Военно-морской флот Германии 1939-1945 годы Часть 2 - 15

Океанские рейдеры

"Высшее военно-морское командование убеждено, что ход войны оправдывает планы возрождения линкоров". Эта фраза содержится в меморандуме, составленном ближайшими помощниками Редера в июле 1940 года. Поскольку война казалась практически выигранной, высшее командование уже планировало наращивание флота в условиях наступившего мира. Не подводные лодки, а линкоры были «главным оружием в океанской битве против линий снабжения противника».

Но поскольку война ещё не была выиграна, линкоры и другие тяжёлые корабли вскоре смогли доказать правильность теории высшего командования. Обстоятельства казались особенно благоприятными: побережье Европы, от Нордкапа до Пиренеев, находилось в руках немцев – стратегическая ситуация, о которой ещё несколько месяцев назад и мечтать не приходилось. То же, что было верно для подводных лодок, относилось и к линкорам: им оставалось лишь прорвать британскую блокаду северных морских путей. Выйдя в Атлантику, они могли в любой момент отступить на французские базы в Атлантике. Борьба с торговым судоходством противника с использованием надводных сил должна была вот-вот начаться, и высшее командование в Берлине возлагало на неё все свои надежды.

Тип тяжелого крейсера не подходил для дальних океанских операций из-за ограниченной дальности плавания и ненадежных двигателей, хотя показанный здесь «Адмирал Хиппер» использовался именно для этой цели.

Первым на место происшествия вышел тяжёлый крейсер «Адмирал Шеер», один из двух бывших карманных линкоров, всё ещё сохранившихся в строю. Он внезапно появился в Западной Атлантике в ноябре 1940 года. «Шеер» атаковал плохо защищённый конвой, потопил несколько кораблей и нанёс серьёзный ущерб системе конвоев союзников. После этого успеха он взял курс на юг, чтобы столь же внезапно появиться в другом районе, где нанёс удар и снова исчез. Эта система ударов и отступлений оказалась головной болью даже для превосходящего по численности противника, поскольку его корабли не могли быть везде одновременно, чтобы отражать атаки.

Месяц спустя после «Адмирала Шеера» тяжёлый крейсер «Адмирал Хиппер» также прорвался через штормовой Датский пролив в Северную Атлантику. Корабль пережил множество жестоких штормов, терпел поломки и не видел ни одного конвоя – вплоть до Рождества, когда он обнаружил и атаковал хорошо защищённый конвой с войсками. Однако сопротивление было настолько ожесточённым, что «Хиппер» был вынужден прекратить атаку и – впервые – уйти на базу в Брест.

«Адмирал Хиппер» выходит из Бреста вслед за минным тральщиком для короткого выхода в Атлантику. Во время таких операций немецкие корабли зависели от системы судов снабжения, снабжавших их топливом и припасами.

В начале февраля «Хиппер» снова вышел в Северную Атлантику и, у Азорских островов, столкнулся с конвоем из Сьерра-Леоне. В это же время командующий флотом, адмирал Гюнтер Лютьенс, воспользовавшись непогодой, прорвался в Северную Атлантику с линкорами «Гнейзенау» и «Шарнхорст». Ему было приказано создавать помехи, а точнее, уничтожать все суда, направляющиеся в Великобританию.

«Адмирал Шеер» не принимал участия в боевых действиях в первый год войны из-за длительного пребывания в доке.

«Адмирал Шеер» после перестройки в тяжёлый крейсер. Ему суждено было стать самым успешным из немецких карманных линкоров.

