Днепровская Флотилия - 23

В. В. Григорьев Командую­щий Краснознаменной Днепровской военной флотилией

НА КОРАБЛЯХ — В БЕРЛИН!

(полную версию читайте  здесь )

В годы войны плечом к плечу с сухопутными войсками громили врага моряки Дунай­ской, Днепровской, Волжской и Амурской военных речных флотилий.

Боевая судьба у этих флотилий сложилась неодина­ково. Если на Дунае, Волге и Амуре флотилии дейст­вовали, в основном, в бассейнах своих рек, то морякам Днепровской флотилии выпала участь пройти боевой путь протяженностью в несколько тысяч километров от Волги до Шпрее, от Сталинграда до Берлина, переходя с одного бассейна на другой. Когда же между этими бассейнами не было водного пути, то сотни боевых кораблей и тысячи тонн боевого снаряжения приходилось перебрасывать по железной дороге. Лишь с Вислы на Одер и на Шпрее корабли Днепровской флотилии прошли своим ходом, пре­одолевая на пути к центру фашистской столицы взорван­ные шлюзы и мосты.

В те памятные дни автор этих строк был командую­щим Краснознаменной Днепровской военной флотилией, находившейся в оперативном подчинении командующего 1-м Белорусским фронтом Маршала Советского Сою­за Г. К. Жукова. По его приказу Днепровская флоти­лия должна была взаимодействовать с 5-й ударной ар­мией, которой командовал генерал-полковник Н. Э. Бер­зарин.

23 апреля 1945 года войска генерала Берзарина (вскоре ставшего первым военным комендантом повержен­ного Берлина) при активном содействии моряков нашей флотилии  начали  форсирование  реки  Шпрее  в  центре Берлина с целью захвата района правительственных кварталов.

Меньше чем за два дня напряженных боев наши корабли десантировали через Шпрее весь 9-й гвардейский стрелковый корпус Героя Советского Союза генерал-лей­тенанта И. П. Рослого — 16 тысяч бойцов, 600 орудий, 1000 лошадей, все тылы, 26 танков, отбуксированных кораблями на понтонах. Позднее в письменном боевом отзыве, направленном командованию флота, командир корпуса оценил боевое содействие Днепровской флотилии в форсировании Шпрее как решающее.

Удачное форсирование реки позволило стрелковому корпусу глубоко вклиниться в центральную часть Бер­лина. За отличные боевые действия в Берлине наша флотилия, единственная из всех флотилий в ходе войны, была удостоена высшей военно-морской награды — орде­на Ушакова I степени. Девять матросов и офицеров стали Героями Советского Союза (из них семеро посмерт­но). Более тысячи матросов и офицеров были награж­дены боевыми орденами.

Вскоре после окончания войны состоялась научная конференция руководящего состава 1-го Белорусского фронта, посвященная анализу только что завершившейся Берлинской операции. Руководил конференцией Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Когда подошла очередь выступать генерал-лейтенанту И. П. Рослому, он, обра­щаясь к маршалу Г. К. Жукову, сказал: «Разрешите мне низко поклониться нашим славным морякам-днепровцам, без решающей помощи которых вверенный мне корпус не смог бы выполнить боевой задачи».

С этими словами генерал Рослый повернулся в сторо­ну, где сидел автор этих строк и член Военного совета флотилии капитан 1-го ранга П. В. Боярченко, и по ста­рому русскому обычаю в пояс поклонился нам. Мы также встали и ответили поклоном генералу Рослому.

Так, впервые в истории, советские военные моряки на своих кораблях появились в самом Берлине.

Меня часто спрашивают, как могли моряки со своими кораблями добраться до самого центра такого сухопутного города, как Берлин.

Чтобы ответить на этот вопрос, придется хотя бы крат­ко рассказать о том, как в ходе стратегических опе­раций — Сталинградской, на Курской дуге, в операциях «Багратион» и Висло-Одерской — самое активное участие принимали и моряки военных речных флотилий.

Война с гитлеровцами шла на земле, в воздухе и на воде. Но если о сражениях на суше, в воздухе, на морях сказано много, то о напряженных боях на реках, о героизме моряков речных флотилий известно значи­тельно меньше.

Мне выпала честь служить на всех наших военных речных флотилиях (Амур, Днепр, Дунай, Волга), а на трех из них активно воевать.

В 1942 году в дни битвы за Сталинград, Волжская флотилия, где я был начальником штаба, переправила для 62-й армии генерала В. И. Чуйкова 65 тысяч бойцов пополнения, доставила свыше 2 тысяч тонн боезапаса, тысячи тонн продовольствия, вывезла на левый берег 30 тысяч раненых. Корабли флотилии за это время уничтожили артогнем до 15 батальонов пехоты, 11 артба-тарей, 30 танков. Командарм В. И. Чуйков, оценивая действия волжских моряков, говорил: «Без боевого содей­ствия Волжской флотилии мы бы не удержали Сталин­града и погибли бы без боезапаса, продовольствия и пополнения. Волжские военные моряки были истинные бесстрашные герои».

