Еще раз о Цусиме часть 1 - 16
- Опубликовано: 23.01.2015, 20:05
- Просмотров: 249816
Содержание материала
Глава первая
ДОСТРОЙКА
Когда началась война, эскадренный броненосец «Ослябя», крейсера «Аврора», «Дмитрий Донской» и несколько миноносцев, посланные для усиления Тихоокеанской эскадры, были на пути к Дальнему Востоку.
«Ослябя» — второй броненосец типа «Пересвет», открывший список жертв Цусимского сражения. Спущен на воду - 27 октября 1898г, введен в эксплуатацию - лето 1903. Водоизмещение - 14408т, длина - 130м , ширина - 21,8м, осадка – 8,76м, скорость – 18,33уз, экипаж - 778 офицеров и матросов
Вопреки мнению о том, что у них есть все шансы благополучно дойти до Порт-Артура, они получили приказ вернуться на Балтику. Там к «Ослябя» присоединился новый броненосец «Император Александр Третий»; три его однотипных «брата» — «Князь Суворов», «Бородино» и «Орел» были близки к завершению.
Броненосец "Орел" (1902)
Подготовка 2-й Тихоокеанской эскадры, включавшей эти пять эскадренных броненосцев, проходила, надо сказать, не очень активно. Однако, когда пришла весть о гибели «Петропавловска» и адмирала Макарова, работу взвинтили до такой степени, что к августу 1904 г. большинство этих кораблей можно было считать уже готовыми, за исключением «Орла» и новых крейсеров «Жемчуг» и «Олег». Последние два корабля не были закончены к сроку и, выйдя в море уже позднее, должны были нагнать основную эскадру в пути.
«Жемчуг» — бронепалубный крейсер Российского императорского флота типа «Жемчуг», принявший участие в Цусимском сражении и погибший в годы Первой мировой войны. Спущен на воду - 14 августа 1903г, введен в эксплуатацию - сентябрь 1904г. Водоизмещение - 3380т, длина – 111,2м , ширина - 12,8м, осадка – 5,31м, скорость – 24уз, экипаж - 11 офицеров и 333 матроса.
Достройка и оснащение «Изумруда» описаны одним из его офицеров, судовым доктором: «На Невском судостроительном заводе заметно необычное оживление. Крейсер 2-го ранга «Изумруд» спешно заканчивает свою постройку. Уже спущенный с эллинга, он стоит у пристани на швартовах. Работа кипит. С гулом, одна за другой подкатываются к деревянным сходням загруженные вагонетки, поминутно слышатся окрики: «Дай дорогу, дай дорогу».
Крейсер сверху донизу переполнен мастеровыми и матросами: кто бьет по заклепке молотом, кто визжит электрическим сверлом, кто скрипит горном — все это вместе с грохотам, доносящимся из мастерских, сливается в общий несмолкаемый гул, среди которого нельзя расслышать командных возгласов и свистков низенького коренастого боцмана с покрасневшим от натуги лицом, выделывающего какие-то рулады на своей дудке.
Общий вид балтийского завода, где строились российские корабли...
С пристани заворочался громадный кран, медленно поднимая на большую высоту тяжелую мачту для того, чтобы перенести ее на судно и поставить вертикально.
Среди этой суеты с большим трудом разыскал я командира крейсера капитана 2 ранга барона Василия Николаевича Ферзена, к которому должен был явиться по случаю назначения на крейсер судовым врачом.
Группа офицеров и строителей крейсера «Изумруд» во главе с командиром, бароном В.Н. Ферзеном.
Барон — голубоглазый великан с открытым добродушным лицом любезно предложил мне показать мои будущие владения.
Василий Николаевич Ферзен – капитан 2 ранга, командир крейсера «Изумруд» (14.05.1858 – 06.05.1937)
— Вот это лазарет на семь коек. Здесь аптека, здесь ванная. Здесь же в моем помещении Вы расположите свой боевой перевязочный пункт; мне кажется, здесь всего удобнее. Можно и в кают-компании: там просторнее, зато подача раненых затруднительнее. Впрочем, как хотите. Выбирайте, где Вам удобнее. А вот и Ваша каюта, рядом с лазаретом.
