароход «General von Steuben» («Генерал Штойбен») тоннажем 14 660 брутто-регистровых тонн с 3 тысячами гитлеровцев на борту, шедший в охранении миноносца «Т-196».

В тот момент, когда Маринеско уже готов был дать залп носовыми торпедными аппаратами, миноносец неожиданно повернул на подводную лодку. «С-13» вынуждена была резко отвернуть, уклоняясь от возможного таранного удара, но командир не отказался от атаки.

Развернувшись, подводная лодка в 2 часа 50 минут 10 февраля произвела двухторпедный залп кормовыми аппаратами. Обе выпущенные торпеды попали в цель — взметнулось пламя в районе мостика атакованного судна, попадание второй торпеды вызвало высокий столб черного дыма в районе кормовой трубы. Спустя две-три минуты на судне раздалось еще несколько взрывов. К тонущему транспорту поспешил миноносец, ощупывая море лучом прожектора и освещая его яркими вспышками ракет. Однако «С-13», взяв курс в темную часть горизонта и увеличив ход до 18 узлов, быстро оторвалась от противника. Гитлеровцам удалось поднять из воды лишь 300 человек.

11.02.45 потопен большой транспорт, переоборудованный во вспомогательный крейсер «Генерал Штойбен» (14660 брт.).  Вместе с крейсером погило 3600 солдат и офицеров танковых частей.

 

Ночью 15 февраля подводная лодка «С-13» вошла на рейд города Турку, где базировался дивизион советоких подводных лодок.

Рында с С-13...

 

За выдающиеся успехи, достигнутые в этом походе, семь человек из состава экипажа подводной лодки во главе с командиром капитаном 3 ранга Маринеско были награждены орденом Красного Знамени. Весь остальной личный состав лодки наградили орденами Отечественной войны и Красной Звезды. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года подводная лодка «С-13» была награждена орденом Красного Знамени.

Замполит С-13 А.К. Соловьёв

 

14 сентября 1945 года в соответствии с приказом Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова за № 01979 «…За халатное отношение к служебным обязанностям, систематическое пьянство и бытовую распущенность командира Краснознаменной подводной лодки С-13 Краснознаменной бригады подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота капитана 3 ранга Маринеско Александра Ивановича отстранить от занимаемой должности, снизить в воинском звании до старшего лейтенанта и зачислить в распоряжение Военного Совета этого же флота…». 18 октября Маринеско приказом командующего балтийским флотом № 0708 назначен командиром тральщика «Т-34» (2-й дивизион тральщиков 1-й Краснознамённой бригады траления КБФ, Таллинский морской оборонительный район), а 20 ноября 1945 года приказом № 02521 он был уволен в запас.

После войны в 1946-1949 годах А.И.Маринеско работал старшим помощником капитана на судах Балтийского государственного торгового пароходства «Сева» и «Ялта», списан на берег по ухудшению здоровья. В 1949-1950 годах работал заместителем директора Ленинградского НИИ переливания крови, но был осужден 14 декабря 1949 года на три года лишения свободы по статье 109 УК РСФСР (злоупотребление служебным положением) и Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Маринеско вменили в вину хищение торфяных брикетов, присвоение принадлежащей институту кровати стоимостью 543 рубля и три прогула без уважительных причин, допущенные в ноябре 1949 года.

Наказание А.И.Маринеско отбывал на рыбопромыслах в Находке, а с 8 февраля по 10 октября 1951 года - в Ванинском исправительно-трудовом лагере Дальстроя.

10 октября 1951 года Маринеско досрочно освобождён из мест лишения свободы, а на основании акта амнистии от 27 марта 1953 года судимость с него была снята. Через 25 лет, постановлением президиума Ленинградского городского суда от 27 апреля 1988 года, приговор народного суда 2-го участка Смольнинского района города Ленинграда от 14 декабря 1949 года и определение судебной коллегии Ленинградского городского суда от 29 декабря 1949 года были отменены и дело в отношении А.И.Маринеско прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления.

После освобождения в 1951-1953 годах работал топографом Онежско-Ладожской экспедиции, с 1953 года руководил группой отдела снабжения на ленинградском заводе «Мезон».

