A+ R A-

В.В.Григорьев - Григорьев57

Содержание материала

 

 Предполагаемые районы развертывания бригад подлежали обследованию, как только станет возможным, рекогносцировочными группами. Их мы сформировали заблаговременно. Группу с самым ответственным заданием — проверить возможность прохода кораблей с Вислы на Одер для действий на берлинском направлении — возглавил начальник оперативного отдела капитан 2 ранга Е. С. Колчин, в ее составе были начальник гидроотдела Н. Ф. Новоселов, начинж И. Л. Белявский. В тот же день, когда наши войска вышли к Одеру у Кюстрина, группа направилась туда.Через шесть суток Колчин и его помощники доложили о результатах обследования. На водном пути из района Варшавы на Одер — по Висле, Бромбергскому каналу, рекам Нетце (Нотец) и Варте — они насчитали 48 взорванных мостов. А вместе с действующими переправами, не приспособленными для пропуска кораблей, нанесли на карту 75 препятствий, для преодоления которых требовались инженерные работы. Шлюзы на канале гитлеровцы не взорвали — то ли не успели, то ли еще надеялись сюда вернуться.По подсчетам Белявского, два саперных батальона, если их теперь же выделит фронт, могли бы справиться с расчисткой всей трассы к вскрытию Буга и Вислы (уточненный прогноз обещал это к 10–15 марта). На переход кораблей, учитывая шлюзование и другие неизбежные задержки, следовало планировать 20–25 дней. Получалось, что выйти к Кюстрину флотилия могла бы 7–15 апреля.Эти цифровые выкладки были изложены в донесении маршалу Г. К. Жукову. Не зная, как планируется дальнейшее наступление, трудно было даже гадать, что решит  командующий фронтом. Военный совет допускал, что нам могут сказать: в апреле флотилия на Одере уже никому не понадобится и потому нет необходимости занимать сейчас инженерные части расчисткой каналов и рек.Тем временем в порядок дня встала новая задача. Около 10 февраля Одер в среднем течении — за сотни километров от нашей зимней стоянки на Буге — уже начал очищаться ото льда. И сразу же воздушная разведка обнаружила между Кюстрином и Штеттином какие-то суда, которые были предположительно классифицированы как речные боевые корабли противника. Начальник штаба фронта сообщил об этом нам.До тех пор у нас не было сведений о существовании на Одере немецкой военной флотилии. Однако нельзя было исключить, что гитлеровцы за последнее время создали там какие-то корабельные формирования, вооружив гражданские речные суда или использовав десантные баржи вроде тех, какие они посылали в прибрежные районы Черного моря. Такие баржи с сильной артиллерией вполне могли действовать и на большой реке.Командование фронта в данном случае ничего от нас не требовало. Но если на Одере, ставшем на какое-то время передним краем, действовали вражеские корабли, надо было сделать все, чтобы для борьбы с ними там побыстрее появились наши корабли. Сразу вспомнился разговор в Москве с вице-адмиралом Ставицким, предвидевшим, что на реках, куда еще не успеют выйти соединения флотилии, целесообразно использовать трофейные плавсредства. Искать их теперь, очевидно, имело смысл на Варте — притоке Одера, тоже уже очищавшемся ото льда.Наркому ВМФ была послана телеграмма с просьбой санкционировать формирование в составе флотилии отдельного дивизиона канонерских лодок из трофейных судов. Офицер штаба, ответственный за организацию дивизиона, капитан 3 ранга А. И. Усынин подобрал в затонах Варты четыре дизельные баржи, которые были пригодны для установки на них — по два на каждой — 85-миллиметровых орудий нашего зенитного артдивизиона, способных бить не только по воздушным целям.Командиром дивизиона был назначен И. М. Плёхов, теперь уже капитан-лейтенант, командовавший до этого отрядом бронекатеров. Артиллерист плёховского отряда старший лейтенант С. П. Хватов стал у него начальником штаба и одновременно — флагартом. Командирами канлодок назначались лейтенанты, передавшие в соответствии с новыми штатами свои бронекатера старшинам. Головную канлодку принял отличившийся во многих боях лейтенант С. И. Малов. Машинные команды и рулевых-сигнальщиков подобрали с разных кораблей.Усыпин и Плёхов уложились в жесткий срок, данный им на переоборудование трофейных барж и подготовку дивизиона к боевым действиям. Канлодки, стоявшие в районе Ландсберга, после проверки штабом флотилии подняли 12 марта советский Военно-морской флаг. Они получили названия родных или памятных нам рек: «Припять», «Печора», «Донец», «Нарев».К тому времени выяснилось, что донесения воздушной разведки о немецких военных кораблях на Одере были ошибочными. Но новый дивизион артиллерийских кораблей мы сформировали не напрасно.

 

Яндекс.Метрика