Трагедии Второй мировой: гибель «Ленина» и «Армении» - 3

Катастрофа

В 23.33 во время прохождения траверза мыса Сарыч в передней части «Ленина», по правому борту между трюмами № 1 и № 2 произошёл сильный взрыв*. Пароход наскочил на мину. Судно быстро кренилось на правый борт и погружалось в воду. Возникла паника, палуба в прямом смысле слова уходила из-под ног, люди кричали от страха, не зная, что делать.

/* В некоторых публикациях указывается также время 23:20, 23:30 и 23:50. / 

Надеясь подойти ближе к берегу, капитан успел скомандовать «Лево руля!» и «Полный вперёд!», но крен резко усилился, судно «зарылось» носом в воду и почти вертикально ушло вниз примерно за 10 минут.

Из-за сильного крена не удалось спустить шлюпки, на воде оказались только две, но у одной из них не успели обрубить концы, и она, набитая людьми, ушла на дно вместе с пароходом. Капитан, трое его помощников и лоцман покинули пароход на второй спущенной шлюпке.

Пробковые спасательные пояса на пароходе были, но спавшие на палубе мобилизованные мужчины подкладывали их под голову. Капитан Борисенко утром третьего дня пути приказал пояса отобрать и запереть в одном из палубных помещений на большой висячий замок. Когда пароход стал тонуть, замок не смогли сбить топором. Много позже пассажирка Мария Чазова (в 41-м ей было 16 лет) вспоминала:

— «На судне людей как сельдей в бочке, на палубах вповалку мобилизованные, которые вместо подушек подкладывали пробковые спасательные пояса под голову. Кто-то узрел в этом “непорядок”. На третий день все спасательные пояса собрали и заперли под огромный замок, который потом не могли сбить даже топором (…)

Я проснулась от крика «вода!» Это кричали мои соседи — семейство с двумя детьми. Я быстро вскочила, подтянулась к иллюминатору и вылезла на палубу. Затем стала просить родителей этого семейства подать мне мальчиков — я бы их вытащила... Но их мать решила вылезти первой. Полная, рыхлая женщина, ей это оказалось не под силу. Она плотно застряла в иллюминаторе, и мне невозможно было её вытащить. (...)

Я выбралась на верхнюю палубу. Прыгнула в воду. Судно по инерции еще двигалось вперед и заваливалось на правый борт. Мне казалось, что оно
опрокинется и ударит меня мачтой. Отталкиваясь от борта, я плыла к корме.
Судно уже погружалось. Люди метались по палубам, ужасно кричали. Кто-то еще поднимал детей над водой, сам погружаясь в темную бездну...»

А вот отрывок из воспоминаний пассажирки Веры Колодяжной:  

— «В момент взрыва я спала в каюте... Проснувшись, я спустилась на вторую палубу, судно стремительно валилось на правый борт. Навстречу мне с главной палубы бежали пассажиры с криками.

В этот момент крен судна был примерно 15—20°. Я поняла, что шлюпки спустить не удастся и побежала к себе в каюту. Взяла нагрудник /спасательный пояс/, портфель с деньгами, схватила за руки мать и стала выходить. В коридоре было много воды. Крен судна увеличивался. Мать тащила меня к правому борту, а я её к левому. В это время на меня кто-то упал, я упустила руку матери (...)

Меня что-то потянуло. Я очутилась в море и увидела, что на меня валится труба. Я отплыла в сторону и наблюдала, как тонул пароход. Я видела, как корма парохода поднялась, винты продолжали работать. Потом он встал вертикально и быстро пошел под воду. Наступила удивительная тишина, затем раздались крики ужаса людей, оказавшихся в воде. Я стала плыть к берегу... Продержалась на воде часа три, потом меня подняли на борт «Грузии». 

Сразу после взрыва «Ворошилов» застопорил машины. Его капитан А.Ф. Шанцберг 4 раза посылал шлюпки, они подняли из воды 207 или 208 человек.

Когда «Грузия», замыкавшая колонну, приблизилась к месту гибели «Ленина», её капитан приказал остановиться и спустить шлюпки. Пассажиры, не поняв, в чём дело, бросились к шлюпкам. Пока матросы отбивались вёслами и кулаками, а потом спускали шлюпки и гребли к месту катастрофы, прошло свыше 30 минут. Многие пассажиры «Ленина» не умели плавать и уже утонули. Среди призывников-татар плавать никто не умел.

Теплоход «Грузия» (фото 1936 г.).

Вместо изображения этого судна в интернете, как правило, выставляют фотографию одноименного послевоенного теплохода совсем другой конструкции и с одной трубой.  

