СТРАТЕГИЯ И ТАКТИКА ВОЙНЫ Часть 4
- Опубликовано: 06.10.2025, 14:28
- Просмотров: 181
Содержание материала
Стратегические бомбардировки
Часть 4
Орудие ночных стратегических бомбардировок — британский Avro Lancaster B.I. (R5729/KM-A) из 44-й эскадрильи запускает двигатели во время рассредоточения в Данхолм-Лодж, Линкольншир, перед вылетом в ночной рейд на Берлин в начале января 1944 года.
Три стратегические бомбардировки, которые будут рассмотрены в этой главе, — это кампании против Германии и Японии во время Второй мировой войны и против Северного Вьетнама в период с 1965 по 1973 год. Это не единственные кампании, имевшие место с 1939 года — например, немецкие нападения на Британию в 1940 и 1941 годах не включены, поскольку они очень удобно вписываются в битву за Британию в целом, которая будет рассмотрена в следующей главе, — но для целей проверки обоснованности стратегической теории они, безусловно, наиболее важны. В ходе этого исследования будет сделан акцент на нападениях союзников на Германию в период с 1939 по 1945 год, отчасти потому, что в них участвовали военно-воздушные силы, наиболее подверженные влиянию довоенных теорий, а отчасти потому, что они стали предметом большего количества исследований и комментариев, чем любые другие стратегические атаки. Это не означает, что, рассматривая Японию или Северный Вьетнам как отдельные кампании, можно добиться меньших результатов, но представляется логичным использовать их для иллюстрации того, насколько плохо уроки наступления на Германию были усвоены высшим командованием. То, какими были эти уроки, и составляет центральную тему данной главы.
Когда в сентябре 1939 года разразилась война, бомбардировочная авиация Королевских ВВС не была готова. Была разработана теория стратегических бомбардировок, основанная на двух предположениях: бомбардировщик всегда сможет прорваться и уничтожить жизненно важные элементы военной машины противника, но у правительства не было ни необходимого оборудования для этого, ни опыта, на котором можно было бы строить свои действия. Кроме того, правительство Чемберлена не желало начинать стратегические бомбардировки не только потому, что это могло вызвать более разрушительную и решительную реакцию противника, но и потому, что нейтральные страны, чья помощь могла бы оказаться необходимой в будущем, в частности, Америка, сочли бы это ненужной эскалацией конфликта. В конце концов, Вашингтонская конференция по ограничению вооружений, состоявшаяся в 1922 году, однозначно осудила «воздушные бомбардировки», а президент США в 1939 году Ф. Д. Рузвельт, как известно, выступал против неограниченной воздушной войны, даже в конфликте, который ещё не затрагивал его страну. Таким образом, ещё до своего возникновения теория стратегических бомбардировок столкнулась с проблемой мирового общественного мнения, которая опровергала одну из основных идей Дуэ: будущие войны будут начинаться и, вероятно, заканчиваться волнами бомбардировок, опустошающими центры гражданского населения. Эта проблема возникала и позже.
Тем не менее, в ранний период «Странной войны» Второй мировой войны Бомбардировочное командование Королевских ВВС провело два вида ограниченных атак на территорию противника. Ни один из них нельзя назвать строго стратегическим по цели, но их существование оказало радикальное влияние на будущую воздушную политику. С одной стороны, бомбардировщики совершали дневные налеты на вражеские суда, главным образом в Северном и Балтийском морях, а с другой стороны, они сбрасывали листовки над самой Германией ночью. Рейды против судов, проводимые Vickers Wellington из группы № 3, не принесли существенного успеха в борьбе с немецкими истребителями и средствами ПВО, и дважды, в сентябре и декабре 1939 года, отправленные силы потеряли 50 процентов своих самолетов; уровень потерь, который, если бы он продолжался, уничтожил бы Бомбардировочное командование менее чем за неделю. Штаб британских ВВС начал понимать, что тяжёлые бомбардировщики не выживут при дневном свете, и это ощущение усилилось после очевидного успеха рейдов с листовками: самолёты «Армстронг Уитворт Уитли» из 4-й группы, действовавшие ночью, несли незначительные потери. Возникла – вполне понятная – идея о целесообразности перехода от дневных к ночным бомбардировкам. От основных целей стратегических бомбардировок – подрыва морального духа гражданского населения и точного поражения ключевых целей – отказываться не собирались, но методы их достижения были пересмотрены. К маю 1940 года ночные бомбардировки стали частыми, а к осени того же года дневные атаки практически прекратились.