Жил в Ленинграде (ныне - Санкт-Петербург). Скончался после тяжелой и продолжительной болезни 25 ноября 1963 года. Похоронен на Богословском кладбище в Санкт-Петербурге.
 

 

Александр Маринеско... (15 января 1913 - 25 ноября 1963)

...29 мая 1959 года к Петровской пристани Кронштадта подошел белоснежный катер. На берег сошла большая группа людей — в форме адмиралов и старших офицеров, в гражданских пальто и костюмах. К прибывшим подбежали молодые матросы-подводники, держа в руках... поросят. Такова традиция - в годы Великой Отечественной войны моряки встречали вернувшихся с победой подводников особым подарком — поросятами для торжественного ужина.

Первый подарок был вручен человеку небольшого роста в штатском пальто и светлой кепке — балтийскому подводному асу А. И. Маринеско. Ему принадлежит первое место по тоннажу потопленных вражеских судов среди всех советских подводников. На боевом счету Маринеско около 50 тысяч брутто-регистровых тонн. За один только боевой поход 1945 года подводная лодка под его командованием отправила на дно Балтийского моря почти целую дивизию гитлеровцев.

29 мая 1959 года в Крондштадте подводники преподносят традиционного поросёнка капитану 3 ранга запаса А.И. Маринеско

 

Эти весенние встречи балтийских подводников двух поколений стали традицией. Они напоминают молодым морякам о самом священном долге:— долге перед социалистической Родиной. Во вторую встречу, в 1960 году, молодые подводники преподнесли А. И. Маринеско любовно сделанную матросскими руками модель Краснознаменной подводной лодки «С-13»,

Командир С-13 Александр Иванович Маринеско и командир Д-2 Роман Владимирович Линденберг.

 

Автор этого "пассажа" - Роман Владимирович Линденберг. Это фрагмент написанной им досрочной аттестации на Маринеско от 3 сентября 1945 года. К счастью, есть более полный текст этой аттестации:
«...Свою специальность знает хорошо. Море любит. В обстановке на море ориентируется свободно, оценивает обстановку правильно, действует смело и решительно.
За отвагу и мужество, решительные действия и боевые успехи в походах награжден дважды орденами Красного Знамени, ранее награжден орденом Ленина, медалью «За оборону Ленинграда» и за долгосрочную службу медалью «За боевые заслуги».
Подводная лодка С-13 под командованием Маринеско стала Краснознаменной.
Будучи в базе и на берегу, Маринеско вел себя крайне недисциплинированно, проявлял недостаточную требовательность к подчиненным, а к себе никакой требовательности не предъявлял. В результате чрезмерного употребления спиртных напитков Маринеско страдает эпилептическими припадками, которые за последнее время значительно участились.
Своей дисциплиной и поведением он разлагал не только личный состав своего корабля, но разлагающе действовал на офицеров и личный состав других кораблей.
Выводы: Считаю, что в настоящее время капитан 3 ранга Маринеско к службе на флоте непригоден. Он должен быть вылечен и уволен на продолжительное время в запас.

Командир 1-го дивизиона ПЛ КБФ капитан 2 ранга Линденберг»

Командир "Д-2" ("Народоволец") капитан 3 ранга Р.В. Линденберг

 

По современным данным, с «Густлоффом» погибло 406 матросов и офицеров 2-й учебной дивизии подводных сил, 90 членов собственного экипажа, 250 женщин-военнослужащих немецкого флота и 4600 беженцев и раненых (из них почти 3 тыс. детей). Существуют и иные оценки численности жертв, вплоть до 9343 человек. Из числа подводников погибло 16 офицеров (в том числе 8 медицинской службы), остальные малообученные курсанты, нуждавшиеся ещё, как минимум, в полугодичном курсе подготовки.

Вопреки утверждениям ряда военных и историков, трёхдневный траур по потопленному теплоходу в Германии не объявлялся (за всю войну он объявлялся только по уничтоженной в Сталинграде 6-й армии вермахта) и Гитлер не объявлял Маринеско своим личным врагом.

