Тесный океан 1 - 15

Что заставило судно изменить курс влево?

По инерции надводной части судно кренится в сторону, противоположную направлению поворота. Поэтому под воздействием положенного лево на борт руля «Андреа Дориа» кренился вправо, навстречу «Стокгольму», как раз в момент, когда тот врезался в его борт.

Стоявшему на палубе «Андреа Дориа» юноше Мартину Седье показалось, что «Стокгольм» старался обойти лайнер. «Он приближался искоса, как будто стремясь избежать с нами столкновения, но, по-видимому, не успел вовремя уклониться», — вспоминал он впоследствии.

Доктор Петти, пассажир «Стокгольма», буквально рисковал головой, пытаясь не пропустить момент столкновения. Предупредив жену, он высунулся через иллюминатор каюты Г-6, расположенной в носовой части по левому борту, я стал наблюдать.

Приводимый в движение дизелями мощностью 14 600 лошадиных сил, «Стокгольм» проник в стальной корпус «Андреа Дориа», как нож в яичную скорлупу. Носовая часть корпуса шведского судна имела обшивку из прочных стальных листов толщиной два с половиной сантиметра. Нельзя сказать, что нос имел ледокольную конструкцию, скорее он был подкрепленным— для плавания под проводкой ледокола у Скандинавского побережья.

С сокрушающей силой, силой более миллиона тонн, нос «Стокгольма» таранил мчавшееся с большой скоростью итальянское судно и стал кромсать его, словно оно было из тонкой жести. Под влиянием удара «Андреа Дориа» круто развернулся и, вспенивая гигантскими винтами море, потащил за собой сце-. пившийся с ним «Стокгольм». Лишь после этого доктор Петти отошел от иллюминатора и увидел, что его жена неподвижно вытянулась на нижней койке, вцепившись обеими руками в ее края.

Смерть и разрушение сделали свое дело в течение нескольких секунд.

Одна из обложек журнала того времени...

Затем суда разделились. «Андреа Дориа», турбины которого все еще работали на полную мощность, избавился от кинжала, вонзившегося ему в бок. «Стокгольм», вся поступательная сила которого иссякла при ударе об итальянский лайнер, проскользнул вдоль его борта, временами стукаясь о корпус.

От трения стали о сталь к небу взвился пламенный столб искр, упавший затем обратно в море каскадом дождя из оранжевых и желтых вспышек, сверкнувших в темноте ночи.

Еще до того, как искры осветили ночь, штурман «Стокгольма» Карстенс был вынужден действовать. В ужасе от свершившегося, он припал к машинному телеграфу на крыле мостика «Стокгольм» настолько легко вошел в борт «Андреа Дориа», что Карстенс едва ощутил удар. В момент столкновения его мысли были устремлены к водонепроницаемым дверям: если не успеть закрыть их, «Стокгольм» затонет  в  течение  нескольких минут. Оставив машинный телеграф в положении «полный ход назад», он кинулся в рулевую рубку, нажал аварийную кнопку сигнала задраиваиия дверей, а затем стал вращать небольшой штурвал, при помощи которого закрывались две двери в кормовой части третьей палубы. Остальные задраивались по аварийному сигналу вручную всеми, кто нес вахту в районе расположения дверей.

Он сделал все с такой быстротой, что увидел искры от столкновения только тогда, когда инстинктивно, на ощупь направился, чтобы вызвать капитана.

К моменту столкновения капитан Норденсон прошел уже половину трапа на мостик. Почувствовав легкое сотрясение, шестидесятитрехлетний моряк продолжал идти спокойно, не пропустив ни одной ступеньки. Истинная причина этого толчка не могла присниться ему даже во сне.

Капитан и третий штурман столкнулись в дверях из рулевой рубки в штурманскую.

—  Что случилось? — сухо спросил капитан.

В худшем случае он полагал, что судно наскочило на остатки другого корабля. Карстенс быстро и бессвязно бормотал:

—  Столкновение...  мы столкнулись  с другим  судном... оно появилось слева..., слева..!

—  Задраить водонепроницаемые двери!

—  Уже задраены, — сказал Карстенс.