Однако ночные бомбардировки создавали свои проблемы. В первые месяцы наступления уровень навигации и бомбометания был низким, и в большинстве ночных налётов самолёты, предназначенные для дневных операций и управляемые экипажами, прошедшими соответствующую подготовку, могли лишь повезти, если они действительно достигали цели, не говоря уже о том, чтобы поражать именно то, что намечалось. Об этом говорили ещё 19 марта 1940 года, ещё до того, как был отдан приказ о переходе к ночным бомбардировкам, когда группа из пятидесяти бомбардировщиков атаковала немецкую базу гидроавиации в Хорнуме на острове Зюльт.
Большинство экипажей считали, что обнаружили цель и правильно сбрасывали бомбы, но разведывательные фотографии на следующий день не показали никаких следов повреждений. Более того, в конце войны, согласно захваченным немецким документам, противник вообще не подозревал о налёте! Эта неэффективность продолжалась до августа 1941 года, когда научному советнику Черчилля, лорду Черуэллу, было поручено организовать официальное расследование точности бомбардировочных налётов. Выбранный им следователь, чиновник по имени Батт, изучил около 600 аэрофотоснимков, сделанных бомбардировщиками после сброса бомб в июне и июле 1941 года.
Бомбардировщики «Ланкастер» Королевских ВВС во время дневной атаки на базы V-1 на севере Франции в 1944 году. Они бомбят в полуслепую сквозь низкую облачность — тактика, которая работала, если штурман мог правильно определить цель с помощью радара. Принимая во внимание неизбежно избирательный характер его статистики (в конце концов, не все бомбардировщики вернулись), Батт пришёл к общему выводу, что из экипажей бомбардировщиков, которые считали, что обнаружили и поразили конкретную цель, лишь около трети смогли сбросить груз в пределах пяти миль от неё.
Таким образом, целевая зона, отнюдь не являвшаяся окружностью в 300, 600 или даже 1000 ярдов вокруг точки прицеливания, как представляли себе некоторые оптимисты и как того требовало точное бомбометание, на самом деле представляла собой территорию радиусом до пяти миль. Две бомбы, упавшие в этой зоне цели, могли находиться на расстоянии до десяти миль друг от друга. Более того, было очевидно, что лишь небольшая часть наиболее успешных налётов достигала даже такой степени успеха.
В докладе Батта были показаны неизбежные последствия перехода от дневных к ночным бомбардировкам, и предполагалось, что прежде чем перспектива точечных ночных бомбардировок станет реальностью, необходимо значительно повысить эффективность и оснащенность Бомбардировочного командования или найти альтернативный способ действий. Очевидной альтернативой было возвращение к дневным бомбардировкам, но после операции «Цирк» летом 1941 года это всё ещё считалось потенциально опасным. (Когда Германия вторглась в Россию в июне 1941 года, русские настояли на бомбардировочном наступлении на Западе, чтобы отвлечь немецкую авиацию от Восточного фронта, и Королевские военно-воздушные силы согласились, организовав серию дневных вылетов, используя как бомбардировщики, так и истребители над оккупированной Францией. Поначалу, ввиду наличия явно выраженной защиты со стороны истребителей сопровождения, немцы отказались попадаться на эту удочку, но когда бомбардировщики появились одни, у истребителей противника появилась возможность проявить себя, что наводило на мысль, что любой возврат к дневным бомбардировкам в качестве основной политики неизбежно закончится катастрофой.) В таких обстоятельствах ночные налеты приходилось сохранять, но в свете проблем с навигацией и точностью методы их проведения приходилось пересматривать.