Таким образом, с четырьмя тяжёлыми кораблями на театре военных действий, очевидно, настало время разрешить спор о надводных кораблях и подводных лодках. Цель состояла в том, чтобы потопить как можно больше кораблей и тем самым доказать, что линкор действительно является главным оружием в океанской битве против линий снабжения противника. Теперь бой начался, и британцы тоже ввели свои линкоры, чтобы прикрыть бесценные конвои. Немецкие корабли получили приказ не вступать в бой с равным противником, поэтому адмирал Лютьенс не мог немедленно сообщить о каких-либо успехах в своём судовом журнале. Он раскинул свою сеть в центре Атлантики и у побережья Западной Африки. В середине марта два линкора атаковали большое количество судов, шедших в одиночку из-за развала конвоя, и потопили тринадцать. С этим успехом командующий флотом повернул свои корабли обратно в Брест, а через несколько дней крейсеры «Хиппер» и «Шеер» благополучно вернулись в Германию.

Орудие на палубе этого английского торгового судна обеспечивало лишь символическую защиту от внезапных атак немецких рейдеров в Южной Атлантике. «Адмирал Шеер» принял на себя ответственность за однотипный корабль «Граф Шпее» через год после его трагической гибели. Он доставил немало проблем союзническому флоту.

Это выглядело как великая победа, и картина казалась ещё более радужной, поскольку два новых корабля, прошедших испытания и обучение, ждали на Балтике своего первого задания: 41 700-тонный линкор «Бисмарк» и новейший тяжёлый крейсер «Прим Ойген». Если бы они прошли через Датский пролив в Северную Атлантику и там соединились бы с «Гнейзенау» и «Шарнхорстом» из Бреста, командующий флотом получил бы в своё распоряжение в открытой Атлантике оперативную группу, которой не страшен противник.

Британцы не преминули оценить важность этого угрожающего события и предприняли быстрейшие действия: для Королевских ВВС Брест стал лёгкой целью, и бомбардировщики были отправлены на атаку кораблей, стоявших на якоре. Первая атака, предпринятая группой из 100 бомбардировщиков в ночь на 30 марта 1941 года, провалилась, но на рассвете 6 апреля «Гнейзенау» получил серьёзные повреждения от торпеды, выпущенной низколетящим самолётом. Пять ночей спустя в корабль попали ещё четыре бомбы.

Таким образом, нескольких авиаударов по хорошо защищённому порту Бреста оказалось достаточно, чтобы сорвать планы высшего военно-морского командования. «Шарнхорст» фактически не пострадал, но ремонт двигателей задержал его в доке на несколько месяцев. Какой смысл в уникальных стратегических возможностях атлантических баз на французском побережье, если их уязвимость для британских бомбардировщиков не удалось устранить?

Адмирал Гюнтер Лютьенс, командовавший флотом с июня 1940 года, добросовестно следовал инструкциям Редера относительно использования крупных кораблей. Лютьенс не желал стать третьим после адмиралов Бёма и Маршалля, кто покинул свой пост из-за разногласий с военно-морским штабом. Его успех, похоже, доказал его правоту.

Флагман «Гнейзенау» во время операции «Берлин» в феврале 1941 года, в условиях затяжной атлантической волны.

Никто ещё не знал, что пик войны с торговым судоходством союзников, в которой участвовали крупные надводные силы, уже прошёл. Что касается её успеха, то «Гнейзенау» и «Шарнхорст», «Шеер» и «Хиппер» за прошедшие месяцы в общей сложности потопили или захватили почти 270 000 брутто-регистровых тонн. Этот показатель теперь регулярно, ежемесячно, достигался горсткой подводных лодок, атаковавших торговые суда союзников. Таким образом, казалось, что линкору не суждено было сыграть доминирующую роль в борьбе за перекрытие путей снабжения противника. Однако, прежде чем этот факт был осознан, последовала ещё более драматическая череда событий.

Вахта на борту «Шарнхорста» в Северной Атлантике.

Утром 8 февраля 1941 года к востоку от Ньюфаундленда замечен конвой, но, согласно приказу, он не атакуется, поскольку его охраняет старый британский линкор «Рамиллис». Немецким кораблям запрещено вступать в бой с равным противником.

• Назад
• Вперед