Указом Президента СССР от 5 мая 1990 года Маринеско Александру Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Памятник командиру подводной лодки "С-13" капитану 3 ранга Маринеско А.И. Это первый памятник легендарному подводнику Великой Отечественной войны капитану 3 ранга Маринеско А.И. установленный в СССР, в 1986г.

 


 

ГВАРДЕЙЦЫ УВЕЛИЧИВАЮТ СЧЕТ

 

В апреле 1945 года вышла в свой восьмой боевой поход гвардейская подводная лодка «Л-3». 25 февраля 1943 года в командование лодкой вступил коммунист капитан-лейтенант В.К. Коновалов, бывший помощник командира этой же лодки. Перед гвардейцами-подводниками была поставлена задача не допустить переброски подкрепления прижатым к морю гитлеровским группировкам в районе Кенигсберга, Данцига, Гдыни.

Л-3...

 

Коновалов Владимир Константинович – ас-подводник, командир гвардейской подводной лодки «Л-3» бригады подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота, Герой Советского Союза

 

17 апреля Коновалов атаковал крупный вражеский транспорт с войсками. Два мощных взрыва торпед потрясли лодку. Победа была блестящая — моторное грузовое судно «Goya» («Гойя») тоннажем 5230 брутто-регистровых тонн, имевшее на борту около 7 тысяч гитлеровцев, пошло ко дну. На подводную лодку обрушился ливень глубинных бомб, но гвардейцы ушли из-под удара.

Пароход «Goya» («Гойя»), потопленный Л-3

 

А через два дня «Л-3» одержала еще одну победу. Ночью были обнаружены два судна, шедшие в охранении двух сторожевых кораблей. Они спешили подвезти боеприпасы своим войскам. Командир вышел в атаку по одному из глубоко сидящих судов. Воздух потряс страшный взрыв. Ярким костром вспыхнуло тонущее вражеское судно. Это была тяжелая плавучая батарея SАТ-5 «Robert Müller» («Роберт Мюллер») тоннажем 985 брутто-регистровых тонн. Враг настолько был ошеломлен и растерян, что даже не мог сразу понять причину гибели судна. А в это время гвардейская подводная лодка «Л-3» уже уходила в глубины моря.

21 апреля после атаки в Данцигской бухте шедшего в Германию по мелководью конвоя из четырех транспортов подводную лодку в течение шести часов преследовали корабли противника.

Немало трудных минут пришлось пережить экипажу «Л-3», но гвардейцы-подводники с честью сдержали клятву, данную Родине при вручении им гвардейского знамени. На груди каждого из членов экипажа гвардейской подводной лодки «Л-3» сияло от трех до шести орденов и медалей . Это была награда Родины за ратный труд. 423 ордена и медали были вручены во время войны отважным морякам гвардейской подводной лодки «Л-3».

Инженер-механик «Л-3» капитан-лейтенант А.В. Новаков.

 

В конце апреля — начале мая Краснознаменный Балтийский флот содействовал войскам Советской Армии в овладении военно-морской базой Свинемюнде (Свинёуйсце), являвшейся крупным учебным центром немецко-фашистского флота. С падением Свинемюнде все восточное и южное побережье Балтийского моря было очищено от гитлеровцев. Прижатая к морю курляндская группировка противника была обречена на уничтожение. Морские сообщения, связывавшие курляндский плацдарм с портами Южной Балтики, к этому времени были полностью парализованы действиями авиации, подводных лодок и торпедных катеров Краснознаменного Балтийского флота.

Целеустремленное использование подводных лодок для нарушения морских сообщений противника, взаимодействие лодок с авиацией и торпедными катерами, высокая выучка личного состава и стремление одержать победу над врагом — все это определило успех боевых действий балтийских подводников. Вместе с потопленными кораблями гитлеровцы теряли большое количество войск и боевой техники. Неся большие потери, немецко-фашистское командование было вынуждено сократить использование боевых кораблей и транспортов для питания и эвакуации окруженных войск, обрекая их тем самым на разгром.

