Сибирские истоки - 23

Прибыл я на корабль и доложил командиру капитану 1 ранга Рудакову о назначении на должность. Он уже знал обо мне и приказал принимать дела. Оказалось на корабле столько новейшей техники: свыше тридцати радиолокационных станций различного назначения, гидроакустическая станция для обнаружения подводных лодок, теплопеленгатор, работающий в инфракрасном диапазоне. Обслуживались эти уникальные, самые современные по тому времени технические средства матросами, старшинами и офицерами во главе с начальником службы. Было всего около 100 человек, из них 7 офицеров. Офицеры все были женатыми, кроме меня. Им от этого везло. Дело в том, что если корабль стоит в базе и не находится в повышенной готовности, то после работы одна треть офицеров могла уходить домой. Таковы морские порядки. В море выходили часто, поэтому графики увольнения не выполнялись, страдали семьи.

Жены и дети в первую очередь. Быт офицеров не выдерживал никакой критики. Жилья было мало, топили печки, горячей воды не было. Располагалась семья обычно в одной небольшой комнате. Только у командиров кораблей и соединений были небольшие двухкомнатные квартиры. Мне было жалко своих женатиков за их мучения, вернее мучения их семей. В таких условиях у меня не было желания обзаводиться семьей, и это мероприятие я сдвигал до возможно лучших времен. Это был уже 1952 год, и я набрался кое-какого опыта житейского и служебного. На крейсере "Свердлов" у меня было много друзей и просто хороших товарищей. Дела по службе ладились, руководство мне доверяло и не ругало, если я немножко нарушал порядок увольнения. При возвращении в базу после учений офицерам хотелось быстрей попасть на берег к семьям. Если это было не воскресенье, то все мои офицеры шли домой, а я с личным составом оставался один. Приходилось больше контролировать боевые посты и кубрики, где отдыхали старшины и матросы. Личный состав знал, что все офицеры на берегу, а остался один начальник службы. Но они никогда меня не подводили, в увольнении не напивались, замечаний не имели. Рядовых я по максимуму отпускал в увольнение. За внимание к ним с моей стороны, я получал взаимное уважение и доверие.

Балтийск, крейсер "Свердлов" 1953г. Мои подчиненные матросы и офицеры.

Тяжелая морская служба требует особого уважительного отношения к людям. Подчиненные часто шли со своими горестями и бедами. У кого больные родители, у кого больные дети. Особенно я сочувствовал ребятам из деревни, где народ жил очень бедно и можно сказать как-то выживал. Помощи от властей не дождешься, кругом послевоенный развал. Я старался по возможности через уговоры командира иногда предоставлять кратковременный внеочередной отпуск на 10 дней.

Дмитрий Кузнецов... радист крейсера "Свердлов"...

Когда начиналась пора подписки на госзаем, это было для меня беда настоящая. Матрос плачет, ты еле сдерживаешь слезы. Отбираешь последнюю матросскую копейку, которую они высылали домой, что бы покрыть крышу, купить сено и т.д. У кого вернулись отцы, как правило, калеки и работать в полную силу не могли. Люди жили в деревне, а кроме картофеля толком ничего не видели. От одной коровы надо было сдать непосильный Госплан.  У меня даже сейчас навернулись слезы, как вспомнил то тяжелое для народа и меня лично время. Ведь служили дети простых рабочих и крестьян. В моей службе было именно такое положение, хотя большинство из них закончили десять классов или техникумы, профтехучилища. Наша сложная техника предъявляла высокий уровень подготовки. Ведь их нашей специальности до корабля готовили 6-8 месяцев в специальных учебных отрядах, и только после этого направляли на корабли. Больных у нас не было, отбор на берегу был очень строгий. По болезни никого не уволили за мою службу на кораблях.
Но корабельная служба требует большого оптимизма, а так же надежду на лучшее положение в жизни. Мы старались трудности украшать юмором, шутками, прибаутками, задушевными беседами. Служба есть служба, наряду с радостями, иногда бывали и огорчения, которые можно было избежать. Некоторые из них я отмечу.
Я уже не раз говорил, что морская служба на кораблях и штабах очень трудная, напряженная и ответственная. На наших офицерских плечах всегда лежит груз ответственности за состояние боевой техники и готовности всего экипажа на суровые испытания в экстремальных ситуациях. Нужно быть готовым к быстрому восстановлению оружия и боевой техники. Во время сдачи задач на полигонах и боевых учений привлекались не только военные корабли, но и авиация, подводные лодки, торпедные катера и многие вспомогательные суда. Балтийское море бывает непредсказуемое, частенько штормит, видимость на море тоже все время меняется. В таких случаях сложно все учесть, поэтому бывают аварии и катастрофы не только по причине разгильдяйства отдельных командиров, но и других категорий личного состава. Я уже упоминал о возможностях нашего крейсера "Свердлов". При максимальных скоростях и неспокойном море, как правило, наблюдалась большая вибрация всего корпуса судна. Это особенно пагубно влияет на средства связи и радиолокационную технику, которые конструировали в то время на базе ламповых схем. Это существенно снижало надежность работы технических средств, влияло на эффективное использование артиллерийского и торпедного оружия. Были у нас дублирующие средства, но и они могли подвести в сложной ситуации.

• Назад
• Вперед