Первостроители... часть 1 - 7

Валентина Рыбакова

"ДУМАЮ: КУДА Я ПОПАЛА?"

В Сосновном Бору стали ходить слухи, что где-то в Литве строится АЭС, в городе Дукштас. О Литве я вообще не имела никакого представления, где она, что она. Что-то в голове осталось от школьной программы. А тут мне вдруг предложили на месяц в командировку съездить. Я, конечно, согласилась, скорей из любопытства.

И вот 13 апреля 1975 года меня проводили друзья, с напутствием, чтобы замуж там не вышла. Я им бросила в ответ: "Ровно через месяц как штык буду дома!"

И вот до сих пор этим "штыком" торчу здесь.

Дукштас подавил меня своей мрачностью, как только я вышла из поезда.

 Железнодорожная станция «Дукштас»  довоенные годы...

Может, повлияла погода, которая встретила сильным ветром, снегом и дождем. На перрон сошли с поезда человек десять и потопали в город, я еще у кого-то спросила: "А где здесь город?" ну, мне и показали. У меня вообще все опустилось, думаю: "Куда я попала?", но уже поздно, обратной дороги нет. Потом подошла к двум девчонкам, спросила, как добраться до строительного управления. Они объяснили, что прямо и через шлагбаум, а потом опять прямо и направо...

В тот же день меня с этими девчонками поселили в одну комнату, обитую изнутри деревяшками. О водопроводе не могло быть и речи. Воду привозили на машине, ржавую и вонючую. Когда машина подъезжала, все радостно летели к ней кто с чем, лишь бы побольше набрать воды. Полоскали белье в каком-то пруду в низине, где наперебой квакали лягушки, но это, когда уже потеплело. И на душе вроде потеплело. Что ни говори - весна, солнце, молодость. Молодежи тогда было не так много, человек двадцать. Так все вместе и крутились одной компанией, бегали на танцы в Дукштас или в Канюкай. Правда, в Канюкай я не ходила, кроме как на обед в столовую. А так всей толпой мы весело проводили время на озерах. Вот уж поистине меня поразило их количество, куда ни глянь, везде голубеют, как в песне "Озерный край" в исполнении Ларисы Мондрус. Не знаю, про какие озера она тогда пела, но песня точно соответствовала действительности, которой я стала восхищаться.

Природа здесь, можно сказать, экзотическая, непривычная моему глазу, как и архитектура, особенно поразил костел. Подобное я видела только в кино, хуторские строения притягивали взгляд своим своеобразием. И сады, сады, сады неогороженные... Да, это мои первые впечатления.

Мы не замечали никаких неудобств. Работали в три смены, тогда еще первая площадка УАТа (в Дукштасе) начала строиться. А в поселке строителей стояло примерно восемь "савеловских" домиков и один (кирпичный!) туалет. В этих домиках размещалось главное управление, чуть позже там же открыли свой магазинчик. Даже клумбы пытались разбить: навозили чернозема, разбросали его под всеми окнами, но еще ничего не успели посадить, как дожди пошли, и поволоклась эта грязь в каждый дом, спасу от нее не было. Потом уже привезли песка и разбили дорожки к каждому крыльцу, как раз накануне 1 Мая. Я хорошо запомнила тот день, он после обеда был солнечным и жарким, нам погода преподнесла замечательный подарок. Мы всем скопом, и начальники, и работяги, независимо от возраста, погрузились в автобус и поехали на Белое озеро отмечать трудовую солидарность. Пикник удался на славу, приятно вспомнить.

В общем, было все здорово, каждый день приносил что-то новое, радостное. На лицах у всех играли улыбки. Была уверенность в завтрашнем дне. Ежедневно приезжали все новые и новые люди со всех уголков бывшего СССР. И все равно людей объединяло одно - то, ради чего приехали. У меня тогда вертелись на языке строки Маяковского: Я знаю - город будет, Я знаю - саду цвестъ, Когда такие люди в стране в советской есть!

Везде на стройках точно так же - первые дороги, первые дома, первая любовь и первое рождение. Рождение будущего, которого теперь нет, а может, есть -неизвестно. А в моем понимании неизвестность - это самое страшное. И вот строили мы, надеялись, радовались и... пришли к "разбитому корыту".

И сейчас, когда мне кто-нибудь напоминает о прошлом, я воспринимаю это как издевку - над собой и над всеми нами. Больно глядеть на недостроенные объекты, они похожи на нас, таких же брошенных, выкинутых. Но я себя успокаиваю: что ни делается - все к лучшему.

"СПАСАЛИ ПОДРОСТКОВ ОТ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ"

  Галина Кригер

Галина Кригер

В 1978 году по переводу я приехала в поселок Снечкус. В городе было всего несколько пятиэтажных домов, одна школа и один детский сад.

Первые маленькие жители поселка Снечкус...