Подводники Краснознаменного Балтийского флота, беззаветно преданные Родине и Коммунистической партии, отстаивая честь, свободу и независимость своей страны, покрыли себя неувядаемой славой. В 1944— 1945 годах балтийские подводники, совершив в общей сложности 53 выхода, потопили 53 транспортных судна общим тоннажем 171 420 брутто-регистровых тонн, сторожевой корабль, тральщик, плавучую артиллерийскую батарею и буксир. Из этого количества потопление 26 транспортных судов, общий тоннаж которых составил 101 220 брутто-регистровых тонн, плавучей батареи и буксира подтверждено к настоящему времени двусторонними данными.

Трем транспортным судам противника, общий тоннаж которых составил 28 200 брутто-регистровых тонн, были причинены серьезные повреждения. При этом в 1944  году подводные лодки потерь не имели, а в 1945  году была потеряна лишь одна лодка.

Командир ПЛ С-4 Клюшкин Алексей Александрович. Погиб вместе с подводной лодкой.(21 октября 1913 – 4 января 1945)

 

Ни на одном море подводникам не пришлось испытать тех трудностей, какие выпали на долю балтийцев. Родина высоко оценила их ратный труд. Восемь подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота были награждены орденом Красного Знамени, экипажам трех лодок было присвоено звание гвардейских. Шесть командиров подводных лодок — капитаны 3 ранга Самуил Нахманович Богорад, Михаил Степанович Калинин, Владимир Константинович Коновалов, Сергей Прокофьевич Лисин, Евгений Яковлевич Осипов и Иван Васильевич Травкин — были удостоены звания Героя Советского Союза. Массовый героизм — вот что отличало действия балтийских подводников.

 


 

 

Всего же за войну подводники Краснознаменного Балтийского флота отправили на дно торпедным, артиллерийским и минным оружием 123 транспортных судна противника общим тоннажем 375 380 брутто-регистровых тонн, причем потопление 72 транспортных судов общим тоннажем 242 780 брутто-регистровых тонн подтверждено двусторонними данными.

Транспорт «Гинденбург», подорвавшийся на мине 18 ноября 1942 года и затонувший на следующий день.

 

Для того чтобы понять, что скрывается за этими цифрами, достаточно вспомнить, что постройка одного транспорта тоннажем 10 тысяч брутто-регистровых тонн стоила 15—20 миллионов рублей. В глубоких трюмах и в палубных надстройках такого транспорта можно было разместить и перевезти за один рейс 200 средних или 90 тяжелых танков, или 2 тысячи солдат и офицеров с вооружением и боеприпасами, или 5—6 тысяч тонн угля, или двухмесячный запас продовольствия для пехотной дивизии. Танкер тоннажем около 14—15 тысяч брутто-регистровых тонн вмещал жидкого топлива до восьми железнодорожных составов, то есть более 300 цистерн емкостью каждая 50 тонн.

А ведь балтийскими подводниками, действовавшими в неимоверных трудностях, особенно в 1941— 1942 годах, таких транспортных судов было уничтожено несколько десятков. Если бы все, что находилось на этих судах, попало на сухопутный фронт, то это могло бы стоить жизни многим героическим защитникам нашей Родины.

Борьба была тяжелая и суровая. И балтийские подводники вышли победителями. 8 июля 1945 года Президиум Верховного Совета СССР наградил бригаду подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота орденом Красного Знамени.

...В Кронштадте, там, где проспект Ленина выходит к морю, посреди небольшого сквера установлена закладная доска с надписью: «Здесь будет сооружен памятник отважным подводникам, защищавшим подступы к городу Ленина. 1941 —1945 гг.» ...

И памятник установили...

Памятник морякам - подводникам в Кронштадте...

 

Простым и строгим задуман этот памятник, символ верности воинскому долгу подводников Краснознаменной Балтики, в суровые годы Великой Отечественной войны живших только интересами Родины и отдавших ей самое дорогое, что есть у человека, — жизнь.

 

Некоторые, мало известные, эпизоды Краснознаменного Балтийского флота...