Начальник штаба ВВС, маршал авиации сэр Чарльз Портал, предложил такую поправку в начале 1942 года, предложив заменить точечные бомбардировки площадными, чтобы в случае города или крупного населённого пункта атаке подвергался весь городской комплекс, а не только промышленные объекты в нём. Это имело два явных преимущества: с одной стороны, это нормализовало бы уже достигнутые результаты – если, как сказал Батт, цель была не достигнута на пять миль, то площадь цели составляла бы пять квадратных миль – и, с другой стороны, это могло бы достичь цели дезорганизации военного производства не путём ударов по заводам, а путём выселения из домов, терроризирования и уничтожения работающего населения.
Это была ранняя форма радиоэлектронной борьбы. Сбрасывая в небо фольгированные полосы, самолёты союзников могли воспроизводить на немецких радарах отражения, похожие на приближающиеся бомбардировщики.
Вследствие этого 14 февраля 1942 года появилась новая директива по бомбардировкам, в которой конкретно указывалось, что налёты на такие города, как Дуйсберг, Эссен, Дюссельдорф, Кёльн и Берлин, теперь должны были быть направлены на подрыв морального духа гражданского населения и, в частности, промышленных рабочих. Точные удары по ключевым целям больше не должны были быть нормой – хотя это не исключало их полностью при благоприятных обстоятельствах – и в записке начальника штаба ВВС, приложенной к директиве, подчеркивался истинный характер нового наступления, указывающего, что в городских атаках будущего «точками прицеливания должны быть застроенные районы, а не, например, верфи или авиазаводы». Другими словами, за относительно короткое время первоначальная теория стратегических бомбардировок, сложившаяся к 1939 году, претерпела до неузнаваемости изменения. Вместо дневного наступления с использованием точечных бомб, практические проблемы, не предвиденные теоретиками, превратили её в ночную бомбардировку по площадям.
Однако бомбардировки по площадям представляли собой ещё один недостаток: если предполагалось наносить удары по крупным городским комплексам ночь за ночью, как это было необходимо для деморализации промышленных рабочих до такой степени, чтобы важные предприятия прекратили работу, требовался очень большой флот бомбардировщиков, чего в начале 1942 года не существовало. Более того, даже при наличии самолётов мало что можно было бы добиться, если бы не было гарантии, что большинство обнаружит цель в темноте и, пролетев над ней, сбросит бомбы концентрированными группами, которые затопят службы гражданской обороны и уничтожат обширные районы городской застройки и промышленных объектов. В свете этих соображений Бомбардировочное командование не имело возможности эффективно выполнять Директиву о бомбардировках по площадям в начале 1942 года, и неудивительно, что именно в это время в Великобритании нарастало давление в пользу прекращения стратегических бомбардировок: влиятельные политики и военные настаивали на полномасштабном переводе тяжёлых бомбардировщиков и их экипажей на тактическую поддержку или военно-морское сотрудничество. Если Бомбардировочное командование хотело выжить и провести полномасштабные испытания стратегических бомбардировок, необходимо было быстро провести масштабные разработки и внести ряд усовершенствований как в эффективность, так и в оснащение.
Первые признаки улучшения появились 22 февраля 1942 года, всего через восемь дней после издания Директивы о бомбардировке площадей, когда маршал авиации сэр Артур Харрис был назначен главнокомандующим Бомбардировочным командованием. Он всецело поддерживал бомбардировку площадей и позднее, во время войны, вёл так называемые «Синие книги», показывающие с помощью наложений оргстекла на аэрофотоснимки масштабы ущерба, нанесённого немецким городам. Он полностью осознавал необходимость создания большого бомбардировочного флота, что вряд ли было возможно в условиях господствующей атмосферы влиятельной оппозиции. Поэтому его первой задачей было мобилизовать общественное мнение в свою пользу и добиться официального признания бомбардировок, по сути, путём создания видимости их большей эффективности, чем они были на самом деле. Метод, который он и его заместитель, маршал авиации сэр Роберт Сондби, выбрали, заключался в попытке сделать, казалось бы, невозможное, организовав налёт с участием 1000 самолётов. Ничего подобного никогда не предпринималось — более того, чтобы собрать 1000 самолетов, способных доставить бомбы в Германию, Харрису пришлось задействовать все свои передовые силы, резерв и даже части учебных кадров, — а риски были пугающими.