Заря над Литвой - 15

На том же заседании обсуждалось официальное за­явление правительства. Заявление я зачитал по радио 18 июня. В нем подчеркивалось, что рухнул режим лич­ной диктатуры, основанной на насилии и произволе; перед Литвой открылись новые пути; страна призвана наладить созидательный труд, обеспечить материальное благосостояние и культурный прогресс широких народ­ных масс. Далее в заявлении подчеркивалось, что в области внешней политики непосредственной задачей Народного правительства будет установление дружеских отношений с Советским Союзом, с которым Литва свя­зана Договором о взаимной помощи. В области внутрен­ней политики выдвигались следующие задачи: охранять права народа; поднять культурный и материальный уро­вень населения; демократизировать политический строй. С этой целью распускается старый сейм; изменяется избирательный закон; возвращается свобода политиче­ским заключенным, выступающим в защиту интересов народа; распускаются реакционные союзы и партии; строго будет соблюдаться принцип равенства всех на­ций; намечаются широкие реформы в области здраво­охранения и народного просвещения. Правительство решительно одобрило дружескую встречу братской Крас­ной Армии литовским народом и, в свою очередь, обе­щало принять немедленные меры для оказания ей раз­носторонней помощи и содействия.

В тот же день ЦК КП Литвы издал воззвание, в ко­тором приветствовал создание Народного правительства, поднял вопрос об очистке государственного аппарата от шпионов, фашистских провокаторов и реакционеров, а также о конфискации имущества бежавших врагов литовского народа. Коммунистическая партия Литвы стала действовать легально с первых дней падения старого режима. А официально ее легализация про­изошла после огромного митинга на площади Жалякальниса, который состоялся 24 июня. Тогда же был ле­гализован и Союз коммунистической молодежи Литвы.

Сейчас, много лет спустя, о событиях того времени писать уже легче. И все же, когда я вспоминаю о про­шедших днях, меня снова охватывает волнение. Я испы­тывал тогда непривычное состояние, выполняя необыч­ные для меня обязанности, ощущал чувство огромной ответственности. По чести говоря, ноша была нелегкой, забот — много. Каждый день работы требовал полной отдачи сил и огромного напряжения нервной системы. Заседания и совещания длились нередко до рассвета. Сон почти не приходил. Все думалось о том, как пойдут события дальше, удастся ли быстро осуществить по­строение социализма. Не раз я пытался представить себе, какой будет жизнь через несколько десятилетий. Иногда хотелось даже заснуть и проснуться через чет­верть века, увидев преображенное и счастливое общест­во. Эти мечты, какими бы они ни показались наивными какому-нибудь читателю, перемежались постоянными делами, требовавшими неотложного вмешательства. Нас радовала закружившаяся бурным вихрем новая жизнь Литвы. Люди огромными толпами, с красными флагами и плакатами, с революционными песнями и лозунгами вышли на улицы и площади. Никто им не мешал, никто их не беспокоил, хотя везде стояла старая полиция и еще действовали старые комендатуры. Воз­никали стихийные демонстрации, трудящиеся приветст­вовали свою свободу, выражали дружеские чувства братскому советскому народу, славили Коммунистиче­скую партию. Сломался лед реакции, долго сковывавший жизнь литовского народа, и прорвался долгожданный весенний поток.

В Каунасе, Шяуляй, Паневсжисе, Расейняй— везде, где  были   тюрьмы,    вышли    на    свободу    политические заключенные. Их встречали цветами и поздравляли не только родственники, друзья и близкие, но и делегации рабочих, для которых вся фашистская Литва являлась страшной тюрьмой. Вчерашние заключенные, верные борцы за дело трудового народа, сразу же включались в созидание новой жизни. Совсем недавно, в середине июня, в бюллетене департамента безопасности извеща­лось об осуждении первого секретаря Коммунистической партии Литвы А. Снечкуса, а вскоре после 15 июня уже он сам подписывал документы как директор того же департамента. Из борцов за демократию, яростно пре­следовавшихся во времена фашистской власти, теперь укомплектовывались новые кадры этого учреждения, готовые к охране нового государственного строя. Как близких людей встречали повсюду советских воинов, представителей великой союзной державы. Сколько лет реакция всячески клеветала на СССР и путала людей большевиками. А как оказалось, испугалась только она сама. Трудящиеся же видели в красноармейцах настоящих друзей. В окрестностях Каунаса мне часто приходилось наблюдать советских воииов, общавшихся с местными жителями, которым они показывали фильмы, устраивали концерты и вечера. Много людей старшего поколения вспоминали о своем участии в трех русских революциях и гражданской войне. Молодежь же и без воспоминаний с энтузиазмом включилась в течение но­вой жизни.