Когда 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война, в передовой базе КБФ в Лиепае,  в ремонте находилось  6 кораблей 1-й бригады подводных лодок — С-1, С-3, М-71, М-80,“Ронис” и “Спидола”. Из них в море удалось выйти лишь С-3, да и то она могла идти лишь в надводном положении. Кроме “родного” экипажа на лодке шла часть моряков с оставшейся в Лиепаи Краснознаменной С-1 во главе с ее командиром капитаном 3 ранга Иваном Тихоновичем Морским. На переходе в районе мыса Ужава С-3 была потоплена немецкими торпедными катерами С-35 и С-60. Погибли почти все, находившиеся на борту “эски”, в том числе — и капитан 3 ранга И.П. Морской.


С-3...

 

Командир С-1 Морской (Могила) Иван Тихонович (7 июня 1907 - 24 июня 1941)

 

М-80 выйти в море не могла, и ее экипаж после подрыва своего корабля пополнил ряды защитников города. Командир “Малютки” капитан-лейтенант Федор Михайлович Мочалов после взятия немцами Лиепаи попал в плен, откуда уже не вернулся. Судьба его точно не известна, однако гибель подводника не вызывает сомнений.

С 7 декабря 1940 года командир ПЛ «М-80». Мочалов Федор Александрович (18 февраля 1907 – ?)
 

11 августа 1941 года подводная лодка Щ-405 под командованием капитана-лейтенанта Ильи Александровича Сидоренко возвращалась в Главную базу КБФ — Таллин — из боевого похода. Западнее мыса Ристна при переходе из крейсерского в позиционное положение на ходу под дизелями лодка внезапно получила большой дифферент. Спасая корабль, вахтенный офицер закрыл входной люк. Лодка легла на грунт на глубине 125 метров, а спустя полчаса всплыла. Вместе с помощником командира и двумя краснофлотцами, находившимися в момент погружения на мостике, погиб и командир “щуки” капитан-лейтенант И.А. Сидоренко.

Командир ПЛ Щ-405 Сидоренко Илья Александрович (23 марта 1902 - 11 августа 1941)


К началу войны одна из новых подводных лодок КБФ — Л-21 — не успела вступить в строй, хотя и находилась в высокой степени готовности и на ней был экипаж во главе с капитан-лейтенантом Николаем Николаевичем Куликовым. Когда под Ленинградом сложилось критическое положение, в числе отправленных на сухопутный фронт моряков были и подводники. Капитан-лейтенант Н.Н. Куликов, возглавивший один из боевых отрядов моряков погиб 14 августа 1941 года смертью храбрых в бою у города Копорье.

31 октября 1941 года из Кронштадта в третий боевой поход вышла подводная лодка С-9 под командованием капитана 3 ранга Сергея Антоновича Рогачевского. В день 24-й годовщины Октябрьской революции на позиции в Аландском море в сильный шторм с ходового мостика волной были смыты три человека — сигнальщик, вахтенный офицер и командир корабля, найти которых не удалось.

Командир ПЛ С-9 Рогачевский Сергей Антонович (30 июня 1908 - 7 ноября 1941)


26 июля 1942 года в Кронштадт с позиции у порта Данциг (ныне - Гданск) вернулась подводная лодка С-4 под командованием капитана 2 ранга Дмитрия Сергеевича Абросимова. 15 августа она вышла из Главной базы в Ленинград, но на переходе у борта лодки взорвалась немецкая мина, повредив ее легкий корпус. Командира волной выбросило за борт, в воде он снова был контужен, ударившись, видимо, о какой-то предмет, потонул. Через несколько дней труп капитана 2 ранга Д.С. Абросимова прибило к северному форту Кронштадта, на кладбище которого он и был похоронен.