В 1943 году на Волжской флотилии, которой в это время командовал контр-адмирал Ю. А. Пантелеев, было 19 канлодок, 21 бронекатер и свыше 200 тральщиков, с помощью которых была преодолена грозная минная опасность на Волге. Из 10 959 нефтеналивных судов, прошедших за навигацию 1943 года по Волге, в опасной от мин зоне подорвалось всего 13 судов. Волга не останови­лась, танки, самолеты, тягачи не остались без горючего, на что рассчитывали гитлеровцы. Это была блестящая победа моряков Волжской флотилии в напряженнейшей минной войне.

После битвы на Курской дуге наши войска быстро приближались к Днепру. Но где могут понадобиться волжские боевые корабли, можно было только гадать. Ожидаемая ширина выхода войск к Днепру была исклю­чительно велика — от Запорожья до Смоленска. Это больше 1000 километров!

14 сентября 1943 года стало днем возрождения Днепровской военной флотилии. В этот день народный комиссар Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецов под­писал приказ о сформировании передового отряда волга­рей для переброски в бассейн Днепра.

Бескозырка днепровца, старшины 2-й статьи Никольского Сергея Михайловича...

24 сентября 1943 года я отправился на доклад к командующему флотилией с очередной сводкой и отчетной картой обстановки. В каюте у контр-адмирала Пан­телеева застал кроме него члена Военного совета капи­тана 1-го ранга Николая Петровича Зарембо. Оба как-то загадочно улыбались. Командующий молча протянул мне бланк телеграммы. До моего сознания не сразу дошел смысл краткого текста приказа: «Вы назначены коман­дующим Днепровской военной флотилией. В должность вступить немедленно. Кузнецов».

За два месяца до этого мне было присвоено во внеочередном порядке звание капитана 1-го ранга. Затем последовало награждение орденом Красного Знамени. Однако назначения на должность командующего флоти­лией я, разумеется, не ожидал.

Но немедленно — значит немедленно. 9 ноября я при­был в Москву и в тот же день был принят Н. Г. Куз­нецовым.

Нарком сказал прямо:

— Театр у вас сложный. Воевать придется много и на­пряженно. Боевые перспективы богатые. С Днепровского бассейна перейдете в свое время на Висленский, а дальше есть водные пути, которые, быть может, приве­дут вас к Берлину! Успех действий очень во многом бу­дет зависеть от умения найти с армейцами общий язык в практическом смысле слова, на деле показать, что флотилия может им помочь.

Я внимательно слушал наркома, а у самого дух захватывало от рисовавшихся перспектив. Западный Буг, Нарев, Висла, Одер, Шпрее!

Запомнились последние слова, которыми напутствовал меня народный комиссар: «А воевать, разумеется, надо отлично, так, как это положено морякам. Желаю успеха».

Николай Герасимович взялся обеими руками за спинку стула. Мы все знали, что это знак того, что разговор закончен.

16 ноября прибыл в Пироговку на реке Десне (приток Днепра), примерно в 100 километрах к востоку от Черни­гова. Река уже имела стылый, предзимний вид. Увидел на воде бронекатера, уже спущенные на воду с железнодо­рожных платформ, прибывших из Сталинграда, и сумрач­ная река как будто посветлела. Раз есть корабли на плаву, под боевыми флагами, значит, флотилия уже живет!

Напряженность обстановки под Киевом я оценил сам, выехав туда представиться командующему 1-м Украин­ским фронтом генералу армии Николаю Федоровичу Ватутину, которому по директиве Генерального штаба была оперативно подчинена флотилия.

В Киевской комендатуре, несмотря на предъявление мною предписания Генерального штаба, оказалось очень трудно разузнать, где находится командный пункт фронта. Было уже далеко за полночь, когда я со своим адъютан­том старшим лейтенантом В. Бойко и провожатым, кото­рого нам дали на последнем КПП, подошли, оставив в стороне от дороги машину, к маленькому, тщательно затемненному поселку. Там еще два раза проверили документы и провели к какому-то домику. Подполковник с двумя орденами Красного Знамени на гимнастерке, сидевший в сенях у телефонов, выяснив, кто я и зачем, сказал: «Сейчас доложу командующему, но примет ли он вас, не знаю, у него сейчас маршал Жуков».

Трофейный "гюйс"...

Подполковник вышел в соседнюю комнату, из-за при­открывшейся двери донесся громкий басовитый голос, принадлежавший, как я решил, Жукову, по-видимому, чем-то сильно рассерженному. Не успел я подумать, что явился не вовремя, как услышал: «Вас просят, товарищ капитан 1-го ранга».

• Назад
• Вперед