A+ R A-

Первое российское авто... - 7

Содержание материала

 

 

 

Так все-таки сколько же автомо­билей было в России? Этот вопрос, оказывается, интересен не только нам! В 1913 году были опубликова­ны данные исследования на эту те­му, проведенного правлением Общества Русско-Балтийского Вагон­ного Завода.

Интерес руководства этого предприятия к статистике та­кого рода не был случайностью, ведь оно было одним из немногих рус­ских заводов, из стен которых выхо­дили автомобили. Это были знаме­нитые "Руссо-Балты".

 

 "Руссо-Балт". Российский автомобиль, выпускавшийся на Русско-Балтийском вагонном заводе в Риге.

 

И естествен­но, что предприниматели внима­тельно изучали рынок. С этой целью была составлена и разослана специальная анкета.

Опрос прово­дился на территории всей страны. Вопросы анкеты касались не только количества зарегистрированных го­родскими управами машин, но и их типов, марок, мощности двигате­лей, грузо- и пассажировместимости. Интересовались и претензия­ми, возникшими у владельцев.

 

 

Лимузин русской работы на шасси «Берлие 22». Кузов фабрикии П.П. Ильина 1912 год.

 

 На просьбу заполнить анкету отклик­нулось 56 городов и 2 уезда. Автомо­били к 1911 году оказались зареги­стрированными в 41 городе и обоих уездах. Общее их количество дости­гало 3310 штук. Отмечалось, одна­ко, что зарегистрировано только 43% ввезенных в страну машин, следовательно, в России к тому вре­мени находилось уже более 7 тыс. "авто" иностранного выпуска и не­которое количество отечественных машин. Больше всего машин было, конечно, в Петербурге — 1598 и в Москве — 826. В число городов, имевших автомобили на учете в своих управах, попали Севасто­поль — 84, Симферополь — 43, Во­ронеж —20, Оренбург — 10 и т. д. Большая часть автомобилей нахо­дилась в руках частных владель­цев. Однако эта статистика не мо­жет считаться исчерпывающей, так как такие крупные города, как Варшава, Рига, Лодзь, Тифлис, Харьков, данных на свои машины не прислали. Тем не менее можно говорить о том, что количество ав­томашин в стране измерялось уже тысячами. А если добавить ввоз 1912—1914 годов, который составил 13,4 тыс., и 30 тыс. автомобилей, ввезенных за годы войны, то общее количество машин, имевшихся в стране к октябрю 1917 года, достиг­нет, пожалуй, 50 тыс. единиц.

 

 Супруга редактора журнала "Автомобиль" А.П.Нагеля. Лидия Яковлевна Нагель, электромобиль Мильбурн, фото 1913 г.

 

То, что автомобиль постепенно входил в быт и жизнь наших соотече­ственников, естественно, сказыва­лось и на отношении к нему обывате­лей. Когда прошло первое удивле­ние по поводу экипажа, движущего­ся сам по себе, начались непонима­ние, неприятие, а порой и открытая вражда. Впрочем, удивляться этому вряд ли стоит, достаточно вспом­нить европейские страны. В прин­ципе у нас было то же самое, но с поправкой на "загадочный русский характер". Не верите? Давайте сами убедимся, пролистав прессу начала века. Вот что писал, например, в журнал "Автомобилист" один из ав­толюбителей, доведенный, судя по всему, до отчаяния, уже в 1912 году:

"Непрекращающиеся случаи ху­лиганских нападений на автомоби­ли поневоле привлекают к себе вни­мание московских автомобилистов. В такой же мере интересует их и то, как реагирует на эти дикие выходки полиция и местная администрация, на которых лежит охрана безопас­ности передвижения по улицам и проезжим дорогам.

На автомобилистов со всех сто­рон сыплются самые разнообразные обвинения, газеты завели даже осо­бую рубрику: "Жертвы автомобиль­ной распущенности"; они склонны смотреть на автомобилизм, как на общественное зло (хотя и остерега­ются высказывать это открыто — очень уж несовременно), и с пеной у рта требуют "обуздания" автомобилистов. Публика с удовольствием и одобрением читает эти выпады про­тив ненавистных машин и, если бы поставить вопрос на плебисцит, то ез­да на автомобилях в нашей стране бы­ла бы, несомненно, запрещена.

