Пароходы в огне... 2 часть - 7
- Опубликовано: 31.01.2011, 18:24
- Просмотров: 283841
Содержание материала
ГЛАВА 13. ТАЙНА ГИБЕЛИ "Normandie" ("НОРМАНДИИ")
Прежде чем начать рассказ об этом нашумевшем в свое время на весь мир происшествии, считаю необходимым сообщить , что этот очерк написан тремя авторами. Первые четыре раздела - Германом Владимировичем Смирновым, писателем и морским инженером, пятый - его отцом, выдающимся в свое время инженером-кораблестроителем Владимиром Васильевичем Смирновым, и последний -Львом Скрягиным.
"Normandie" ("Нормандия")... наверное самый красивый и камфортабельный лайнер своего времени...
Я сам видел, как горела "Normandie" ("Нормандия") вечером 9 февраля 1942 г. С начала 1941 до 1948 г. я со своим отцом, капитаном I ранга Н. А. Скрягиным, жил в США (отец был военно-морским атташе Посольства СССР в США). В тот памятный вечер отец посадил меня в свой "бьюик", и мы помчались на набережную Гудзона, где были пирсы пассажирских судов. Помню, что по всем "стритам" со стороны реки на Манхаттан надвигались тучи дыма, вокруг ревели сирены пожарных машин, проезд к пирсу был перекрыт полицией. Мы смотрели на это страшное зрелище с Риверсайд-драйв, откуда был хорошо виден док. Мне тогда было 12 лет, но сильное впечатление от увиденного осталось и по сей день. Позже к нам в дом раза три приезжал В. И. Юркевич, и отец объяснил мне, что этот человек, эмигрант из России, создал сгоревший корабль. В 1967 г. в Москве я случайно познакомился с детской писательницей Н. И. Ливеровской. Она сказала мне: "Я читала вашу книгу ("По следам морских катастроф" - Л. С.), спасибо, что вы в ней тепло отозвались о моем брате". О каком брате? - удивился я.
О Владимире Ивановиче Юркевиче, я - его родная сестра, - ответила писательница. Она сообщила мне, что В. И. Юркевич умер два года назад в Америке, и жена, вернувшись на родину, привезла его архив. Это было накануне моей командировки, и мне не пришлось встретиться с вдовой кораблестроителя. К ней поехал Г. В. Смирнов. Оказалось, что привезенные документы попали, на счастье, в государственные архивы (ЦГАВМФ и Архив народного хозяйства СССР).
Халатность или диверсия?
9 февраля 1942 г. в 14 часов 30 минут по груде капковых спасательных поясов, сваленных в центральном салоне "Normandie" , пробежал первый огненный язычок, а через 19 минут со всех концов Нью-Йорка, завывая сиренами, мчались к южной оконечности Манхаттена к причалу Френч-лайн пожарные машины. На лайнер, окутанный клубами дыма, хлынули мощные потоки воды из брандспойтов, но пламя, раздуваемое сильным северо-западным ветром, не унималось. К 15 часам 30 минутам оно охватило прогулочную палубу, и в это время гигантский корпус судна начал крениться на левый борт. Спустя несколько минут пламя пробилось на шлюпочную и солнечную палубы, а чуть позднее занялся мостик.
К 23 часам 30 минутам крен достиг 40 градусов, а 10 февраля в 2 часа 39 минут потоки грязной воды и жидкого ила со дна Гудзона хлынули в роскошные внутренние помещения самого дорогостоящего судна в мире, легшего на бок прямо у нью-йоркского причала.
Беспомощное тело "Normandie"...
Лайнер, входивший в первую тройку крупнейших и быстроходнейших судов мира, в самый разгар войны был выведен из строя. Судно, способное принять на борт почти целую стрелковую дивизию, погибло от пожара как раз тогда, когда американское военное командование испытывало огромную нужду в войсковых транспортах.
Гибель "Normandie" по-прежнему таит немало загадок и продолжает привлекать к себе внимание и историков, и широкий круг читателей.
"Подозрений на диверсию нет!"
Репортеры нью-йоркских газет появились около горящей "Normandie" раньше, чем агенты Федерального бюро расследований, и их корреспонденции с места катастрофы позволяют довольно точно воспроизвести последовательность событий, как она представлялась очевидцам.
Mary Previll (Мэри Превилл) - единственная женщина, которая находилась на борту "Normandie" в день катастрофы, сообщила разыскавшим ее репортерам: "Я проходила через холл и увидела одного работника из нашей фирмы, который крикнул мне: "Внизу небольшой пожар!" Мне стало страшно, и я сразу же сошла на причал и уехала домой".