Взгляд, брошенный на контрольный щиток размером двенадцать на двадцать пять сантиметров, на котором в темноте рулевой рубки светились красным светом две кнопки, подтвердил капитану Норденсону, что ответ штурмана соответствовал действительности. Не сбавляя крупного шага, капитан, по пятам которого следовал Карстенс, вышел на левое крыло мостика в тот момент, когда, примерно   на  расстоянии одной длины корпуса, еще виднелась корма другого судна. Оно оказалось впереди «Стокгольма» и удалялось, по-видимому, полным ходом на север. — Что это за судно? — снова сухо спросил капитан, всматриваясь в темноту ночи. — Не знаю, — едва сдерживая слезы ответил Карстенс. Капитану Норденсону показалось, что, судя по очертаниям овальной кормы, это "Kungsholm" («Кунгсхольм»), которым он командовал ранее. Теперь это судно, переменив трех владельцев, принадлежало компании «Хоум лайнз» и плавало под названием "Italia" («Италия»).

"Kungsholm"...

Туман, поглотивший ранее «Андреа Дориа», теперь медленно приближался к шведскому судну. Капитан и третий штурман стояли на мостике «Стокгольма», глядя вслед тускнеющим, все более удаляющимся огням.

—  Почему вы не позвали меня? — резко спросил капитан, поворачиваясь к Карстенсу.

—  Звать вас не было никакой необходимости! — воскликнул Карстенс. — Видимость  была  хорошая..., — бессвязно  принялся  объяснять далее  штурман, но капитану некогда было слушать.

Когда Карстенс стал твердить, что другое судно неожиданно изменило курс влево, капитан обратил внимание на то, что машинный телеграф все еще указывал «полный ход назад», но он не заметил, что «Стокгольм» стоит неподвижно. Капитан перевел рукоятки вверх — на «стоп» и направился через рулевую рубку к радиолокатору.

Тем временем огни другого судна уже померкли. Капитан Норденсон мог различить лишь одно белое пятно света. «Надо узнать расстояние»,— подумал он про себя и подошел в радиолокатору, находившемуся около правой двери рулевой рубки. Одного взгляда было достаточно, чтобы определить: неизвестное судно находилось в 1,9 мили слева от «Стокгольма».

Между тем в затемненную рулевую рубку поспешно сходились штурманы и матросы. После столкновения прошло всего каких-нибудь две минуты.

Механик Свенссон, переключив правый дизель на задний ход, подошел к пульту управления левым дизелем, как вдруг толчок от столкновения швырнул его метра на три в сторону, и он растянулся на стальной решетке палубы. С трудом поднявшись на ноги, Свенссон, спотыкаясь, добрался до левого дизеля, чтобы закончить отработку полного хода назад.

К этому времени на площадку пульта управления в главном машинном отделении подоспел третий  механик  Эдвин   Бьеркегран, находившийся ранее в отделении вспомогательных механизмов. На диске машинного телеграфа он увидел отданную с мостика команду. Бьеркегран был уже всего в каком-нибудь метре от пульта управления правым дизелем, когда толчок от столкновения также сбил его с ног, и он упал вперед, ударившись лицом о палубу. Когда капитан Норденсон приказал застопорить оба двигателя, Бьеркегран остановил только правый, в то время как Свенссон занялся левым.

Главного механика Ассаргрена момент столкновения застал в весьма неудобной позе: брюки были сняты у него только наполовину. Стесненный в движениях, он растянулся на полу своей каюты, расположенной на палубе мостика. Поспешно справившись с брюками, он накинул рубашку и, схватив ручной фонарь, отправился в машинное отделение. Коридоры и трапы были переполнены растерявшимися пассажирами, напуганными неожиданным происшествием, случившимся в первую же ночь их плавания на судне. Недалеко от главного трапа, ведущего в машинное отделение, по коридору бежала больше всех обеспокоенная женщина, считавшая себя причиной неразберихи. Как раз в момент столкновения она резко дернула за выключатель света и теперь пыталась всем объяснить, что, наверное, привела в действие «ручку экстренного торможения».

Примерно так могло выглядеть столкновение...

Старший штурман Густав Герберт Каллбак вбежал на мостик вслед за капитаном. Спавшие во время столкновения старший и младший вторые штурманы Ларс Энестром и Свен Абениус поднялись на мостик несколькими минутами позже.

• Назад
• Вперед