  Peugeot Torpedo Doublephaeton Type 143. Торпедо — очень популярный тип кузова в России.

 

И никто, кроме автомобилистов, не интересуется обратной стороной медали — дикими выходками со сто­роны недисциплинированной пуб­лики по отношению к проезжаю­щим автомобилям. Уж во всяком случае ни одна газета, подыгрываю­щаяся под вкусы толпы, не заведет у себя рубрики "Автомобилисты — жертвы некультурности публики". А между тем, нашим московским ав­томобилистам, к сожалению, слиш­ком часто приходится бывать таки­ми жертвами.

Положение ухудшается еще бо­лее оригинальным отношением на­шей полиции и администрации: по отношению к автомобилистам они беспощадны, большинство поли­цейских чинов с особенным удо­вольствием показывают свою власть над шоферами, записывая их номе­ра по самым пустячным поводам (ведь так эффектно мановением ру­ки остановить мчащийся автомо­биль). Когда же сами автомобили­сты становятся мишенью для невин­ных упражнений в метании камней деревенской молодежью или авто­мобили испытываются на способ­ность переезжать без крушений че­рез предупредительно положенные поперек дороги бревна, то в громад­ном большинстве случаев оказыва­ется, что это ни капли не интересует полицию и виновники разбитых сте­кол и поломанных рессор, поранен­ных (а бывает и пробитых) голов ос­таются, конечно, неразысканными.

Но и в тех случаях, чрезвычайно редких, когда псевдоним авторов таких милых шалостей, несмотря на скромность, все же раскрывается, шалуны эти не теряют присутствия духа, так как по опыту знают, что гг. земские начальники, к которым в большинстве случаев поступают та­кие дела, смотрят на них большею частью сквозь пальцы и оправдыва­ют или же налагают ничтожный до смешного штраф, который никого не испугает.

При разборе одного такого дела бревно, положенное на пути авто­мобиля, в оправдательном пригово­ре земского начальника названо "длинной, но не толстой палкой". Когда же автомобиль имеет несча­стье задавить какого-нибудь дере­венского петуха, то петух этот поч­ти всегда оказывается породистой птицей, стоящей 10—15 рублей, а бревно, способное вызвать полное крушение автомобиля, превраща­ется в "длинную, но не толстую палку".

Вот истинное торжество земско­го правосудия! Вечное ожидание какой-нибудь хулиганской выход­ки при проезде через деревни за­ставляет автомобилистов поневоле ускорить ход, несмотря на угрозу штрафом, так как, в конце концов, лучше уж уплатить штраф, чем получить на тихом ходу камень в голову.

 

Специальное  автомобильное платье всегда в продаже.

 

Ясно до очевидности, что, кроме самих автомобилистов, никто их за­щищать (без внешнего принуждения) не будет, поэтому необходимо взяться за это нам самим в лице наших авто­мобильных обществ и клубов...

Периодическое, хотя бы ежегод­ное, опубликование статистики по­добных покушений имело бы, не­сомненно, громадное влияние также и на наше общественное мнение. Широкие круги читающей публики увидели бы, какую массу неприят­ностей и даже опасностей приходит­ся испытывать автомобилистам со стороны самого населения, убеди­лись бы, насколько некультурны, к сожалению, те люди, которых при­ходится встречать на наших русских улицах и дорогах.

Учтя все это, перестали бы, веро­ятно, обвинять автомобилистов, как единственных виновников в массе несчастных случаев, о кото­рых пишут газеты под рубрикой "Жертвы автомобильной распу­щенности", ведь в большинстве этих случаев главную роль играет не злая воля или неосторожность шофера, а некультурность нашего народа, который, по-видимому, ис­кренне убежден, что шоссе сущест­вуют лишь для конного движения, а городские улицы — подобно дере­венским — для пешеходов. Всех не­согласных с этими тезисами народ наш готов побить и действительно побивает камнями. Грустная и по­зорная для XX века картина".

Вот такое грустное письмо!

 

Магнето "Искромет" — уже отечественная продукция.

 

 

 

Яндекс.Метрика