Сибирские истоки - 22

Поездкой в Ригу я был доволен, много что увидел и услышал. Праздник был богатый. В Либаве я, прежде всего, детально доложил обо всем командиру дивизиона А.Бархатову, потом рассказал самое интересное холостякам и другим. На такие задания можно ездить с удовольствием. Начались трудовые будни, выходы в море на полигоны и учения. Если в воскресенье не было дежурства, то холостяки ехали в город в дом офицеров отдыхать, а семейные офицеры шли к своим женам и детям. После ратного труда были и замечательные дни отдыха. Ходили мы на концерты московских артистов, заезжали частенько и ленинградцы. Хотелось побыть и на танцах среди равной молодежи. Жизнь была совсем другая, завышенные личные требования считались дурным тоном. Холостякам даже не разрешали снимать жилье. Жили мы в небольших каютах со всеми удобствами, питание бесплатное, четырехразовое. Рутинная работа на корабле никогда не нормирована и требует полной отдачи физических и интеллектуальных усилий. Я буду больше говорить о себе и о том, что с этим связано.
В один прекрасный день рабочей недели я проводил занятия по специальности со старшинами и матросами. Прибежал посыльный и вызвал меня к командиру дивизиона А.Бархатову, он был в звании "капитан 2 ранга". Я доложил, как положено военному о прибытии по его приказанию. Он меня посадил и сообщил следующее: "Я только что вернулся из штаба базы, и мы решили рекомендовать тебя на учебу в дипломатическую академию в Москву. Условия для кандидата следующие: высшее образование, не старше 27 лет, член партии и холост (жену подберут или жениться по согласованию с командованием академией).
Я сразу вспомнил Токио и положение военных атташе, вечную тоску по родине. У меня душа крестьянская и я люблю труд и свободу без принуждения. Жизнь за границей это не для меня. Вообще я на это предложение не выразил согласия. На следующий день он меня успокоил и сказал, что дело не совсем ясное, поэтому будь спокоен и никому ничего не говори.
Через месяц примерно меня вызвали в штаб флота в город Балтийск, командировка на три дня. Никто ничего не знает, а командир дивизиона не прояснил причину, только ухмылялся. Приедешь на корабль, все расскажешь. Прибыл я в город Балтийск и сразу в штаб флота к своему начальству по радиотехнической специальности капитану 1 ранга П. Гонорскому. Я его хорошо знал по сборам, семинарам и он меня знал. Он сообразил, в чем дело и говорит, чтоб я сходил покушать, а через 2-3 часа приходил к нему. По-моему говорит это работа управления кадров флота. Я пошел в ресторан "Якорь", единственное место, где можно покушать. Гонорский раскрыл за это время все карты. Вызывали, оказывается меня для собеседования с представителем дипломатической академии. Я объяснил, что согласия на учебу не давал по ряду причин, о которых я ему изложил. Он одобрил мое решение, позвонил представителю академии и одновременно предложил должность начальника радиотехнической службы на новейшем крейсере "Свердлов". Я встречно предложил ему отправить меня на учебу в Высшие радиотехнические классы флота в г. Ленинград, а потом уже назначать меня. Он пообещал через год дать такую возможность поучиться, а сейчас ему нужно убрать срочно с корабля начальника службы по причине злоупотребления им спиртными напитками. Вообще я вынужден был согласиться с П.Гонорским. Он предупредил, что начальству своему о моем переходе не говорить и ждать приказа министра ВМФ. С этим я возвращался в часть.
По прибытии в Либаву я доложил командиру дивизиона суть дела по вопросу академии и ему еще раз изложил мотивизацию свою. Решили продолжить службу дальше вместе.

Служба в Либаве пролетела быстро и довольно интересно. Было предложение Управления кадров флота, перейти на ПЛ штурманом. Я не захотел уходить с хорошего офицерского коллектива и отказался от предложения. Но вскоре в начале 1952 года меня приказом Министра ВМФ назначили начальником радиотехнической службы на самый современный крейсер «Свердлов». Это назначение было престижным  и очень интересным. На флоте говорят: «Большому кораблю и большое плавание». На корабле в РТ службе было очень много сложной техники, обслуживали ее 7 офицеров, около 100 матросов и старшин. Вот фамилии некоторых сослуживцев: Васильев С.В., Поликарпов К.П., Путников В.А., Иванов В.А., Строгин В.М., Бурко А.Н., Сидров Н.И. и др.
Командиром крейсера был активный участник ВОВ на Северном флоте - капитан 1 ранга Рудаков О.И.  (о сложной и интересной жизни будущего контр-адмирала Рудакова О.И. читайте в статье  Адмирал Рудаков О.И.), старшим помощником – капитан 2 ранга Степанов Г.Н., помощником командира – капитан 3 ранга Зимин В.А. Эти люди отличались аналитическим умом, широким кругозором и высокой морской культурой. Забота о матросе и офицере была на первом месте. В то время проблем дедовщины и питания не было. Командующим эскадрой был вице-адмирал Абашвили Г.Н. Он пользовался большим авторитетом среди личного состава и командования флотом. Был у него один изъян – любил он красивых женщин. Свою жену он не вез из Ленинграда, хотя его обязывал неоднократно военный совет БФ. Службу он любил и заражал этим своих подчиненных. Учениями он руководил лично. Умел хорошо трудиться и весело отдыхать в выходные дни и праздники.

Через месяц примерно пришел приказ Министра ВМФ о моем назначении на крейсер "Свердлов" начальником службы и сроке откомандирования к новому месту работы. Все ребята завидовали. Я им открыл все карты. Собрал я свои вещички в чемодан и направился в главную военно-морскую базу город Балтийск, где постоянно базировался крейсер "Свердлов". Корабль еще находился на госиспытаниях, и промышленность сдавала его специальной комиссии. Вскоре мы вместо красного флага подняли военно-морской флаг и вступили в боевой состав флота. Вслед за нашим кораблем потом начали приходить ряд других крейсеров этой же серии.

Легкий крейсер "Свердлов" пр.68-бис

• Назад
• Вперед