A+ R A-

"Морской дракон" - 8

Содержание материала

 

Глава 4. ВСТРЕЧА С „СИДРЭГОНОМ"

 

Каждый, кто входил в ярко освещенный конференц-зал, чувствовал, что здесь происходит важное событие. Да, здесь, в Беттисе (штат Пенсильвания), в лаборатории фирмы «Вестингауз электрик», работающей по программе Комиссии по атомной энергии, должно было состояться первое собрание экипажа «Сидрэгона». Большинство собравшихся проявляло, очевидно, огромный интерес к стоящему перед ними, одетому в гражданское платье человеку: ему они должны были вверить свою жизнь.
Я в свою очередь пристально вглядывался в каждое из этих спокойных лиц, зная, в какой большой степени зависит наш успех от этих тщательно отобранных высококвалифицированных офицеров и матросов. Двадцать матросов срочной службы и четыре офицера — ядро экипажа корабля и основная часть его инженерно-технического состава — сидели прямо передо мной в неописуемых нарядах.
Я уже забыл, что говорил им и что они отвечали мне, но все мы понимали, что эта встреча не была простой формальностью, что безопасность подводной лодки зависит от каждого из нас в отдельности. Один ненадежный член экипажа мог подвести всех остальных.
После собрания я вышел с нашим старшим инженером-механиком, капитаном 3 ранга Уильямом Лейлором. На пять лет моложе меня, высокий статный мужчина с наигранно непринужденными манерами, Билл был отличным морским офицером. Раньше мы служили вместе на USS Harder (SS-257)(«Хардере») и хорошо знали друг друга. Как того требует флотский обычай, он старался теперь привыкнуть к уставному обращению «командир» вместо «Джордж», как он звал меня раньше, когда я был старшим помощником командира лодки.

USS Harder (SS-257)

Билл перешел с «Хардера» на атомные подводные лодки намного раньше меня. Он служил на «Сивулфе» — второй американской атомной подводной лодке, а в течение восемнадцати месяцев — на самом «Наутилусе». Незадолго до отправления в первое подводное плавание к Северному полюсу он побывал у меня в Вашингтоне.
— Джордж, мне очень хотелось бы пойти вместе с тобой на «Сидрэгоне», — просто сказал он.
Я был очень доволен этим. С помощью капитана 2 ранга Билла Андерсона, его командира, мне удалось быстро уладить дело. У Лейлора был богатый опыт работы на атомной подводной лодке в море, которого недоставало остальным офицерам. «Мы многому должны будем поучиться у него», — размышлял я, пока мы с ним шли к автомашине.

В машину, в которой мы отправились на нашу холостяцкую квартиру, к нам сели еще три офицера-подводника: капитан-лейтенант Эдвард Бёркхалтер — хороший организатор, весьма одаренный капитан-лейтенант Роберт Доулинг, родившийся в Аргентине в семье американских подданных, и капитан-лейтенант Логан Мэлон, за неистощимым юмором которого скрывался холодный рассудок. Все они были опытными подводниками.
Мы оказались в этом предместье Питтсбурга для детального изучения атомной энергетической установки, которая монтировалась в то время на «Сидрэгоне». Пять недель было отведено нам по программе на изучение ядерных приборов, механизмов, конструкции активной зоны реактора, а также термодинамики, гидравлики и многих других важных предметов, знание которых имеет огромное значение для надежной эксплуатации корабля. В программу наших занятий были включены посещения лаборатории и связанных с ней промышленных предприятий.
С особенностями чудесной атомной энергетической установки, которая обеспечит корабль теплом, светом и энергией для движения, нас знакомили люди, принимавшие участие в ее создании. Ни в одном учебнике нельзя найти все те соображения, которые легли в основу конструкции, и ни один учебник не мог помочь нам понять, на чем основываются все меры предосторожности. Члены команды, занятые испытанием корабельного реактора, должны были лично убедиться в абсолютной необходимости строгого соблюдения всех тех правил, которые были установлены конструктором.
— Что произойдет, если оставить пресную воду в системе охлаждения приводных двигателей регулирующих стержней реактора при температуре выше критической в течение лишних десяти минут? — спросил как-то один из матросов.
Указывая на цветной ползунок приводного механизма стержня на экране, конструктор объяснил, что избыточное тепло оказывает вредное действие на точность работы электромотора.
— Если превышение максимальной температуры продлится хотя бы десять минут, то почти наполовину сократится срок службы этого дорогостоящего механизма, а при перегреве несколько большей продолжительности он вовсе выйдет из строя, — объяснил специалист.
Вспомнив лекцию, на которой нас знакомили с правилами замены этих механизмов, мы все пришли в ужас. Стоит только вахтенному не заметить подъема температуры воды в системе охлаждения, и наш корабль может попасть на целый месяц на судоремонтную верфь. С каждым разом нам становилось все яснее, что следовало и чего не следовало делать с нашей корабельной установкой и к чему может привести невнимательность одного человека. Наши знания проверялись ежедневными опросам и частыми экзаменами, проводившимися по указанию Риковера. Офицеры и матросы сидели вместе в одном классном помещении и проходили одинаковый курс обучения.
Пятинедельный курс нашего обучения закончился в ноябре строгим выпускным экзаменом. Все мы получили короткий отпуск, после которого нам следовало прибыть на кораблестроительную верфь. Билл Лейлор, Эл Бёркхалтер, Логан Мэлон и я в тот же вечер выехали на моей машине прямо в Портсмут, где жили наши семьи.