В Министерстве внутренних дел Литвы мне предложили работать инспектором по делам несовершеннолетних, на тот момент другой вакантной должности не было. Так я оказалась на новой для себя работе. Десять лет ездила в Игналину, там был районный отдел внутренних дел, а в Снечкусе - как бы филиал.

В мой участок входили Снечкус, Дукштас, Римше, Тверячюс, Диджясалис и прилегающие к ним деревни. Работы, конечно, хватало. Но особенно много забот доставлял наш Снечкус.

В поселке было много молодых специалистов-строителей. Работали по две смены. Дети оставались без присмотра. Нигде в республике не терялось столько детей, сколько у нас. Почти каждый день сообщали в дежурную часть о пропаже ребенка. Тогда оперативная группа, инспектор по делам несовершеннолетних, классные руководители искали потерявшихся. Находили спящими у друзей, под лестницами в подъездах, в подвалах. Были и такие случаи, когда мама покупает продукты в магазине или разговаривает с подругой, а в это время двух-трехлетний ребенок выходит на улицу и идет сам не зная куда. Приводят такого малыша в инспекцию по делам несовершеннолетних, а он ничего сказать не может - не умеет еще. Постоянно приводила детей к себе домой. Помою, накормлю, уложу спать. И только в час, два, три часа ночи за ними приходили родители. Искали своими силами, лишь потом обращались в милицию. Помню, нашли в лесу девочку из Игналины. Я ее накормила и стала мыть в ванне, а она мне говорит: "У меня в голове вошки". Я ее помыла, уложила спать. На следующий день приехал за ней из Игналины дедушка. Мать нигде не работала, пила.

Нашей заботой были дети, которые не хотели учиться, воровали, пропускали уроки, убегали из дома. Совместно с комсомольскими работниками Римасом Кумписом и Еленой Кобзаревой и дружинниками проводили вечерние рейды в местах массового сбора подростков, проверяли подвалы. Первое время наши подростки ходили пешком на танцы в деревни Канюкай, Римше. Иногда устраивали там дебоши и драки. Мы ехали туда, предотвращали разные правонарушения и даже преступления.

Затем, когда были сданы в эксплуатацию школы, со второй по шестую, я стала обслуживать только Снечкус. Опять-таки, танцы на открытой площадке в лесу, в клубе строителей "Банга", школах требовали повышенного внимания со стороны милиции. После войны в лесах поработали саперы, но мальчишки все равно где-то откапывали всякие патроны, мины, гранаты, пытались их взрывать. Мы старались это пресекать. Но один мальчик все-таки лишился глаза.

За 14 лет моей работы с несовершеннолетними, с 1978 по 1992 год, только однажды подросток нанес ножевое ранение. Об убийствах и наркотиках не было даже речи. Сегодня в это трудно поверить...

При Снечкусском поселковом Совете была создана и утверждена общественная комиссия по делам несовершеннолетних. В эту комиссию входили представители ИАЭС, ЗУСа, медсанчасти, комсомола, ветераны войны и пенсионеры. Все мелкие правонарушения рассматривались на заседаниях общественной комиссии, на которую приглашались родители и подростки. Комиссия скрупулезно разбирала все случаи правонарушений и выносила решения. Такое воспитание подростков, а вместе с ними и родителей, давало положительные результаты. Многих удавалось спасти от нравственного падения и совершения преступлений. Возвращали детей в школы, многие из них успешно закончили учебу и нашли свое место в жизни.

В своей работе я постоянно опиралась на общественность, что позволяло избегать ошибок в принятии решений. Иногда подростка через Игналинскую комиссию по делам несовершеннолетних при райисполкоме направляли на принудительную учебу в спецшколу, но это случалось редко. А в последнее время своей работы я вообще не направляла подростков в спецшколы, т.к. такая мера была неэффективной.

Многие ребята встали на правильный путь, и я с ними встречаюсь и сейчас. Все они повзрослели и, сами став отцами и матерями, испытывают огромное чувство благодарности, делятся своими новостями. Вспоминают с юмором свои былые проделки, доставлявшие когда-то столько хлопот. С большой теплотой и благодарностью вспоминаю Римаса Кумписа, Елену Кобзареву, Каролину Семеней, Павла Еремина, Геннадия Афанасьева, Валентину Кошкину, Виктора Фролова, Ванду Бейнорене, Раису Лузянину, Игоря Максимовича, покойную Марию Ивановну Шумилину, всех директоров школ, учителей, которые оказывали мне активную помощь в предупреждении и предотвращении правонарушений и преступлений cреди несовершеннолетних жителей нашего города.

Раньше существовали законы, обязывавшие предприятия и организации трудоустраивать несовершеннолетних, а теперь даже люди с образованием, с большим стажем и прекрасными характеристиками не могут найти работу. И в этом одна из причин роста преступности, особенно среди детей и молодежи.

• Назад
• Вперед