Командир ПЛ С-4 Абросимов Дмитрий Сергеевич (30 мая 1905 - 15 августа 1942)



В ночь на 3 июля 1943 года из Кронштадта к острову Лавенсаари (Гогланд) вышли две советские подводные лодки — М-96 и М-102. Переход прошел благополучно, но противник. очевидно, обнаружил лодки и 7 июля на остров последовало пять воздушных налетов. М-96 отошла от пирса и легла на грунт, а М-102 капитан-лейтенанта Петра Васильевича Гладилина с отходом несколько задержалась и продолжала стоять, отшвартованная у борта баржи. Лодка была готова к отходу, но на ней ждали командира, который был на берегу в штабе. Наконец командир появился, ему оставалось сделать всего несколько шагов, чтобы занять свое место, но когда он приблизился к трапу, у борта “Малютки” разорвалась бомба. Не успев ступить на трап, командир упал на палубу баржи, сраженный осколком. Ранним утром 8 июля М-102 с приспущенным флагом вышла в Кронштадт, а через три дня капитан-лейтенант П.В. Гладилин со всеми воинскими почестями был похоронен на Кронштадском военном кладбище.

Командир ПЛ М-102 Гладилин Петр Васильевич (6 августа 1913 - 7 июля 1943) и командир подводной лодки М-96 капитан-лейтенант Александр Иванович Маринеско.

 

 

Список советских подводных лодок, погибших  в годы Великой Отечественной войны.

КРАСНОЗНАМЕННЫЙ БАЛТИЙСКИЙ ФЛОТ

Погибло 1447 человек
1941
"М-78" (старший лейтенант Д.Л.Шевченко)
"С-3" (капитан-лейтенант Н.А.Костромичев)
"М-83" (старший лейтенант П.М.Шалаев)
"М-99" (старший лейтенант Б.М.Попов)
"С-10" (капитан 3 ранга Б.К.Бакунин)
"М-81" (капитан-лейтенант Ф.А.Зубков
"М-94" (старший лейтенант Н.В.Дьяков)
"С-11" (капитан-лейтенант А.М.Середа)
"С-6" (капитан-лейтенант Н.Н.Кулыгин)
"Щ-301"(капитан-лейтенант И.В.Грачев)
"С-5" (капитан 3 ранга А.А.Бащенко)
"М-103"(старший лейтенант Г.А.Жаворонков)
"П-1" (капитан-лейтенант И.А.Логинов)
"Щ-319"(капитан-лейтенант Н.С.Агашин)
"С-8" (капитан-лейтенант И.Я.Браун)
"Щ-322"(капитан-лейтенант В.А.Ермилов)
"Калев"(капитан-лейтенант Б.А.Ныров)
"Л-1" "Ленинец"
"Щ-324"(капитан-лейтенант Г.И.Тархнишвили)
"Л-2" (капитан-лейтенант А.П.Чебанов)
"М-98" (капитан-лейтенант И.И.Беззубиков)
1942
"Щ-405"(капитан 3 ранга И.В.Грачев)
"М-95" (капитан-лейтенант Л.П.Федоров)
"Щ-317"(капитан-лейтенант Н.К.Мохов)
"М-97" (капитан-лейтенант Н.В.Дьяков)
"Щ-320"(капитан 3 ранга И.М.Вишневский)
"Щ-302"(капитан-лейтенант В.Д.Нечкин)
"Щ-311"(капитан 3 ранга А.С.Пудяков)
"С-7" (капитан 3 ранга С.П.Лисин)
"Щ-308"(капитан 3 ранга Л.Н.Костылев)
"Щ-304"(капитан 3 ранга Я.П.Афанасьев)
"Щ-305"(капитан 3 ранга Д.М.Сазонов)
"Щ-306"(капитан-лейтенант Н.И.Смоляр)
1943
"Щ-323"(капитан 2 ранга А.Г.Андронов)
"Щ-408"(капитан-лейтенант П.С.Кузьмин)
"Щ-406"(капитан 3 ранга Е.А.Осипов)
"С-12" (капитан 3 ранга А.А.Бащенко)
"С-9" (капитан 3 ранга А.И.Мыльников)
1944
"М-96" (капитан-лейтенант Н.И.Карташев)
1945
"С-4" (капитан 3 ранга А.А.Клюшкин)

Автор списка: Коновалов М.В.          http://www.russika.ru/ctatjajv.asp?index=305&pr=3



В разделе использованы материалы сайтов:

http://www.town.ural.ru/ship/start/start.php3
http://www.submarines.narod.ru/
http://tsushima.su/forums/viewtopic.php?id=4033&p
http://podlodka.info/

 

Яндекс.Метрика