Верфь Portsmouth, Virginia, 2010 строительство лодок продолжается...

Здесь меня ждал удар. Как-то днем на приеме, еще во время отпуска, я встретил контр-адмирала Р. Мура, начальника кораблестроительной верфи, который в дальнейшем не раз оказывал мне неоценимую помощь. Но теперь он был резок со мной.
— Вы явились сюда слишком рано! Корабль еще не готов для вас. Вам следует забрать своих людей и отправиться с ними на шесть месяцев куда-нибудь подальше, — выпалил он.
Я был ошеломлен, но вскоре понял, что я могу стать бельмом на их глазу, ведь они и так не управляются со сдачей подводной лодки в срок.
— Адмирал, я только выполняю полученные приказы,— сказал я и затем безуспешно пытался перевести разговор на другую тему. Его нельзя уже было удержать. Мы обсудили с ним весь комплекс взаимоотношений между экипажами новых кораблей и верфями, на которых они строились. Мне показалось, что адмирал твердо убежден в том, что экипаж можно пускать на корабль для ознакомления с ним только тогда, когда строительство его завершается. Хотя я и не мог согласиться с этим, но знал, что имею дело с сильной личностью, и не особенно спорил.
На следующей неделе я убедился в том, что адмирал Мур был прав.
Мы с Биллом Лейлором нашли «Сидрэгон» в сухом доке. Вся верхняя часть подводной лодки скрывалась за беспорядочным нагромождением лесов и подмостков. Была снята значительная часть верхней палубы и надстройки, обнажился неприглядный на вид переплет трубопроводов и элементов оборудования, а вокруг верхней части ограждения рубки была сооружена будка, напоминавшая сказочный домик на курьих ножках. Компрессорные и сварочные установки, шланги для подачи сжатого воздуха к пневматическим инструментам, электрокабели сварочных агрегатов и строительный мусор полностью поглотили лодку. В ее борту был сделан огромный квадратный вырез, через который устанавливалось оборудование. В общем, она имела ужасный вид.
Мы с огромным трудом пробрались среди досок и лесов внутрь корабля. Пустые места указывали на то, что здесь будет устанавливаться оборудование. Повсюду лежали толстенные скрученные электрические кабели. Корабль был спущен на воду еще до того, как на нем установили носовые торпедные аппараты, и предназначенные для них большие отверстия зияли в носовой части подводной лодки. Сам торпедный отсек был почти совершенно пустым: работы здесь и не начинались. На «Сидрэгоне» еще не было ни коек, ни рундуков, переборки не были окрашены. Основные агрегаты в машинном и реакторном отсеках стояли несвязанными между собой. Практически не был доведен до конца ни один длиннющий трубопровод, ни одна линия электропроводки. В довершение всего я обнаружил на корабле только двадцать рабочих.

Когда мы поднялись наверх, настроение у меня было прямо-таки паршивое. Я с грустью посмотрел на подводную лодку.
— Билл, как ты думаешь, войдет она в строй через год, считая от этого дня? — споосил я каким-то неестественным голосом.
— Это настоящий кавардак, командир, — мрачно ответил он.

 

Яндекс.Метрика