Рабочий E. Sullivan (Э. Сюлливан), оказавшийся в самом центре событий, так описывал происшедшее с ним в тот день: "Я находился в гранд-салоне и проверял линолеум. Несколько сварщиков работали здесь с ацетиленовыми горелками, вырезая стальные колонны. Примерно в сорока футах от них находились тюки, как мне показалось, упаковочной стружки или пеньки. Около них стоял человек и отгораживал их щитами от летящих из-под горелок искр. Несмотря на эти предосторожности, я почуял: что-то горит! И сразу же двинулся к выходу. Все это заняло у меня не более десяти секунд, но тут мне показалось, будто вспыхнула сразу вся палуба под ногами, и я услышал вопль: "Пожар!"
Попытки локализовать огонь собственными средствами не увенчались успехом: пожарная система не работала, поэтому 2200 рабочим, находившимся в стальной утробе, был передан по трансляционной сети приказ: "Покинуть судно!" Однако выполнить его было не просто. Огонь распространялся с такой быстротой, что 200 человек оказались отрезанными огнем и столпились на носу, нависшем над причалом: их пришлось снимать с помощью пожарных лестниц. Спасение находившихся во внутренних помещениях людей осложнилось тем, что вскоре после начала пожара отключилось электричество, вслед за этим вышла из строя телефонная связь.
Вечером 9 февраля руководитель спасательных работ на "Normandie" адмирал Andrews (Эндрюс) сообщил корреспондентам, что 128 рабочих получили тяжелые ожоги, и 92 из них, попавших в госпиталь, по всей вероятности, умрут. Тогда же он сделал и первое официальное заявление о причине катастрофы: "Один газорезчик срезал с колонны канделябр в главном салоне, и искры из-под его резака случайно попали на груду капковых спасательных поясов. Капок очень горюч, поэтому огонь и распространился так быстро по палубе, заваленной поясами. Подозрений на диверсию нет!"
Начало большой беды...
Буквально через несколько минут после этого интервью накренившаяся на 12 градусов "Normandie" оборвала все канаты, связывающие ее с причалом. Перепугавшийся Andrews приказал немедленно затопить судно, надеясь, что оно сядет на грунт на ровный киль. Но было поздно: тысячи тонн воды, налитой пожарными на верхние палубы, хлынули на левый борт, и "Normandie", потеряв остойчивость, стала быстро валиться на бок.
"Ощущение было такое, как будто сердце разорвалось у меня в груди", - вспоминал много лет спустя русский инженер-эмигрант В. Юркевич, который в начале 1930-х годов спроектировал корпус "Normandie" и которого в начале 1938 г. судьба привела в Нью-Йорк.
Юркевич, Владимир Иванович (5 июня 1885, Москва — 14 декабря 1964, Нью-Йорк)
Услышав о том, что его детище горит, В. Юркевич немедленно приехал на место катастрофы и встретил здесь R. Pune (Р. Пунье) - бывшего капитана "Normandie". Оба они неотлучно находились при агонии своего судна и оба стали свидетелями его трагической и бесславной гибели - случай едва ли не единственный в истории кораблестроения.
Владимир Юркевич работает над дизайном "Normandie"...
На следующий день Юркевич устроил в своей нью-йоркской конторе небольшую пресс-конференцию, на которой объяснил главные технические причины гибели "Нормандии", совсем недавно рекламируемой как непотопляемое судно, и дал четкие ответы на три главных вопроса, волновавших прессу.
Почему огонь распространился так быстро?
Потому, - ответил Юркевич, - что во время переделки были удалены некоторые водонепроницаемые переборки, и потому, что пожарная система корабля была отключена и частично даже разобрана. Большое количество свежей краски на борту также способствовало распространению огня.
Почему судно перевернулось?
Потому, - объяснил инженер, - что балластные отсеки двойного дна не были заполнены водой; слишком много воды было налито на верхние палубы и надстройку и не был гарантирован ее быстрый сток.
Почему электрическое освещение вышло из строя во время пожара?
Потому, что электрогенераторы судна, по всей видимости, не работали, а питание поступало с берега. Когда начался пожар, береговое электроснабжение было либо отключено, либо оборвался кабель. Это сыграло роковую роль: без электропитания не могли сработать герметичные двери с электроприводом, а также вся сигнальная и спринклерная система.
Эти четкие и ясные ответы Юркевича косвенным образом подтвердили официальную версию. 11 февраля 1942 г. газета "The New York Herald Tribune" ("Нью-Йорк геральд трибюн"), подводя итоги трагедии у причала Френч-лайн, писала, что из 2200 рабочих погиб 1 и пострадало 206, из них 96 тяжело, и подозрений на диверсию нет. "Халатность сыграла на руку врагу с такой же эффективностью, как диверсия", - утверждала газета.
Итак, обычная халатность, беспечность чиновников морского ведомства! С какой изумительной легкостью официальная версия гибели лайнера разрешила ту сложнейшую ситуацию, которую создало в отношениях между США и Францией задержание "Normandie" в Нью-Йорке в конце августа 1939 г. ...