Море и флот в поэзии...том1 - 13

РУССКАЯ НАРОДНАЯ ПЕСНЯ

РАСКИНУЛОСЬ МОРЕ ШИРОКО

Раскинулось море широко,

И волны бушуют вдали.

Товарищ, мы едем далеко,

Подальше от нашей земли.

Не слышно на палубе песен,

И Красное море шумит,

А берег суровый и тесен,—

Как вспомнишь, так сердце болит!

На баке уж восемь пробило —

Товарища надо сменить.

По трапу едва он спустился,

Механик кричит:  «Шевелись!»

«Товарищ, я вахты не в силах стоять,—

Сказал кочегар кочегару,—

Огни в моих топках совсем не горят,

В котлах не сдержать мне уж пару.

Пойди заяви всем, что я заболел

И вахту, не кончив, бросаю.

Весь потом истек, от жары изнемог:

Работать нет сил — умираю».

Товарищ ушел... Лопату схватил,

Собравши последние силы.

Дверь тонки привычным толчком отворил.

Пламя его озарило:

Лицо его, плечи, открытую грудь

И пот, с них струившийся градом.

О, если бы мог кто туда заглянуть,

Назвал кочегарку бы адом!

Котлы паровые зловеще шумят,

От силы паров содрогаясь,

Как тысячи змей, нары же шипят,

Из труб кое-где пробиваясь.

А он, извиваясь пред жарким огнем,

Лопатой бросал ловко уголь.

Внизу было мрачно — луч солнца и днем

Не может проникнуть в тот угол.

Нет ветра сегодня — нет мочи стоять.

Согрелась вода, душно, жарко...

Термометр поднялся на сорок пять —

Без воздуха вся кочегарка.

Окончив кидать, он напился воды,

Воды опресненной, не чистой,

С лица падал пот, сажи следы.

Услышал он речь машиниста:

«Ты вахты не кончил, не смеешь бросать,

Механик тобой недоволен.

Ты к доктору должен пойти и сказать —

Лекарство он даст, если болен».

За поручни слабо хватаясь рукой.

По трапу наверх он взбирался;

Идти за лекарством в приемный покой

Не мог — от жары задыхался.

На палубу вышел — сознанья уж нет,

В глазах его все помутилось,

Увидел на миг ослепительный свет.

Упал. Сердце больше не билось...

К нему подбежали с холодной водой,

Стараясь привесть его в чувство,

Но доктор сказал, покачав головой:

«Бессильно здесь наше искусство...»

Всю ночь в лазарете покойник лежал,

В костюме матроса одетый;

В руках восковую свечу он держал.

Воск таял, жарою согретый.

Проститься с товарищем утром пришли

Матросы, друзья кочегара.

Последний подарок ему поднесли:

Колосник обгорелый и ржавый.

К ногам привязали ему колосник,

И койкою труп обернули,

Пришел корабельный священник-старик,

И слезы у многих сверкнули.

Был чист, неподвижен в тот миг океан,

Как зеркало, воды блестели,

Явилось начальство, пришел капитан,

И «вечную память» пропели.

Доску приподняли дрожащей рукой,

И в саване тело скользнуло,

В пучине глубокой, безвестной, морской

Навеки, плеснув, утонуло.

Напрасно старушка ждет сына домой.

Ей скажут, она зарыдает...

А волны бегут от винта за кормой,

И след их вдали пропадает.

ВЛАДИМИР ВЕНЕДИКТОВ

1807 — 1873

И. А. ГОНЧАРОВУ

(Перед кругосветным его путешествием)

И оснащен, и замыслами полный,

Уже готов фрегат твой растолкнуть

Седых морей дымящиеся волны

И шар земной теченьем обогнуть.

Под бурями возмужествуй упрямо!

Пусть вал визжит у мощного руля!

Вот Азия — мир праотца Адама!

Вот юная Колумбова земля!

И ты свершишь плавучие заезды

В те древние и новые места.

Где в небесах другие блещут звезды.

Где свет лиет созвездие Креста.

Поклон ему! Взгляни, как триумфатор,

На сей трофей в хоругвях облаков,

Пересеки и тропик, и экватор —

И отпируй сей праздник моряков!

И если бы тебе под небесами

Неведомых антиподов пришлось

Переверстаться с здешними друзьями

Ногами в ноги, головами врозь,

То не роняй отрады помышленья,

Что и вдали сердечный слышен глас,

Что не одни лишь узы тяготенья

Всемирного соединяют нас.

Лети! — И что внушит тебе природа

Тех чудных стран,— на пользу и добро

Пусть передаст, в честь русского народа,

Нам твой рассказ и славное перо!

Прости! — Вернись и живо и здорово

В суровые приневские края,

И радостно обнимут Гончарова

И Майковы, и все его друзья.

1852

• Назад
• Вперед