Пренебрегая светомаскировкой, «Ворошилов» и «Грузия» включили прожекторы. В воде барахтались сотни людей. Шлюпки с «Грузии» и сторожевой катер спасли около 100 человек.   

Сколько всего людей удалось спасти и сколько погибло, неизвестно: разные исследователи называют разные цифры.

Автор книги «Советский морской транспорт в Великой Отечественной войне» (1989 г.) Б.А. Вайнер утверждал, что спасли 500 человек: 200 спас «Ворошилов», а «Грузия» и сторожевой катер – 300. В 90-е годы писали, что спасли «около 600». Но этим цифрам верить нельзя: ведь списков пассажиров не было, и пароход был перегружен сверх всех нормативов.

Пассажир с «Ленина» Л. Болгаров вспоминал:

— «Всего было спасено 272 человека. Эта цифра достоверна, так как сразу же по прибытии в Ялту «Грузии» и «Ворошилова» была проведена проверка спасшихся. Им была оказана помощь. Мне, к примеру, выдали полотняные брюки, черную сатиновую косоворотку и парусиновые туфли коричневого цвета. Для получения подобной помощи были составлены списки спасенных. Из числа команды спаслась половина» (на самом деле чуть меньше – 43 из 92. – А.Т.).  

Так что наиболее правдоподобная цифра жертв в ту страшную ночь – не меньше 2500 (!)   

В своём дневнике командующий флотом вице-адмирал Ф. Октябрьский отметил:

— «29 июля. Принял у себя на БФКП капитана ПХ «Ленин» тов. Борисенко и нашего военного лоцмана тов. Свистуна. Оба остались живы после той ужасной катастрофы. Очень много погибло женщин, стариков, детей. А сколько? Капитан не знал, сколько на борту у него было людей. Это непостижимо, но это так».  

«31 июля. Наконец кое-что уточнили в связи с походом из Одессы на Кавказ ПХ «Ленин». Всё шло по линии гражданской и Морфлота. ПХ «Ленин» взял на борт около (точно никто не знает) 1250 пассажиров и 350 тонн груза (цветные металлы в слитках). На борт прибыл наш военно-морской лоцман тов. Свистун, и ПХ «Ленин» вышел из Одессы. По всем данным, ориентировочно погибло до 900 человек».

В Москву пошли уменьшенные данные: мол, призывников было 700 человек (татар, взятых в Ак-Мечети, не включили), эвакуированных – 458, членов экипажа – 92, из этих 1250 человек погибли 650 (52 %).

Следствие   

Когда «Ворошилов» и «Грузия» пришли в Ялту, спасенных с «Ленина» разместили в санатории «Большевик». Здесь у каждого спросили: кто из родственников или знакомых был на пароходе. Так составили примерные списки, далеко не полные.

Сведения о гибели парохода и числе жертв сразу засекретили.  Совинформбюро, советское «ведомство лжи», не сообщило о гибели на Чёрном море и других пассажирских судов: «Аджария» (июль 41), «Молдавия» (14.09.41), «Чехов» (14.04.42), «Абхазия» (10.06.42), «Грузия» (13.06.42), «Белосток» (19.06.42)…

30 июля органы НКВД возбудили уголовное дело по факту гибели гражданского пассажирского судна «Ленин».

Следователи рассматривали три версии гибели судна:

— торпедирование румынской подводной лодкой «Дельфинул»;
— подрыв на плавучей мине;
— ошибки в расчетах при управлении судном, выход за пределы фарватера и подрыв на мине оборонительного минного заграждения.

Субмарина «Delfinul» (Дельфин), построенная в Италии, из своего первого боевого похода (в район от Одессы до мыса Тарханкут) вернулась 20 июля 1941 г. Второй её поход состоялся с 12 по 20 августа 1941 г. Совсем другие даты.

Разумеется, в 1941 г. следователи не могли знать этого, но в результате опроса свидетелей они пришли к выводу, что призошел взрыв мины, а не торпеды.   

Подрыв на плавучей мине (сорванной штормом с якоря) наиболее вероятен. Дело в том, что «Ворошилов», проскочивший место гибели «Ленина», шёл мористее, т.е. ещё дальше от берега. И не взорвался на мине.

Координаты гибели «Ленина» известны: 2,5 мили (4,6 км) от мыса Сарыч. Сопоставив это место с границей заграждений, современные исследователи установили, что пароход «Ленин» погиб далеко от этой границы. Не в 100—200 метрах, а как минимум в миле или полутора мили (1,8—2,8 км). 