Процесс демократизации шел и в литовской армии. Уже давно в ней росла неудовлетворенность старыми порядками, часто проявлявшейся грубостью со стороны офицеров по отношению к солдатам. Передовое офи­церство было настроено против фашистского режима и испытывало чувство позора за то, что ему приходится стоять на страже этого режима. Но немало оказалось и таких, которые после июньских событий сажали сол­дат на гауптвахту за выражение революционных наст­роений или участие в митингах. Однако никакие наказа­ния не могли помешать революционному созреванию армии в целом. После большой демонстрации солдат, состоявшейся в Каунасе, реорганизация старой армии в Народную армию пошла быстро и успешно. В этом про­цессе важную роль сыграл генерал В. Виткаускас, вошедший в новое правительство как министр обороны.

Командующим Народной армией был назначен гене­рал Феликсас Жемайтис, который в 1919 году командо-нал 1-м Жемайтским полком. Главным политруком стал Антанас Петраускас, а затем его сменил генерал Ионас Мацияускас, тоже в прошлом революционный борец, участник событий 1919 года. Много изменений произошло в государственном аппарате: с руководящих постов были сняты прислужники реакции, а на их место выдвинуты люди из народа — коммунисты, активные антифашисты и другие прогрессивные деятели.

Изменения эти произошли не сразу. Первые недели пришлось работать со старым аппаратом. И в прези­дентуре на первый взгляд ничто не изменилось. Охрану несли прежние полицейские. Начальником канцелярии был эксксендз П. Бельскис. Остались даже те же адьютанты, кроме одного, который убежал вместе со Сметоной. Как рассказывал М. Гедвилас, назначенный мини­стром внутренних дел, ему тоже довелось первое время работать со старыми чиновниками и былыми полицей­скими боссами.

Небезынтересным оказалось и такое явление: после провозглашения Народного правительства каждый день поступали охапки поздравлений со всей Литвы; одна за другой рвались в президентуру и кабинет министров различные делегации поздравить лично новых членов правительства. В первые же дни всем нам пришлось принять ряд таких делегаций. Значительная их часть представляла трудящихся. Но некоторые другие... Про­сто удивительно, как много вдруг появилось у нас революционеров, о которых раньше никто и не подо­зревал. Даже самые ярые реакционеры и столпы фашистского режима вдруг стали усердно доказывать свою прогрессивность. Один напоминал о своем участии в революции 1905 года. Другой уверял, что он нес крас­ный флаг во время Февральской революции 1917 года. Третий утверждал, что он был ярым противником сме-тоновского режима, но просто не сумел проявить себя, а вот теперь считает своим долгом заявить об этом. Од­нако как только начали осуществляться радикальные преобразования в литовском обществе, многие из пре­словутых «революционеров» постарались удрать из стра­ны. Так поступил, например, социал-демократ Владас Пожела,   который,   воспользовавшись   немецким   происхождением своей жены, уехал в фашистскую Германию с репатриантами. Туда же бежали генерал Раштикис и некоторые другие слуги реакции.

Народные же массы не только ждали с нетерпением, но и настоятельно требовали реальных преобразова­ний. За первые две недели деятельности правительство приняло ряд постановлений. Вскоре была прикрыта партия националистов и все фашистские организации, распущены фашистский сейм и государственный совет, старые местные органы власти. Быстро шла чистка го­сударственного аппарата и армии от реакционных эле­ментов. На крупных промышленных, торговых предприя­тиях и в банках устанавливался государственный кон­троль. Имущество бежавших из страны реакционеров было конфисковано. Основали фонд культуры. Сделали первые шаги к системе бесплатного медицинского об­служивания граждан. Расторгли конкордат с Ватиканом и договор о Прибалтийской Антанте, не соответствовав­шие духу Договора о взаимопомощи между Советским Союзом и Литвой. Рабочим предоставили широкие де­мократические свободы и права. Из представителей ра­бочего класса организовали народную милицию, вскоре заменившую старую полицию. Большую активность про­явили профсоюзы, деятельностью которых руководил первое время М. Шумаускас.

• Назад
• Вперед