Командира в это время разыскивали по всему судну.
Оставшись один, видя вокруг себя голые железные переборки, я старался мысленно представить себе ту обстановку, среди которой придется жить и работать.
— Лазарет всего лишь на семь коек. Маловато. Но и их, кажется, разместить негде. А что за этой переборкой?
— Кормовая машина, Ваше Благородие, —ответил какой-то мастеровой. Попробовал переборку рукой — горячая.
— Что же будет в тропиках? Ну ладно, поглядим каюту.
— Здесь будет столик, а здесь коечка, здесь шкапик для одежи приспособим, умывальничек складной привинтим. Все железное, дерева не будет. На случай пожара, значит, — объяснял мне словоохотливый мастеровой. А вот этот уголок мы от Вас, Ваше Благородие, отымем. Тут как раз лючок в провизионный погреб проходит, так мы его в коридор выведем, чтобы вестовые, лазивши, значит, не беспокоили Ваше Благородие.
— Койка, умывальник, шкап и прочее — да здесь и сейчас повернуться негде. Железо! В холода отпотевать будет, а в жару накаливаться — знаем, знаем.
Заглянул в другие каюты. Все одинаковы. Кают-компания крохотная. Прошел в жилую палубу. —А это помещение, эти рундуки — для команды?
— Так точно, Ваше Благородие.
—Да! Все для машины, все для угля, а жить-то где? Ведь на крейсере команда — 328 человек. Как они тут разместятся?
Крейсер «Изумруд» был построен по образцу «Новика», лихого доблестного «Новика». Судно — точно нож — узкое, длинное, острое. Три низкие трубы, две мачты. На «Новике» была одна. По числу орудий «Изумруд» сильнее «Новика». Кроме того, есть и минные аппараты — три, поставленные по настоянию адмирала Макарова. Машины могучие, выдающие 24 узла. Недаром они заняли чуть не третью часть судна. Дерево на крейсере действительно изгнано. В боевом отношении это хорошо.
"Изумруд" — российский бронепалубный крейсер типа «Жемчуг». Строительство начато 1 июня 1902 года. Водоизмещение - 3130т, длина – 105,99м , ширина - 12,8м, осадка – 5,33м, скорость – 24уз, экипаж - 354 офицеров и матросов.
Таков же точно и родной брат «Изумруда» — крейсер «Жемчуг», окончивший свою постройку месяцем раньше и, счастливец, уже рассекающий своим острым носом воды Балтийского моря. Обходя помещения, я знакомился со своими будущими товарищами, среди которых был рад встретить несколько старых знакомцев-соплавателей по Дальнему Востоку во время Русско-китайской войны.
Четыре лейтенанта уже обветрены всякими бурями и непогодами — все жизнерадостная, полная энергии молодежь. Приятно было слышать отзывы о командире и старшем офицере. Ими не нахвалятся. Все рвутся на «Изумруд» в надежде заслужить ему славу «Новика». Энтузиазм молодежи мне очень понравился. Невольно заразил он и меня, пессимиста.
Явившись на другой день уже не в мундире и треуголке, а по примеру офицеров в самой старой потертой тужурке, я стал проводить на крейсере день за днем все рабочее время, стараясь, чтобы и медицинская часть не отстала от других и не ударила в грязь лицом.
Работы предстояло много. Хотя для меня она была совсем необычна, зато страшно интересна. Нужно было устроить свое будущее гнездышко.
Набив себе несколько шишек на лбу, пересчитав ступени многих трапов боками, а тужурку измазав краской, я скоро превратился в равноправного члена кают-компании крейсера «Изумруд».
Кают-компания на вспомогательном крейсере 2-й тихоокеанской эскадры
Скоро я также понял, в чем корень успеха. Нужно было быть не столько врачом, сколько надсмотрщиком. Нужно было самому не спать и другим не давать, тормошить, просить, строчить рапорты, знакомиться со всеми чертежами, планами, названиями, указывать, оспаривать, не жалеть ни языка, ни ног, буквально над всякой мелочью иметь свой хозяйский глаз. Русский рабочий человек торопиться не любит. Поспешишь — людей насмешишь…»