Суд, скорый и неправый

Гибель парохода «Ленин» в июле 41-го стала первой на Чёрном море катастрофой с огромным количеством жертв. В соответствии с нравами того времени обязательно требовалось найти (или назначить) виновных.  

11 и 12 августа 1941 г. в Севастополе состоялось закрытое заседание Военного трибунала Черноморского флота. Это была печально известная «тройка»: председатель – бригадвоенюрист Лебедев, члены трибунала бригадвоенюрист Бондарь и военюрист 3-го ранга Фридман.  

Трибунал сделал вывод, что оба военных лоцмана – лейтенант Иван Иванович Свистун (1909 года рождения), находившийся на «Ленине», и младший лейтенант Иван Авраамович Штепенко (1895 года рождения), находившийся на «Ворошилове», получили карты, на которых были нанесены границы минных полей. Но лоцман И.И. Свистун из-за ошибок в расчётах при прокладке курса вывел пароход за границы фарватера на минное поле.

Возражения Свистуна трибунал во внимание не принял. А он привёл следующие аргументы в свою защиту:

– Навигационное оборудование парохода «Ленин» было неисправно;
– Манипулируемый режим маяков бездействовал, маяк на мысе Сарыч зажёгся лишь после того, как «Ленин» подорвался;
– Мина, вероятно, была плавучей. Увидеть её в темноте невозможно;    
– Предложения прекратить движение судов до рассвета капитан Борисенко отверг;  
 – Радиосвязь с оперативным дежурным штаба флота в Севастополе отсутствовала.

Свидетели всё это подтвердили. Суть дела ясна даже теперь, спустя 84 года. Причиной катастрофы стало, во-первых, легкомысленное отношение руководства пароходства к формированию конвоя и обеспечению его безопасного движения. Во-вторых, самоустранение от решения этих вопросов штаба Черноморского флота.

А на пароходе безусловно был виноват его капитан. Но трибунал не решился признать этот факт: ведь И.С. Борисенко недавно наградили высшим в СССР орденом Ленина, и он являлся членом партии!  

Надо добавить, что существуют важные различия между военной и гражданской лоцманскими службами. Военный лоцман не ведёт гражданские суда, а «Ленин» был судном Наркомата морского флота, не ВМФ. Судно ведёт капитан. Все указания лоцмана капитану носят рекомендательный характер.  

Иван Свистун, лоцман, в форме курсанта ВВМУ   

Но военный трибунал не мог судить гражданское лицо, к тому же столь заслуженное. Его меч опустился на головы Свистуна и Штепенко.  

Не добившись признания обвиняемых в вине, не доказав их вины, не назначив технической экспертизы, не сделав частного определения в адрес основных виновников катастрофы, трибунал 12 августа огласил приговор:

Лишить И.И. Свистуна воинского звания «лейтенант» на основании статьи 193-17 «б» и подвергнуть высшей мере наказания – расстрелу.

Второго лоцмана, младшего лейтенанта А.И. Штепенко приговорить к 8 годам тюремного заключения, с отбытием наказания после войны.

В отношении его трибунал учёл, что теплоход «Ворошилов» следовал в кильватере головного судна, поэтому Штепенко прокладку курса не осуществлял, к тому же он имел лишь начальное образование (4 класса!).

Когда приговор доведели до личного состава флота, моряки дали ему невесёлый комментарий: «Если нет виновного – его назначают»! 24 августа Ваню Свистуна убили.  

Долгое время любые упоминания о пароходе «Ленин» (не говоря уже о его гибели) были запрещены.

В 1984 г. ветераны-севастопольцы попытались добиться пересмотра дела Свистуна. Но из военной прокуратуры им ответили: «Оснований для пересмотра дела Свистуна нет».

Только в 1991 г. стало возможным открыто заявить о гибели парохода и попытаться разобраться в произошедшей трагедии. В 1992 г. члены Севастопольского военно-научного общества потребовали дополнительного расследования всех обстоятельств дела.

18 августа 1992 г. Военный трибунал Черноморского флота под председательством полковника юстиции А.Д. Ананьева, с участием помощника прокурора флота подполковника С.Г. Мардашина рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по протесту в порядке надзора и определил:

«Приговор Военного трибунала Черноморского флота от 12 августа 1941 года в отношении И.И. Свистуна отменить, а делопроизводство прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления».

Корпус парохода «Ленин» лежит на глубине 78 метров в районе мыса Сарыч примерно в 4,6 км от бывшей президентской дачи «Заря».

В 2006 г. его обследовала с помощью телеуправляемого подводного аппарата совместная украино-американская экспедиция. В интернете выложены фотографии, сделанные при обследовании.

• Назад